Теория Кейнса и экономическое положение в России

Теория Кейнса и экономическое положение в России

Идеи экономистов  и политических мыслителей... имеют  гораздо большее значение, чем  принято думать. В действительности, только они и правят миром.

 

 Дж. М. Кейнс,

"Общая теория занятости,  процента и денег".

 

 Говорят, что экономические  законы носят стихийный характер, что действия этих законов  являются неотвратимыми, что общество  бессильно перед ними. Это неверно.  Это - фетишизация законов, отдача  себя в рабство законам.

 

 И.В. Сталин,

"Экономические проблемы  социализма в СССР".

 

 

 Экономические реформы  в России проходили под знаком  самого широкого заимствования  западного опыта. В числе перенятого  был не только практический  опыт хозяйствования, но и западные  экономические теории. Особенную  популярность в России снискали  теории т.н. "чикагских экономистов", начиная с Милтона Фридмена, теория монетаризма. Она была положена в основу правительственной экономической политики.

 Кончено, большую роль  сыграли личные предпочтения  и пристрастия автором концепции  экономических реформ. Но надо  сказать, что только этим дело  не ограничилось. Вся российская  экономическая наука перешла  на обсуждение и развитие американских  экономических теорий. Собственные  проблемы и теории были заброшены  и практически все исследования  российских экономистов стали  проходить в рамках и русле  западных экономических школ. Американские  теории полностью возобладали  в экономическом образовании. 

 Это к настоящему  моменту стало настолько привычным,  что уже новшества и развитие  экономической теории и практики  в России находят свою оценку  в терминах западных экономических  школ.

 Вот тут совсем нелишне  напомнить, что в России есть  самобытные экономические школы,  выдвинувшие оригинальные экономические  теории. Кое в чем мы имеем  приоритет перед западными экономистами. Потому совсем нет нужды так  слепо перенимать, и пользоваться  только западными концепциями.

 

 Современное экономическое  положение в России

 

 Любая экономическая  теория должна быть, в конце  концов, направлена на решение  конкретных экономических проблем.  Это признавалось и западными,  и отечественными экономистами. Но, прежде чем будет начат  поиск, нужно сперва такую проблему поставить. И задать вопросы к теории на предмет того, какую они решали экономическую задачу.

 Вот Кейнс, когда разрабатывал свою теорию, ориентировался на решение конкретной проблемы, вставшей перед британской экономикой в пору Великой депрессии начала 30-х годов: безработицы и падения производства.

 Какая же экономическая  проблема сегодня стоит перед  Россией? Для того, чтобы понять суть этой проблемы, нужно обратиться к характеристике сложившегося экономического положения.

 Для сравнения в  России отправными точками выбирались  даты, связанные с крупными, эпохальными  политическими событиями. Например, для определения сложившегося  положения в начале 20-х годов  ХХ века, Ленин требовал сравнить  показатели текущей хозяйственной  деятельности с показателями 1913 года, последнего довоенного года. Впоследствии, сравнение с 1913 годом  стало общим для всей советской  экономической науки и статистики. В годы индустриализации за  отправной показатель брали первый  год осуществления политики индустриализации, объявленной на XIV съезде партии  в декабре 1925 года, 1926/27 хозяйственный  год. Появилось даже выражение  «неизменные цены 1926/27 года», то  есть цены того времени, показатели  которого принимались за отправные. Они применялись для исчисления стоимостных показателей.

 После войны, в годы  восстановительной пятилетки, отправными  показателями считались показатели 1940 года, последнего предвоенного  года. Сравнение с 1940 годом использовалось  во всей послевоенной экономической  статистике. Впоследствии было принято  сравнение по пятилеткам. За отправной  уровень принимались показатели  последнего года пятилетки с  четным номером, которые выпадали  на первый год нового календарного  десятилетия. Экономическое развитие  Советского Союза сравнивалось  с 1940, 1950, 1960, 1970, 1980 годами. Это оказалось  достаточно удобным, поскольку  открывалась возможность для  сравнения результатов нового  десятилетия с результатами десятилетия  предыдущего. Поскольку темп роста  промышленности и народного хозяйства  СССР после войны был довольно  высоким, то это сравнение по  десятилетиям позволяло в ряде  случаев отойти от сложного  сравнения с 1913 и 1940 годами.

 С показателями какого года можно сравнить современное экономическое положение? Ведь, как известно, все познается в сравнении. Лучше всего с 1990 годом. Во-первых, это последний год существования СССР и первый год суверенитета России. Этот год удовлетворяет критерию соотвествия крупному политическому событию. Во-вторых, это последний год XII пятилетки, и этим эта дата соответсвует критерию сравнения, принятому в послевоенной советской экономической статистике.

 Как же дело обстоит  с экономическим развитием России  в сравнении с 1990 годом? Данные  статистики рисуют такую картину.  Если уровень 1990 года принять  за 100%, то:

 Валовый внутренний  продукт в 1997 году составил - 61,9%,

 Объем промышленного  производства - 48,7%,

 Объем продукции машиностроения - 38,7%,

 Объем капиталовложений - 23,4%,

 Объем продукции сельского  хозяйства - 59,2%.

 (Российский статистический ежегодник. Статистический сборник. М. «Госкомстат России», 1997)

 Есть также интересные  данные по производству основных  видов промышленной продукции:

 Производство электроэнергии 878 млрд. кВт/ч (82,2% к 1991 году),

 Добыча нефти 324 млн.  тонн (70%),

 Производство нефтепродуктов 179 млн. тонн (62,5%),

 Выплавка стали 59,2 млн.  тонн (76,6%),

 Производство станков  8,6 тысяч штук (12,7%),

 Производство грузовых  автомобилей 184 тысячи штук (29,8%),

 Производство тракторов  19,2 тысячи штук (10,7%).

 (Беларусь и Россия. Статистический сборник. М. «Минстат Республики Беларусь – Госкомстат России», 2001, с. 70-71)

 Эти данные показывают, насколько неблагополучно обстоит  дело в России с промышленным  производством. А также показывают  заодно, насколько беспочвенны фантазии  некоторых политиков и экомистов насчет скорого роста. Даже по производству сырья: нефти и стали; по производству электроэнергии мы никак 1991 год догнать не можем. А этот год – уже год падения экономики по сравнению с 1990 годом.

 В России ходят модные  идеи о том, что нефть нам  обеспечит благоденствие. Вот  «великий русский экономист»  А.П. Паршев в книге «Почему Россия не Америка» доказывает, что стоит только национализировать добычу нефти, и поделить доходы от нее между гражданами страны, как наступит это искомое благоденствие. Да, наступит, но только на уровне 70% от союзного уровня 1991 года.

 В России превозносится  или ниспровергается мощь «естественных  монополий». Однако цифры нам  доказывают, что можно с полным  правом говорить о немощи «естественных  монополий». Эти компании, получив  все советское наследство, так  и не смогли достичь уровня  не то чтобы 1980 года, а даже 1991 года. О какой мощи ОАО «ЕЭС  России» можно говорить, если  прирост производства электроэнергии  идет с темпом всего 2% ежегодно. О какой мощи можно говорить, если энергетики уделяют приоритет  внимания не приросту производства, а приросту цен. 

 В области машиностроения  падение и того больше –  70-80% от уровня 1991 года. Есть интересные  данные о том, что мощности  промышленности загружены не  полностью:

 Мощности сталелитейной  промышленности - 77% загрузки,

 Мощности производства  проката - 72% загрузки,

 Мощности по выпуску  станков - 17% загрузки,

 Мощности по выпуску  тракторов - 19% загрузки.

 (Беларусь и Россия. Статистический сборник. М. «Минстат Республики Беларусь – Госкомстат России», 2001, с. 80)

 В свете этих цифр  становятся понятными все трудности  российской экономики. Ее поразил  сильнейший недуг под названием  недопроизводство. Огромной стране  продукции ее промышленности  не хватает для удовлетворения  внутренних нужд. Недопроизводство  стали сдерживает производство  машин и оборудования. Машиностроение  сдерживание недопроизводство электроэнергии. Недопроизводство тракторов, грузовых  машин и топлива сдерживает  сельское хозяйство. Недопроизводство  в одних областях влечет за  собой недопроизводство в других, что губительно отражается на  экономике в целом. 

 Недопроизводство и  недогрузка мощностей является  главной причиной низкой рентабельности  российских предприятий, и их  неконкурентноспособности. Не может быть рентабельным производство, в котором задействовано всего 17-19% имеющихся мощностей. Продукция такого производства не может быть конкурентноспособной.

 К вопросу о конкурентноспособности. Этим понятием за 90-е годы нам прожужжали уши. Где бы и как бы не шла речь об экономике, поднималась тема конкурентноспособности. Однако, конкуренция – это торговое соревнование, а не промышленное. В нем побеждает тот, кто имеет с продажи товаров большую прибыль. Но, для того чтобы торговать, надо иметь некий излишек товаров и продуктов, которые можно продать. Конкурентноспособна та экономика, которая производит какого-то продукта больше, чем может потребить, как Япония автомобилей.

 В России мы видим  нечто противоположное. У нас  не только нет излишка, но  мы также не может удовлетворить  свои потребности, и разницу  между объемом производства собственной  промышленности восполняем импортом. Нет ничего удивительного, в  том, что Россия импортирует  станки, трактора и машины. Собственная  станкостроительная и автотракторная  промышленность едва-едва дышит. 

 Нужно вообще посмотреть, каким это образом, 52% российских  предприятий сводят концы с  концами при таких условиях  хозяйствования, и как им удается  получать еще какую-то прибыль. 

 Эти данные показывают, что российская экономика находится  в глубоком спаде. Об этом  ее состоянии вполне можно  говорить как об экономической  депрессии.

 Этот вывод не нов.  Но до сих пор мало кто  называл это явление по имени.  Вот Сергей Глазьев, верно перечисливший  признаки и характеристики экономической  депрессии в России, назвал это  так:

 «Политика саморазрушения  экономической системы государства,  проводившаяся в России под  видом либеральных экономических  реформ с 1992 года, вышла за рамки  законности и приобрела характер  экономического геноцида широких  слоев населения».

 (Глазьев С. Геноцид. М. «Терра», 1998, с. 5)

 Этот вывод вызывает  сомнение хотя бы тем, что  помещен в начале книги. Пр дальнейшем изложении он опровергается теми данными, которые приводятся Глазьевым в защиту своей позиции. По статистическим данным, наибольшие темпы спада экономики характерны для 1991-1994 годов. Среднегодовое падение ВВП составляло 8,1% . Для промежутка 1995-1998 годов падение составило 1,8% в год. То же и по промышленному производству: 1991-1994 годы – 12,2% в год, 1995-1998 годы – 0,8% в год.

 Эти данные показывают, что наибольший и самый быстрый спад характерен для времени, наполненном большими политическими событиями, политическим столкновением между Президентом Ельциным и Верховным Советом РСФСР, в котором, кстати, активное участие принимал и Сергей Глазьев. Экономический спад российской экономики – это следствие политической нестабильности начала 90-х годов, а не какого-то мифического «геноцида».

 Итак, экономическую задачу  можно сформулировать так: преодоление  спада начала 90-х годов, до сих  пор не преодоленного, а также  превышение уровня 1990 года по  ВВП и промышленному производству. Обращение к причинам экономической  депрессии показывает, что эта  задача вполне может быть решена  обычными экономическими мерами, и не требует переворота в  обществе.

 

 Теория Кейнса

 

 Для сегодняшнего экономического  положения в России нам нужна  такая экономическая теория, которая  дает рецепт преодоления депрессии.  Все остальнеы теории, какими бы они хорошими не были, придется отложить до лучших времен.

 Существует расхожее мнение, что такой теорией является теория Дж. Кейнса, изложенная в работах «Трактат о деньгах» и «Общая теория занятости, процента и денег», написанных в 30-х годах. Считается, что именно теоретические выкладки теории Кейнса позволили преодолеть Великую депрессию 30-х годов. Приводятся суждения о том, что политика правительства США, проводившаяся в 60-х годах на основе кейнсианских идей, показал себя очень даже неплохим образом. Эти суждения приводятся чаще всего для того, чтобы провести мысль: Кейнс разрабатывал некие теоретические основы конкретной экономической политики.

 Однако сам Кейнс так не считал. Он, в начале своего труда «Общая теория занятости, процента и денег» поставил перед собой такую цель:

 «Я приведу доказательства  того, что постулаты классической  теории применимы не к общему, а только к особому случаю, так как экономическая ситуация, которую она рассматривает, является  лишь предельным случаем возможных  состояний равновесия».

 (Кейнс Дж. Общая теория занятости, процента и денег. М. «Гелиос АРВ», 1999, с. 11)