Философия в системе культуры и ее отношение к науке и исскуству

Анализ важнейших функций  философии в системе культуры (вместо попыток абстрактно вникнуть в суть данного понятия) показывает, что культурно-исторический подход внес заметные изменения в представления  о предмете, целях, способах и результатах  философской деятельности, а это  не могло не сказаться и на понимании  характера философских проблем.

Природа философских проблем

Коренные вопросы мировоззрения  традиционно представлялись философам  вечными и неизменными. Раскрытие  их исторического характера означало переосмысление этих вопросов, существенное изменение процедур философского исследования. Так, казавшееся вечным отношение «человек — природа» предстало как исторически изменчивое, зависящее от форм труда и уровня знаний, от склада мысли и образа жизни людей в тот или иной период истории. Оказалось, что в разные эпохи — в зависимости от способов практического, познавательного, духовного освоения природы людьми — меняется характер данной проблемы. Наконец стало понятно, что отношение «человек — природа» может перерасти в напряженную глобальную проблему, как это случилось в наши дни. В историческом ключе иначе толкуются и все другие аспекты философской проблемы «мир — человек». Издавна присущие философии вопросы (об отношениях «человек — природа», «природа — история», «личность — общество», «свобода — несвобода») и при новом подходе сохраняют свое непреходящее значение для миропонимания. Эти реальные взаимосвязанные «полярности» неустранимы из жизни людей и потому принципиально неустранимы и из философии.

Но, проходя через всю  человеческую историю, выступая в определенном смысле как вечные проблемы, они  приобретают в различные эпохи, в разных культурах и свой конкретный, неповторимый облик. И это касается не двух-трех проблем; меняется смысл, назначение философии. Иначе говоря, если подходить к философским  проблемам с позиции историзма, то они мыслятся как открытые, незавершенные: ведь таковы черты и самой истории. Вот почему их нельзя решить раз  и навсегда. Но означает ли это, что  мы никогда не располагаем решением философских проблем, а всегда лишь стремимся к этому? Не совсем так. Важно подчеркнуть, что философские  учения, в которых обсуждались  серьезные проблемы, в чем-то рано или поздно устаревают и вытесняются  иными, нередко более зрелыми  учениями, предлагающими более глубокий анализ и решение ранее изучавшихся  вопросов.

Таким образом, в свете  культурно-исторического подхода  к философии ее классические проблемы утрачивают облик неизменных и лишь умозрительно решаемых проблем. Они  выступают как выражение фундаментальных  «противоречий» живой человеческой истории и приобретают открытый характер. Вот почему их теоретическое (и жизненное) решение уже не мыслится как окончательное, снимающее проблему. Динамичное, процессуальное, как сама история, содержание философских проблем  накладывает печать и на характер их решения. Оно призвано подытоживать прошлое, улавливать конкретный облик проблемы в современных условиях и предвосхищать будущее. При таком подходе меняет свой характер, в частности, одна из важнейших проблем философии — проблема свободы, решавшаяся прежде в сугубо абстрактной форме. Ныне обретение свободы осмысливается как длительный процесс, обусловленный закономерным развитием общества и приобретающий в каждый период истории наряду с общими также особые, нестандартные черты. Современный философский анализ проблем свободы предполагает умение различать, что конкретно являлось, а что представлялось «свободой» (соответственно «несвободой») людям различных эпох и формаций.

Внимание к конкретному  опыту истории позволяло мыслителям разных эпох совершать «прорыв» к  пониманию философских проблем  не как «чистых» проблем сознания, а как проблем, которые объективно возникают и разрешаются в  человеческой жизни, практике. Отсюда следовало, что и философы должны осмысливать такие проблемы не только «чисто» теоретически, но и в практическом плане.

К фундаментальным философским  проблемам обращались и будут обращаться мыслители разных эпох. При всем различии их подходов и историческом изменении характера самих проблем все же в их содержании и понимании, по-видимому, будет сохраняться определенное смысловое единство и преемственность. Культурно-исторический подход поставил под сомнение не сами проблемы, а лишь полноценность, достаточность их сугубо абстрактного, умозрительного изучения. Он привел к выводу: решение философских проблем требует не только особого понятийного аппарата, но и глубокого позитивного знания истории, конкретного изучения тенденций и форм исторического развития.

Даже самое общее отношение  «мир — человек» («бытие — сознание» и т. п.) тоже причастно к истории, хотя абстрактная его форма скрывает это обстоятельство. Стоит только представить себе данную проблему более или менее конкретно, в ее реальных обличьях, как становится понятным, что различные человеческие связи с миром многообразны и развертываются в ходе истории. Они реализуются в изменяющихся формах труда, быта, в смене верований, развитии знаний, в политическом, нравственном, художественном и прочем опыте. Иначе говоря, спустившись с «абстрактных высот» на «грешную землю», осознаешь, что главный предмет философского осмысления — поле практических, познавательных, ценностных отношений людей к миру — явление всецело историческое.

Человеческая история — реальность особого рода. Это сложный комплекс общественной жизни людей — характера труда, тех или иных социально-экономических, политических структур и всевозможных форм знаний, духовного опыта. Причем «бытие» и «мысль, сознание» переплетены, взаимодействуют, нерасторжимы. Отсюда и двоякая направленность философского исследования — на реалии человеческой жизни, с одной стороны, и на различные, в том числе теоретические, отражения этих реалий в сознании людей — с другой. Осмысление с философской точки зрения политики, права и т. д. предполагает разграничение соответствующих реалий и отражающих их взглядов, учений.

Однако может показаться, что сказанное не распространяется на природу как на предмет философского интереса, что к природе философский  разум обращается прямым образом, вне  всякой связи с человеческой историей, практикой, духовным опытом, познанием. Склонность думать именно так укоренена  в нашем сознании, но это иллюзия. Ведь на самом деле вопрос, что собой  представляет природа — пусть даже в ее самых общих чертах, — по сути равнозначен вопросу, каковы наши практические, научные и другие знания о природе, что дает их философское обобщение. А это значит, что философские концепции природы тоже формируются на основе критического анализа, сопоставлений, отбора, теоретической систематизации различных исторически возникавших, сменявших, дополнявших друг друга образов природы в сознании людей.

В общественно-исторической жизни людей в целом и в  каждом из конкретных ее «пластов»  тесно переплетены объективное  и субъективное, бытие и сознание, материальное и духовное. Ведь сознание включено во все процессы, а стало быть, и в результаты человеческой деятельности. Любые предметы, создаваемые людьми (будь то машины, архитектурные сооружения, полотна художников или что-то еще), — это овеществленный человеческий труд, мысль, знания, творчество. Вот почему философское мышление, связанное с осмыслением истории, требует сложных процедур разграничения мыслимого и реального. Этим и объясняется «биполярный», субъектно-объектный характер всех типично философских размышлений. Не случайно важной задачей философов, как и других специалистов, изучающих общественно-историческую жизнь людей, стало объяснение механизмов появления и существования не только истинных, но и искаженных представлений о действительности, преодоление всяческих деформаций в понимании объективного содержания проблем. Отсюда необходимость для философа критической позиции, учета факторов, искажающих верное понимание. Одним словом, и эта часть задачи связана с уяснением характерного для философии смыслового поля «мир — человек — человеческое сознание».

Сегодня в условиях резких изменений устоявшихся форм хозяйственной, политической, духовной жизни в нашей  стране пересматриваются устоявшиеся  способы мышления, формируются иные взгляды, оценки, позиции. Ясно, что  замкнутая на самое себя, чисто  умозрительная философская мысль  не способна улавливать столь быстрые  изменения общественной реальности. В таких условиях актуальны не столько глубины «чистого разума», сколько живое мироосмысление — понимание сегодняшних реалий, решение современных проблем, весьма драматичных и сложных. Истин «чистого разума» для этого явно недостаточно. Понимание философии как социально-исторического знания (мировоззрения) ориентирует на открытое мышление, готовое к восприятию и постижению новых ситуаций реальной жизни и ее проблем. Важно смотреть правде в глаза, стремясь ясно и непредвзято выявлять суть того, что происходит с нами «здесь» и «сейчас», какой мир нам уготован завтра. И все-таки «чистым разумом» не стоит пренебрегать. Ведь исторические ситуации имеют тенденцию в самых общих чертах воспроизводиться. К тому же ошибки (в том числе роковые) нередко коренятся в прочно закрепившихся (и вроде бы бесспорных, а на деле ошибочных) состояниях духа, схемах интеллекта, навыках ментальности.