Макроэкономическое равновесие

Важнейшим условием установления и поддержания устойчивости рыночного обращения является образование необходимого товарного запаса, постоянный контроль за его структурой, состоянием, скоростью оборота, издержками по его содержанию. Постоянство и непрерывность расширенного воспроизводства требуют, чтобы средства производства и продукты труда в их движении образовывали запас. Устойчивым может быть признано производство, имеющее незначительные колебания по годам или сезонам, гасящее их за счет оптимальных запасов. В то же время если растущие объемы производства не удовлетворяют разумные потребности, такое производство вряд ли можно признать устойчивым. Устойчивым может считаться производство, при котором сокращение производимой продукции связано с появлением в результате НТП новой, менее энерго- и металлоемкой продукции.

Целью государственной экономической политики выступает достижение внутренней и внешней устойчивости системы. При этом внутренняя устойчивость предполагает такое состояние экономики, которое характеризуется стабильностью производства, цен, занятости и поддержанием определенного уровня жизни. Под внешней устойчивостью системы следует понимать устойчивость платежного баланса, положительное внешнеэкономическое сальдо, стабильное состояние золотого запаса страны. При этом инструменты экономической политики на данном этапе включают такие элементы, как бюджетные, финансовые, налоговые, ценовые, внешнеторговые. Используя и комбинируя их, государство в состоянии достичь поставленных целей.

Таким образом, государственное регулирование экономики становится важнейшим условием устойчивости развития системы, которое обеспечивается в сочетании с рыночным саморегулированием. При этом государственное регулирование включает комплекс методов и рычагов воздействия на экономическую систему как макрорегиона, так и отдельного субъекта РФ.

2.3. Макроэкономический анализ.

Макроэкономическое равновесие используется в современном макроэкономическом анализе. Макроэкономическое равновесие представляет собой априорную концепцию, призванную объяснить устойчивость рыночной экономики, основанной на децентрализованной активности экономических субъектов. Принципиальная ненаблюдаемость этого состояния в экономической реальности ставит перед экономической наукой проблему определения методологического статуса этой концепции. Поскольку в процессе анализа наблюдаемых фактов невозможно однозначно интерпретировать динамику макропараметров рыночной экономики ни как движение к равновесию ни как отклонение от него, необходимо определить те основания, в соответствие с которыми мы рассматриваем рыночную экономику как равновесную систему. Макроэкономическое равновесие не является единственно возможным объяснением устойчивости рыночной экономики. Альтернативные объяснения устойчивости рыночной экономики как результата взаимной компенсации действия экзогенных факторов или наличия «неравновесных стабилизаторов» столь же непротиворечивы, хотя и уступают равновесному подходу в степени правдоподобия.

Следовательно, нельзя рассматривать концепцию макроэкономического равновесия как неотъемлемый компонент экономического мышления, которому нет теоретической альтернативы. Диалектическая связка равновесия и неравновесия, проявляющаяся как зависимость неравновесных состояний от равновесного, согласно требованиям марксистской методологии должна прослеживаться на практике, то есть в реальном функционировании рыночной экономики. Это вновь ставит проблему идентификации изменений макропараметров как движения к равновесию или отклонения от него и возвращает к проблеме интерпретации фактов. Эта же проблема возникает при рассмотрении макроэкономического равновесия в рамках верификационизма. Верификационизм признает научными те теории, которые в принципе способны иметь эмпирическое подтверждение, при определенных условиях, возможных в реальности. Поэтому на его основе нельзя сделать обоснованный выбор между равновесным и неравновесным объяснением устойчивости рыночной экономики. Оба подхода могут иметь эмпирическое подтверждение, а опровержения могут трактоваться как применение теории к анализу явлений и процессов, не соответствующих теоретическим предпосылкам данного подхода. Жесткая фальсификационистская трактовка концепции макроэкономического равновесия опровергается известным тезисом Дюгема – Куайна. А в мягкой версии фальсификационизма понятие макроэкономического равновесия может рассматриваться как часть «твердого ядра» (в терминологии И. Лакотоса) ряда научно-исследовательских программ и потому не нуждается в прямом эмпирическом подтверждении. Все это позволяет сделать вывод, что эмпирической проверке подлежат только конкретные модели макроэкономического равновесия, разрабатываемые на конкретном фактическом материале для анализа процессов происходящих в пределах ограниченных участков социального пространства-времени. В рамках этих ограничений возможна конкуренция между различными вариантами равновесного и неравновесного объяснения наблюдаемых фактов. Однако, никакие подтверждения и опровержения, полученные в ходе этой конкуренции, не могут служить подтверждением или опровержением макроэкономического равновесия как концептуального теоретического принципа.

2.4. Модель рационального поведения.

Огромное значение для обоснования макроэкономического равновесия как теоретической концепции, применяемой для объяснения устойчивости рыночной экономики, играет поведенческий аспект. Макроэкономическое равновесие предполагает согласованность индивидуальных планов экономических субъектов. Следовательно, для того, чтобы оно было возможным в принципе, должен существовать эффективный механизм согласования этих планов. В противном случае, невозможно утверждать, что последовательность макроэкономических изменений всегда устремлена к некому конечному состоянию (равновесию), а не совершается произвольно в границах, установленных внешними факторами. Без разработки поведенческих моделей, обеспечивающих согласованность индивидуальных планов экономических субъектов, применение макроэкономического равновесия к анализу рыночной экономики не может рассматриваться как обоснованное.

Модель рационального поведения, разработанная в рамках неоклассики и лежащая в основе теории общего равновесия и связанных с ней теоретических концепций, позволяет объяснить согласованность планов экономических субъектов как результат их стремления к рациональной максимизации на основе сложившихся предпочтений, при заданных ограничениях. Достоинством этой модели является ее логическая стройность и однозначность. Однако это достигается ценой существенного отступления от реалистичности. В результате, на базе модели рационального поведения невозможно объяснить многие явления экономической жизни и, в частности, такое фундаментальное явление как неполное использование ресурсов в рыночной экономике. Введение в модель рационального поведения дополнительных предпосылок приближающих ее к реальности (ограниченная рациональность и т. п.) обесценивает ее, поскольку стирает наблюдаемые отличия рационального поведения от нерационального. Использование модели рационального поведения для обоснования равновесного подхода к рыночной системе представляется проблематичным. Кейнсианская модель, основанная на нерациональности и фундаментальной асимметрии экономического поведения, представляется более реалистичной, чем модель рационального поведения. Но она не гарантирует стабильности ожиданий и, следовательно, равновесного характера рыночной экономики. Понятие «конвенциональных ожиданий», используемое кейнсианской и посткейнсианской теорией, требует дополнительного обоснования их устойчивости. Такое обоснование может быть дано при использовании теоретических положений институциональной теории. Социальные и экономические институты, как общепринятые правила и образцы экономического поведения, обеспечивают стабильность ожиданий экономических субъектов и ограничивают масштабы экономических колебаний и способны обеспечить приближение экономики к равновесию без участия внешних ограничительных факторов. Поэтому развитие модели нерационального поведения на институциональной основе может эффективно использоваться для обоснования равновесного характера рыночной системы. И, хотя, эта модель несовместима с абсолютной устойчивостью рыночной экономики, она, возможно именно благодаря этому, является более реалистичной, чем неоклассическая модель рационального поведения.

2.5. Концепции макроэкономического равновесия.

Первые контуры будущей концепции макроэкономического равновесия появляются уже в рамках классической политической экономии. В моделях основателей классической школы (в «Экономической таблице» Ф. Кенэ и «Законе рынков» Ж.-Б. Сэя и Д. Рикардо), это понятие представало, одновременно, как нормативный идеал и как «естественное состояние», к которому экономическая система стремится в силу неумолимых законов, регулирующих экономическую жизнь. Центральное место в макроэкономической теории классической школы занял «Закон рынков», который обосновывал равновесный характер рыночной экономики тем, что рыночное предложение само формирует адекватный себе спрос и, следовательно, рыночная экономика всегда способна обеспечить равновесие и полную занятость. Однако применение этого абстрактного принципа к анализу реального функционирования рыночной экономики привело к необходимости введения ряда вспомогательных теорий, которые позволили согласовать это априорное представление с многообразием наблюдаемых фактов экономической жизни.

Теоретической альтернативой «Закону рынков» в рамках классической политэкономии стала концепция «недопотребления», развитая Ж.-Ш.-Л. Сисмонди и Т.Р. Мальтусом. Однако их подходы к проблеме устойчивости рыночной экономики существенно различались. Теория Ж.-Ш.-Л. Сисмонди, по сути, представляет собой эндогенную теорию цикла, развитую на базе «Закона рынков». В основе его концепции лежит эффект «запаздывания» расходов по сравнению с ростом производства, что приводит к бесконечной череде циклических колебаний возле равновесного уровня. Т.Р. Мальтус же считал рыночную экономику фундаментально неравновесной и неустойчивой, поскольку процесс накопления приводит к хроническому отставанию спроса от предложения. Обе версии концепции «недопотребления» используют в качестве «защитной стратегемы» гипотезу «третьих лиц» (у Ж.-Ш.-Л. Сисмонди это потребители на внешнем рынке, у Т.Р. Мальтуса – землевладельцы), приобретающих избыточную продукцию, что объясняет, почему кризисные явления в реальной рыночной экономике носят эпизодический, а не хронический характер. Еще одной теоретической альтернативой «Закона рынков» в рамках классической политэкономии стала теория воспроизводства и кризисов, разработанная К. Марксом. К. Маркс связал понятие равновесия с натурально-вещественной структурой производства и сформулировал условия непрерывного расширенного воспроизводства капиталистической экономики, которые можно свести к определенному соответствию нормы прибыли и нормы накопления. По сути, модель «расширенного воспроизводства» предложенная К. Марксом, представляет собой модель динамического равновесия, описывающая условия неограниченного роста производства в капиталистической экономике. Однако, по мнению К. Маркса, реальная капиталистическая экономика не способна поддерживать эти пропорции, поскольку ее основной движущей силой является стремление к безграничному увеличению прибыли и накопления капитала. В результате, неизбежно возникает избыточное накопление, снижающее норму прибыли и нарушающее равновесие между подразделениями общественного производства. Возникший в результате спад преодолевается за счет обесценения части капитала и увеличения «резервной армии труда». Это позволяет восстановить норму прибыли и норму накопления, что ведет к новому периоду роста производства.

В теории К. Маркса рыночная экономика имеет возможность самостоятельно достигнуть стабилизации только на уровне существенно ниже производственных возможностей, но не способна удержаться в рамках этих возможностей. Нижнюю границу спада определяют эндогенные факторы системы, что придает ей относительную устойчивость, а верхнюю границу подъема определяют экзогенные факторы (производственные возможности).

Развитие представлений о макроэкономическом равновесии в рамках классической политэкономии пришло к неразрешимому противоречию. Абстрактно-логический метод анализа, используемый классиками, позволял дать общее обоснование как равновесным представлениям о рыночной экономике, так и неравновесным, причем эти альтернативные концепции обладали практически одинаковой риторической убедительностью и не поддавались прямой проверке наблюдаемыми фактами. В этой ситуации выбор между конкурирующими концепциями определялся исключительно идеологическими мотивами, что существенно подрывало авторитет политической экономии как науки.

Неоклассическая теория макроэкономического равновесия приняла эстафету классического «Закона рынков» или «Равенства Сэя». В рамках неоклассического направления этот закон трансформировался в «Закон Вальраса», согласно которому сумма избыточного спроса на всех рынках равна сумме избыточного предложения и, следовательно, равновесие всегда достижимо за счет коррекции цен, уравнивающей спрос и предложение на каждом отдельном рынке. Эта коррекция осуществляется благодаря рациональному поведению субъектов, стремящихся к максимизации своей выгоды и корректирующих свои планы исходя из изменений рыночных цен. Этот подход стал основой теории общего равновесия – масштабного теоретического направления, задачей которого стало доказательство возможности и необходимости общего равновесия, в котором рыночная экономика достигает оптимальных параметров своего функционирования. Наряду с фундаментальной теорией общего равновесия в рамках неоклассического направления получила распространение «прикладная» теория макроэкономического равновесия, оперирующая агрегированными величинами и используемая для анализа конкретных макроэкономических ситуаций. В основе этой теории также лежат представления о рациональном максимизирующем поведении экономических субъектов. По существу эта теория представляет собой модификацию «Закона рынков» на основе новых теоретических принципов с применением понятий предельных величин и эластичностей.

Однако общий вывод остается неизменным: рыночная экономика имеет устойчивую тенденцию к оптимальному равновесию при полном использовании всех ресурсов, то есть, в первую очередь, при полной занятости. Не изменились и «защитные стратегемы» теории. Наличие неполной занятости, по-прежнему объяснялось недостаточной гибкостью номинальной и реальной заработной платы. Неоклассическая модель равновесия содержала серьезное противоречие между сферой реального и денежного анализа, что было связано с провозглашенным неоклассиками принципом «нейтральности» денег. В результате, определение объемов производства, относительных цен, реальных доходов и занятости попадало в сферу реального анализа, а определение денежного уровня цен – в сферу денежного анализа. Эти сферы практически не соприкасались. Однако в связи с этим возникала проблема определения ставки процента, которую невозможно было отнести ни к числу чисто реальных, ни к числу чисто денежных феноменов. В сфере реального анализа ставка процента определяется соотношением сбережений и инвестиций, а в сфере денежного анализа – спроса и предложения денег. Это требовало создания дополнительных вспомогательных конструкций, позволяющих устранить противоречие между реальным и денежным анализом. Кроме того, неоклассическая теория равновесия нуждалась в дополнительной теоретической конструкции, которая объясняла бы существующие отклонения реальных параметров экономической системы от уровня полной занятости. В качестве такой конструкции выступила неоклассическая модель рынка труда, которая свела эту проблему к недостаточной гибкости реальной заработной платы, что означало возврат к защитным механизмам классической теории. Все эти проблемы и противоречия существенно подрывали авторитет неоклассической теории и стали одной из предпосылок «кейнсианской революции».