Философия и жизненная позиция Ф. Ницше

 

Оглавление

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Свое введение мне бы хотелось начать с афоризма Ницше: "Плохо видеть и плохо слышать. Кто плохо  видит, всегда меньше других, кто плохо  слышит, слышит кое что лишнее".

Фридрих Ницше был разочарован в людях своего  поколения. Все его книги и работы проникнуты цинизмом. Его книги, как он называл их, были книгами для "свободных умов". В своих книгах, которые он так же порой называл "меланхолично смелыми" призывал к перевороту всех привычных оценок и ценимых привычек, которые он осуществил сам: "Это памятник суровой дисциплине своего я, с помощью которой я внезапно положил конец всему привнесенному в меня "святому восторгу", "идеализму", "прекрасному чувству".

Когда его читаешь порой возникает желание революционного духа в том, что нужно что - то менять в себе, обществе, системе. Порой он привычные совершенно вещи переворачивает с ног на голову, считая, что это правильно и так должно и быть. Конечно, так полагал и считал каждый ученый, у каждого была своя правда. Ведь философия, словно, в вершине всей пирамиды знания, непроизвольно поднимается вопрос о пользе так таковой вообще, и каждая философия бессознательно имеет намерение приписать ему высшую полезность. Не было еще ни одного философа. в чьих руках философия не превращалась бы в стопроцентное знание и познание..Думается мне, что каждый философ оптимист и уверен в том, что познанию и знанию должна быть приписана высшая полезность. Все они пропитаны логикой, а сама по себе логика и есть оптимизм.

Философия Ницше, свой собственный мир, до порой очень критичен, циничен, но у него он есть, со своей определенной логикой, знанием и познанием, читать его нужно под особое настроение, чтобы осмыслить понять, и быть осмысленным.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Человеческое, слишком человеческое 

 

Каждый поступок продолжает созидать нас самих, он ткет наше пестрое одеяние. Каждый поступок свободен, но одеяние необходимо. Наше переживание — вот наше одеяние.

Ф.Ницше.

Проблемы жизни в целом, включаются вопросы о власти, государстве, культуре и Боге, а также о природе, сущности и существовании человека неотделимы от тех воззрений, которые связаны с термином "становление". Ницше всегда основательно подходил к его определению в предисловии к ненаписанной книге "Греческое государство" (1871) таким образом, что, то, что стремится к жизни, исходя из "властной потребности" к существованию, - несёт в своей основе оттиск исходного "страдания" и "противоречия". Причём, эта крайняя потребность в существовании мыслится по аналогии с любым "возникновением в природе". Мы способны даже зрительно обнаружить черты этого процесса и закрепить их в термине "становление". С одной стороны, "становление" характеризуется как "ненасытная жажда бытия". А, с совершенно другой стороны, как "вечное противоречие с самим собой в форме времени" - ведь каждое рождение уже обрекает другие существа на смерть.

Становление представляется как некий фатум всего сущего и, в первую очередь, органического, а поэтому и человеческого мира, который "хочет" и "должен" жить, что следовательно, можно сделать вывод о том, что человек как существо, возникшее из природы, подчинён становлению и поэтому его природа "двойственна". Вместе с тем, Ницше конкретизировал человека как индивидуума - отдельное человеческое существо.

Повсеместное распространение  индивидуума - это, с точки зрения Ф. Ницше, признак упадка, распада и поэтому его как часть жизни необходимо приобщить к целому такой немецкой культуры (включая и сообщество "свободных умов"), которую нужно ещё создать. Помня о круге чтения Ницше, следует отметить, что на закате эллинского периода ещё Платон, который обнаружил возрастающий процесс разлада общества, пытался поставить последнему преграду, посредством подчинения общественной и индивидуальной жизни строгому соблюдению правил и законов.

Принцип сосуществования "двух миров": отчасти пластики и пространства и "слуха" (музыки и времени), и для Ницше принципиальна их взаимосвязь. Проще говоря, что эти миры уживаются, одновременно противоречат, но при этом и дополняют друг друга, как стороны одного целого.

Терминологическое осмысление того, что можно обозначить как "теоретическая двойственность". Она, в частности, проявлялось в том, что философ размышлял с позиции вечности, а поэт должен обращаться к проблемам своего времени.

В подготовительных набросках  Ф. Ницше сначала встречалась задача разработки "философии языка", а позднее, "философии знака". По-видимому он пошёл по пути развития последней, согласно которой, один знак всегда отсылает к иному, именно знаку (например, "вопросительный знак", который зачастую закавычен), а не к вещи, явлению, процессу и т.п.

Ф. Ницше полагал, что  организацию трагического произведения следует рассматривать с точки  зрения "последовательности". "Последовательность" следует учитывать как принцип  и применить его к развитию творчества Ницше вообще, принимая во внимание психологию трагического поэта и философа в качестве некоторой постоянной

В книге Ницше "Человеческое, слишком человеческое, благодаря  которой автор получил скандальную  славу философа, в этой меланхолично - смелой книге Ницше призывал к перевороту все привычных оценок и мнимых привычек, который осуществлял он сам: "Это памятник суровой дисциплины своего я, с помощью которой я внезапно положил конец всему привнесенному в меня "святому восторгу" , "идеализму", "прекрасному чувству"....."

В этой книге он рассматривал многие вещи, его волновали философские  проблемы, он писал о том, что их принимают теперь опять почти  во всех областях ту же форму, какую  они имели две тысячи лет назад: как может что - либо возникнуть из своей противоположности, например, разумное из неразумного, ощущающее из мертвого, логика из нелогичного, бескорыстное созерцание из вожделеющего хотения, жизнь для других из эгоизма, а истина из заблуждений? Он писал, что вся эта метафизическая философия одолевала эту трудность тем, что отрицала возникновение одного из другого и в отношении более высоко ценимых вещей принимала чудесное происхождение непосредственно из ядра и существа "вещи в себе". Что же касается исторической философии, то тут рассматривалось тот факт, что ее вообще нельзя уже мыслить отдельно от естествознания и которая есть самый новый их все философских методов, которая установила в отдельных случаях, что это вовсе не противоположности - разве что тольок в обычном преувеличении популярного или метафизического понимания - и что в основе этого противопоставления лежит заблуждение; согласно которому, не существует, строго говоря, ни эгоистического поведения, ни совершенно бескорыстного созерцания: то и другое лишь самое тонкое наблюдение может обнаружить его присутствие. В книге он говорит о том, что в чем мы нуждаемся и что лишь при современно уровне отдельных от наук может быть нам дано - есть химия моральных, религиозных, эстетических представлений и чувств, равно как и всех душевных движений, которые испытываются как в крупных, так и в мелких отношениях культурной и общественной жизни, и порой в одиночестве; и что если это химия закончилась бы таким выводом, что в этой области самые роскошные краски добыты из низменного, презираемого материала? Само по себе человечество любит заглушать в своем сознании вопросы о происхождении и началах; и не нужно ли почти лишится человеческого облика, чтобы почувствовать в себе противоположное влечение.

На мой взгляд, читая его книги, тебя словно обволакивает во что - то очень теплое, но при этом, так говорят, что это ненадолго, но при этом получаешь от книг удовольствие, конечно, если сравнивать его с Гессе, то тут разные уровни, так как порой Ницше немного скучно пишет по сути.

В этой книге, которую я рассматриваю, ценно то, что в ней есть описание трех фах известной нравственности. Что первым признаком, что зверь стал человеком, является то, что его действия направлены уже не на благополучие данного мгновения, а на длительное благосостояние, т.е. говорится, прежде всего о том, что человек становится полезным, целесообразным: здесь впервые прорывается господство разума, так как еще более высокая ступень достигнута, когда человек начинает действовать на основании принципа чести, с его помощью он включает себя в круг господствующих чувств и происходит подчинение, что собственно это его высоко поднимает его над фазой, в которой всегда им руководила только лично понимаемая полезность; он почитает и хочет быть почитаемым, что следует, что он понимает зависимость своей пользы от того, что он думает о других и что другие думают о нем. Тем самым на высшей ступени нравственности человек действует на основании собственной оценки вещей и людей; он сам определяет для себя и других,  что достойно, а что полезно; он становится законодателем мнений, соответственно все более развивающемуся понятию полезного и достойного. Познание дает возможность предпочитать самое полезное, т.е. общую длительную пользу своей личной пользе, всеобщее и длительное уважение - временному признанию; что человек живет и действует, прежде всего, как индивид коллектива.

Интересны его суждения о облегчении жизни, и что ее нужно идеализировать на примере живописи, что при это  нужно отчетливо уяснить себе, что значит идеализировать. Художник требует, чтобы зритель не видел слишком ясно, не судил слишком строго, а мыслит иначе и по другому, словно подталкивая к тому, чтобы отойти на известное расстояние, чтобы наблюдать от картины; более того, он должен даже предполагать столь же определенную меру остроты зрения у своего наблюдателя, и в таких вопросах он не должен колебаться.

  Таким образом, каждый кто хочет идеализировать свою жизнь, не должен смотреть на нее слишком пристально и держать свой взор на известном отдалении, это очень хорошо понимал Гете.

Мне нравится его теория о мнимой изначальности совершенного. Ницше в  этой книге писал, что мы не привыкли не ставить вопроса о возникновении всего совершенного, а наоборот, наслаждаться его настоящим состоянием, как если бы оно выросло из земли по мановению волшебной палочки. Вероятно, из нас действует остаток первобытного мифологического ощущения. Порой кажется, что некий бог, играя, построил себе однажды утром жилище из таких огромных тяжестей; в других случаях  порой представляется, что словно его душа была внезапно вколдована и камень и теперь хочет поговорить через него. Художник знает, что его произведение оказывает полное воздействие, лишь когда оно  возбуждает веру в импровизацию, в чудесную внезапность возникновения; что следует, что  при случае сознательно действует этой иллюзии и вводит в искусство элементы вдохновенного беспокойства, слепого беспорядка, чуткой грезы в начале творения - в качестве средств обмана, которые должна настроить душу зрителя или слушателя так ,чтобы он верила во внезапное появление совершенного. Теория искусства, считается у него надлежит самым решительным образом восстать против этой иллюзии и показать те сложные умозаключения и дурные привычки разума, что в силу которых он попадается в сети художника.

 

.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Сверхчеловек  по Ницше

 

Для того, чтобы рассматривать такой  вопрос в эссе как концепцию сверхчеловека, думаю, что вполне уместно обратить внимание на такую работу, как “Так говорил Заратустра”. Если анализировать эту книгу, то она представляет собой большую страстную книгу, которая является рассказом о странствиях Заратустры – персонажа, основанного на образе иранского пророка шестого века до нашей эры Зороастра (Заратустра – латинизированная форма этого имени), но сообразованного с поэтическим и философским замыслом Ницше».

Исследователи Ницше всегда отмечали, что данная книга «строилась как своего рода травестийное Евангелие: достаточно вслушаться в стиль и обороты речи Заратустры, его обращения к ученикам, разговор притчами и образами, загадками и ответами, и пр. То есть Заратустра выступил как новый Христос, точнее, анти-Христос, подменяя Его и выдвигая новые ценности».

Вообщем Ницше в этой книге приводил весьма интересный пример, суть которого сводилась к следующему. В определенном городе (название и время действия не суть важно,  в первоисточнике не указываются) имеются две высоких башни. Между ними канат, который натянут высоко-высоко над улицами города. В определенный момент, рассказчик замечает, что на вершине одной из башен появился человек и начинает двигаться по канату к другой башне. Он идет совершенно не спеша, опасаясь упасть, и, выглядит так, что ничто не предвещает беды. Но в этот самый момент появляется новый персонаж – другой человек, который вооружен мечом – который идет следом за первым и догоняет его. “А ну-ка уступи мне дорогу!” – восклицает он, - “Ибо я быстрее и сильнее, и лучше тебя!”. Он взмахивает мечом, и незадачливый его предшественник срывается с каната и падает на улицы города.

Наблюдающего это действие рассказчика  увиденное повергает в радость. Но причина тому не жестокость его, но созерцание исполнения некоего важного принципа жизни. “Бог умер!” – говорит Ницше, - ”Я – бог!”. Я – это человек, но не просто человек, а человек особый, по Ницше – сверхчеловек. Так что же это такое?

Ницше всегда рассматривал обычного человека как социальную обезьяну, существо сколь угодно умное, но при этом не свободное в своих действиях, так как заперт в своей внутренней клетке предрассудков и иллюзий, которые навязывали  ему воспитанием, образованием и всего общества. Если задуматься над этим видением человека, то выходит, что человек на самом деле подобен выдрессированному животному, который живет не по своей волей, но некоторыми стереотипами. Тот же, кто сумел подняться над обществом и навязанными законами в нем, а главное над собой, тот, кто освободился от предрассудков, у того и есть шанс стать сверхчеловеком и богом среди животных.

 Но так как мы рассматриваем, а анализируем Ницше, то у него таким сверхчеловеком-богом может стать лишь один. Движение к этому состоянию преодоления себя является, смыслом и целью жизни человека. Но на этом пути подстерегают многочисленные опасности. Например, это те, кто, двигаясь в том же направлении, будут идти по канату быстрее…

Природа сверхчеловека, она словно разделена на две части, некоторая часть словно говорит, что с того, что одним человеком на Земле станет меньше, а другая надеется на то, что и вовсе не будет встречаться не на этом свете, не на том. Нужно носить в себе хаос, чтобы родить танцующую звезду.

У Ницше последняя цель – состояние сверхчеловека-бога – не являл ось статически достижимым, находиться в таком состоянии можно, лишь непрерывно двигаясь вперед. Любая остановка, которая будет на этом пути неминуемо, будет вести к скатыванию назад. Движение представляется вечным и бесконечным, цель которого достигается в процессе, но не в любом конечном пункте.