Системный метод познания в науке

     Причем  под системой знания это направление имело в виду не знания о свойствах и отношениях реальности (все попытки онтологического понимания системы забыты и исключены из рассмотрения), а как определенную форму организации знаний.

     Гегель, при разработке универсальной системы знания и универсальной системы мира с позиций объективного идеализма, преодолел такое разграничение онтологической и гносеологической линий. В целом к концу XIX в. полностью отбрасываются онтологические основания познания, причем система порой рассматривается как результат деятельности субъекта познания.

     Однако  понятие «система» так и не было сформулировано потому, что знание в целом, как и мир в целом, представляют собой бесконечный  объект, принципиально не соотносимый  с понятием «система», что являлось способом конечного представления бесконечно сложного объекта.

     В результате развития гносеологического  направления с понятием «система» оказались прочно связаны такие признаки, как целое, полнота и выводимость. Одновременно был подготовлен отход от понимания системы как глобального охвата мира или знания. Проблема системности знания постепенно сужается и трансформируется в проблему системности теорий, проблему полноты формальных теорий. 

     4. Разработка сущности системы в естественных науках 

     Не в философии, а в самой науке существовала гносеологическая линия, которая, разрабатывая сущность понимания системы, долгое время вообще не использовала этого термина.

     С момента зарождения цель науки состояла в нахождении зависимостей между явлениями, вещами и их свойствами. Начиная с математики Пифагора, через Г. Галилея и И. Ньютона в науке формируется понимание того, что установление всякой закономерности включает следующие шаги:

• нахождение той совокупности свойств, которые будут необходимы и достаточны, чтобы образовать некоторую взаимосвязь, закономерность;
• поиск вида математической зависимости между этими свойствами;
• установление повторяемости, необходимости этой закономерности.

     Поиск того свойства, которое должно войти  в закономерность, часто длился веками (если не сказать - тысячелетиями). Одновременно с поиском закономерностей всегда возникал вопрос об основаниях этих закономерностей. Со времен Аристотеля зависимость должна была иметь причинное основание, однако еще теоремы Пифагора содержали другое основание зависимости - взаимоотношение, взаимообусловленность величин, не содержащую причинного смысла.

     Эта совокупность вошедших в закономерность свойств образует некоторую единую, целостную  группу именно в силу того, что она обладает свойством вести себя детерминировано. Но тогда эта группа свойств обладает признаками системы и является не чем иным, как «системой свойств» - это название ей и будет дано в XX в.  Только термин «система уравнений» давно и прочно вошел в научное употребление. Осознание всякой выделенной зависимости как системы свойств наступает при попытках дать определение понятию «система». Дж. Клир определяет систему как совокупность переменных[6], а в естественных науках традиционным становится определение динамической системы как системы описывающих ее уравнений.

     Важно, что в рамках данного направления  разработан важнейший признак системы  – признак самоопределяемости, самодетерминации входящего в закономерность набора свойств.

     Таким образом,  в результате развития естественных наук были выработаны такие важнейшие признаки системы как полнота набора свойств и самодетерминированность этого набора. 

     5. «Система» и «системный подход»  в наше время 

     Гносеологическая  линия истолкования системности  знания, значительно разработав смысл понятия «система» и ряд его важнейших признаков, не вышла на путь понимания системности самого объекта познания. Напротив, укрепляется положение, что система знания в любых дисциплинах образуется путем логического выведения, наподобие математики, что мы имеем дело с системой высказываний, имеющей гипотетико-дедуктивную основу. Это привело с учетом успехов математики к тому, что природа стала заменяться математическими моделями. Возможности математизации определяли как выбор объекта исследования, так и степень идеализации при решении задач.

     Выходом из сложившейся ситуации  явилась  концепция Л. фон Берталанфи, с общей теории систем которого началось обсуждение многообразия свойств «органичных целых». Системное движение стало по сути своей онтологическим осмыслением свойств и качеств на разных уровнях организации и типов обеспечивающих их отношении, а Б.С. Флейшман положил в основу системологии упорядочение принципов усложняющегося поведения: от вещественно-энергетического баланса через гомеостаз к целенаправленности и перспективной активности[7].

     Таким образом, происходит поворот к стремлению рассматривать объект во всей сложности, множественности свойств, качеств  и их взаимосвязей. Соответственно образуется ветвь онтологических определений системы, которые трактуют ее как объект реальности, наделенный определенными «системными» свойствами, как целостность, обладающую некоторой организующей общностью этого целого. Постепенно формируется употребление понятия «система» как сложного объекта, организованной сложности. Одновременно с этим «математизируемость» перестает быть тем фильтром, который предельно упрощал задачу. Дж. Клир видит принципиальное отличие между классическими науками и «наукой о системах» в том, что теория систем формирует предмет исследования во всей полноте его естественных проявлений, не приспосабливая к возможностям формального аппарата[6].

     Впервые обсуждение проблем системности  явилось саморефлексией системных  концепций науки. Начинаются небывалые по размаху попытки осознать сущность общей теории систем, системного подхода, системного анализа и т.д. и прежде всего - выработать само понятие «система». При этом в отличие от многовекового интуитивного использования главной целью становятся методологические установления, которые должны вытекать из понятия «система».

     В целом характерно, что в явном  виде не предпринимаются попытки  вывести из онтологического понимания  системы ее гносеологическое понимание. Один из ярких представителей понимания системы как набора переменных, представляющих набор свойств, Дж. Клир, подчеркивает, что он оставляет в стороне вопрос о том, какими научными теориями, философией науки или унаследованным генетическим врожденным знанием определяется «осмысленный выбор свойств»[6]. Эта ветвь понимания системы как набора переменных дает начало математической теории систем, где понятие «система» вводится с помощью формализации и определяется в теоретико-множественных терминах.

     Так постепенно складывается положение, что  онтологическое и гносеологическое понимание системы переплетаются. В прикладных областях систему трактуют как «целостный материальный объект»[8], а в теоретических областях науки системой называют набор переменных и совокупность дифференциальных уравнений.

     Наиболее  явной причиной невозможности достичь  единого понимания системы являются отличия, которые связаны с ответом на следующие вопросы:

     1. Относится ли понятие система

• к объекту (вещи) в целом (любому или специфическому),
• к совокупности объектов (природно или искусственно расчлененной),
• не к объекту (вещи), но к представлению объекта,
• к представлению объекта через совокупность элементов, находящихся в определенных отношениях,
• к совокупности элементов, находящихся в отношениях?

     2. Выдвигается ли для совокупности  элементов требование образовывать целостность, единство (определенную или не конкретизированную)?

     3. Является ли «целое»

• первичным по отношению к совокупности элементов,
• производным от совокупности элементов?

     4. Относится ли понятие система

• ко всему, что «различается исследователем как система»,
• только к такой совокупности, Которая включает специфический «системный» признак?

     5. Все есть система или наряду  с системами могут рассматриваться  «не системы»?

     В зависимости от того или иного  ответа на данные вопросы получаем множество определений. Но если большое число авторов на протяжении 50 лет определяют систему через разные характеристики, то можно ли в их определениях все же усмотреть что-то общее? К какой группе понятий, к какой группе категорий относится понятие «система», если взглянуть на него с позиций множества существующих определений? Становится ясно, что все авторы говорят об одном и том же: через понятие система они стремятся отразить форму представления предмета научного познания. Причем в зависимости от этапа познания мы имеем дело с разными представлениями предмета, а значит, меняется и определение системы. Так, те авторы, которые хотят применить это понятие к «органичным целым», к «вещи» - относят его к выделенному объекту познания, когда предмет познания еще не выделен. Это соответствует самому первому акту познавательной деятельности.

     Следующее определение с некоторыми оговорками отражает уже сам акт выделения  предмета познания: «Понятие система  стоит на самом верху иерархии понятий. Системой является все, что  мы хотим рассматривать как систему...»[6].

     Далее, утверждение, что «система» - это список переменных... относящихся к некоторой главной проблеме, которая уже определена, позволяет перейти на следующий уровень, на котором выделена определенная сторона, срез объекта и совокупность характеризующих эту сторону свойств. Те, кому свойственно представление предмета познания в виде уравнений, приходят к определению системы через совокупность уравнений.

     Тем самым множественность и разнообразие определений системы вызваны  различием этапов формирования предмета научного познания.

     Таким образом, можно сделать вывод, что  система есть форма представления предмета научного познания. И в этом смысле она является фундаментальной и универсальной категорией. Все научное знание с момента его зарождения в Древней Греции строило предмет познания в виде системы.

     Многочисленные  дискуссии по поводу всех предлагавшихся определений, как правило, поднимали вопрос: кем и чем задаются эти важнейшие формирующие систему «системообразующие», «определенные», «ограничивающие» признаки? Оказывается, что ответ на эти вопросы общий, если учесть, что форма представления предмета познания должна соотноситься с самим объектом познания. Следовательно, именно объект определит то интегративное свойство (выделяемое субъектом), которое делает целостность «определенной». Именно в этом смысле следует трактовать положение, что целое предшествует совокупности элементов. Отсюда следует, что определение системы должно включать не только совокупность, композицию из элементов и отношений, но и целостное свойство самого объекта, относительно которого и строится система.

     Принцип системности лежит в основе методологии, выражающий философские аспекты  системного подхода и служащий основой  изучения сущности и всеобщих черт системного знания, его гносеологических оснований и категориально-понятийного аппарата, истории системных идей и системоцентрических приемов мышления, анализа системных закономерностей различных областей объективной действительности. В реальном процессе научного познания конкретно-научного и философского направлений системные знания взаимодополняют друг друга, образуя систему знаний в системность. В истории познания выделение системных черт целостных явлений было связано с изучением отношений части и целого, закономерностей состава и структуры, внутренних связей и взаимодействий элементов, свойств интеграции, иерархии, субординации. Дифференциация научного знания порождает существенную потребность в системном синтезе знаний, в преодолении дисциплинарной узости, порожденной предметной или методологической специализацией знания.

     С другой стороны, умножение разноуровневых и разнопорядковых знаний о предмете обусловливает необходимость в  таком системном синтезе, который расширяет понимание предмета познания при исследовании все более глубоких оснований бытия и более системного изучения внешних взаимодействий. Важное значение имеет также и системный синтез разнообразных знаний, являющийся средством перспективного планирования, предвидения результатов практической деятельности, моделирования вариантов развития и их последствий и т. п.

     Подводя итоги, видно, что в процессе человеческой деятельности принцип системности  и следствия из него наполняются  конкретным практическим содержанием, при этом реализация данного принципа может идти по следующим основным стратегическим направлениям.