Как только особи нового склада создают новую этническую целостность, они выдвигают новый принцип общежития, новый императив поведения: «Будь тем, кем ты должен быть». Это означает: по мере сил исполняй свои общественные обязанности: если ты воин – воюй, если крестьянин – паши.

     Ведущая часть населения толкает всю систему по пути этнического развития, накапливает материальные и духовные ценности. Каждый активный строитель этнической целостности чувствует себя продолжателем дела предков, к которому он еще что-то добавляет. Каждая прожитая минута воспринимается как приращение к прожитому, которое живет в человеке. Результатом такого восприятия времени (пассеизм) являются подвиги героев, добровольно отдававших жизни за Отечество: царь Леонид и его 300 спартанцев в Фермопилах, Роланд в Ронсевальском ущелье, послушники Сергия Радонежского Пересвет и Ослябя, погибшие на Куликовом поле. Для них характерно отсутствие личной заинтересованности. Они как будто любили свое дело больше себя. Они чувствовали себя не просто наследниками великих традиций, но и частицами их, и поступали так согласно своему  нервно-психологическому складу, определявшему вектор и характер их деятельности.

     Ведущая роль в фазе подъема принадлежит  пассионариям, но и роль гармоничных  особей, исправно несущих свои обязанности, значительна. Субпассионарии не замечаются. Выжить им в эту суровую эпоху трудно.

     Фаза  подъема, как правило, связана с  внешней экспансией, расширением  территории.  Общественная система  укрепляется.

 

     2.Акматическая  фаза.

 

     Биохимическая энергия достигает таких значений, что пассионариев в популяции становится «слишком много» (в этой фазе их – максимум), и они начинают воевать друг с другом. Соподчиненность элементов структуры этноса нарушается. Господствующий императив меняется: каждый хочет «быть самим собой» и ради этого ломает созданную организацию, принося интересы этноса в жертву своим собственным. Как правило, при этом обильно льется кровь. Крестьяне устремляются в города, а те, кто остается на земле, устраивают «жакерии». Церковь дробится. Бароны учиняют смуты и войны (например, война Алой и Белой роз в Англии). Новые политические, социальные, религиозные водоразделы возникают один за другим. Акматическая фаза часто является весьма пестрой и разнородной по характеру, доминантам и интенсивности протекающих этнических процессов. По утверждению Гумилева, если  10% населения страны пассионарно, то это уже революционная ситуация (1).

     При пассионарном перегреве гибнут одна за другой пассионарные особи. Результатом  является определенное угасание пассионарности. Возрастает роль гармоничных особей. Переход к фазе надлома знаменуется новым императивом: «Мы устали от великих».

 

     3.Фаза  надлома.

 

     Надлом  - переход от накала акматической фазы к разумному хозяйничанию инерции. Цели и задачи те же, а силы убывают. Пассионарная энергия неуклонно рассеивается. Процент людей гармоничных и субпассионарных растет. Субпассионарии формируют кадры исполнителей во время гражданских войн. Снижаются, а то и сводятся на нет усилия персон творческих, которых объявляют «фанатиками». Именно отсутствие внутренней поддержки «своих» определяет гибель этносов от немногочисленных, но пассионарных противников.

     Так, в Западной Европе ХУ-ХУП веков  процент субпассионариев значительно  возрос за счет истребления консервативной части населения – гармоничных особей – людей наиболее законопослушных и трудолюбивых.  Система суперэтноса потеряла свою устойчивость, так как отдельные пассионарии легко могли навербовать себе бродяг-солдат из числа субпассионариев. Раньше их самовластное

 

1. Техника –  молодежи. – 1990. - № 10. – С.22

поведение наталкивалось на сопротивление  других пассионариев. Теперь же, когда  их стало меньше, у каждого появился большой ареал. Поэтому столкновения эпохи Реформации и Контрреформации  приобрели большой размах и стоили еще больших жертв. В эпоху Возрождения человекоубийство было повседневным занятием обитателей западной Европы, причем имело массовые масштабы. Объектом гонений оказывались не только философы и поэты (Мигель Сервет, Джордано Бруно), но и большей частью простые, безобидные люди с воображением. Их сжигали, объявляя колдунами и ведьмами. Гибли люди честные, гнушавшиеся доносительством, и талантливые, вызывавшие зависть, а размножались морально нечистоплотные тупицы, породившие поколение европейского обывателя, характерное для Х1Х века.

     Конец фазы надлома и переход к инерционной  фазе знаменует новый императив: «Дайте же жить, гады!».

 

     4.Фаза  инерции.

 

     Отличительной чертой этого периода является сокращение активного элемента и полное довольствие  эмоционально пассивного и трудолюбивого населения. После пережитых потрясений люди хотят не успеха, а покоя. Они уже научились понимать, что индивидуальности, желающие проявиться во всей оригинальности, представляют для соседей наибольшую опасность. Избежать ее можно, изменив общественный императив. «Будь таким, как я», - девиз инерционной фазы. Так, в Новое время – ХУП-Х1Х вв. – этот принцип нашел воплощение в образе «джентельмена», которому полагалось подражать по мере сил, а уклонение от подражания осуждалось общественным мнением. Посредственность становится идеалом. Для людей, не желавших отказаться от своей оригинальности, оставались сферы искусства и науки, казавшиеся безобидными.

     Инерционная фаза – период интенсивного накопления материальных и культурных ценностей. Жить спокойно и хорошо. Предметов первой и всех последующих степеней необходимости – в достатке. Л.Н.Гумилев назвал эту фазу «золотой осенью» этноса.

     В этой фазе способность к расширению ареала снижается. Наступает пора воздействия  на  ландшафт собственной страны. Растет техносфера – количество нужных и ненужных зданий, изделий, памятников, утвари – за счет природных ресурсов. Этнос теряет связь с почвой, т.е. жизнью, и наступает неизбежный упадок. Облик этого упадка обманчив: на него надета маска благополучия и процветания, которые современникам представляются вечными, потому что они тешат себя иллюзиями о неисчерпаемости природных богатств. Но это – утешительный самообман, рассеивающийся после того, как наступает последний, роковой фазовый  переход.

     Люди  нетрудолюбивые, нетворческие, но обладающие завышенными требованиями к жизни, которые в героические эпохи имеют мало шансов выжить, в мягкое время цивилизации при общем материальном изобилии начинают размножаться без ограничений, и поскольку являются особями нового склада, создают свой императив: «Будь таким, как мы», т.е. не стремись ни к чему такому, чего нельзя было бы съесть или выпить. Следует переход к фазе обскурации.

 
 
 

     5.Фаза  обскурации.

 

     Завершает пассионарный цикл эпоха так называемой обскурации: отцовское наследие растрачено, таланты не рождаются, инициатива пропала, этнос не способен себя защитить. Примером может служить Западная часть  Римской империи. В то время, как Восток бурлил, Запад неуклонно остывал. И в Западной, и в Восточной империях был один социальный строй, одна религия, один противник – варвары, нажимавшие на ту и на другую с равной силой. Но Восток отбился, а Запад пал под их ударами, ибо находился в фазе обскурации.

     Субпассионарии  выдвигают императив: «Будь таким, как мы», т.е. живи только для себя. Всякий рост становится явлением одиозным,  трудолюбие подвергается осмеянию, интеллектуальные радости вызывают ярость. В искусстве  идет снижение стиля, в науке оригинальные работы вытесняются компиляциями, в армии солдаты держат в покорности офицеров и полководцев, угрожая им мятежами. Ни на кого нельзя положиться, и правитель вынужден применять тактику разбойничьего атамана: подозревать, выслеживать и убивать своих соратников. В обществе господствуют, как и в предшествующих стадиях, группы, только отбор иной – негативный: ценятся не способности, а их отсутствие, не знания, а невежество, не принципы, а беспринципность. Правящая группа не способна ничего ни создать, ни сохранить, она способна только паразитировать, разъедать тело народа, и потому победа субпассионариев ведет их к гибели.  Фаза обскурации ужасна тем, что она является серией резких изменений уровня пассионарности, хотя и незначительных по абсолютной величине. Адаптация запаздывает, и этнос гибнет как системная целостность. Носители обскурации исчезают, как дым, и остаются уцелевшие после всех передряг носители первоначального статического состояния.  Переход к мемориальной фазе ознаменован императивом: «День, да мой».

 

6.Мемориальная  фаза и дальнейшая  судьба этноса.

 

     После конца динамических фаз этногенеза уцелевшие люди отнюдь не становятся хуже, слабее, глупее. Изменяются не люди, а системная целостность. Пассионарное напряжение столь незначительно, что развитие не идет. Этнос теряет сопротивляемость и стремление к переменам. Идеалом становится консервация: «Помни, как было прекрасно». Память о прошлом переживает инерцию пассионарных импульсов, но удержать ее отдельные люди не в состоянии. Их усилия не встречают поддержки у современников, хотя они и не бесплодны. Сочинения поэтов сохраняются как фольклор, шедевры художников становятся мотивами народного искусства, история подвигов героев превращается в легенду или былину. Если среди людей этой фазы случайно рождаются пассионарные особи, они ищут себе применение не на родине, а у соседей.

     Дальнейшая  судьба потерявшего пассионарность этноса зависит, в первую очередь, от окружения: при отсутствии хищных соседей  он может длительное время влачить  жалкое существование как этнос-реликт. Реликтовых этносов довольно много, причем часть из них вымирает, часть ассимилируется с другими этносами, а часть сохраняет свое самосознание, более или менее стабильную численность и занимаемую территорию. Это – этносы, пережившие себя и находящиеся в стадии гомеостаза (равновесия с природой). В стадии гомеостаза утрачивается уже и историческая память. Этнография знает довольно много  этносов-изолятов, благодаря географическому положению не втянутых в общение с другими этносами или вовлеченных в него только за последние сто лет. Это – статические народы, у которых жизненный цикл повторяется в каждом поколении без изменений. Так называемые «отсталые» или «дикие» народы – не дети, а старички. Этносы, потерявшие былую пассионарность, могут существовать за счет пассионарности соседнего этноса, передаваемой даже не половым путем, а через системные связи (симбиоз). Примером является контакт пигмеев Центральной Африки с банту, которые используют их как проводников и платят за это своими изделиями из железа.

     Но  когда беззащитный этнос окружен  представителями других суперэтносов, он обречен на полное истребление: англичане  устраивали облавы на тасманийцев; негры  банту ловили бушменов для использования  их на тяжелых работах, а их самих обращали в рабство буры. Чтобы отбиваться от беспощадного врага, этносу приходилось тратить остатки пассионарности: ведь отбивались наиболее энергичные.

       Итак, даже на финальных фазах  этногенеза необходима пассионарность, хотя бы заимствованная. И именно поэтому пассионарные толчки не только губят, но и спасают этносы, находящиеся в ареале толчка. Такой этнос попадает в горнило переплавки, и при благоприятных условиях из нескольких обломков выплавляется новый этнос, лишь смутно помнящий о своем происхождении, так как для него куда важнее дата его нового рождения.

     Смерть  этноса – это распад системной  целостности, а не поголовное истребление  людей, в нее входящих.

7.Обрывы  этногенеза.

 

     Инерция пассионарного толчка теряется за 1200 лет при любом, даже самом благоприятном варианте, но лишь счастливые этносы доживают до своего естественного конца. В истории наблюдаются постоянные обрывы этногенезов в самых разных возрастах. Однако, и тут есть статическая закономерность. Этнос, находящийся в первых фазах этногенеза, практически неистребим и непокорим. Но этнос, меняющий фазу развития, легко уязвим и может стать жертвой соседа, если тот достаточно пассионарен.

     Новорожденный этнос, еще не набравшийся сил, может  разбиться о сильное сопротивление  соседей. Так получилось с зулусами в Х1Х веке, когда Чака (1810-1828) повел их к победам. Но технический прогресс Европы оказался сильнее: буры разбили зулусов в 1838 г. и основали на их землях республику Трансвааль.

     Этнос уязвим и при переходе из фазы подъема  в акматическую фазу. Соподчиненность элементов структуры нарушается, каждый хочет «быть самим собой», и ради этого ломает организацию. Яркий пример – распадение Арабского халифата в Х веке на эмираты. В переломный момент роста, при  переходе в акматическую фазу были застигнуты вторжением конкистадоров и погибли ацтеки и инки. Но как только испанцы натолкнулись на племена в устойчивых фазах (арауканы), они были разбиты и перешли к обороне. Испания признала Арауканию независимой державой.

     Очевидно, любой переход от фазы к фазе несет в себе опасность для этноса. Как змея беззащитна, пока меняет кожу, так этнос бессилен, пока «меняет душу», т.е. стереотип поведения и общественный императив.

     Список  использованной литературы

 
 

1. Артамонов М.И. Снова «герои» и «толпа»?  // Природа. – 1971. - № 2. – С.75-77.
2. Гумилев Л.Н. От Руси к России: очерки этнической истории. – М.: Экопрос, 1992. – 336 с.
3. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – М.: Мысль, 1991. – 496 с.
4. Гумилев Л.Н. Пассионарная симфония этносов Земли // Техника – молодежи. -  1990. - № 10. -  С. 21-22.
5. Гумилев Л.Н., Иванов К.П. Этнические процессы: два подхода к изучению // Социс. – 1992. - № 1. – С. 50-57.
6. Захаров Л.Д. Этнос и Космос // Человек. – 1995. - № 1. – С. 41-54.
7. Лурье Я.С. Древняя Русь в сочинениях Л.Н.Гумилева // Звезда. – 1994. - № 10. – С. 167-177.