Философия элейской школы

Философия элейской школы

Элеаты – древнегреческая философская школа (6-5 вв. до н. э.), возникшая в городе Элее (Южная Италия). Её главными представителями были Парменид, Ксенофан, Зенон Элейский, Мелисс. Влияние их школы на формирование абстрактной научной мысли огромно. Философия элеатов стояла на пути рационализации знания, оперирования абстрактными понятиями и освобождения мышления от метафорических образов. Элеаты первые в истолковании субстанции перешли от конкретных природных стихий – воды, воздуха, огня, земли – к бытию как таковому. По словам Парминида, единственно истинным является положение: “бытие есть, небытия нет, ибо небытие невозможно ни познать (ведь оно не постижимо), ни высказать”. С этим связано и утверждение, что “мыслимо только сущее”. Ибо “нельзя отыскать мысль без бытия, в котором осуществлена эта мысль”. Бытие вечно. Возникновение бытия невозможно, ибо не откуда ему возникнуть: из ничего ничего не может возникнуть, оно не может возникнуть из другого бытия, так как до него не было другого бытия, ибо бытие едино и не может возникнуть и из небытия, так как небытия нет. Если бытие есть, о нём нельзя сказать, что его не было раньше, то есть, что оно возникает. Если оно есть, то нельзя сказать также, что оно будет, что оно останется бытием. Следовательно, бытие есть, оно вечно, не возникает и не уничтожается, оставаясь тождественным и всегда равным самому себе. 
 
Бытия не может быть ни чуточку больше, ни чуточку меньше. Оно однородно и непрерывно. Стало быть, нет и пустого пространства. Всё наполнено бытием. Поэтому всё непрерывно. Ведь бытие плотно примыкает к бытию. Бытие бесконечно во времени (поскольку оно не возникло и не уничтожалось), бытие ограничено в пространстве, оно шарообразно. Это связано с его однородностью, с тем, что оно повсюду одинаково, всюду равно отстоит от центра. 
Элеаты, как и все древнегреческие философы, были энциклопедистами – мудрецами. И поэтому они также стремились дать физическую картину мира. Следует отметить, что их физическая картина мира находилась в определённом противоречии с их философским учением. Получалось, что это как бы две разные, не стыкующиеся стороны мудрости. Так Парменид многообразие мира сводит к двум началам. Первую – Эфирный огонь, чистый свет, тёплое, второе – густая тьма, ночь, земля как костное начало, холод. Из смешения этих двух начал происходит всё многообразие видимого мира. Вселенная представляется как состоящая из концентрированных кругов или венцов, которые лежат слоями вокруг Земли, расположенной в центре Вселенной. Всех их окружает небесная твердь. Промежуточные круги состоят из смеси огня и земли. В самом центре всех сфер царствует великая богиня Правда и необходимости, которая управляет всеми происходящими в мире явлениями.  
 
Это противоречие между метафизикой (философией) и физикой (учением о Природе) элеатов является отчасти их учением о познании. Элеаты чётко разграничивали истину, основанную на рациональном познании, и мнение, основанное на чувственных восприятиях. Знания их истинной сущности даёт философское учение о бытие, а то, как предстаёт мир нашим чувствам, описывается в учении о Природе. Чувственное многообразие мира, с точки зрения элеатов, иллюзорно.  
Доказательству иллюзорности многообразия мира и движения посвящены апории Зенона.

ЗЕНОН ЭЛЕЙСКИЙ – древнегреческий философ, представитель Элейской школы, ученик Парменида. Аристотель назвал Зенона создателем диалектики, искусства выдвигать аргументы и опровергать чужие мнения. Для защиты учения Парменида о едином неподвижном бытии Зенон сформулировал ряд апорий («неразрешимых положений»), показав, что признание реальности множественности и движения ведет к логическим противоречиям. Из четырех десятков апорий наиболее известны апории о движении: Дихотомия, Ахилл и черепаха, Стрела и Стадий (Движущиеся тела). Все эти апории представляют собой доказательства от противного.

До нас дошли четыре доказательства невозможности движения, получившие названия «Дихотомия», «Ахилл», «Стрела» и «Стадий». Неизвестно, было ли их только четыре и в книге Зенона или же Аристотель, которому мы обязаны отчетливыми их формулировками, выбрал те, которые показались ему самыми трудными

Содержание апорий о движении

Ахиллес и черепаха

Во этом парадоксе движения рассматривается состязание в беге между Ахиллом и черепахой, которой при старте дается фора. Парадокс заключается в том, что Ахилл никогда не догонит черепаху, поскольку сперва он должен добежать до того места, откуда начинает двигаться черепаха, а за это время она доберется до следующей точки и т.д., словом, черепаха всегда будет впереди. в «Ахилле» доказывается, что даже если бегуну удастся тронуться с места, он никуда не прибежит. Аристотель возражает, что бег – это не прерывный процесс, как толкует его Зенон, а непрерывный, однако этот ответ возвращает нас к вопросу, каково отношение дискретных положений Ахилла и черепахи к непрерывному целому? Современный подход к этой проблеме заключается в вычислениях (либо методом сходящихся бесконечных рядов, либо простым алгебраическим уравнением), которыми устанавливается, где и когда Ахилл нагонит черепаху. Вычисления показывают, что бесконечному количеству движений, которые должен совершить Ахилл, соответствует конечный отрезок пространства и времени. Однако самими по себе вычислениями парадокс не разрешается. Ведь сначала необходимо доказать утверждение, что расстояние – это скорость, умноженная на время, а сделать это невозможно без анализа того, что подразумевается под моментальной скоростью – понятием, лежащим в основе этого парадокса движения.

Летящая стрела

Стрела

Согласно Аристотелю, Зенон утверждает: любая вещь либо движется, либо стоит на месте. Однако ничто не может пребывать в движении, занимая пространство, которое равно ему по протяженности. В определенный момент движущееся тело (в данном случае стрела) постоянно находится на одном месте. Следовательно, летящая стрела не движется.

Движущееся тело не движется ни в том месте, которое оно занимает, ни в том, которого оно не занимает. На это возражают, что непрерывно движущееся тело не занимает определенного места и, наоборот, переходит из одного места в другое. Но это-то и доказывает нереальность движения: если пространство и время непрерывны, то в них нет промежутков, а следовательно нет отдельных времён и мест: и движение также не может разделить времени, как вещи не могут разделить пространства. Мир чувственных вещей не может действительно заполнить того пространства и времени, которое он, по-видимому, занимает.

Динамика не нуждается в понятии «состояния движения» в аристотелевском смысле, как реализации потенции, однако это не обязательно должно приводить к сделанному Зеноном выводу, что раз такой вещи, как «состояние движения», не существует, не существует и самого движения, стрела неизбежно находится в покое.

В большинстве источников, где излагаются парадоксы, говорится о том, что Зенон вообще отрицал возможность движения, но иногда утверждается, что доводы, которые он отстаивал, были направлены лишь на доказательство несовместимости движения с постоянно оспаривавшимся им представлением о непрерывности как о множестве.