Скептицизм Д.Юма и его концепция причинности

 

Министерство образования и науки Российской Федерации

Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет

Кафедра практической психологии

Дисциплина: Философия

Реферат

Скептицизм Д.Юма и его концепция причинности

Студент группы ПМИ-2

А.Г. Зорин

Руководитель:

Б.И. Трилесник

 

Санкт-Петербург

2013

 

Содержание:

 

Введение ..……………………………………………………………..…..2

1. Скептицизм Юма……..…………………………………………….…......2
2. Наука Юма о “Человеческой природе”………………………….………4
3. Проблематика рациональной психологии в учении Д. Юма….……….8
4. Концепция причинности…………………...…………….……………...11

Заключение ……………………………………………………….……...14

Список используемой литературы …………………..………….…...…15

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Дэвид Юм (7 мая 1711 года Эдинбург — 25 августа 1776 года) — шотландский философ, представитель эмпиризма и агностицизма, предшественник позитивизма, экономист и историк, публицист, один из крупнейших деятелей шотландского Просвещения.

Родился в семье небогатого дворянина, занимавшегося юридической практикой, владельца небольшого поместья. Юм посещал Эдинбургский университет, где получил хорошее юридическое образование. Работал в дипломатических миссиях Англии в Европе.

Начал философскую деятельность в 1739 году, опубликовав первые две части «Трактата о человеческой природе». Через год вышла вторая часть трактата. Первая часть была посвящена человеческому познанию. Потом он доработал эти идеи и опубликовал в отдельной книге — «Исследовании о человеческом познании».

Написал множество работ на разные темы, в том числе историю Англии в восьми томах.

Философия Юма, по мнению историков философии, носит характер радикального или умершего скептицизма, однако многие исследователи считают, что крайне важную роль в учении Юма играют и идеи натурализма.

 

Скептицизм Юма.

Наибольшие проблемы принес Юму термин “скептицизм”. Часто называя себя скептиком, а свою философию скептической, Юм навязывал такое представление о себе читателям его произведений.

Действительно, XVIII век в философии прошел во многом под знаком скептического истолкования Юма. К примеру, Кант рассказывал студентам, что Юм наиболее известный из современных скептиков, Тетенс называет его “виртуозом скептицизма” и т.д.

В действительности никаким скептиком в обычном смысле слова Юм не является. Для этого достаточно повнимательнее взглянуть на классификацию разновидностей скептицизма, представленную Юмом в книге “Исследования о человеческом познании”.

Юм выделяет четыре вида скептицизма:

          1) Пирронизм, или крайний скептицизм, исповедующий тотальное сомнение. Юм негативно относится к такого рода философии: есть области совершенно достоверного познания математика и “истинная метафизика». На этой позиции нельзя долго устоять и в менее достоверных познаниях: мы рано или поздно должны предпочесть те или иные решения: “Главным и самым неотразимым возражением против чрезмерного скептицизма является то, что он не может принести долговременной пользы, пока сохраняет всю свою силу и мощь”.  [1]

2) Методический скептицизм  Декарта. Это сомнение, развиваемое  с целью отыскания несомненного. Конечно, такая установка не может быть названа скептической в строгом смысле слова. Скорее, это единственное противоядие скептицизму. Юм одобряет такой подход и вообще принимает рационалистический метод Декарта, что, кстати, не позволяет бездумно причислять его к эмпиристской традиции.

Вот что он говорит о своем отношении к методическому сомнению Декарта: “Надо, однако, признать, что, будучи более умеренным, такой вид скептицизма может быть очень разумным и оказаться необходимой подготовкой к изучению философии, ибо он способствует сохранению должной беспристрастности в суждениях и освобождает наш ум от всех предрассудков, которые могли укорениться в нас вследствие воспитания или необдуманно принятых мнений. Нужно начинать с ясных и самоочевидных принципов, продвигаться вперед осторожными и верными шагами, часто пересматривать наши заключения и точно анализировать все их следствия … Это единственный способ, с помощью которого мы можем надеяться достичь истины, а также добиться надлежащей устойчивости и достоверности в наших выводах” [1].

3) Академическая философия, или “смягченный” скептицизм. Он отчасти является результатом пирронизма, или чрезмерного скептицизма, когда неограниченные сомнения последнего оказываются до известной степени исправлены с помощью здравого смысла и размышления.

4) Консеквентный – последовательный скептицизм, т.е. скепсис в отношении возможности решения ряда философских вопросов, наступающий в результате тщательного исследования человеческих способностей познания. И снова можно сказать, что эта позиция не имеет ничего общего с традиционным скептицизмом.

Получается, что по сути Юм не скептик. В своих работах Юм достаточно убедительно реализует эту антискептическую установку.

Вопрос о скептицизме имеет важное значение для понимания юмовской философии в целом. Его правильная трактовка позволяет сменить привычные установки при чтении юмовских текстов и настроиться на понимание позитивной сути его философской программы.

 

Наука Юма о “Человеческой природе”

Юм различает положительные и отрицательные задачи “науки о человеческой природе”, или, как он называет ее в “Исследовании”, “истинной метафизики”. Отрицательная, или ограничительная задача состоит в том, чтобы в результате точного исследования познавательных способностей очертить границы возможного знания, раз и навсегда закрыв для философского любопытства определенные сферы. Это позволит покончить со спорами и разногласиями между философами.

Положительные задачи метафизики двояки. Первая заключается в точной классификации душевных способностей и устранении присущей им запутанности и беспорядка. Этот раздел метафизики Юм называет “ментальной географией”

Душевные способности рассматриваются Юмом не в их абстрактном схематизме, а в том виде, как они обнаруживаются в повседневной перцептивной жизни. Поэтому можно сказать, что одна из существеннейших целей метафизики состоит в прояснении установок обыденной жизни. Юм не раз достаточно четко обозначал эту позицию. Так, в конце восьмой главы “Исследования о человеческом познании” он говорит об “истинной и подлинной” “сфере” метафизики – “рассмотрении обыденной жизни, где она найдет достаточно трудностей, достойных исследования, не попадая при этом в необъятный океан сомнений, недостоверности и противоречий” [1].

 Еще одна задача  метафизики состоит в сведении разрозненных действий души к их единым основаниям. Насколько возможна реализация этой программы? Юм отмечает, что данный вопрос не имеет готового ответа. Заранее не ясно, насколько глубоко мы сможем продвинуться в исследовании оснований человеческих способностей. Впрочем, он уверен, что до самых первых основ душевной жизни нам все равно не добраться.

Для того, чтобы справиться с поставленными задачами, для начала надо обсудить Юмовскую “ментальную географию”. Самое общее понятие душевной жизни – “перцепция”. Перцепции бывают двух видов: впечатления и идеи. Идеи отличаются от впечатлений степенью яркости. При этом речь идет, конечно, не о физической, а о психической яркости. Психическая яркость может быть интерпретирована только как внутренняя характеристика того или иного перцептивного модуса.

Впечатления делятся на “впечатления ощущения” и “впечатления рефлексии”, или “первичные” и “вторичные” впечатления. Общий же структурный механизм смены перцепций таков: вначале “от неизвестных причин” в душе возникает впечатление ощущения, затем идея этого впечатления остается в памяти. Если идея приятна, то ее воспроизведение порождает желание вновь иметь соответствующее ощущение. Желание в данном случае является одним из базисных впечатлений рефлексии. Порядок смены перцепций служит для Юма основанием композиционных решений относительно “науки о человеке”.

Юм выделяет два типа идей: идеи памяти и воображения. Фактически он добавляет к ним еще и идеи ожидания или веры. Самыми яркими из всех разновидностей идей являются идеи памяти. Они несут в себе остаточную силу впечатлений. Юм даже говорит о них как о “чем-то среднем между впечатлением и идеей”.

Вера в появление определенных представлений в будущем также связывается Юмом с яркими идеями. Причем, яркость ожидаемых представлений черпается как из впечатлений (через ассоциацию), так и из памяти.

Среди множества впечатлений, говорит Юм в “Трактате”, нам не удается найти впечатление духовной субстанции, или Я. Субстанция всегда домысливается нами. Понятие субстанции представляет собой фикцию воображения, суть которой в объединении разнородных представлений под знаменем какого-нибудь слова.

Итак, Юм полагает, что сколь бы мы ни всматривались в себя, мы всегда видим какое-то конкретное впечатление, внешнее или внутреннее, ощущение или желание. Но мы никогда не видим само “Я” в изоляции от всех других перцепций. Это наблюдение позволяет Юму в первой книге “Трактата” сделать вывод о том, что душа есть “пучок или собрание различных перцепций”.

Впрочем, некоторые косвенные данные свидетельствуют о том, что Юм все же склонялся к признанию единой духовной субстанции. Некоторую информацию по вопросу о природе духа можно получить и из эссе Юма “О бессмертии души”. Юм весьма спокойно рассматривает здесь гипотезу о единой духовной субстанции, не называя ее нелепой.

В любом случае, тезис о невозможности представления внутренней связи различных идей имеет аподиктический характер, тогда как положение о единой духовной субстанции не заключает в себе никаких неразрешимых противоречий. Из этого следует, что Юм обязан был принять эту теорию, хотя субъективно это было для него очень непросто – поэтому, вероятно, он публично так и не высказал свое окончательное мнение.

Вот и получается, что Юм, выступая, на первый взгляд, критиком теории духовной субстанции, продумывает ее настолько глубоко, что объективно дает аргументы в ее пользу.

 

Проблематика рациональной психологии в учении Д. Юма

Вопрос о природе и сущности души вводит нас в проблематику рациональной психологии. Главный вопрос рациональной психологии – проблема бессмертия души. Юм различает три типа возможной аргументации в пользу бессмертия души: метафизические, моральные и физические доказательства.

Метафизические доказательства исходят из того, что душа нематериальна, и невозможно, чтобы мышление принадлежало материальной субстанции. На основании этого можно было бы сделать вывод, что разрушение тела не приводит к смерти души. На это Юм отвечает, что, во-первых, согласно “истинной метафизике”, понятие о субстанции смутно, во-вторых, что мы не можем a priori судить, может ли материя быть причиной мышления, или нет.

Но даже если единая духовная субстанция существует, то она скорее всего представляет из себя некую духовную материю, принимающую в зависимости от ситуации ту или иную форму. Смена форм приводит к утрате “сознания или системы мыслей”, т.е. личности, и о бессмертии в таком случае говорить невозможно.

Моральные аргументы чаще всего “выводятся из справедливости Бога, который, как предполагается, заинтересован в будущем наказании тех, кто порочен и вознаграждении тех, кто добродетелен” [3]. Бессмертие души требуется для того, чтобы получить заслуженное в этой жизни. Первое и весьма сильное возражение Юма состоит в том, что переходя от мира к Богу, мы можем приписывать Богу лишь те свойства, которые обнаруживаются в мире. Однако справедливости как раз в нем и не обнаруживается. Кроме того, Богу нельзя приписывать человеческие качества, даже такие как справедливость.

Другое возражение Юма состоит в том, что подобные аргументы в любом случае не могут доказать бессмертие души. Действительно, заслуги и проступки всегда конечны. Таковым же должно быть и воздаяние. Любопытен еще один юмовский контраргумент. Он уверен, что если бы посмертная жизнь существовала, человек не мог бы так беззаботно относиться к ней. В природе ничего не бывает напрасно. И это свидетельствует о том, что посмертной жизни не существует.

Интересно, что в совершенно аналогичной мыслительной ситуации примерно в то же самое время И. Кант делал прямо противоположные выводы. Кант был уверен, что интерес людей к умозрительным темам, таким как вопросы о начале мира, о смысле жизни и т.п., не имеет никакой цели в этой жизни, а поскольку природа ничего не делает напрасно, то этот интерес является предвосхищением нашего будущего интеллектуального существования.

Юм, однако, словно предчувствуя это возражение, добавляет, что разум с его проблемами имеет четко определенную практическую направленность (правда, это возражение весьма спорно; ясно, к тому же, что предел совершенствования за короткий жизненный срок недостижим, так что кажется, что без бессмертия целесообразность природы все равно нарушается).