Приватизация и ее формы в России

Что действительно можно считать  просчетом данного этапа приватизации, так это то, что не удалось закрепить  успех, достигнутый в формировании инфраструктуры финансового рынка, а именно системы паевых инвестиционных фондов, которые могли вырасти на базе ЧИФов. Но эти институты, видимо, трудно было искусственно поддерживать, а среда для их нормального функционирования к 1994 г. еще явно не созрела. Она и сейчас еще не готова предъявить масштабный спрос на услуги финансового посредничества [20, с. 137].

Подведем итог. Как бы то ни было, какие бы проблемы ни были порождены  первым этапом приватизации, сколько  бы ни было допущено ошибок, сегодня  можно сказать: дело завершилось  несомненным успехом.

Неоспоримым является тот факт, что  самая государственная в мире экономика за два года на 2/3 стала  частной. Был дан импульс процессу передела собственности в пользу эффективных собственников. Приватизация прошла в обстановке гражданского мира. Таким образом, реальные задачи, которые можно и следовало ставить перед этим этапом приватизации, решены в кратчайшие сроки.

1.3. Второй этап - денежная приватизация

В середине 1994 г. чековая приватизация завершилась. Но государственная собственность с учетом пакетов акций, принадлежавших государству в приватизированных предприятиях, составляла еще, по меньшей мере, треть всех активов, значительную часть которых следовало продать. Наступил новый этап, получивший название денежной приватизации. Его главная задача не скорость, а выручка от продажи госимущества, пополнение бюджета.

По сути надо было осуществлять переход  от восточной модели приватизации к  западной. [20, с. 140].

Была идея выполнить задание  за счет продажи акций нефтяных компаний, но их продажу запретил парламент. В конце августа 1995 г. от приватизации было выручено всего 500 млрд. руб., т.е. 1/16 годового плана.

Тогда на сцену вышли залоговые  аукционы, составившие самую яркую  страницу второго этапа приватизации. И самую скандальную.

Идею в марте 1995 г. предложил  В.О. Потанин. Суть ее состояла в следующем: ряд российских банков после аукциона предоставляет кредит Правительству  под залог принадлежащих ему  акций ряда предприятий. По истечении  установленного срока Правительство  организует конкурс по продаже заложенных акций и либо возвращает кредит из вырученных денег, либо эти акции переходят в собственность кредиторов.

От залоговых аукционов правительство  до конца 1995 г. получило около 1 млрд. долл. Задание по приватизации было выполнено, финансовая стабилизация состоялась.

Всего на залоговых аукционах были выставлены пакеты 12 предприятий. Самые  крупные из них [13, с. 238]:

1. «Норильский никель» - 38% акций, кредитор ОНЭКСИМбанк, кредит 170,1 млн. долл.;
2. «ЮКОС» - 45%, «МЕНАТЕП» через ЗАО «Лагуна» (г. Талдом Московской области), 159 млн. долл.;
3. «Сибнефть» - 51%, Столичный банк сбережений и «МЕНАТЕП», 100,3 млн. долл.;
4. «СИДАНКО» - 51%, ОНЭКСИМбанк, 130 млн. долл.

Как мы видим, многие олигархи именно тогда сделали приобретения, превратившие их в олигархов, обеспечившие им контроль за мощными финансовыми потоками. Нефтяные компании, которые запретили приватизировать, были отданы в залог.

2. РЕЗУЛЬТАТЫ И СОЦИАЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ РЕФОРМ 90-Х ГГ.

Радикальные экономические реформы, начавшиеся в 1992 г., сопровождались ожесточенным политическим противостоянием, серьезными ошибками в их проведении и нарастанием экономического и социального кризиса в обществе.

В результате, по большому счету, можно  сказать, что в период 1992 – 1998 гг. реформы провалились. И, главным образом, не потому, что неверна доктрина свободного рынка или порочен так называемый «вашингтонский консенсус» (комплекс либеральных рыночных рекомендаций, выработанных в начале 80-х годов МВФ, Всемирным банком и министерством финансов США). Известно, что и то и другое в свое время неплохо сработало в разных странах, и примером могут служить не только Польша или Чили. Российские экономические реформы провалились, прежде всего, потому, что общество не было готово к восприятию частной собственности, конкуренции, свободных цен и других механизмов и инструментов рыночной экономики [16, с. 158].

Приступив к реформам, Россия не имела  даже воспоминаний о реальной рыночной экономике до 1917 г., ибо с тех  пор сменилось, как минимум, три поколения людей, а в советские годы не было ни рыночной экономики, ни частной собственности. Россия получила от СССР тяжелейшее, не реформируемое по существу наследие в виде гигантских универсальных предприятий, больше всего в тяжелой промышленности и в ВПК, огромных колхозов и совхозов в сельском хозяйстве.

Реформаторы же главной своей целью  ставили не перестройку производства и стимулирование инвестиционного  процесса, а борьбу с инфляцией  и бюджетным дефицитом, в результате чего не только ускорялось падение производства, но и развивались неплатежи и продуктообмен (бартер). России пришлось прожить 8 лет (1992 – 2000 гг.) без государственной поддержки производства, при невыплатах заработной платы, не продавая за рубеж практически ничего, кроме сырья, и постоянно выпрашивая при этом в долг у Запада [23, с. 67].

России пришлось пережить унизительный дефолт августа 1998 г., когда чуть ли не в одночасье был девальвирован  рубль, жизненный уровень населения  упал на 1/3, а финансово-банковская система  страны практически развалилась. Она оказалась слабой, не работала ни в интересах производства, ни в интересах научно-технического прогресса и повышения жизненного уровня людей. Для нее был характерен монополизм, непрозрачность, недостоверность публичной отчетности, информационная закрытость даже от собственных сотрудников.

Главной среди многих ошибок реформаторов было бесцеремонное фактическое  ограбление населения, поскольку не проводилась индексация заработной платы в связи с резким взлетом  цен, но были ликвидированы или обесценены вклады населения в Сбербанке. Похоже, что молодые реформаторы в упор не видели человека, его нужды и страдания и, не считаясь ни с чем, реализовывали заранее нарисованную за рубежом схему. Но и схема МВФ не была выдержана. Не достигнуты ни финансовая, ни макроэкономическая стабилизация, не были предприняты необходимые шаги по борьбе с монополизмом и убыточными предприятиями [22, с. 82].

Приватизация, хотя и имела частичный  успех в сфере мелких предприятий  промышленности, строительства и особенно торговли, но практически не привела к появлению эффективных собственников и частных инвесторов на крупных предприятиях. Не была создана адекватная рыночным отношениям налоговая система, государство по существу душило налогами частное предпринимательство, мелкий и средний бизнес. В результате в народе было утрачено доверие к реформаторам и государственной власти.

Запад же, получив огромную выгоду от развала социалистической системы (эта выгода оценивается там в  сумме 1 трлн. долл.), практически мало что сделал, чтобы помочь России встать на новый, эффективный путь преобразования.

Рост производства в России начался  в 1999 г. после финансового дефолта  августа 1998 г. и резкой девальвации  рубля: ВВП на 3,2%, промышленное производство на 8,1%.

Этот рост является результатом  действия трех причин [11, с. 272]:

1) сокращения импорта подорожавших  иностранных товаров, вызвавшего  импортозамещающий рост отечественного  производства (прежде всего в  пищевой промышленности);

2) повышения мировых цен на нефть и газ, давшего дополнительную экспортную выручку, и

3) скрытой денежной эмиссии,  временно стимулировавшей спрос.

Рост производства – это принципиально  важно

В отличие от новых индустриальных стран (НИС) и таких крупных развивающихся  государств, как Бразилия, Индия или Китай, Россия пока не сумела пробиться на мировой рынок и завоевать там надежные ниши по поставкам не сырьевой, а готовой промышленной и сельскохозяйственной продукции.

Главным фактором, который сдерживает ее экономический рост количественно и качественно, является недостаток капитальных вложений. Их общий объем сократился по сравнению с 1990 г. примерно в 5 раз, что намного превышает сокращение ВВП и промышленного производства (более чем в 2 раза). В то же время финансовые источники для капитальных вложений имеются. Это, прежде всего, накопленные ресурсы предприятий (свыше 80 млрд. руб.) и банков, спрятанные населением сбережения (40–60 млрд. долл.), резервы коммерческих банков (50 млрд. руб.) и бюджетные ресурсы. По словам премьер-министра РФ М. Касьянова, “в банковском секторе скопились колоссальные деньги, которые банки не знают, куда направить”. Хуже обстоит дело с иностранными инвестициями, приток которых после августа 1998 г. резко сократился. Рейтинг и имидж нашей страны в мире заметно понизились, что также не способствует притоку иностранного капитала [14, с. 199].

Другой сдерживающий фактор экономического прогресса в России – ее растущий внешний долг. Сейчас он превышает 150 млрд. долл., и проценты по нему составляют внушительную величину. В течение ближайших 10 лет ежегодные выплаты только на погашение долгов международным финансовым организациям и процентные выплаты инвесторам, купившим российские еврооблигации, составят от 3,5 до 5,0 млрд. долл. Все это означает серьезное отвлечение средств от решения задач экономического подъема.

Не приходится забывать и о том, что трудности движения вперед связаны  с массовым оттоком капиталов  из России в сумме порядка 25–30 млрд. долл. ежегодно. Фундаментальной причиной оттока являлась при Ельцине нестабильность внутриполитической и социально-экономической жизни в стране, слабость финансово-банковской системы, разгул криминалитета, отсутствие необходимого таможенного и валютного контроля и т. п.

Еще одним, серьезным препятствием на пути подъема экономики является недостаточное внимание государства к научно-техническому прогрессу. За минувшее десятилетие многократно сократились ассигнования на НИОКР, их доля в российском ВВП составляет менее 1%, в то время как в развитых капиталистических странах 2,3 – 3,0%. Хотя очевидно, что без НТП, использования высоких технологий в производстве как приватизированными, так и государственными предприятиями, без подъема отечественной науки у России нет будущего [5, с. 122].

Тем не менее, несмотря на все сложности, в обществе все больше стало набирать силу движение за создание нормальной работоспособной системы институтов профессионального регулирования рыночной экономики, и некоторые основы ее уже худо-бедно, но созданы.

Можно считать, что уже весной 2000 г. в стране реально сложилась ситуация для проведения последовательной и решительной политики экономического роста.

Приход к власти просвещенного  авторитарного правления на период до завершения давно уже начатых  реформ породил вполне вероятную  перспективу на среднесрочный период. Более того, похоже, что в российском обществе созрели настроения и требования в пользу вступления страны на путь еще более широких и глубоких экономических и демократических преобразований.

Но для этого надо иметь долгосрочную стратегию социально-экономического развития страны, всемерно укреплять ее внутреннее единство, не допуская даже элементов сепаратизма и распада, поднимать экономику Сибири и Дальнего Востока.

Государство также должно помочь организовать, а затем всячески поддерживать и стимулировать инвестиционный процесс, гарантировать вклады населения в банках, защищать права собственников, всемерно помогать мелкому бизнесу, предпринимательской активности, формированию нормального рыночного менталитета в обществе, бороться с коррупцией и незаконным вывозом капитала из страны [1, с. 59].

В обеспечении всего этого государство  должно создать правовые основы цивилизованного  хозяйствования в условиях рынка, контролировать денежное обращение и восполнять те прорехи, которые неизбежно оставляет за собой развитие рыночных отношений, в частности социальную сферу. Ему же следует брать на себя всю заботу по укреплению социальной базы реформ и доверия к ней граждан.

Но самое главное: государству  необходимо защищать не на словах, а на деле рыночную систему, то есть экономические свободы, равные условия для всех участников экономической деятельности. Рыночная экономика уже по своей природе нуждается в сильном государстве, но не для восстановления централизованного планирования и возвращения к фиксированным государственным ценам, а для гарантии нормального функционирования цивилизованного рынка (рынка потребителя), демократии и процветания страны. Никогда в прошлом младореформаторы, кстати, и не предлагали убрать полностью государство из экономики, а “отмирание государства”, помнится, провозглашал всерьез не кто-нибудь, а сам В.И. Ленин.

Похоже, что основные направления  экономической политики нового президента России находятся в русле вышесказанного: принятие пакета законов, формирующих законодательную базу правового общества, защищающих права собственности, рыночные институты и демократию; стимулирование инвестиционного процесса для обеспечения нормального экономического роста; проведение активной промышленной политики, включающей процедуры банкротств и антимонопольную борьбу; формирование эффективной финансово-банковской системы; активная социальная поддержка населения; налоговая реформа; решительная поддержка мелкого и среднего бизнеса; реформа федеративной системы, включая согласование федерального и региональных законодательств; ликвидация теневой экономики, организованной экономической преступности; постепенная интеграция российской экономики в мировую экономику; решительная и последовательная борьба с коррупцией; партнерство и сотрудничество с Западом.

Как видим, серьезная программа. Ее выполнение, несомненно, стало бы крупным  шагом вперед. Ведь, в принципе, у  России есть все не только для экономического роста, но и для экономического и  социального процветания. Это, прежде всего, огромные людские, технологические, производственные и природные ресурсы: предприимчивые и образованные люди нового поколения, научно-технический потенциал в виде большой армии ученых, многочисленных НИИ и КБ, внушительного военно-промышленного комплекса, имеющегося станочного парка, наличия 35% запасов полезных ископаемых в мире и т. д.

Начало же экономическому росту  в России может быть положено и  без больших капиталовложений за счет увеличения спроса, учитывая наличие  огромных незагруженных мощностей. Именно за счет этого и был достигнут рост производства в 1999 г. И сегодня уровень заказов в российской промышленности на 10% превышает размер загрузки мощностей, что должно повлечь за собой рост инвестиций. Но к этому присоединяется и новый фактор роста: начиная с 2000 г. вступает в действие государственная программа по закупке военной техники и НИОКР на сумму в 69 млрд. руб, что дает, например, в течение 2000 г. увеличение спроса на 97 млрд. руб.. В свою очередь, увеличение доходов в промышленности даст дополнительный прирост потребительским расходам и инвестициям.