Глобализация мировой экономики: сущность и основные тенденции

Развитые страны, претендуя  на роль глобального центра, на самом  деле им не являются именно потому, что  в своей политике двойных стандартов не идут дальше ближайших собственных  национальных интересов.

Особенность ситуации в том  что, продолжая эту политику в  международной торговле, инвестициях, валютно-кредитных отношениях, они  пытаются усилить свои преимущества отнюдь не высшего порядка. Таможенные барьеры, замаскированные под антидемпинговую  политику, защищают ресурсные преимущества низкого порядка экономически развитых стран, причем защищают в итоге от того самого процесса глобализации, инициаторами которого эти страны и являются. Искусственное сдерживание мобильности  ресурсов, рост которой спровоцирован  всеобщей либерализацией стран третьего мира, может быть чреват откатом  столь же мирового масштаба и мировым  экономическим кризисом, более опасным, чем локальные финансовые кризисы 1994-98 гг.

Угрозы долгосрочного  характера определяются природой процессов  глобализации. М.Интрилигейтор одну из основных проблем связывает с вопросом, «кто оказывается в выигрыше от глобализации. Фактически основную часть преимуществ получают богатые страны или индивиды. Несправедливое распределение благ от глобализации порождает угрозу конфликтов на региональном, национальном и интернациональном уровнях».

Это, на его взгляд, как  раз и определяется тем, что «государства стремятся присоединиться к клубу  богатых стран и готовы бороться с ними за свою долю в мировом  производстве». В терминологии, принятой в настоящей работе, это - некритичное  заимствование потребительских  и хозяйственных стандартов одних  стран другими.

Именно это становится причиной роста разрыва в доходах, происходящего вместе с глобализацией. Менее развитые страны пытаются играть на равных в той игре, в которой  выигрыш расписан еще до начала игры - одним тем фактом, что развитые страны, безусловно, больше преуспели  в достижении тех целей, к которым  начинают вместе с ними стремиться развивающиеся. Последним для успешного  участия в мирохозяйственных  связях нужны другие, их собственные  цели.

Остальные проблемы, так  или иначе, являются следствием вышеназванной. «Мексиканский валютный кризис 1994 г. и азиатский финансовый кризис 1997/98 г. носили серьезный характер, однако их удалось удержать под контролем. Обвал на Нью-йоркской фондовой бирже в 1987 г. не привел к краху американской экономики и не затронул другие страны, но это отнюдь не умаляет его опасности». Что было глубинной причиной всех этих кризисов? Стремление к глобальным стандартам потребления при сохранении национальных стандартов производства и хозяйства вообще. Как было точно подмечено в открытом обращении наиболее влиятельных предпринимателей России к народу накануне второго тура выборов Президента 1996 г., «Мы хотим жить как в Америке, а работать как в России». Именно такой разрыв в стремлениях, именно такое отождествление образа жизни с ее уровнем, иллюстрировали массовые финансовые кризисы в России 1994-1995 годов: стремление к обогащению не поддерживалось столь же сильным стремлением к деятельности ради этого обогащения, поэтому неизбежной стала спекуляция как разновидность бездеятельной формы обогащения.

Во многом подобные угрозы становятся возможными из-за того, что  экономики менее развитых стран  становятся более открытыми. Здесь  небезосновательно суждение Л. Клайна о необходимости соотносить политику продавливания либеральной модели внешнеэкономической деятельности с уровнем развития страны, которая является объектом такого продавливания: «Необходимо отказаться от попыток навязать новую модель глобализации методами, напоминающими шоковую терапию при переходе от плановой экономики к рыночной, или путем тотального дерегулирования финансовых рынков. Чрезвычайно важно сохранить экономическую стабильность и сдержать спекулятивную активность за счет постепенного внедрения каждого существенного нововведения и его апробирования до того, как оно войдет в силу, и до перехода к следующему этапу».

По мнению автора, право  выбирать меру открытости рынка капитала для нерезидентов страна может и  должна оставить за собой, самостоятельно решая, какие внешние инвесторы, проекты и деньги ей нужны, а какие  нет. Это право должно быть признано на международном уровне и оставаться правилом для взаимоотношений стран  разного уровня экономического развития и разной потребности в инвестициях. То же касается и миграционного законодательства.

Проблема заключается  в том, что, с одной стороны, развитые страны через международные торговые и финансовые организации навязывают либеральную модель мирохозяйственных  связей, с другой - страны-реципиенты, практикуя спекулятивные формы  хозяйственной деятельности, привлекают капитал соответствующего качества.

Переходная модель экономики, наиболее уязвимая к потрясениям  подобного рода, слишком несбалансирована сама по себе, чтобы относить все отрицательные моменты либерализации только на счет международных организаций. Ниже приводятся некоторые негативные характеристики этой модели, описанной автором в учебном пособии «Макроэкономика».

Факторы, ухудшающие баланс текущих операций стран с  переходной экономикой

1. Деформированная структура  внешнеторгового оборота с преобладанием  сырья и продукции низкой степени  переработки в экспорте и высокотехнологичной  продукции в импорте и связанная  с этим высокая зависимость  от колебаний конъюнктуры мировых  рынков.

2. Недостаточная внутренняя  конкурентоспособность конечных  товаров национального производства, повышенная доля импорта на  рынках конечных продуктов и,  как следствие, сильное влияние  колебаний курса иностранных  валют на реальные доходы и  уровень жизни.

3. Скудное товарное обеспечение  национальной валюты, вызывающее  периодические скачки инфляции, и, как следствие, склонность  к наличным сбережениям в иностранной  валюте.

4. «Привязка» товарных  цен к инвалютному эквиваленту  и частичная замена национальной  валюты на иностранную в расчетах, накоплениях и резервах.

Факторы, ухудшающие баланс движения капитала стран с  переходной экономикой

1. как правило, повышенная  склонность к выводу капитала  за границу, обусловленная высокими  внутренними рисками политического  и, особенно, криминального происхождения;  сама внешняя торговля зачастую  используется экспортерами и  импортерами как способ вывода  капитала так, что официально  зарегистрированный перевод счетов  за границу на порядок ниже  нерегистрируемого;

2. низкий уровень иностранных  инвестиций по тем же причинам;

3. относительно высокий  уровень бюджетного дефицита, сокращающий  объем внутренних сбережений;

4. низкий уровень располагаемого  дохода и, как следствие, низкий  уровень внутренних сбережений, явно недостаточный для финансирования  дефицита государственного бюджета.

Факторы, ухудшающие условия балансирования текущих  и капитальных счетов стран с  переходной экономикой

1. высокий уровень внешней  задолженности, с растущей долей  средств, привлеченных на краткосрочной  основе и, как следствие, неустойчивость  рынка внешних заимствований;

2. преимущественно непроизводительное  использование внешних займов, необходимость  их периодического рефинансирования  и растущая стоимость обслуживания  внешнего долга; 

3. низкий из-за повышенной  склонности к выводу капитала  уровень золотовалютных резервов, недостаточный для самостоятельного  поддержания управляемого курса  национальной валюты.

В результате переходная экономика  зачастую попадает в долговую зависимость  от стран-кредиторов и представляющих их международных финансовых организаций  и переживает периодические девальвации  курса национальной валюты, неизбежные в условиях кризиса финансирования повышенных расходов страны.

А. Тейт называет среди угроз  глобализации социальные: «Адаптационные меры чреваты для людей потерей  работы, необходимостью поиска другого  рабочего места, переквалификации, что  приводит не только к семейным проблемам, но и требует крупных социальных расходов, причем в короткие сроки. В конечном итоге произойдет перераспределение  рабочей силы, но поначалу социальные издержки будут очень велики». Сюда же он относит деиндустриализацию и увеличение разрыва в оплате труда.

Вернее всего будет  считать эти социально-экономические  процессы следствием постиндустриализации и свойтсвенного ей технико-экономического развития, а не угрозой, исходящей от глобализации. То же можно сказать и об упомянутых социальных издержках.

Атрибутом глобальной экономики  можно считать скорость происходящих социально-экономических изменений. А глобальной проблемой - социальную и экономическую адаптацию экономик отдельных стран. Но это - опять-таки проблемы разного качества развития, проблемы, возникающие из-за разных темпов жизни и деятельности в разных странах. Навязывание собственного темпа и ритма другим странам, с точки зрения автора, недопустимо. Хотя с другой стороны, это проблема и людей той страны, что привыкла к быстрому темпу изменений, и людей той, что более консервативна. Не менять привычный темп на чужой - это, в конце концов, человеческая проблема, а не проблема экономической политики фирм и государств.

То, что данные рассуждения - не абстрактны, подтверждает хотя бы политика и практика распространения  в мире продукции фирмы «Майкрософт», обновление которой происходит ежегодно, причем вовлекает в это обновление практически всех пользователей, которые, общаясь друг с другом в «виртуальном пространстве», обречены на погоню за новейшими модификациями программ. Отчасти это происходит из-за несовместимости  программного обеспечения, но, как правило, - из стремления к обладанию новым, из-за тщеславия и моды. Перечисленное  есть проблемы людей, а не проблемы компании «Майкрософт». Она лишь умело  пользуется этими человеческими  проблемами для решения своих собственных.

То же самое можно сказать  и о разрывах в оплате труда: стремление получить высокооплачиваемую работу и  недовольство нынешней низкооплачиваемой - это, в конце концов, проблема людей, отвергающих качество той жизни, которой они живут. Если недовольны немногое жители страны, то это проблема жителей, миграции которых не стоит  препятствовать. Если миграция приобретает  массовый характер, то это уже проблема страны, которая не может обеспечить своим жителям достойный, по их представлениям образ жизни. По большому счету, глобализация не является причиной этого типа миграции. Глобализация лишь создает возможность  изменить образ жизни, а выбор  соответствующего образа жизни является прерогативой жителей данной страны. Страна должна создать возможность  для своих людей остаться и  работать в ней.

При миграции социальный капитал, вложенный в развитие человеческого  потенциала, страна не возмещает: значительная часть миграционных процессов, например, обусловлена не отсутствием заработков вообще, а более привлекательными условиями жизни и труда в  других странах. Речь идет об «утечке  мозгов». Здесь возникает проблема так называемой социальной ренты. Серьезная  угроза социальному развитию стран  со стороны глобализации исходит  из невозмещаемого потребления развитыми  странами невоспроизводимых ресурсов. Необходимо стремиться к ее решению  за счет придания официального статуса  такому понятию как социальная рента - доход производителя социальных услуг на свой «капитал»: людей, меняющих гражданство. В последнем случае рента должна приобретать вид  межправительственного денежного  платежа государству, из которого он выезжает.

То же самое следовало  бы сделать касательно возмещения невоспроизводимых  природных ресурсов. В идеале размеры  социальной и экологической ренты  должны соответствовать социальным и экологическим стандартам стран, потребляющих невоспроизводимые.

Фактически реализации подобных рентных отношений требовали  развивающиеся страны, говоря, например, о списании долгов и о неэкивалентном обмене в торговле.

Возможности ее реализации крайне эфемерны именно в силу пресловутой  политики двойных стандартов - теперь уже на более высоком уровне конкурентных преимуществ. С одной стороны, менее  развитые страны должны перенять институциональную  часть либеральной модели, с другой - не должны себе позволять таких  же стандартов жизни, как в развитых странах, эту модель использующих. Вывод  таков, что во многом существование  либеральных экономик возможно как  раз из-за произвольного присвоения социальной ренты и экологической  ренты развитыми странами - потребителями  «мозгов» и исходного природного сырья.

А страны-поставщики мозгов и исходного сырья, в том числе  потому менее развиты, что этой ренты  не присваивают. С другой стороны, миграция в любом случае есть отказ от национального  образа жизни и/или деятельности, и это, в первую очередь, проблема стран, которые непривлекательны для  своих собственных граждан, либо проблемы этих граждан, для которых  привлекательны иноземные жизненные  стандарты. То есть одной рентой проблемы не решить, даже если на это пойдут импортеры  исходных ресурсов.

Поэтому, критикуя развитые страны за их политику двойных стандартов, нельзя не признать того факта, что  они, в отличие от развивающихся  стран, «работают» по всему кругу  преимуществ, выделенных в предыдущем параграфе. Преимущество наиболее высокого уровня - связанное с превращением собственного образа жизни в общемировой  стандарт - эксплуатируется, как мы выяснили, очень эффективно. И это  есть действительно политика, отражающая базовый глобальный процесс - рост воспроизводимости не только ресурсов и продуктов, но и спроса на них по всему миру. К этому можно относиться по-разному, но нельзя не признать, что здесь идет действительно равная игра, и в этой игре развитые страны честно обыгрывают все остальные.

Другое дело, что в длительной перспективе и такая политика не гарантирует безусловного успеха, поскольку, как уже отмечалось выше, борьба между странами с едиными  жизненными стандартами неизбежно приведет к обострению всех глобальных проблем. Некоторые из них, экологические, например, уже давно и постоянно обсуждаются: «Современная этика, которую, так или иначе, стремятся включать в понятие устойчивое развитие, зародилась в эпоху Ренессанса и утвердилась в период промышленной революции и научно-технического прогресса: природа - неиссякаемый источник, который следует использовать для утилитарно понимаемого улучшения жизни людей. Следование этой парадигме привело к столкновению с природой. Следовательно, нужно менять парадигму. Для этого необходима духовная реформация. Частично это уже проявляется в массовом сознании. Технологии теперь все острее сталкиваются с нравственными проблемами».