Российская "теневая экономика": причины возникновения и особенности функционирования (особенности теневой экономики во внешнеэкономи

Перечислим лишь некоторые более или менее однородные группы преступлений, предусмотренных статьями, содержащимися в различных разделах и главах Особенной части УК:

преступления против личности (от убийств и причинений вреда здоровью, торговли людьми до незаконного усыновления и нарушения авторских и смежных прав), совершенные по найму и другим корыстным побуждениям;

преступления в сфере экономики (от краж, хищений, вымогательств до незаконного предпринимательства, монополистических действий, фиктивного банкротства и неуплаты налогов);

преступления против общественной безопасности (от организации преступного сообщества, бандитизма, захвата заложника, торговли оружием и наркотиками до экологических и компьютерных преступлений);

преступления против государственной власти (от злоупотреблений, присвоений и других форм коррупции до преступлений против правосудия и порядка управления).

Следует признать, как бы цинично это не звучало, что самые кровавые преступления чаще всего являются лишь «пеной» на безбрежной экономической и корыстной преступности в нашей стране. Ныне бытует даже такое выражение: «Если человека убивают по политическим мотивам, то в конечном итоге дело связано с деньгами».

Преступный бизнес, как и любой другой вид преступлений, связан со всей системой общественных отношений, в том числе и, может быть, прежде всего, - с социально-правовым контролем, о значении которого уже говорилось выше. Ясно, что без социально-правового контроля экономика нормально развиваться не может. Она сразу же превращается в криминальную со всеми вытекающими отсюда последствиями. Криминал в погоне за прибылью и сверхприбылью сам по себе ни перед чем не останавливается.

Выводы напрашиваются достаточно очевидные. Необходим серьезный комплексный критический анализ существующих экономических, криминологических и правовых реалий. Реалистичная минимизация криминальной теневой экономики возможна лишь при условии решения государством и обществом сложных двуединых задач: обеспечения свободы и безопасности, свободы и социально-правового контроля, эффективности борьбы с интенсивно растущей преступностью и гуманности, строжайшего соблюдения фундаментальных прав человека.

Задачи эти весьма непросты, особенно в условиях борьбы различных политических сил. Более того, иногда кажется, что решить эти задачи невозможно, что криминал непобедим. Но другого выхода у нас нет.

---

1 Фидо М. Хроника преступлений. Известные преступники XIX-XX вв. и их чудовищные злодеяния. Пер. с англ. М.: 1997; Белкин P.C. Криминалистическая энциклопедия. М.: БЕК, 1997 
2 Newman Graeme. Crime and the Human Condition. Essays Crime and Development. UN1CRI, Rome, 1990. р. 80-82) 
3 Лунеев В.В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. М.: Норма, 1997. с. 30-39 
4 Freda Adler. Nations not Obsessed with Crime. Littleton/Colorado, 1983 
5 Лунеев В.В. Социально-правовой контроль и предупреждение преступности. // Проблемы социальной и криминологической профилактики преступлений в современной России. М.: 2002 
6 Предупреждение организованной и коррупционной преступности средствами различных отраслей права. Сборник материалов конференций. Под ред. В.В. Лунеева. М.: 2002. с. 15-30 и далее 
7 Дискреционные полномочия - властная деятельность, зависящая от личного усмотрения 
8 Независимая газета. 2002, 11 апреля 
9 Российская газета. 2004, 27 февраля 
10 Лунеев В.В. Тенденции современной преступности и борьбы с ней в России. // Государство и право, 2004. №1. с. 15 
11 Горяииов К.К., Овчинский B.C., Кондратюк Л.В. Улучшение взаимоотношений граждан и милиции. М.: 2001. с. 10-11 
12 Ренан Э. Де-Саси и либеральная школа. Полное собрание сочинений в 12 томах. Т.3. Киев, 1892. т.3. с. 1

 

3.1.  Теневая экономика: понятие, виды, характеристика, соотношение с понятиями организованной и экономической преступности        

 В российской научной литературе под «теневой экономикой» понимается вся совокупность экономической деятельности, которая не учитывается официальной статистикой и не включается в валовой национальный продукт страны, т.е. это всякая экономическая активность незарегистрированная официальными органами.        

 В структуре теневой экономики  выделяются следующие элементы:

-         - фиктивная экономика – экономика приписок, фиктивных контрактов и сделок, взяточничества и всякого рода мошенничества, связанных с получением и передачей денег;        

 Таким образом, теневая экономика  не является обособленной экономической  системой, ее субъекты могут вступать  в экономические отношения с  легальными субъектами рынка (государством, фирмами, внешним рынком).        

 Целью деятельности субъектов теневой экономики  является получение доходов (экономической выгоды в той или иной форме), позволяющих не только покрывать  понесенные при этом издержки, но и получать прибыль. Особой зоной теневой экономики является организованная преступность, которая всегда стремится к получению сверхдоходов и сверхприбыли, а потому она в значительной степени контролирует большую часть теневой экономики, одновременно проникая в легальную экономику и финансовую систему. Подавляющее большинство организованных преступников так или иначе, вовлечено в теневую экономическую деятельность. Между тем организованная преступность и теневая экономика - это пересекающиеся круги, полностью не накладывающиеся друг на друга.       

 При определении соотношения  понятий теневой экономики и организованной преступности невозможно обойти вниманием еще один вид преступности, частично совпадающий по содержанию с рассматриваемыми понятиями, особенно если речь идет о преступной деятельности в экономической и финансовой сферах. Это экономическая преступность, которая может быть определена как экономическая деятельность, осуществляемая в сфере производства, распределения, обмена, потребления материальных благ и услуг методами, запрещенными уголовным законом, с целью незаконного обогащения, получения сверхприбылей [3] .       

 При определении групп преступлений, образующих экономическую преступность, интегрирующим признаком можно  считать причинение вреда охраняемым законом экономическим интересам всего общества и граждан вследствие корыстных посягательств на используемую для хозяйственной деятельности собственность, установленный порядок управления экономическими процессами и экономические права граждан со стороны лиц, выполняющих определенные функции в системе экономических отношений [4] .                  

 Соответственно экономическая  преступность представляет собой ту часть теневой экономики, которая запрещена уголовным законом. Тем не менее, она не охватывает всей теневой экономики, противоправное поле деятельности которой значительно шире.       

 Большинство преступлений, совершаемых  в экономической сфере, являются хорошо подготовленными и организованными. Однако очевидно, что не все они связаны с организованной преступностью. Одна часть таких преступлений совершается отдельными преступниками, другие экономические преступления могут быть подготовлены и совершены группами лиц, которые  могут и не  иметь никакой  связи с преступными сообществами.       

 Таким образом, теневая экономика, экономическая и организованная  преступность - тесно связанные между  собой понятия, совпадающие по  многим элементам, но, тем не менее, не являющиеся взаимно поглощающими.  Каждое из них имеет свою специфику, отличительные особенности, которые отсутствуют у смежных понятий.         

 Нельзя отрицать и того  факта, что существуя реально  в экономической действительности, рассматриваемые явления оказывают значительное влияние на детерминацию друг друга. Взаимодействие и взаимодетерминация между теневой экономикой, экономической и организованной преступностью предельно сближают эти явления, увеличивают количество точек соприкосновения при их дальнейшем развитии, тем самым усиливая их взаимную интеграцию, делая сходными криминологические характеристики. Попытки их изолированного исследования показывают невозможность представить характеристику основных параметров рассматриваемых явлений без упоминания вышеназванных смежных понятий.         

  Теневая экономика не является  феноменом для современной России. Ведь она представляет собой  неизбежную реакцию на запрет  свободного рынка и сверхцентрализованное  управление сферой производства  и распределения. Поэтому это экономическое явление широко было распространено еще в дореформенный период, когда была создана фактически параллельная экономика со своим производством, распределением доходов, укрытых от налогообложения, своей сферой услуг, своей оплатой и тарифами.        

  Начало реформаторского периода  ознаменовало активную интеграцию  теневой экономики в экономику  официальную. Накопленные «теневиками»  средства становятся основой  международных и внутренних спекулятивных  сделок. В негосударственном секторе экономики складываются разветвленные криминальные структуры «лжепредпринимателей». Значительная часть кооперативов служила средством обращения безналичных государственных средств в наличные с целью их последующего расхищения или прикрытием для «отмывания» преступно нажитых капиталов бандитско-рэкетирскими структурами. По данным оперативных служб,  уже в первые годы реформ (1988 - 1990) около 20% «воров в законе» и других «авторитетов» преступного мира вложили имеющиеся у них денежные средства в кооперативные структуры [5] .            

 Значимость «теневой», параллельной  экономики в последующие годы  не только не снизилась, а существенно  увеличилась. Определить масштабы распространения этого явления крайне сложно, поскольку сущность теневой экономики как раз и заключается в ее «невидимости». Между тем даже в официальных данных теневая составляющая российской экономики достигла предельных величин. Об этом свидетельствует значительный рост доли валового внутреннего продукта (ВВП), произведенного в теневом порядке, который за последние десять лет официально увеличился в 2 раза ( с 12% в 1989 году до 23% и более в 1998) [6] .         

 Экспертные же оценки размеров  теневой экономики еще более  неутешительны. Согласно им теневой  капитал России набрал критическую  массу в 45 - 50% от ВВП [7] , а опираясь на косвенные данные, можно предположить что этот процент еще выше. Такие показатели сопоставимы с уровнем теневой экономики в странах Латинской Америки, где доля теневого продукта стабильно держится на высоте 60 - 65% от ВВП [8] .         

 О повышении значимости теневой  экономики свидетельствует и  разрастание так называемой «серой  зоны», являющейся полем деятельности  на грани закона и криминала. Экономические реформы, осуществляемые без достаточной последовательности, без создания адекватного механизма контроля и защиты от противоправных посягательств, создали благоприятные условия для все более стремительного роста теневой экономики.         

 В качестве определенных  параметров, очерчивающих контуры  российских «невидимых» теневых  механизмов, своеобразных индикаторов  их существования и развития  могут выступать следующие показатели:        

-  общее падение объемов ВВП за годы реформ превысило 50%, а уровень  энергопотребления, например, снизился только на 25%;       

-   за последние годы наблюдается огромный разрыв между данными Госкомстата о валовом накоплении основного капитала и отчетами предприятий об объемах капитальных вложений. Ежегодная разница превышает 40 млрд. долларов;        

- банковские процентные ставки  в несколько раз превосходят  рентабельность, представляемую предприятиями  в официальных отчетах;       

-  котировки денежных суррогатов сразу же после выпуска резко понижены относительно номинала (нередко на 50 - 70 пунктов), оставляя «черные дыры» для скрытых финансовых комбинаций: например, схема по которой налогоплательщику, имеющему ликвидную продукцию и соответственно денежную выручку (ликеро-водочные предприятия), предлагается закрыть его обязательства перед бюджетом на 50%;       

-  по официальным данным, как минимум 25% доходов население получает в скрытой форме, по оценкам экспертов эта цифра достигает 60% [9] .       

 Все больше отраслей уходит  в «тень», осуществляя экономическую  деятельность вне контроля со  стороны государства, не вступая  с ним как с субъектом хозяйствования  в экономические отношения. Результаты  социологического исследования Фонда социально-экономических исследований «Перспективные технологии» свидетельствуют, что 100% опрошенных предпринимателей скрывают капитал в сфере теневой экономики, при этом более трети из них подтвердили, что уводят в «тень» свыше 50% капитала.      

 Существенное расширение теневых  экономических процессов является  в немалой степени следствием  ликвидации прежней государственности, приведшей к разрыву традиционных  связей между отдельными предприятиями  и целыми территориями; падения уровня жизни населения, а также значительного налогового прессинга и других ограничений, исходящих от государства.       

 Государство же, судя по осуществляемой  экономической политике, фактически  не придает значения уходу  предпринимательской деятельности в теневую сферу, разрастанию экономической преступности до невиданных размеров, не желает осознать, что это может привести к ситуации, в которой остановить теневые процессы будет фактически невозможно. Более того, несомненно, чувствуя силу теневого финансового капитала, государство вынуждено с ним считаться, брать во внимание его интересы, договариваться с лидерами теневого капитала по ряду вопросов, уступая им свои позиции, пренебрегая при этом интересами большинства населения.        

 Рост на 15,3% в 1998 году только выявленных преступлений в сфере экономики (а они всегда являются высоколатентными) достаточно объективно отражает общую тенденцию дальнейшего усиления криминализации финансово-хозяйственного комплекса. Преступные элементы, опираясь на разветвленные коррумпированные связи в структурах власти, стремятся расширить источники незаконного обогащения, «прибрать к рукам» наиболее прибыльные сферы экономической деятельности [10] . К таковым не без основания относятся государственные программы, финансируемые из бюджета; приватизация и инвестиции; кредитно-финансовая сфера; внешнеэкономическая деятельность; сырьевая и перерабатывающая промышленность; сфера обращения драгоценных камней и металлов; шоу-бизнес и т. п.        

 Абсолютно очевидно, что в  России вместо цивилизованного, регулируемого рынка действует  устойчивая система высоко- криминализированных  экономических отношений, тормозящих  честный бизнес, вытесняющих его как неконкурентноспособный и воспроизводящих организованную преступность. Именно теневой финансовый капитал является экономической основой организованной преступности, которая создала «государство в государстве», активно действует в различных отраслях экономики, внедрилась в легальные сферы и общественную жизнь. Она полностью взяла в свои руки криминальный промысел (нарко-, порно-бизнес, производство и торговлю оружием, фальшиво-монетничество, контрабанду валюты, проституцию, выбивание долгов, заказные убийства, рэкет и др.), продолжает совершенствовать криминальные формы управления хозяйством, политикой, легитимной властью, широко используя для этого разнообразные методы террора, подкупа, шантажа [11] .       

 Теневой финансовый капитал, увеличивая свое могущество, набирая  силу и укрепляя свои экономические  позиции, вынужден был  привлечь в качестве охранных антиконкурентных и каталитических средств уголовный мир, который таким образом получил свою долю в этом сверхприбыльном бизнесе. Однако простор для роста теневой экономики и получения сверхдоходов от предпринимательства могло создать только само государство. Для этой цели были использованы государственные чиновники как защитники теневого капитала и создатели условий его расширенного воспроизводства. Именно они стали тем ключом, который позволил открыть путь к богатству и власти, не случайно цена таких «услуг» достигла сотен миллионов долларов.      

 Криминализация государственного аппарата превратилась в своего рода суперпреступность, способную подорвать устои государства, его демократические преобразования. Коррупция стала тем явлением, когда чиновничество торгует государственными интересами в розницу и оптом. Пораженными коррупцией оказались все ветви власти. Процесс реформирования в стране ознаменовался политикой официального использования коррупции в качестве ведущего элемента механизма преобразований, своеобразного «выкупа» власти (или «обмена власти на собственность», по Е. Гайдару) [12] .        

 Рост теневых процессов, и  прежде всего экономической преступности, облегчался и в связи с реформированием  системы государственного и общественного контроля, фактической нейтрализацией его деятельности либо ее значительным отставанием от тех процессов, которые в нем нуждались; дезориентацией правоохранительной системы. Так, например, в ноябре 1991 года указом Президента всем субъектам хозяйствования было разрешено заниматься внешнеторговой деятельностью, а контролирующий орган – Федеральная служба России по валютному и экспортному контролю – фактически заработала лишь три года спустя.       

 Таким образом, теневая экономика  стала тем стержнем, на котором сформировалась современная криминальная структура (уголовная преступность) и коррумпированные государственные чиновники. Теневой финансовый капитал с его мощной ресурсной базой подчинил себе уголовный элемент и привлек на свою сторону значительные силы бюрократического аппарата, создав сплоченные организованные группы. Сращивание этих сил создало в обществе такую систему специфических криминальных экономических отношений, которые стали способны определять и регулировать значительную часть общественных процессов в стране.        

 Современная теневая экономика  России в значительной степени  находится под контролем организованной  преступности. Последняя, кроме прочего, стремится восполнить существующий  повсеместно дефицит власти и  законности в стране, переживающей чрезвычайно сложный период своего развития. Поэтому контроль организованной преступностью осуществляется и в отношении многих субъектов легальной экономики в виде предоставления им «охраны» от притязаний других организованных преступных групп, коррумпированных чиновников, помощь в растаможивании, льготное обслуживание в банках, если они подконтрольны той же структуре, и т. д.        

 Глубина проникновения российских  преступных формирований в легальную  экономику превосходит все мировые аналоги. И если, согласно оценкам ООН, это явление относят к прогнозным тенденциям транснациональных преступных организаций, то для российской организованной преступности это направление является приоритетным и по объемам получаемой прибыли превосходит «традиционные» сферы деятельности организованной преступности, такие, как наркобизнес и торговлю оружием.        

 Распространение контроля организованной  преступности на значительный  сектор экономики влечет за  собой ряд определенных негативных  последствий. В частности, изъятие части средств с предприятий в виде теневого налога «за охрану» способствует невыплате этими фирмами официальных налогов; при определенной степени контроля организованные преступные группировки могут втягивать их в свою преступную деятельность, использовать для совершения мошенничеств, других видов хищений, а также для легализации незаконно полученных доходов.          

 В рассматриваемом секторе  экономики нет хозяйского отношения  к предприятиям и природным  богатствам страны в целом; средства производства своевременно не обновляются, морально и физически устаревают; все это не обеспечивает безопасность производства, особенно там, где обращаются радиоактивные и сильнодействующие вещества и материалы. По оценкам некоторых экспертов, российской экономике для модернизации ключевых секторов производства до конца текущего столетия потребуется 150 млрд. долларов [13] .        

 Криминализация экономики и, как следствие, социальной жизни России существенно препятствует иностранным инвестициям, поскольку зарубежные предприниматели опасаются за свой капитал, жизнь, здоровье и благополучие. Между тем иностранные инвестиции в легальную экономику страны, свободную от контроля организованной преступности, могли бы в значительной мере оздоровить состояние экономической и социальной системы в целом. Примером тому может служить Китай,  экономическое развитие которого за последние годы в значительной степени прогрессирует, а объем  иностранных инвестиций в китайскую экономику превосходит аналогичные показатели в России в 20 раз [14] .        

 В России же постепенное  сокращение реально управляемой государством доли экономики не позволяет во всем объеме решать общественные проблемы.  Экономическая политика направлена на решение сиюминутных проблем, в основном связанных с разваливающейся от ветхости системой хозяйствования. Нет сколько-нибудь определенной стратегии экономического развития хотя бы на среднесрочную перспективу, да, вероятно, это  вряд ли возможно в стране, где каждые два-три месяца меняется правительство. Происходящее смыкание интересов государства с интересами теневого капитала  ведет к формированию криминально направленной экономики, падению доверия к государственной власти и ее институтам со стороны населения.         

 Между тем российская экономическая  преступность не замыкается российскими  рамками, а все более приобретает международный характер, ориентируясь на использование межгосударственных криминальных связей. Поэтому находящаяся под контролем организованной преступности российская теневая экономика не только грозит превратить Россию в криминальное государство, но и создает опасность криминализации экономических отношений в других странах.           

 Криминологические характеристики  отдельных видов организованной  преступной деятельности в экономической  и финансовой сферах, которые  позволяют получать при минимальном  вложении средств сверхдоходы; а также коррупции, с одной стороны, как способа извлечения сверхприбыли, а с другой - как эффективного средства защиты от социального контроля; легализации незаконно полученных денежных средств, как завершающего цикл этапа криминального бизнеса, предлагаемые ниже, позволяют представить состояние организованной преступности в сфере экономики, проследить отдельные тенденции ее развития, а также некоторые причины и условия этого. Анализ представленной информации позволил в дальнейшем предложить ряд мер, направленных на сдерживание, нейтрализацию рассмотренных процессов.

3.2.  Коррупция 

      Коррупция – многоликое явление, которое несмотря на разнообразие политических, правовых и экономических систем в разных странах, где она существует, обладает едиными закономерностями своего развития, а ее история не уступает по древности самой человеческой цивилизации. Коррупция существенно влияет на стабильность и безопасность целых государств, подрывает их демократические и моральные устои, препятствует их экономическому и политическому развитию. И потому международным сообществом коррупция рассматривается как основная общественная проблема, решение которой является приоритетным направлением в борьбе с преступностью.        

 Для того, чтобы эта борьба была успешной, необходимо иметь реалистичное определение коррупции, которое способствовало бы принятию конкретных мер на национальном и международном уровнях.  На протяжении многих лет на научных международных форумах активно обсуждалось ее определение. При этом традиционные правовые определения этого явления были подвержены критике как недостаточно исчерпывающие, недооценивающие серьезность проблемы и в результате не позволяющие дать всеобъемлющий ответ [15] .       

 Вопросы концептуального подхода  к определению коррупции обсуждался, в частности на Восьмом Конгрессе  ООН по предупреждению преступности  и обращению с правонарушителями (Гавана, 1990), а затем на Девятом Конгрессе ООН (Каир,1995), где за основу было принято давнее краткое и емкое определение коррупции как «злоупотребления государственной властью для получения выгоды в личных целях» [16] .       

 Это понятие включает в  себя: взяточничество, непотизм (покровительство  на основе личных связей), незаконное  присвоение публичных средств  для частного использования и  другие  злоупотребления государственных должностных лиц [17] .        

 Рабочее определение междисциплинарной  группы по коррупции (GMC) Совета  Европы еще шире определяет  рассматриваемое понятие: «коррупция представляет собой взяточничество и любое другое поведение лиц, которым поручено выполнение определенных обязанностей в государственном или частном секторе, и которое ведет к нарушению обязанностей, возложенных на них по статусу государственного должностного лица, частного сотрудника, независимого агента или иного рода отношений и имеет целью получение любых незаконных выгод для себя и других» [18] . В данном случае субъектом коррумпированных деяний может быть не только должностное лицо.         

 В этом контексте можно  сказать, что коррупция представляет  собой совокупный эффект монополии  власти и дискреционные полномочия  в принятии решений при отсутствии  подотчетности в своей деятельности [19] .         

 Российский проект Закона  о борьбе с коррупцией в  ст. 2 определяет коррупцию как «непредусмотренное законом принятие имущественных и неимущественных благ и преимуществ лицами, уполномоченными на выполнение государственных функций, или лицами, приравненными к ним, с использованием их официального статуса и связанных с ним возможностей, а также подкуп указанных лиц путем противоправного предоставления им физическими и юридическими лицами указанных благ и преимуществ».       

 Таким образом, в настоящее  время российское общество имеет  фактически правовое определение  понятия „коррупция“, что является  большим прогрессом, поскольку еще  несколько лет назад отечественное законодательство даже не знало этого слова.       

  Между тем в разных странах состояние и структура коррупции, ее причины и условия, а также методы борьбы с ней могут существенно различаться. Эти различия определяются не только особенностями различных государственных систем, но и социальными и экономическими проблемами, существующими в обществе, его нравственным состоянием, правовой и политической культурой.     

   Наиболее ярко эти особенности проявляются в России, где коррупция является одной из наиболее острых проблем, угрожающих самому существованию Российского государства, все глубже деморализующих общество в целом.        

 Согласно рейтинговой системе, представленной неправительственной  организацей “Transparency International”, которая  занимается борьбой с коррупцией, по итогам 1998 года Россия занимает 76-е место среди 85 стран с коэффициентом 2,4 (из 10, где 0 свидетельствует о глобальной коррумпированности государства), возглавив последнюю десятку списка из таких стран, как Эквадор, Венесуэла, Колумбия, Индонезия, Нигерия, Танзания, Гондурас, Парагвай и Камерун [20] .   

     Революционная ломка форм собственности, непродуманная приватизация, слабость и непредсказуемость президентской власти, бесконечная смена правительства, неразвитость и несовершенство законодательства, легализация теневой экономики и паралич системы судопроизводства являются определяющими условиями беспрецедентного роста должностных преступлений, связанных с использованием госчиновниками своего служебного положения.    

       Как совокупный результат монополии власти государственных должностных лиц, их широких дискреционных полномочий при отсутствии открытости, подотчетности и подконтрольности, коррупция закономерно ведет к олигархии и авторитаризму [21] .     

      Коррупция неоднородна по своей природе, она имеет различные виды. В частности, коррупция  может быть «верхушечной» и «низовой». Первая охватывает политиков, высшее и среднее чиновничество и сопряжена с принятием решений, имеющих высокую цену (формулы законов, госзаказов, изменение форм собственности и т.д.). Например, в МВД России имеются оперативные сведения о сумме взятки в 300 млн. долларов США, полученной высокопоставленным чиновником [22] . Вторая распространена на среднем и низшем уровнях и связана с постоянным, рутинным взаимодействием чиновников и граждан (штрафы, регистрации, налоги и таможенные сборы, освобождение от призыва в армию и т.п.). Обнищание населения России и неспособность государства обеспечить государственным служащим достойное содержание подталкивают и тех и других к нарушениям, приводящим к массовой низовой коррупции.     

     Масштабная низовая коррупция предельно опасна, поскольку, во-первых, ее жертвами, как правило, являются наиболее бедные и уязвимые слои общества, во-вторых, она создает благоприятный психологический фон для существования других форм коррупции,  является базой для ее верхушечной формы. Последняя представляет собой исходный материал для формирования организованных коррупционных структур и сообществ.        

 Как низовая, так и верхушечная коррупция может быть либо систематической, либо ситуативной. Систематическая коррупция приводит к экономическим потерям в результате нарушения стимулов, политической нестабильности ввиду подрыва институциональной основы и социальным затратам вследствие перераспределения богатства и власти в пользу олигархических и привилегированных лиц.        

 Верхушечная коррупция может  быть, кроме того, транснациональной  и местной, поскольку государственным  должностным лицам легче и  безопаснее сделать большие суммы денег не на местных, а на международных сделках. Даже в тех случаях, когда крупная коррупционная сделка полностью совершается в одной стране, необходимость перевода средств за границу представляет собой международный элемент.        

 В этой связи угроза, которую представляет коррупция, становится еще более серьезной из-за связи с организованной транснациональной преступностью. В мире, который постоянно меняется и становится более взаимозависимым, долгосрочные последствия такой связи заслуживают внимания и принятия конкретных мер [23] .    

     Между тем неразвитость правового общественного сознания, серьезные деформации его нравственной сферы приводят к общественному восприятию коррупции не только как обычного явления общественной жизни, но и как эффективного средства достижения цели   или   определенного   результата.  Так,  в   частности,   считают   87,7% граждан, принимавших участие в социологическом исследовании, проведенном автором. При этом все опрошенные согласны с тем, что взятки, коррупция – негативные общественные явления, подрывающие устои государства, условиями развития которых в обществе являются: развитая бюрократическая система (14%), продажность чиновников (16,6%), неэффективная работа правоохранительных органов (16%), недостаточно жесткая уголовная ответственность (20%), низкий уровень культуры и правосознания (33,4%).     

     Пониженный правовой иммунитет российских граждан приводит к тому, что фактически отсутствует массовое сопротивление низовой коррупции. Так, 73,7% граждан полагают, что это явление неискоренимо и не представляют существование общества без взяточничества и коррупции. Только 16,5%, думают, что коррупцию можно держать под контролем и при определенных условиях (улучшение экономической ситуации) бороться с ней.     

     Привлекательность низовой коррупции состоит в том, что при минимальном риске для обеих сторон, она обладает специфической ценностью быстро и эффективно решать многие возникающие в повседневной жизни проблемы, а также позволяет за небольшую плату иметь постоянную возможность мелких нарушений законов и инструкций. Большая часть принявших участие в исследовании граждан (73,4%) допускает или сама давала взятки для достижения не только законных целей. Более половины респондентов уверены, что каждый чиновник имеет свою «цену», что любое должностное лицо может взять взятку.     

     Низовая коррупция в России пронизывает все сферы, в которых рядовой гражданин сталкивается с необходимостью обращаться к государству. Так, 60,2% опрошенных признали, что давали взятки должностным лицам, при этом 78,8% из них делали это неоднократно; среди опрошенных бизнесменов, предпринимателей не нашлось ни одного, кто бы многократно не давал взятки. Треть всей выручки от розничной торговли идет на «расходы, связанные с коррупцией», оплачивают эти затраты, как правило, российские потребители [24] . В России коррупция превратилась в общепринятый метод ведения успешного бизнеса.

По подсчетам экспертов общественной организации «Технология –ХХI век», мелкие предприниматели тратят по всей стране на взятки чиновникам минимум 500 млн. долларов в месяц. В год это оборачивается суммой в 6 млрд. долларов [25] . Если к этому добавить еще и ущерб, наносимый коррупцией «верхних эшелонов» государственных служащих в виде предоставления эксклюзивных прав,  льготных кредитов, противозаконного лоббизма в законодательных органах, перевода государственного имущества в акционерные общества и использование в корыстных целях распределения бюджетных средств – сумма экономических потерь от коррупции может составлять от 10 до 20 млрд. долларов в год.        

   Сегодня в России более 1 млн. чиновников, в чьей власти «дать» или «не дать», решить или не решить тот или иной вопрос. В связи с доминированием механизмов локального корпоративного  (монополистического) регулирования [26] бюрократия получает особые возможности определять условия деятельности коммерческих структур. При крайне неравномерном распределении в обществе доходов в связи с его разделением на сильно- и слабокорпоратизированные секторы платой бюрократии за обеспечение коммерческим структурам благоприятных условий хозяйствования становится взятка. При этом она превращается в основной стимул деятельности чиновника и становится средством все более тесного сближения коррумпированных представителей власти с организованной преступностью.         

 В период проведения реформ  получили распространение не  только традиционные формы подкупа  чиновников в виде денежных взяток и дорогих подарков, но и открытие для них счетов в зарубежных банках, приобретение недвижимости за границей, включение их в число соучредителей вновь создаваемых акционерных обществ, организация выездов за рубеж за счет различных частнопредпринимательских структур под предлогом чтения лекций, участия в симпозиумах с оплатой самих поездок и выдачей больших сумм в валюте в виде «командировочных».        

  Однако действующий уголовный закон регламентирует лишь часть форм коррупции  должностных лиц, являющихся, по мнению законодателя, уголовно наказуемыми: получение взяток (ст. 290 УК РФ); злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) и их превышение (ст. 286 УК РФ), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289 УК РФ), служебный подлог (ст. 292 УК РФ).           

 Между тем  в настоящее время существует масса других различных  видов некриминализированных коррупционных технологий, совершение которых не влечет за собой уголовной ответственности, но которые влекут за собой те же последствия, что и уголовно наказуемые формы коррупции. Среди них можно назвать, например, такие, как  предоставление эксклюзивных прав для своей корпоративной группы с отвлечением государственных доходов; использование подставных лиц, родственников в коммерческих структурах; манипулирование информацией с целью извлечения личной и корпоративной выгоды; лоббирование при принятии нормативных актов в интересах корпоративных групп и т.п.       

 Расширение масштабов коррупции  происходит по следующим направлениям:        

- прямой подкуп должностных  лиц, общественных и политических  деятелей,  имеющих возможность содействовать успеху коммерческой структуры;

-         - вложение государственных средств в частные структуры под каким-либо благовидным предлогом и т.д. [27]           

  Многочисленны и сферы, которые  поражены все более развивающейся  в них коррупцией. Прежде всего  следует назвать сферу приватизации государственной собственности, которая во всех странах служит серьезным источником коррупции. В России это обстоятельство усугублялось масштабностью приватизации и слабостью контроля за ее ходом. Еще на начальной стадии около 30% постановлений по приватизации, по данным правоохранительных органов, содержали нарушения норм действующего законодательства. Практиковалось включение чиновников в число акционеров, необоснованные отказы лицам, подавшим заявки на участие в аукционе или конкурсе, внесение подлогов в договоры аренды и многое другое. По данным МВД, каждое десятое должностное преступление из числа выявленных  в период с 1994 по 1997 год совершалось в сфере приватизации (5600). В 1998 году окончено расследование 1512 уголовных дел этой категории, из которых 1156 (76,5%) направлены в суд. За 1999 год совершение должностных преступлений в сфере приватизации выросло в 1,5 раза, сумма ущерба от их совершения за последние два года превышает 400 млн. руб. Почти в половине регионов России к уголовной ответственности привлечены занятые приватизацией чиновники из руководства администраций, территориальных комитетов по управлению имуществом, фондов имущества [28] .        

  Сюда же следует отнести коррупционные нарушения, не подпадающие под прямую уголовную ответственность: оценивание приватизируемых объектов по заниженным суммам, манипуляции условиями конкурсов, скупка предприятий чиновниками через доверенных лиц.         

  Еще одна благодатная сфера для коррупционеров - распределение бюджетных средств. По свидетельству экспертов взяткой сопровождается почти половина актов по выдаче государственных кредитов или распределение бюджетных средств. Этому благоприятствует неуклюжая налоговая система, согласно которой деньги, собираемые в регионах, должны попасть в федеральный бюджет, а потом снова вернуться в регион в виде трансфертов. Коррупцию подстегивает нереальный, нереализуемый бюджет, который позволяет чиновникам решать, кому сколько недодать, кому перевести деньги раньше, кому позже. По той же причине недостаточного финансирования создаются внебюджетные фонды различных ведомств, манипуляции которыми также сопровождаются коррупцией. Отсутствие контроля за расходованием бюджетных средств в регионах питает коррупцию на этом уровне.        

  Распределение бюджетных средств  происходит также через государственные  заказы и закупки, где до последнего  времени царили закрытость и  бесконтрольность, порождающие здесь  безудержную коррупцию (особенно  это относится к Вооруженным Силам).        

  Кроме того, допускаемые высшими  чиновниками злоупотребления при  распоряжении бюджетными средствами  нередко сопровождаются покровительством  со стороны государственной власти  и, зависимой от нее, прокуратуры.        

  Так, по данным заместителя председателя Счетной палаты Российской Федерации Ю.И. Болдырева, Генеральная прокуратура обычно воздерживается от возбуждения уголовных дел, если речь идет о вскрытых злоупотреблениях такого рода. Для иллюстрации этой ситуации, был назван факт изъятия из бюджета страны в 1995 году суммы, эквивалентной 9 млрд. долларов США, которые «растворились неизвестно где». Ю.И. Болдырев объясняет эту позицию Генпрокуратуры тем, что Генеральный прокурор назначается на должность и освобождается от нее Президентом и, соответственно, зависим от него [29] .         

  Правильность этих суждений подтвердил  последовавший скандал, связанный  с отставкой Ю.И. Скуратова, который лишь попытался привлечь к уголовной ответственности некоторых из кремлевских чиновников, злоупотреблявших своими полномочиями по использованию бюджетных средств.       

 Предоставление эксклюзивных прав (льгот, в том числе по экспорту и импорту, налогам, лицензирование и т.п.) – широчайшее поле для коррупции. К этой же категории следует отнести такие коррупционные рычаги, как отсрочки налоговых платежей, предоставление льгот заемщикам бюджетных средств, продление кредитных договоров, предоставление государственных гарантий.         

  Региональные власти не уступают  федеральным в использовании  права предоставления льгот для  получения взяток. По данным Генеральной  прокуратуры, в одном только Ставропольском  крае в 1995 году было выявлено 130 преступлений должностных лиц в этой сфере.        

  Банковская сфера в России  стала преобразовываться одной  из первых, на рубеже 80 – 90-х годов  фактически происходила ненормативная  приватизация существенной части  государственного банковского сектора. Создание системы уполномоченных банков, которым передавались в управление бюджетные средства, в условиях высокой инфляции было для последних источником получения колоссальной прибыли. Сотрудничество чиновников с коммерческими банками позволило цивилизовать формы получения взяток, и от традиционных конвертов (а затем чемоданов) с наличностью перейти к льготным кредитам, завышенным в десятки раз процентам по вкладам и другим, более утонченным, формам благодарности.          

  Еще в 1996 году Генеральная прокуратура  сообщала о своей озабоченности положением дел в Центральном банке России и его территориальных управлениях, а в 1998, после возбуждения Генеральной прокуратурой нескольких уголовных дел в отношении руководящих работников Центробанка, выяснилось, что сам Центральный банк перед кризисом, вместо того чтобы пытаться удержать рубль, стал активно сбрасывать ГКО, зарабатывая огромные деньги и усугубляя ситуацию в стране. Сами же ГКО служили своеобразной стиральной машинкой для высших чиновников и представителей криминалитета [30] .          

 Противозаконный лоббизм в  законодательных органах труднее всего поддается контролю и уголовному преследованию, прежде всего из-за гипертрофированной депутатской неприкосновенности. Именно поэтому из общего числа должностных лиц, привлеченных к ответственности за деяния, которые можно квалифицировать как коррупцию (хотя этого термина и нет в Уголовном кодексе), законодатели составляют 3% [31] .       

  Серьезно коррумпированы российские правоохранительные органы [32] .  Коррупция в этой сфере проявляется через многочисленные злоупотребления служебным положением, содействию за взятки в прекращении уголовных дел, сращивании с криминальными структурами, противоправном участии в предпринимательской деятельности, в том числе в незаконном оружейном бизнесе и контрабандных сделках. Действия (или бездействие)  коррумпированных служителей закона позволяют преступникам длительное время уходить от ответственности, создают у населения мнение о неспособности  и нежелании властей бороться с преступностью, особенно организованной, в конечном итоге приводят к перерастанию малых преступных групп в крупные межрегиональные преступные формирования.          

  В 1996 году за взяточничество было  привлечено к уголовной ответственности 404 сотрудника правоохранительных органов, в 1997 - 466 человек, в 1998 – 1466, а за полгода 1999 - уже 825. Согласно результатам опросов, проведенных сотрудниками Института проблем укрепления законности и правопорядка, почти каждый четвертый предприниматель давал взятку сотрудникам правоохранительных органов за непринятие законных мер по факту нарушения ими законов [33] .         

  Согласно собственным исследованиям  автора, 72,2% опрошенных бывших должностных лиц, отбывающих наказание в спецколонии Иркутска, получали в период их государственной службы взятки, о которых до сих пор не осведомлены правоохранительные органы. Почти треть из них (30,5%) отметили, что это были постоянные выплаты определенных структур; при этом 39,5% из них работали в органах внутренних дел; 16,3% - в органах государственной власти; по 14% в суде и прокуратуре; 6,9% - в налоговых службах; 4,6% - на таможне [34] .         

  Суммарный объем числа зарегистрированных  фактов уголовно наказуемой коррупции, несмотря на постоянно декларируемое  внимание государства к этой  проблеме, составил немногим более 0,5% общего объема зарегистрированной в 1997 году преступности. Коэффициент интенсивности коррупционной преступности составил 9,8 преступлений на 100 тыс. человек. Однако, если рассчитать специальный индекс коррупции, т.е. на 100 тысяч человек, осуществляющих публичные функции, то показатель интенсивности коррупции увеличился бы в 9 раз.               

  Структура зарегистрированной коррупционной  преступности в России в соотношении  основных ее видов в 1997 году  представляла собой следующую  картину: злоупотребление должностными  полномочиями – 19,8%; дача и получение взятки – 39%; служебный подлог – 40,5% [35] .        

 Статистические данные о  коррупционных действиях, совершенных  в России за последние 10 лет. свидетельствуют, что регистрация должностных хищений, присвоений и растрат сократилась практически вдвое, а судимость за них снизилась почти в 10 раз. Аналогичные тенденции демонстрируют сведения о взяточничестве и должностных злоупотреблениях. По всем трем видам деяний на одного осужденного приходится 11 зарегистрированных коррупционных преступлений, 15 злоупотреблений, 13 хищений и 5 взяточничеств [36] . В 1997 году только 49% из числа всех обвиняемых за взяточничество осуждены за совершение преступления [37] .        

 При увеличении за последние  два года количества выявленных  должностных преступлений более чем на 40%, а должностных лиц, подозреваемых в их совершении, в 2 раза, число привлеченных к ответственности возросло лишь на 50% и составляет около 60 - 70% от числа выявленных лиц. Выявляется же, согласно данным В.В. Лунеева, не более 2% от совершенных преступлений, (а по экспертным оценкам президента Ассоциации работников правоохранительных органов А.А.Аслаханова показатель выявления коррумпированных должностных лиц составляет  приблизительно  0,002%),  реальное  же  наказание  несут

лишь 0,2 – 0,5%  коррупционеров [38] .       

 Таким образом, соотношение  между состоянием фактической  коррупции, уровнем зарегистрированных  должностных преступлений и реально осужденными чиновниками (см. табл. 5) составляет несколько порядков.        

 Степень латентности коррупционной  деятельности, которая к тому  же далеко не укладывается  в рамки уголовного закона, является  максимальной среди всех известных  преступлений. Так, средний коэффициент латентности всех видов коррупционных преступлений в начале прошлого десятилетия в нашей стране составил 10 (по оценкам экспертов). А коэффициент латентности наиболее выявляемого среди коррупционных преступлений – взяточничества, по данным экспертных опросов 126 сотрудников подразделений по борьбе с экономическими преступлениями, проведенного в 1992 году, составил 18. Однако уже в 1995 году уровень латентности взяточничества оценивался аналогичной группой экспертов коэффициентом, превышающим 2000 [39] .

Таблица 5 

 

 

 Динамика преступлений в системе государственной службы

за 1993-1995 годы

	1993	1994	1995
Возбуждено дел на Коррумпированных лиц На работников : органов госуправления в том числе: кредитно-финансовой и банковской системы контролирующих органов таможенной службы органов внутренних дел прокуратуры органов власти Из них депутатов Направлено в суд угол. дел на коррумпирован. лиц	2469        1483          238          108            67          611            14            92            60          1191	2678     1673       295       202         93       786         16         57         29       1319	3504       2323        487        300        171        924          20        120           33       1949

 

               

 В сферу коррупции вовлечено  огромное количество людей, начиная  от простых граждан до высокопоставленных чиновников. И несмотря на то, что официально и политической практикой, и общественной моралью, и прессой  коррупция порицается, считается общественно  неприемлемой, фактически она является частью жизни нашего общества, которое, в большинстве своем, принимает ее как необходимый элемент своего существования. Российская государственная система в настоящий момент  представляет собой огромный рынок коррупционных услуг, а многие должностные лица рассматривают свою службу как средство для их реализации.         

 Эффективность борьбы с коррупцией  поэтому   напрямую зависит от разрушения этого рынка, переориентирования, изменения системы государственной службы, которая до сих пор базируется на традициях и стереотипах, способствующих прогрессирующему развитию коррупции. Ее масштабы и темпы распространения таковы, что создают угрозу дальнейшему демократическому развитию Российского государства.         

 Проблемы, порождаемые коррупцией, воздействуют на все сферы  жизни общества. Так, экономические  последствия проявляются прежде всего в том, что расширяется теневая экономика. Это приводит к уменьшению налоговых поступлений и ослаблению бюджета. Как следствие – государство теряет финансовые рычаги управления экономикой, обостряются социальные проблемы из-за невыполнения бюджетных обязательств. Неэффективное использование бюджетных средств, в частности при распределении государственных заказов и кредитов, еще больше усугубляет бюджетные проблемы страны. Нарушаются конкурентные механизмы рынка, поскольку в выигрыше оказывается не тот, кто конкурентоспособен, а тот, кто смог получить преимущества за взятки. Это приводит к снижению эффективности рынка и дискредитации идей рыночной конкуренции. За счет коррупционных «накладных расходов» повышаются цены. В итоге страдает потребитель. Теряется доверие агентов рынка к способности власти устанавливать и соблюдать честные правила рыночной игры. Ухудшается инвестиционный климат и, следовательно, не решаются проблемы преодоления спада производства, обновления основных фондов.       

 Социальные последствия напрямую  связаны с экономическими. Поскольку  отвлекаются колоссальные средства  от целей общественного развития, обостряется бюджетный кризис, а  значит, снижается способность власти  решать социальные проблемы. Закрепляются  и увеличиваются резкое имущественное неравенство, бедность большей части населения. Коррупция подстегивает несправедливое перераспределение средств в пользу узких олигархических групп за счет наиболее уязвимых слоев населения. Дискредитируется право как основной инструмент регулирования жизни государства и общества. В общественном сознании формируется представление о беззащитности граждан и перед преступностью, и перед лицом власти. Коррумпированность правоохранительных органов способствует укреплению организованной преступности. Последняя сращивается с коррумпированными группами чиновников, усиливаясь все больше с помощью доступа к политической власти и возможностям для отмывания денег.

В итоге не менее разрушительны политические последствия существования коррупции, проявляющиеся в смещении целей политики от общенационального развития к обеспечению властвования олигархических группировок. В результате уменьшается доверие к власти, растет отчуждение ее от общества. Падает престиж страны на международной арене, растет угроза ее политической и экономической изоляции. Профанируется и снижается политическая конкуренция. Граждане разочаровываются в ценностях демократии, а следовательно, возникает угроза разложения демократических институтов. Кроме того, серьезно увеличивается риск крушения нарождающейся демократии по распространенному сценарию прихода диктатуры на волне борьбы с коррупцией [40] .        

 Коррупция, таким образом, являясь  краеугольным камнем, посредством которого связаны между собой российская бюрократия и организованная преступность, влияет не только на их развитие, но и имеет серьезные негативные последствия во всех проявлениях общественной жизни.    Поэтому, если не начать реальную, не на словах, экономически очень выгодную для страны борьбу с коррупцией, не проявить политическую волю и твердость в этом вопросе, под угрозу будут поставлены не только экономические интересы и демократические институты, но и национальная безопасность страны.

3.3.    Легализация доходов, полученных незаконным путем       

 Размах криминального бизнеса, масштабы теневой экономики ставят  перед организованными преступными  структурами в качестве первоочередной  задачи определение путей и  средств легализации денежных средств, полученных незаконным или полузаконным путем. Отмывание денег – это заключительный этап превращения преступности в высокодоходное и эффективное производство, в ходе которого происходит противоправная и вредная для общества концентрация экономической, а вслед за ней и политической власти в руках неконтролируемой группы лиц. Допустить отмывание денег, значит, сделать выгодными торговлю наркотиками, уклонение от налогов, проституцию, вымогательство, хищения, взяточничество. Поэтому «грязные деньги» должны быть лишены возможности поступить в обращение с тем, чтобы преступления утратили для преступников всякий смысл [41] .        

 В самом общем виде «отмывание грязных денег» можно определить как «перевод незаконно полученных наличных денег в другой актив, сокрытие истинного источника или собственности, от которых незаконным образом получены деньги, и создание характера законности для источника и для собственности» [42] . Таким образом, это любая деятельность, сделка или финансовая операция, которая совершается в целях сокрытия источников происхождения, существования, распределения, перераспределения и потребления денежных средств или иного имущества, полученных в результате какого-либо преступления на первой стадии, с тем, чтобы на второй стадии приступить к извлечению из них регулярных доходов. Иными словами, согласно определению президентской комиссии США по организованной преступности 1984 года, «отмывание денег – процесс посредством которого скрывается существование, незаконное происхождение или незаконное использование доходов, а затем маскировка их таким образом, чтобы они казались имеющими законное происхождение».       

 Как уже указывалось, пропорции  соотношения легального и теневого  капитала составляют в настоящее  время 50:50, что переходит все возможные  границы. Ежегодный совокупный доход  организованных преступных группировок в России достигает уровня  10 млрд. р. До 70% доходов, полученных незаконным путем, вкладывается в различные формы предпринимательской деятельности [43] , т.е. более двух третьих таких средств легализируются в форме инвестиций в наиболее прибыльные отрасли, для приобретения пакетов акций предприятий, сферы услуг и досуга, печатных и электронных средств информации.        

 Таким образом, колоссальные  средства, полученные от торговли оружием, незаконного игорного и наркобизнеса, контрабанды, хищений, другой противоправной деятельности, организованные преступники стремятся легализировать, придать им видимость законных, пустить в оборот.         

 Способы отмывания таких доходов различны. Многие из них представляют собой достаточно сложный и продолжительный процесс, включающий множество разнообразных операций. Наиболее распространенной является трехфазовая модель легализации преступных доходов. Каждая фаза имеет свою цель и набор форм для ее достижения.          

 В первой фазе происходит введение «грязных» наличных денег в легальный хозяйственный оборот. Основными формами  такого введения являются: мошенничество с использованием подставных лиц и фирм; подкуп и запугивание лиц, ответственных за проведение идентификации клиента; организованная покупка легко преобразуемых имущественных ценностей (пятая часть легализируемых средств расходуется на приобретение недвижимости), при этом каждая покупка осуществляется либо на сумму ниже той, с которой возникает обязанность идентификации, либо платежи осуществляются мелкими суммами на один банковский счет. Часто используются обменные сделки – обмен денег на купюры иного достоинства или другую валюту без использования банковских счетов; использование предприятий с большим наличным оборотом, к легальной выручке которых примешиваются «грязные» деньги; создание собственных фиктивных предприятий, декларирующих  такие деньги в качестве выручки (1,5 тыс. организованных преступных группировок имеют собственные коммерческие структуры).        

 В России введение «грязных»  наличных  денег в легальный оборот существенно облегчается благодаря значительному нелегальному наличному обороту между легальными предприятиями, которые за обмен своих безналичных средств на «черные» наличные деньги еще и платят коммисионные в размере 1 - 8% от суммы сделки [44] .        

 Значительная доля доходов  от преступной и иной незаконной деятельности легализируется путем обмена на иностранную валюту и перевода ее за рубеж. В России эти функции нередко берут на себя банки так называемых свободных экономических зон – СЭЗ, которые позволяют зачислять на свои счета «грязные» деньги и конвертировать их.        

 По оценке экспертов Центробанка, за годы «реформ» из России  за рубеж вывезено капиталов  на сумму около 260 млрд. долларов [45] , а с 1992 по 1999 год в мировые финансовые центры переведено еще около 100 млрд. долларов, при этом доля «грязных денег» составляет до 30 - 40% объема российского капитала, осевшего за рубежом. Вывоз капитала из России, согласно оценкам зарубежных правоохранительных органов и совпадающим с ними мнением специалистов из департамента валютного контроля Центробанка, в настоящее время достигает 1 млрд. долларов в месяц [46] .          

 Цель второй фазы  процесса легализации – отделение преступных доходов от источника их происхождения путем проведения комплекса финансовых операций. В результате обрывается цепочка следов и обеспечивается анонимность имущественных ценностей. Для осуществления операций во второй фазе широко используются подставные лица и фиктивные фирмы, выставляющие фиктивные счета, служащие основанием перевода денег. Операции второй фазы часто носят международный характер, для их проведения большую роль играют оффшорные зоны и иные страны с мягким налоговым режимом и слабо развитой системой финансового контроля.          

 В третьей фазе  деньги обретают легенду происхождения и могут инвестироваться в легальную экономику.                

 Большую роль в легализации  незаконно полученных средств играет банковский сектор. Несовершенство банковского и уголовного законодательства, неадаптированность финансовых институтов к рыночным реалиям привели к тому, что банковские учреждения до сих пор используются для накопления капитала противоправными способами и для отмывания преступных доходов.          

 В числе наиболее распространенных  способов отмывания доходов с  использованием банковского механизма  можно назвать превращение денег  в банковские чеки, облигации, ценные  бумаги на предъявителя; помещение денег в банки, а также кредитно-финансовые учреждения небанковского типа, занимающихся перемещением денег в пределах страны или за границу; депонирование денег на банковские счета; обмен мелких банкнот на крупные; одной валюты на другую; перевод денег по телеграфу или электронным способом со счета в отечественном банке на зарубежный банковский счет или счет ценных бумаг; организация сложных цепочек платежей; продажа, дисконтирование или торговля различными видами финансовых инструментов, включая банковские чеки, векселя, платежные поручения и т.п. [47]        

 Несмотря на то, что Россия  имеет коммерческую банковскую  систему чуть более 10 лет, она превращается в один из крупнейших центров по отмыванию грязных денег. Этому способствует несколько факторов. Во-первых, благоприятный климат для отмывания денег в России связан с особенностями депонирования в нашей стране, когда  в отличие от западных стран, при помещении денег на депозит отсутствует даже минимальный контроль за источниками средств. Во-вторых, большие возможности для отмывания возникают в связи с наличным характером обращения денежных средств в России, а дефицит инвестиционных ресурсов снижает порог чувствительности к проблеме легализации «грязных» капиталов.  Кроме того,  отмывание активизируется в связи с расширением контроля криминальных структур над коммерческими банками страны.         

 Непосредственная связь банков  с преступным миром позволяет преступникам легализировать доходы от своей преступной деятельности, подкрепляет их намерение продолжать совершение преступлений. Между тем проблема легализации незаконных доходов имеет еще и внешнеэкономический аспект. Речь идет о том, что если не перекрыть каналы поступления преступных доходов в российскую экономику, то это явится серьезным препятствием для вхождения страны в мировую экономическую систему, где нет доверия криминальным капиталам [48] .        

 Использование криминального  капитала для развития законного  предпринимательства на первый  взгляд может показаться полезным, поскольку происходит загрузка  существующих и вновь вводимых  мощностей, что способствует решению проблем занятости населения, получению валового внутреннего продукта и будущему росту налоговых поступлений в бюджеты разных уровней.         

 Однако при этом не следует  забывать, что при легализации  криминального капитала происходит  сокрытие совершенных для его получения преступлений;  полученные финансовые средства нередко используются для проведения политической деятельности, лоббирования интересов как собственной предпринимательской активности, так и  интересов  криминальных структур, а также для получения депутатской неприкосновенности. Кроме того, приращенные в легальном обороте «грязные деньги» могут вновь реинвестироваться в криминальную деятельность. Все это нагнетает социальную напряженность в обществе, девальвирует стимулы к производительному труду в официальной экономике, приводит к снижению привлекательности честного бизнеса и оттоку частных (в том числе иностранных) инвестиций законопослушных агентов рынка. Как следствие происходит углубление экономического кризиса в России и подрывается ее экономическая безопасность [49] .        

 Проблемы экономической нестабильности  Российского государства связаны  также и с тем, что та часть  криминальных капиталов, которые не идут на реализацию вышеназванных задач,  вывозятся из страны и вкладываются в западные банки. Наиболее часто это происходит в оффшорных зонах, называемых на Западе «налоговыми гаванями», в большинстве из которых объем частных вкладов россиян достигает 60%. Масштабы перекачивания финансовых средств через оффшорные зоны растут. По неофициальным данным российские юридические и физические лица зарегистрировали 60 тыс. оффшорных компаний за рубежом. Многие российские оффшорные банки, обслуживая внешнеторговый оборот российских компаний, в то же время обеспечивают стадию интеграции криминальных капиталов в процессе их отмывания [50] .        

 Особенности оффшорного банковского дела таковы, что позволяют легализировать незаконно полученные доходы. При этом имитируется легальный бизнес, и на бумаге оффшорные сделки выглядят вполне законными. Однако их законность трудно проверить, поскольку законы, охраняющие банковскую тайну, запрещают обмениваться информацией об операциях по счетам, а в нерегулируемых оффшорных центрах никакая отчетность не ведется. Трастовые законы также делают невозможной идентификацию подлинных владельцев фирм, вызывающих подозрение, и поэтому невозможно установить, кто является владельцем собственности. Учитывая эти возможности, которые находятся в распоряжении преступников, понятно, что почти невозможно отследить отмывание денег между несколькими оффшорными корпорациями [51] .       

 Таким образом, можно говорить  об использовании трех основных  способов отмывания денег, существующих  в мировой практике, это  неконтролируемый  их ввод в коммерческий оборот, т.е. с использованием законного бизнеса, операции купли-продажи и оффшорные зоны.        

 Способы отмывания «грязных»  денег с использованием законного  бизнеса в большинстве стран  достаточно традиционны и ограничены  существующим в них законодательством. Там деньги отмываются в основном с помощью завышения легальных расходов и доходов, либо помещения наличных денег на счета компаний, фирм. Операции купли-продажи являются манипулируемыми финансовыми операциями, в ходе которых применяется внешне законная покупка или продажа актива с целью перемещения наличных в безналичную систему. Оффшорные зоны используются организованной преступностью для отмывания и сокрытия своих незаконных доходов.         

 В России эти методы были  адаптированы к существующей  экономической, социально-политической и правовой ситуации, и по характеру и объему операций в 1993 - 1995 годах превзошли все имеющиеся в мире аналоги. Так, в 1993 - 1994 годах только из-за несовершенства системы межбанковских расчетов преступными группировками с использованием поддельных банковских документов было введено в обращение примерно 3 - 4 трлн. рублей, значительная часть которых была конвертирована и переведена в зарубежные банки.         

 В 1993 - 1995 годах наступило время  бурной мошеннической деятельности фальшивых финансовых компаний, банков, иных коммерческих предприятий и фондов, которая имела беспрецедентные масштабы. С помощью мошенничества эти преступные структуры не только отмывали астрономические суммы «грязных» денег (например, в печально известную «Властилину» такие деньги сначала везли мешками, затем контейнерами, потом уже грузовиками, причем без всякого учета и контроля со стороны финансовых и налоговых органов), но и получили возможность похитить значительные средства населения, предприятий и организаций через созданные фиктивные структуры. Для осуществления этой преступной деятельности организованные криминальные формирования  расширили  масштабы безлицензионной деятельности различных коммерческих структур, связанной с привлечением средств юридических и физических лиц, под предлогом выгодного их размещения, инвестирования различных проектов, проведения трастовых и иных операций, выпуском акций, облигаций и других ценных бумаг, с обещанием выплаты нереальных дивидендов. По данным созданной в 1995 году ассоциации  вкладчиков акционеров-заимодателей, 40 млн. россиян стали жертвами финансовых афер [52] . Причинен финансовый ущерб в 20 трлн. рублей, большая часть из которых была вывезена, либо вложена в уставные капиталы коммерческих банков, например, основной пакет акций банка «Бамкредит» (75%) был приобретен на средства «Русского дома селенга», который  собрал с вкладчиков по всей стране  свыше двух триллионов восемьсот миллиардов рублей (в старом исчислении) [53] .        

 Фактически аналогичная схема  была использована в 1996 - 1998 годах, однако строительством «финансовой  пирамиды» стало уже заниматься само государство с помощью выпуска ценных бумаг – ГКО. На рынке ГКО оперировали самые высокие чиновники (начиная от вице-премьеров правительства до крупных чиновников Министерства финансов) и представители организованной преступности, для которых ГКО являлись не только средством получения огромных доходов и способом уклонения от налогов, но еще и служили хорошо отлаженным механизмом для отмывания незаконно полученных средств.         

 Игра на финансовом рынке  страны шла через определенные банки (в этом принимал активное участие и сам Центробанк) и подставные финансовые структуры. Решение о дефолте даже не было оформлено постановлением правительства – это было корпоративное решение группы людей [54] . В результате страна была ввергнута в сильнейший системный кризис, была парализована банковская система, большинство коммерческих банков разорилось или спрятало свои валютные активы в оффшорах, несколько десятков миллионов простых вкладчиков вновь оказалось обманутыми. Обогатилась небольшая группа людей, которая конвертировала доходы от ГКО в валюту и уже в виде  «законных» денег поместила их на счета западных банков.        

 Таким образом, на протяжении последних пяти лет в России существовали беспрецедентные по мировым масштабам возможности для одновременного получения супердоходов и их легализации.        

 Между тем, легализацию и  сокрытие теневых российских  денег трудно представить без  основного промежуточного звена, в качестве которого используются  банки, находящиеся вне пределов  России. Как показал скандал с  «Бэнк оф Нью-Йорк», это могут  быть не только оффшорные, но и другие, известнейшие в мире, банки. Согласно показаниям данным в суде бывшим вице-президентом банка Л. Эдвардс, еще в 1995 году начала работать хорошо отлаженная схема по нелегальному переводу в США значительных денежных сумм из России. Через открытые подставные фирмы «Бенекс», «Бекс» и «Лоуленд», имевшие счета в «Бэнк оф Нью-Йорк», за три последних года было «прокручено» почти 7 млрд. долларов. Переводы шли из Депозитарно-клирингового банка (ДКБ) и коммерческого банка «Фламинго», затем через указанные подставные компании, поступившие российские доллары перераспределялись на счета банков в третьих странах [55] .        

 Борьба с легализацией денежных средств, полученных незаконным путем,  крайне трудна, несмотря на существующий международный опыт и ряд законов в этой сфере. В России до 1996 года вообще не существовало специального уголовно-правового запрета действий по легализации денежных средств и иного имущества, приобретенного преступным путем. В настоящее время, несмотря на то, что так окончательно и не принят Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных незаконным путем», Уголовный кодекс РФ наконец-то установил  уголовную ответственность за отмывание денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем (ст. 174), и даже появилась практика регистрации и расследования подобных преступлений. Так, например, в 1997 году их было зарегистрировано – 241, из них только 40 были совершены организованными преступными группами Однако за 1997, 1998 годы реально были осуждены по данному составу лишь 5 человек [56] .         

 Это свидетельствует о том, что обширный опыт легализации  незаконных доходов у преступников  и отсутствие практического опыта  расследования такого рода дел  у правоохранительных органов, которые  к тому же глубоко поражены  коррупцией, вряд ли позволят  в ближайшее время эффективно бороться с этим видом преступной деятельности.          

 В России ужесточение контроля  за наличным и безналичным  денежными потоками и возможность  привлечения к уголовной ответственности, основанное только  на признаках состава ст. 174 УК РФ, лишь породят более изощренные способы отмывания денежных средств, среди которых уже сейчас специалистами называются, например, уход от финансовой отчетности, нарушение правил ее ведения, проведение  теневых работ, оплачиваемых «грязными» деньгами, и др.      

   Кроме того, Россия так и не подписала Конвенцию Совета Европы «Об отмывании, расследовании и конфискации преступных доходов» от 8 ноября 1990 года. Осложняет расследование этой категории дел и отсутствие соглашений об экстрадиции между Россией и рядом стран. Поэтому для повышения эффективности борьбы с легализацией денежных средств, полученных преступным путем, которая по сути является смыслом предшествующей ей преступной деятельности, необходимо окончательно принять Федеральный закон, регламентирующий борьбу с этим явлением, а также присоединиться к Европейской конвенции, которая позволит перекрыть пути российскому криминальному капиталу на Запад.

3.4. Организованная преступность  в кредитно-финансовой и банковской  сферах        

  Кредитно-финансовая  сфера  является  «кровеносной  системой» общественно-экономического организма, поэтому отлаженное ее действие под контролем государства создает условия для наиболее эффективного развития хозяйства страны.          

 Между тем в этой сфере  сформировались наиболее острые проблемы, характерные для экономики переходного периода: отставание законодательного процесса от реалий, складывающихся в хозяйственных отношениях; несовершенство существующих банковских технологий и структур обеспечения собственной безопасности в сравнении с общепринятыми в мире; активное внедрение в ее деятельность организованных преступных сообществ.          

 Поскольку в условиях дальнейшего  перехода к рыночным структурам  все большее значение будет  приобретать формирование кредитно-денежной системы как ведущего механизма регулирования всех сторон экономической жизни государства, нейтрализация преступных посягательств в этой сфере становится все более значимой, так как криминальные структуры предпринимают усилия по проникновению в эту систему, использованию в корыстных интересах промахов государственной экономической политики. Очевидно, что установление контроля над денежной сферой позволит осуществить «внедрение» и в другие звенья экономической системы.         

 По данным Интерпола, доходы организованной преступности в кредитно-финансовой сфере превышают доходы от всех преступлений в экономике и занимают третье место по прибыльности после наркобизнеса и торговли оружием. В России в финансово-кредитной сфере доходы криминальных структур были оценены западными экспертами приблизительно в 4 млрд. долларов США [57] .         

 Экономическая преступность  в кредитно-финансовых отношениях  проявляется в различных криминальных формах: в криминализации банковского дела; в системе денежных расчетов, прежде всего в сфере несанкционированного обналичивания безналичных денег; в увеличении процессов фальшивомонетничества, включающего в оборот не только фальшивые деньги, но и фальшивые ценные бумаги, банковские документы (по данным западных экспертов, по фальшивым авизо, расчетным чекам и в «пирамидах» за последние несколько лет получено более 1 млрд. долларов США, причем из оборота изымается не более 10% фальшивок) [58] .         

 Массовый характер стали  приобретать такие виды криминального  предпринимательства, как хищения  денежных средств по подложным  платежным документам; незаконное получение и нецелевое использование льготных кредитов; перевод капиталов в сферу теневой экономики и зарубежные банки (особенно в оффшорных зонах); валютные спекуляции на бирже; «отмывание» криминально нажитых доходов.         

 По количеству хищений в крупных размерах и мошенничеств кредитно-финансовая система вышла на первое место среди прочих сфер экономики. Материальный ущерб только по оконченным производством уголовным делам в 1994 - 1997 годах составил 1 трлн. рублей [59] . В 1998 году было выявлено свыше 34 тыс. преступлений в этой сфере, а причиненный ими ущерб оценивается в 7,9 млрд. рублей [60] . Абсолютные показатели состояния преступности в кредитно-финансовой системе за последние семь лет увеличились более чем в 65 раз: с 617 зарегистрированных преступлений в 1992 году - до 40595 в 1999. При этом максимальный рост деяний данного вида пришелся на 1993 год, когда абсолютное их количество увеличилось в 8,7 раза (было зарегистрировано 5400 преступлений).        

 Негативные процессы в кредитно-финансовой  системе постоянно трансформируются. В 1992 - 1993 годах приоритетными были хищения денежных средств с использованием фиктивных платежных документов (кредитовых авизо, чеков «Россия», мемориальных ордеров и др.). Банковская система России оказалась неподготовленной к бурному развитию рынка, к появлению многих новых коммерческих альтернативных структур. Кризис платежной системы был спровоцирован непродуманными экспериментами по изменению порядка и форм расчетов, поспешными организационными решениями.        

 Создание системы рассчетно-кассовых  центров, скопированных с американских и немецких аналогов, в российских условиях слабой компьютеризации банковской сферы в начале 90-х годов стало буквально разрушать кредитно-финансовую систему страны. Раньше платежные документы пересылались по цепочке: плательщик - банк плательщика - банк получателя - получатель. После введения РКЦ цепочка удлинилась, поскольку в ней теперь после банка плательщика появился РКЦ банка получателя. Начались постоянные сбои и беспрецедентные задержки в расчетах, масштабные мошеннические операции.         

 Проблема расчетов была усугублена  также тем, что в последние  годы проводилось насильственное  разрушение национальных банков  с вертикальной структурой управления  и поощрялось создание мелких  кредитно-финансовых учреждений, не  способных эффективно проводить расчетные операции. Кроме того, существующая громоздкая и технически устаревшая централизованная система расчетов, незаитересованность персонала РКЦ в результатах своего труда и его низкая оплата, недостаточная для рыночной банковской инфраструктуры квалификация персонала Центрального банка России и запутанная нормативная база привели к тому, что сфера расчетов оказалась незащищенной перед давлением организованных преступных групп.        

 Всего за эти годы только  из-за несовершенства системы  межбанковских расчетов преступниками посредством использования поддельных банковских документов было введено в обращение примерно 3 - 4 трлн. рублей, значительная часть которых была конвертирована и переведена в зарубежные банки [61] . «Отмыванием» похищенных сумм занимались 900 банков и 1,5 тыс. предприятий в 68 субъектах Федерации.        

 В более позднее время (1993 - 1994) характерными стали экономические  преступления с использованием финансовых и трастовых компаний. Они присвоили, по самым скромным подсчетам, 20 трлн. рублей. Пострадавшими оказались около 10 млн. вкладчиков, которые заключали с этими компаниями договоры займа, траста, селенга, страхования и т.п., покупали у них акции и другие суррогаты без денежного и другого материального обеспечения.        

 С конца 1994 года наступил  этап незаконного получения кредитных  ресурсов банков, задолженность  по которым, по оценкам экспертов, составляет порядка 100 трл. рублей. Большинство невозвращенных кредитов присваивается, а 30% от общей суммы похищается и используется преступными группировками.         

 Незаконное получение кредита  осуществляется посредством целого  ряда мошеннических действий, среди  которых: создание и регистрация лжефирм на подставных лиц, изготовление подложных бизнес-планов и ТЭО, балансовых отчетов, необходимых для заключения кредитных договоров, представление фиктивных документов в обоснование кредитной заявки («договоры» о предстоящих сделках), представление фиктивных либо полученных обманным путем гарантийных писем, страховых полисов в обеспечение возвратности кредита, предоставление в качестве залога неполноценного либо уже заложенного или не принадлежащего получателю кредита имущества, подкуп банковских работников в целях склонения их к выдаче кредитов с нарушением установленных норм и требований.         

 Распространение получили нетрадиционные  способы посягательств, мошеннических  операций в страховом деле, а  также с векселями, кредитными  пластиковыми карточками, валютными (дорожными) чеками. Например, уже к началу 1995 года уровень мошенничества в России с расчетно-кредитными карточками «Виза» превышал среднемировой в 4 - 5 раз [62] .        

 Активно криминализируется  в настоящее время сфера вексельного  обращения. Широкое распространение  получила подделка векселей, в  частности, векселей Сбербанка. Масштабы  эмиссии поддельных векселей  составили сотни миллиардов рублей. География пунктов введения этих векселей в расчетные обороты, используемые связи банковских, коммерческих, властных структур, смычка с криминальными лидерами свидетельствуют о проведении крупномасштабного организованного преступления. Например, в Москве пресечена деятельность организованной преступной группы, изготовившей векселя и другие ценные бумаги на сумму около 300 млрд. рублей и несколько десятков миллионов долларов [63] .        

 В 1995 - 1996 годах производилась  массовая эмиссия векселей различными  юридическими лицами. По данным  Центрального банка, только коммерческие  банки в 1995 году выпустили в  общей сложности векселей на  сумму 114 трлн. рублей и еще столько  же в 1996 году. Центральный банк затем ввел ряд ограничений и дополнительный норматив по выпуску векселей банком, привязанный к его уставному капиталу, тем не менее, допущенный неограниченный и неконтролируемый выпуск векселей позволил создать условия для целого ряда мошеннических действий и построения вексельных «пирамид».                       

 В вексельных пирамидах используются  фиктивные векселя, не обеспеченные  финансовыми ресурсами выпустившего  их банка. Главная цель здесь - обмануть покупателя этих ценных бумаг. Схема «кредитор-должник», из которой выходит вексель, создана для того, чтобы придать видимость надежности векселю для его дальнейшей перепродажи.         

 Вексельные схемы в криминальных  целях варьируются тем или  иным образом. Например, суть одного из вариантов сводится к легальному изготовлению векселей по поддельным учредительным документам частных предприятий. Далее мошенники заключали  с представителями коммерческих банков договоры по предоставлению под эти векселя банковских гарантий – так называемый аваль. Таким образом, поддельные векселя становились ликвидными. В результате мошенники обменивали свои векселя на высоколиквидные ценные бумаги энергетических предприятий, предъявляя их к оплате, а полученные средства обналичивали.        

 Широкое использование векселей является во многом следствием проблемы недостатка наличных денег в обращении. Поэтому, наряду с фиктивными векселями, широко применяется для получения нелегальных доходов, особенно на региональном уровне,  использование реальных “денежных суррогатов” - векселей крупных предприятий, банков, которые входят в систему оплаты бюджетных средств. Вексель, как 100-процентный платеж попадает через администрации регионов в конкретные организации, которым необходимы живые деньги, чтобы выплатить заработную плату, обеспечить различные платежи. С векселем эти вопросы решить невозможно, для решения платежных проблем бюджетной организации его необходимо продать. Однако никто за 100% цены такой вексель не покупает. Иными словами, организации ставятся в  такие условия, что могут просто потерять его и, в конечном итоге, вынуждены вексель, который получен как 100-процентная оплата бюджетных средств, поменять на 50% или, может быть, менее живых денег. Между тем этот вексель возвращается назад к тем же структурам, которые его выдали, и принимается опять как 100-процентный. Таким образом, 50 и более процентов чистой прибыли начинает работать уже на беловоротничковую преступность.         

 Следует отметить, что из  общего объема векселей в 300 трлн. рублей, в 1997 году  на долю банков приходилось 13%; Минфина – 2%; субъектов Федерации – 2%; муниципальных образований – 1%; предприятий и организаций – 77,5% [64] .        

 С помощью векселей также  обеспечиваются различные варианты  ухода от налогообложения. Кроме  того, вексель используется как  инструмент для обслуживания  «серого» и «черного» оборотов  неучтенной продукции и услуг. Векселя, обеспечивающие около 20% всего  объема расчетов, являются стабильным источником доходов целого ряда социальных групп, среди которых чиновники-распределители, криминальные структуры, спекулятивный и теневой капитал, вторгающийся в реальный сектор.        

 Все более широкое распространение  получают преступления с использованием компьютерных и телекоммуникационных систем, особенно в связи с переходом банков на электронные системы расчетов. Только за 1993 - 1994 годы было предотвращено 300 попыток проникновения в компьютерные сети Центрального банка России. Самым крупным из них можно считать «взлом» компьютерной системы ГРКЦ главного управления ЦБ по г. Москве, когда преступники пытались похитить 68,5 млрд. рублей и перечислить их на подставные счета в восьми коммерческих банках. К уголовной ответственности за это преступление было привлечено 60 человек [65] .        

 Хищение денежных средств  с помощью компьютерных систем  связано с осуществлением операций  по появлению сумм, которые фактически на данный счет не зачислялись, либо операций по начислению процентов на уже незаконно  образованные суммы. Производится также начисление избыточных средств на счетах при автоматическом перерасчете рублевых остатков за счет предварительного увеличения остаточных сумм.        

 В некоторых случаях в  банках существует недостаточно  эффективная система контроля, допускаются  существенные нарушения, которые  создают основу для проведения  незаконных операций. Как отмечается  департаментом инспектирования Центрального банка РФ, в ходе проверок установлено, что 50% банков представляют в контролирующие органы недостоверную информацию в своих отчетах, целый ряд уполномоченных банков допускает манипулирование бюджетными средствами.                

 Опасность сложившейся ситуации  заключается в том, что применение  суррогатов денег, а также очевидная  долларизация экономики образовали  параллельную денежную систему  теневой экономики, не платящую  налоги в бюджет, не подверженную  государственному контролю и регулированию, которая по своим масштабам почти в 10 раз превосходит официальную. В этих условиях банки сами становятся мощным фактором формирования деформаций экономических отношений.        

 Наиболее характерным проявлением  этого процесса является незаконное обналичивание денежных средств, которое выступает одним из каналов финансирования криминальной экономики и может стать причиной дестабилизации финансовой системы. Около 40% всей денежной массы обслуживает теневой оборот. В теневую игру по незаконному обналичиванию денежных средств все больше втягиваются банковские структуры. «Цена» незаконной операции с наличными денежными средствами, а по существу – размер взятки соответствующему должностному лицу, составляет до 10% суммы сделки [66] .         

 Таким образом, существует реальная  угроза перехода контроля над  денежным обращением к организованным  криминальным структурам, что в  свою очередь сводит на нет  все усилия государства по стабилизации и реформированию экономики России.         

 Поражен криминальными проявлениями  и валютный рынок России. О  размахе преступного бизнеса  с валютными ценностями свидетельствуют  следующие примеры: в Омске задержана  группа лиц у которой изъято 32 кг. промышленного золота общей стоимостью  около 1 млн. рублей, похищенного с приисков Магаданской области; в Кургане пресечена деятельность производственно-коммерческой фирмы «Интром» за незаконную реализацию 521 кг. серебряных пластин; в хранилище московского АКБ «Ходынка» обнаружены неучтенные изумруды на сумму 700 тыс. долларов США. В Якутске у заместителя директора АО «Саха-Даймонд» изъято большое количество алмазов общим весом 5,5 тыс. карат, которые без лицензии он пытался реализовать коммерческим фирмам. Там же арестовано 7 участников организованной преступной группы, у которых было изъято 337 алмазов общей стоимостью 40 тыс. долларов [67] .  

      В начале октября 1999 года в Москве задержана преступная группа, специализировавшаяся на продаже крупных партий драгоценных камней, при попытке продажи партии оценочной стоимостью 17 млн. долларов. В группу входил вице-президент ЗАО «Беларус-Диамант», при обыске у которого были изъяты 815 ювелирных изделий, 58 пакетов с мелкими камнями и 1475 крупных камней, оценочной стоимостью 144 млн. долларов. Судя по описанию изъятых драгкамней и их оценочной стоимости, эта группа осуществляла преступную деятельность в гораздо более крупных масштабах, чем печально известная «Голден-Ада». Ее деятельность полностью контролировалась этническими, в том числе чеченскими группировками [68] .          

 Сверхприбыли от сделок с  промышленным золотом и драгоценными  камнями является катализатором  формирования сообществ организованной  преступности в местах добычи  и переработки драгоценных металлов  и камней. Преступность в этой  сфере не только приобрела организованные формы, но и носит международный характер, причиняет существенный экономический ущерб государству, является мощным дестабилизирующим фактором валютной системы. По экспертным оценкам, за последние годы «налево» ушло около 20 т золота, или примерно четверть добытого металла [69] .        

 На российском рынке алмазов  появилось значительное количество  неизвестных, основанных на смешанном капитале фирм, которые проводят операции с драгкамнями на значительные суммы в валюте. При этом их деятельность, хоть формально и соответствует существующим нормативным актам, наносит государству значительный ущерб в результате пересортицы вывозимых драгоценных камней и невозврата из-за границы готовой бриллиантовой продукции. Так, например, в результате оперативных мероприятий был пресечен контрабандный вывоз 119 природных сапфиров [70] .       

 В целом в 1997 году было  зарегистрировано 1785 преступлений, связанных  с незаконным оборотом драгоценных  металлов, природных драгоценных  камней и жемчуга.  В 1998 этот уровень немного снизился по абсолютным показателям (1,6 тыс. преступлений), но возросли размеры причиненного ими ущерба [71] .         

 Ситуация в банковской сфере  между тем свидетельствует о  том, что действие криминогенных  факторов, способствующих криминализации банков, не ослабевает. Период инфляционного бума образования банков с дутыми уставными капиталами сменился периодом активных валютных спекуляций, совершаемых с помощью пирамидообразных займов на межбанковских рынках. Крах спекулятивного валютного рынка и рынка межбанковских кредитов плавно перерос в стадию бюджетного кризиса, при котором дефицит бюджета финансировался за счет КО, векселей Минфина, различного рода взаимозачетов и других квазиденежных инструментов. В связи с ухудшением положения коммерческих банков и реальной подорванностью денежного обращения в качестве денежных заменителей используется целый спектр финансовых, зачастую противоправно вводимых инструментов расчета: региональные и отраслевые векселя, акции, купоны, облигации, квитанции, аккредитивы, депозитарные расписки, трастовые и коммерческие договоры и другие, оформляемые для расчетов в качестве ценных бумаг.          

 Появились новые способы  совершения преступлений в сфере  банковской деятельности: фиктивные  банковские гарантии, поддельные приказы арбитражных судов о списании денежных средств, кредитные карты.         

 Криминализация банковской  сферы  имеет особую опасность, поскольку она дестабилизирует кредитно-денежную систему, подчиняя своему влиянию ключевые сегменты рынка, формируя финансовую базу для врастания организованной преступности в различные органы государственной власти с помощью коррупции. Она проявляется в различных формах: это может быть сращивание криминального капитала с банковским; хищение денежных средств банков с помощью различных мошеннических операций; использование банков в незаконных операциях представителями различных органов государственной власти; отмывание «грязных» капиталов через банковские операции.          

 Наиболее ярким примером тому является уголовное дело по обвинению членов международной организованной преступной группы, которые в течение 4 лет занимались незаконной банковской деятельностью, выражающейся в легализации денег, добытых преступным путем. У 26 привлеченных к ответственности граждан России и Германии были изъяты денежные средства и иностранная валюта в сумме эквивалентной 2,5 млн. долларов США. В качестве другого примера можно привести привлечение к уголовной ответственности в 1998 году руководителей коммерческих банков «Кредитный союз», «Московский инновационный банк», «Авиабанк» за совершение финансовой аферы, в результате которой похищено и переведено за рубеж свыше 230 млн. долларов США. [72]          

 Давление теневого капитала  на банковский сектор идет  с самого начала формирования  современной банковской системы. Годовые темпы прироста преступлений  здесь достигают 250%. Уровень латентности  преступлений в коммерческих  банках составляет не менее 90%, а суммарный ущерб от преступлений в этой сфере превышает 70 млрд. рублей.        

 Достаточно широкое распространение  получили факты незаконного получения  и присвоения кредитных ресурсов  банков. На 1.06.98 задолженность по  банковским ссудам превышала 120 млрд. рублей. С начала 1998 года широкий размах получили нецелевое использование государственных и иных инвестиционных средств, направляемых на развитие отраслей, и кредитов, несвоевременный перевод уполномоченными банками таможенных платежей от участников внешнеэкономической деятельности в госбюджет [73] .         

 Хищения и мошеннические  операции проводятся с использованием  наиболее уязвимых в данный момент сторон деятельности банков. Опыт борьбы с такими преступлениями показывает, что требуется определенное время для создания целого комплекса специальных, разнообразных по содержанию мер, достаточных для эффективного противодействия проникновению организованной преступности в финансовую и банковскую сферы.

3.5.   Преступные посягательства на сырьевые товары и топливно-энергетические ресурсы          

 В Российской Федерации экономические  факторы определяют и цели  организованной преступной деятельности, и  формы ее реализации. Проникновение организованной преступности в легальную экономику, таким образом, связано с наиболее прибыльными ее сферами, позволяющими получать сверхприбыли при минимальных вложениях в производство. Кроме того, легальная предпринимательская деятельность служит для организованной преступности  удобным прикрытием для совершения крупномасштабных махинаций с присвоением неконтролируемой прибыли, большая часть которой оседает на счетах иностранных банков; а также способствует «отмыванию» преступно нажитых капиталов. Одной из таких экономических сфер является внешнеэкономическая деятельность, в частности экспортно-импортные операции.         

 При проведении экономических  реформ был принят ряд законодательных  документов, которые существенно расширили  права предприятий различных форм собственности и сняли многие из ранее существовавших ограничений на осуществление внешнеэкономической деятельности.  Между тем либерализация внешнеэкономической деятельности имела для страны достаточно негативные последствия. Дело в том, что осуществление этого процесса сопровождал ряд социально-экономических условий, детерминировавший негативный характер либерализации как свое следствие. В этом ряду можно назвать отсутствие надлежащей законодательной базы по осуществлению внешнеэкономической деятельности и  механизма контроля за ней; отсутствие гарантий обеспечения экономической безопасности  России; открытость границ и слабость в то время таможенной службы, а также наличие крепких связей организованных групп в бывших союзных республиках. При несомненной демократической направленности собственно либерализации внешнеэкономической деятельности наличие этих условий позволили организованной преступности, существовавшей на внутреннем рынке России, занять прочные позиции и на внешнем рынке, пытаться осуществлять и контролировать экспорт сырья и энергоресурсов, а также импорт наиболее выгодных товаров.        

 Прозрачные границы между  странами СНГ, среди которых новых  российских границ, определившихся  после развала СССР, было 8,4 тыс. миль, и соответственно их полная необустроенность для пропуска больших партий товаров; огромные диспропорции между внутренними и внешними ценами и, следовательно, возможность получения гигантских прибылей на разнице цен, обуславливают в значительной степени интерес организованных преступных сообществ к коммерческой контрабанде энергоносителей, цветных и редкоземельных металлов, руд, леса, драгоценных камней, стратегического сырья и т.п. Ранее этот вид контрабанды не был характерным для России, поскольку «железный занавес» в виде крепких, хорошо обустроенных границ и жесткой регламентации государством всех внешнеэкономических операций,  контролируемых спецслужбами, не давал и малейшей возможности ее осуществлять.         

 Результаты правоохранительной деятельности таможенных органов свидетельствуют, что «лидирующее положение» в незаконном вывозе (в том числе с использованием подложных таможенных документов и мошенничества по каналам связи) с территории России занимают нефть и нефтепродукты (например, в 1993 было задержано при экспорте 60,7 тыс. тонн, а в 1994 уже – 810 тыс. тонн). Далее следуют цветные и редкоземельные металлы, лес и лесоматериалы, черные металлы (вывозится до 1/3 всех полученных металлов) [74] .          

 В осуществление контрабандных  операций, как правило, вовлечены  должностные лица, в том числе  работники морского и воздушного  транспорта, таможни, крупных коммерческих  и банковских структур.          

 В незаконных сделках, например, по купле-продаже цветных металлов  участвуют  государственные предприятия и разного рода частные фирмы и компании, специализирующиеся на сборе, скупке и перепродаже под видом лома цветных металлов достаточно крупных партий доброкачественной продукции (кабель, слитки, листовой металл). В подавляющем большинстве случаев металл переправляется в центральные, западные, дальневосточные  регионы страны, где через посредников организуется его дальнейшая отправка за рубеж.  Расчеты, как правило, осуществляются в иностранной валюте, которая  в основном остается на счетах в зарубежных банках. Активную деятельность на рынке цветных металлов ведут коммерческие фирмы Эстонии, Литвы, Китая и ряда других стран. В большинстве случаев незаконный вывоз цветных металлов осуществляется с различного рода ухищрениями, через подставных грузополучателей.       

 Одним из каналов криминального  вывоза сырья является активное  использование преступными группировками  возможностей внутри таможенного транзита и географического положения Калининградской области. В результате не менее половины товаров, направляемых в этот регион, при прохождении через страны Балтии остаются в них, а в последующем реэкспортируются в дальнее зарубежье.        

 По мнению экспертов, указанные обстоятельства в 1992 - 1994 годах позволили странам Балтии, не производящим цветных металлов, выйти на одно из первых мест в Европе по экспорту цветных металлов и реализовать их на мировом рынке по демпинговым ценам.        

 По данным МВД РФ, в Литве действуют 4 мощные мафиозные структуры, специализирующиеся на «переориентации» российских товарных потоков. В результате до 70% следующего транзитом через Литву сырья из России никогда не достигает Калининграда. Ежедневно в 1993 году на территории Литвы исчезал железнодорожный груз с 7350 баррелями нефти. В операции участвовали работники железной дороги, таможенники, представители внешнеторговых организаций. Активно создаются на территории Калининграда ложные фирмы под проведение разовых сделок по получению сырья из России по субсидируемым ценам [75] . В 1993 - 1995 годах только по направлению Грозный–Калининград ежеквартально в страны Балтии контрабандным путем с использованием фактора «калининградского транзита» вывозилось до 30 железнодорожных составов нефтепродуктов. Ущерб, нанесенный России только за счет неуплаты таможенных сборов, по минимальной оценке, превышает 6 млн. долларов ежегодно [76] .           

 Практически все крупномасштабные  операции с нефтью и нефтепродуктами  осуществляются за пределами  регионов, где они добываются, при  содействии отдельных должностных лиц центральных властных структур, министерств и ведомств. Сырье, добываемое на территориях регионов, перемещается в приграничные районы России (г.Калининград, Дальний Восток) и страны СНГ (Украина, Беларусь), где расположены экспортные терминалы и международные трубопроводы, позволяющие практически бесконтрольно вывозить его за границу через посреднические структуры.          

 Центр тяжести связанных  с экономической контрабандой  правонарушений сегодня смещается  в сторону создания преступными  формированиями более надежных условий для ее осуществления путем получения «законных» лицензионных и таможенных документов для легального вывоза грузов за границу, организации контрабандных каналов через сопредельные со странами, входящими в СНГ, области России. Четко обозначилось налаживание массового «законного» вывоза цветных и редкоземельных металлов, других важных товаров в ближнее зарубежье, с последующим их перемещением уже в дальнее зарубежье.  Естественно, что приобретается этот «законный» статус посредством огромных взяток высокопоставленным чиновникам, ведающих его предоставлением.         

 Между тем организованные  преступные синдикаты, контролирующие  экспортеров сырья, прежде всего  нефти, газа, цветных металлов, все  больше стремятся перейти к  непосредственно легальной деятельности, приобретая контрольные пакеты акций ведущих добывающих и перерабатывающих предприятий России за счет средств криминальных капиталов, которые таким образом еще и отмываются. Это значительно способствует упрочению их положения на законном сырьевом рынке и в легальной внешнеэкономической деятельности. Более того, все чаще «владельцами» российских предприятий в этой сфере оказываются не россияне.         

 Так, например, две трети алюминиевого  производства России в настоящее  время контролируется оффшорным торгово-посредническим конгломератом Trans World Group (TWG), который помимо самого алюминиевого производства держит под своим контролем  большинство  российских рынков глинозема и производство прокаленного кокса  -углеводородного сырья для алюминиевой промышленности [77] .         

 Преступные формирования активно  проникают в хозяйственную и  финансовую деятельность предприятий  топливно-энергетического комплекса с целью создания различных коммерческих структур. При непосредственном участии коррумпированных должностных лиц ими оказывается давление на выбор экспортеров стратегически важного сырья, формирование отпускных цен, объемов реализации, распределение валютных и рублевых средств, полученных от экспорта.          

 В топливно-энергетической сфере, как ни в какой другой, идет  жесткая борьба за раздел сфер  влияния, вплоть до физического  уничтожения отдельных руководящих  работников, «не соответствующих» предъявляемым требованиям. Такие случаи имели место в Москве, Уфе, Самаре, Рязани и ряде регионов.          

 На состояние дел в топливно-энергетическом  комплексе негативное влияние  оказывает ряд объективных и  субъективных факторов, существенно  осложняющих его развитие. Это отсутствие централизованного финансирования предприятий отрасли, государственное регулирование, а в последнее время откровенное сдерживание цен на продукцию при свободных ценах на ресурсы и тарифы, неплатежи. Эти факторы создали благоприятные  условия для совершения противозаконных операций с углеводородным сырьем, наносящих государству колоссальные убытки.         

 Выявлен ряд преступлений, связанных  с реализацией сырья, переданного  в распоряжение администраций  в счет погашения задолженности по платежам в бюджет. Именно в рамках этой деятельности происходят незаконные сделки с нефтью, ее вывоз за пределы России, получение взяток должностными лицами за полученную сырую нефть. Таким образом бюджет не получает триллионы рублей.         

 Отсутствие действенного контроля  за использованием сырьевых ресурсов  позволяет различным структурам, занятым в этом бизнесе, не  только скрытно перемещать значительные  объемы нефти и нефтепродуктов, но и укрывать от налогообложения  получаемые ими прибыли.         

 В немалой степени неконтролируемому  вывозу невосполнимых природных  ресурсов способствует, как уже  указывалось, деятельность предприятий  с участием иностранных инвесторов, имеющих в уставном капитале  долю не менее 30%. При создании  таких совместных предприятий совершенно не учитываются экономические интересы России. Практически на всех нефтеперерабатывающих заводах были созданы совместные предприятия, которые не делали инвестиций в техническую модернизацию заводов, внедрение новых технологий и охрану окружающей среды, а лишь преследовали единственную цель – безлицензионный вывоз горюче-смазочных материалов за пределы России под видом собственной продукции.         

 Неконтролируемая ситуация  сложилась с поставками нефти  в качестве давальческого сырья на НПЗ ближнего зарубежья, осуществляемыми по Временному положению от 7 марта 1992 года «О порядке ввоза в Российскую Федерацию иностранных товаров и вывоза российских товаров за границу для переработки, а также товаров по соглашениям о международной кооперации производства». В 1993 году отправлено для этих целей более 9 млн. тонн нефти, из которых только 22% вернулось обратно. В 1994 году поставки на условиях временного вывоза увеличились в полтора раза. При проверке МП «Войл» в доход государства за счет невозвращенных нефтепродуктов взыскано  5 млрд. рублей и 3 млн. долларов США. По имеющимся данным подобными операциями занимаются свыше 50 различных коммерческих структур [78] .         

 Получили распространение нарушения  указа Президента РФ «Об освобождении  нефте- и газодобывающих, геологоразведочных  и нефтеперерабатывающих предприятий  от обязательной продажи части  валютной выручки при поставках  нефти, газового конденсата и продуктов их переработки» от 19 мая 1993 года № 374 в части использования полученных льгот для производственно-технических нужд и освоения новых месторождений. Отсутствие строгой отчетности о движении валютных средств предприятий создает условия для укрытия валюты за рубежом и ее использование не по назначению.  Например, ПО «Томскнефть» заплатило 6,5 млн. долларов за выполнение работ по строительству теннисных кортов (!) и приобретение различного спортивного инвентаря.          

 В связи с отменой с 1 июля 1994 года квотирования и лицензирования поставок ряда нефтепродуктов за пределы России вывезено мазута в 1,4 раза больше, чем в 1993 году. Из-за этого в районах Дальнего Востока, Крайнего Севера сложилось катастрофическое положение в поддержании жизнедеятельности населения и промышленных предприятий в зимних условиях. А повышение цен на нефть на мировом рынке в 1999 году привело к значительному росту ее экспорта и «бензиновому кризису» внутри России. Полученная же в результате валютная выручка лишь частично возвращается в страну, оседая в основном в оффшорных зонах.

3.6. Организованная преступность  и экологические проблемы в  сфере экономики        

 О проблемах экономического  развития России  написано множество трудов, об организованной преступности и ее тесных связях с российской экономикой тоже. Проблемы экологии современной России выходят в последнее время на одно из первых мест по степени важности их решения для осуществления  дальнейшего общественного развития, поскольку выживание нации в условиях максимально загрязненной внешней среды, источником которой является деятельность самого человека, всегда проблематично. Возникновение и существование экологических проблем,  таким образом, напрямую связано с производственной деятельностью современного общества. Если же принять за истину, что теневая экономика  составляет сегодня 40 - 50% от официального объема валового внутреннего продукта, а преступные группировки по самым скромным оценкам экспертов, держат в руках капитал приблизительно в 70 - 80 трлн. рублей и направляют его на развитие и приумножение теневой экономики, то очевидна связь между организованной преступностью и экологическими проблемами в сфере экономики.         

 Преследуя цель извлечения  максимальной прибыли и сверхприбыли, теневые дельцы нисколько не заботятся об экологической чистоте и безопасности производства (ведь это только лишние затраты, не приносящие прибыли), используют вредные технологии, запрещенные за рубежом и потому продаваемые за бесценок в Россию, занимаются поставкой некачественных, не апробированных, запрещенных к реализации за рубежом, а потому достающихся им сверхдешево, товаров. В результате здоровье нации, вся окружающая среда постоянно находятся под угрозой причинения им существенного вреда. Справедливости ради заметим, что не только представители теневой, но и легальной экономики не слишком-то заботятся об экологической безопасности страны, однако легальное производство находится хоть под каким-то контролем государственных и общественных организаций и вынуждено соблюдать допустимые рамки промышленных и иных загрязнений. В сфере теневой экономики этого обычно не происходит.         

 Кроме того, экологические проблемы  возникают и в связи с осуществлением  преступного бизнеса, связанного  с незаконной добычей и вывозом за границу отечественных возобновляемых и не возобновляемых континентальных и морских биоресурсов. Как правило, этот вид криминального бизнеса имеет транснациональный характер, поскольку заказчики «продукции», а нередко и посредники находятся за рубежом, в сопредельных с Россией странах.         

  Слабость охраны границ и отсутствие  эффективного таможенного контроля  за ними на пространстве СНГ,  фактическое отсутствие в национальном законодательстве России жестких мер наказания за экологические преступления, низкая эффективность деятельности природоохранных и правоохранительных органов, недостаточная координация их усилий являются теми детерминантами, которые привлекают организованные преступные группы к незаконной добыче природных ресурсов и вывозу их за границу, способствуют их деятельности в этой сфере.         

 Доходность такого бизнеса  определяется высокой стоимостью  некоторых «биотоваров» за рубежом. Так, например, один килограмм сухого  трепанга на рынке стоит 100 долларов  США, грамм медвежьей желчи – 15, грамм струи кабарги – 10, женьшеня до 25 долларов США. Пользуются спросом, а значит, и безжалостно истребляются – морской еж, гребешок, змеи, редкие виды бабочек и многое другое [79] .         

 В совершении преступлений  такого рода нередко участвуют  «смешанные» интернациональные  группы, что облегчает перемещение  товара через границу, особенно  при осуществлении «прикрытия»  со стороны сотрудников правоохранительных  органов. Например, при расследовании прокуратурой Владивостока уголовного дела в отношении одной из таких интернациональных преступных групп, при обыске на оптовой базе была изъята приготовленная к отправке за рубеж партия высушенного трепанга весом более 3 тыс. кг. на сумму свыше 300 тыс. долларов США. В состав организованной группы, осуществлявшей такой криминальный бизнес, входили, помимо российских граждан, представители Китая. Помощь  в перевозке товара через посты ГАИ  Владивостока оказывал сотрудник уголовного розыска одного из райотделов милиции [80] .        

 Рыболовецкий и грузовой  флот РФ, как и практически  все морские порты, акционированы, доля государственного пакета акций в общей структуре невелика. Между тем значительная их доля находится под контролем криминальных структур. Подразделения департамента по рыболовству не справляются с осуществлением контрольных функций, в результате широкое распространение получило браконьерство, которое в большинстве случаев носит организованный характер.          

 Выловленная рыба, краб за  наличную валюту сбываются прямо  в открытом море  иностранным судам или предпринимателям в зарубежных портах. По данным японских внешнеторговых органов, размеры завоза морских продуктов в Японию отличаются от данных российских таможенных органов в 10 раз в большую сторону [81] . 80% добываемого на Сахалине краба уходит в Японию и лишь 10% контрабандистов и нарушителей удается задержать с поличным [82] .         

 Японская полиция в ходе  расследования деятельности российских и японских группировок, которые общими усилиями ведут пиратский промысел русского лосося в 200-мильной экономической зоне РФ, выяснила, что ими были использованы не менее 15 российских судов и предоставленное Сахалином разрешение на лов в российских водах. Японские же компании «Син Нихон Глоубал» и «Кэй-эс» нелегально нанимали безработных японских моряков, которые направлялись на эти траулеры, осуществляли общую связь и сбыт «левого» дорогостоящего лосося [83] .        

 На контрабанде рыбной продукции  Россия ежегодно теряет более 4 млрд. долларов. Декларируется лишь  незначительная часть морепродуктов, большая же часть уходит зарубеж  нелегально. В целом реальный  объем продаж превышает зарегистрированный в 23 раза. Наиболее высокий уровень  поставок рыбных изделий наблюдается в Японию, Южную Корею, Филиппины, Норвегию.        

 По некоторым экспертным  оценкам в 1998 году подобным образом  продано за наличную валюту  около 80% этой российской продукции, причем по ценам, составляющим не более 30 - 40% от реальной оптовой цены. Большая часть валюты оседает в иностранных банках или контрабандным путем вывезена из России [84] . Хищническое разграбление морских ресурсов России ведет не только к колоссальным экономическим потерям, но и к серьезным экологическим проблемам в этой сфере.          

 Невосполнимый ущерб незаконными  вырубками причиняется лесам  России, особенно ценным породам деревьев таким, как кедр, ясень и др. Известны масштабные случаи вырубки реликтовых пород в Карелии, Приморье. По оценкам специалистов, при существующем положении запасы этих пород могут быть окончательно подорваны. Благодаря  дешевой древесине дорогих пород деревьев из Приморья, Китай, Корея и Япония прекратили порубку собственных лесов. Анализ материалов уголовных дел о незаконной вырубке ценных пород деревьев свидетельствует не только об огромном материальном  ущербе, причиняемом этим видом преступлений (так, только в Китай вывезено на 40 млн. долларов «теневой» древесины), но и об организованном характере их совершения. На это указывает возможность быстрой реализации, необходимость распределения ролей в осуществлении незаконной вырубки и доставки деревьев к месту реализации с учетом отдаленности мест вырубки от населенных пунктов [85] .           

 Другой крупной экологической  проблемой является постоянно усложняющаяся ситуация, связанная со сбором, утилизацией, обезвреживанием, уничтожением и захоронением промышленных и бытовых отходов. С одной стороны, эта проблема стоит остро в отношении российских отходов и связана либо с отсутствием средств на утилизацию, переработку или уничтожение с использованием экологически чистых технологий, либо с отсутствием возможности использования этих технологий, либо с нежеланием терять существенную долю прибыли на цивилизованное избавление от вредных промышленных отходов, тем более, если производство находится «в тени», а свалка в черте города.          

 С другой стороны, в 90-х годах  отмечена активизация деятельности  иностранных фирм, пытающихся в  нарушение действующего законодательства, в частности международной Базельской конвенции «О контроле за трансграничной перевозкой опасных отходов и их удалением», заключать сделки с различными российскими юридическими и физическими лицами на переработку, уничтожение или захоронение на территории Российской Федерации токсичных промышленных отходов, а также на их контрабандный ввоз. Объективным фактором, облегчающим западным фирмам ведение переговоров с российскими представителями о ввозе и захоронении отходов, является более мягкое, по сравнению с западным, экологическое законодательство РФ как с точки зрения своего наполнения, так и неотвратимости санкций в отношении его нарушителей [86] .         

 Прибыльность таких операций, складывающаяся из существенной разницы между стоимостью уничтожения отходов в промышленно развитых странах и в России, привлекает международные преступные группы, а бесконтрольное продолжение этого процесса все более превращает Россию в свалку западных отходов, угрожает экологической катастрофой.          

 О размерах поступающих в  Россию опасных отходов можно  только догадываться, сопоставляя  их с масштабами выявленных  и пресеченных попыток такого  ввоза. Так, например, австрийская фирма  «Глассимпекс» пыталась захоронить в различных регионах страны более 7 млн. тонн строительных и бытовых отходов, содержащих токсичные вещества. В порт Санкт-Петербурга из Голландии под видом угля было ввезено 18 тыс. тонн промышленных отходов с содержанием в них лишь 24% угля. «Уголь» был направлен якобы по линии гуманитарной помощи для электростанций г. Твери. По далеко не полным данным организации «Гринпис», в 1987 - 1994 годах западные фирмы пытались ввезти в Россию 34 млн. тонн опасных для здоровья населения отходов производства химикатов, пестицидов, радиоактивных и других токсичных веществ [87] .          

 Несмотря на огромный материальный  ущерб, наносимый вышеописанными  видами преступлений, законодательством они не относятся к тяжким, действенного правового контроля за преступной деятельностью в сфере экологии фактически не существует, поскольку нет специализированных подразделений в силовых структурах, занимающихся выявлением, пресечением и расследованием преступлений в данной сфере, отсутствует целенаправленная координация деятельности правоохранительных органов, пограничных и таможенных служб России.         

 Между тем экосреда едина  и для правопослушных граждан, и для организованных преступников, природа не прощает человеку  такого потребительски-разрушительного отношения к ней. Не случайно проблемы транснациональной организованной преступности по степени важности для цивилизации оказались, по мнению ООН, все-таки после экологических  проблем [88] . Важно понимать, что время бездумного расточительства  и уничтожения природных ресурсов и загрязнения природной среды дошло до грани, за которой нет сверхприбылей, а стоит лишь один вопрос о физическом выживании нации, человечества в целом.     

 

---

[1] См., например: Организованная преступность Дальнего Востока. С. 62; Глинкина С.П. Причины усиления и специфика теневой экономики на этапе перехода России к рынку. С. 249; Организованная преступность – 4. С. 101-103.

[2] Исправников В.О. Теневая экономика: Личность, предпринимательство, криминал, государство // Теневая экономика и организованная преступность. М., 1998. С. 65. Аналогичную позицию занимает и Д.В.Чеснов,  определяя теневую экономическую деятельность как «всякую деятельность, приносящую прибыль преступным организациям, запрещенную законом не только в экономической сфере, но и в любой другой»  (Чеснов Д.В. Теневая экономика как сфера деятельности организованных преступных сообществ // Там же. С. 147).

[3] См.: Организованная преступность – 4. С. 120-121.

[4] См.: Яковлев А.М. Социология экономической преступности.  М., 1988. С. 50; Криминология / Под ред. А.И. Долговой. С. 484; Петров Э.И., Марченко Р.Н., Баринова Л.В. Криминологическая характеристика и предупреждение экономических преступлений. М., 1995. С. 65.

[5] Основы борьбы с организованной преступностью. С. 208.

[6] См.: Попов П.М. Теневые экономические отношения и организованная преступность // Теневая экономика и организованная преступность. С. 41; Исправников В.О. Теневая экономика: личность, предпринимательство, криминал, государство. С. 65.

[7] См.: Экономическая безопасность. М., 1998. С. 32; Прогноз криминологической ситуации в Российской Федерации. С. 24;  Организованная преступность - 4. С. 94.

[8] Для сравнения: нелегальный сектор ВВП западных стран официально оценивается в 5 - 10%. 

[9] См.: Исправников В.О. Теневая экономика: Личность, предпринимательство, криминал, государство. С. 65-66;  Глинкина С.П.  Причины усиления и специфика теневой экономики на этапе перехода России к рынку. С. 265-266; Организованная преступность – 4. С.119.

[10] Степашин С. Главный критерий оценки нашей работы – уровень общественного доверия // Чистые руки. 1999. № 2. С. 65.

[11] Организованная преступность – 4. С. 96.

[12] См. : Организованная преступность – 4. С. 97.

[13] См.: Иностранные инвестиции в России // Бизнес: Организация, стратегия, системы. 1997.  №1. С.15.

[14] См.: Русские с завистью смотрят на инвестиции в Китае // Вашингтон Таймс. 1996.  4 нояб. С. 20.

[15] См.: Материалы семинара по борьбе с коррупцией в Восточной и Центральной Европе и странах СНГ.  Budapest. 1997. 7-12 Apr.  Р. 5-6.

[16] Девятый Конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями: Справочный документ о международной борьбе с коррупцией .  A/CONF. 169/14. 1995. 13 Apr. Р. 5.

[17] См. подробнее: Лунеев В.В. Коррупция учтенная и фактическая // Государство и право. 1996.  № 8.

[18] Справочный документ о международной борьбе с коррупцией .  A/CONF. 169/14. 1995. 13 Apr. Р. 5.

[19] Klitgaard Robert National and international strategies for reducing corruption // Proceeding of Simposium on Corruption and Good Governance. Paris, 1995. 13-14 March.

[20] См.: Annual Report 1999. Transperensy International. Berlin, 1999.  Р.13; Economical Perspectives. An Electronic Journal of the U.S. Information Adgensy. 1999.  P. 36.

[21] См.: Лунеев В.В. Снисходительность властей к коррупционерам доведена до абсурда // Чистые руки.  1999. № 2. С. 30.

[22] Организованная преступность – 4. С. 95.

[23] См. подробнее об этом: Справочный документ о международной борьбе с коррупцией. Р. 7-8.

[24] Сведения об этом содержатся в докладе президентской комиссии, посвященном преступности и коррупции. См. подробнее об этом: Аслаханов А.А. Особенности российской коррупции. С. 42.

[25] См.: Россия и коррупция: Кто кого?// Рос. газ. 1998. 18 февр.

[26] См. подробнее гл. 2.

[27] Глинкина С.П. Причины усиления и специфика теневой экономики на этапе перехода России к рынку. С. 263.

[28] См.: Рос. газ. 1998. 19 февр.; Зотов М.Н. Роль органов предварительного следствия в борьбе с коррупцией // Коррупция: Политические, экономические, организационные и правовые проблемы. М., 2000.

[29] См.: Скобликов П.А. Нужна ли России самостоятельная федеральная служба для борьбы с организованной преступностью и коррупцией // Проблемы борьбы с коррупцией. С. 55.

[30] См. интервью с Ю.Скуратовым «Я знаю, что очень большие люди окажутся на скамье подсудимых» (Сов. секретно. 1999. № 6. С. 4-5).

[31] См.: Россия и коррупция: Кто кого? С. 8.

[32] О состоянии коррупции в этой сфере см.  подробнее параграф 1.3.

[33] См.: Организованная преступность – 4. С. 39.

[34] Репецкая А.Л. Коррупция в системе государственной службы и российское общество: Детерминация социальных процессов // Коррупция: Политические, экономические и правовые проблемы. С. 55.

[35] См.: Максимов С.В. Коррупционная преступность в России: Правовая оценка, источники развития, меры борьбы // Проблемы борьбы с коррупцией. М., 1999. С. 28-29.

[36] См.: Лунеев В. В. Преступность XX века: Мировой криминологический анализ.  С. 277- 278.

[37] Россия - страна повального взяточничества // СМ-Номер один.  1998. 8 апр.

[38] См.: Зотов М.Н. Роль органов предварительного следствия в борьбе с коррупцией; Лунеев В.В. Коррупция: Политические, экономические, организационные и правовые проблемы // Коррупция: Политические, экономические и правовые проблемы; Аслаханов А.А. Особенности российской коррупции. С. 44.

[39] См.: Максимов С.В. Коррупционная преступность в России: Правовая оценка, источники развития, меры борьбы.  С. 30; Преступность в России: Аналитическое обозрение. М., 1997. С. 3.

[40] См.: Россия и коррупция: кто кого? С. 5.

[41] См.: Кернер Х., Дах Э. Отмывание денег: Путеводитель по действующему законодательству и юридической практике. М., 1996. С. 36-37.

[42] Money Laundering: Guidance Notes for Banks and Building Societies. 1990.

[43] См.: Международное сотрудничество в борьбе с отмыванием доходов полученных незаконным путем.  М., 1999. С.19, 39.

[44] См.: Организованная преступность – 4. С. 212.

[45] См.: «Грязные» деньги и закон: Правовые основы борьбы с легализацией преступных доходов. М., 1994.  С. 8 - 10;  Организованная  преступность – 4. С. 9;   Волженкин Б.В.  Отмывание  денег. Спб., 1998. С. 5.

[46] См.: Босхолов С.С. Политико-правовые проблемы борьбы с «грязными деньгами» в России // Международное сотрудничество в борьбе с отмыванием доходов, полученных незаконным путем. С. 9;  Геращенко В. Вокруг рубля // АиФ. 1999.  № 39. С.3.

[47] См. подробнее: Лешенков А.В. Отмывание незаконных доходов с использованием банковского механизма // Международное сотрудничество в борьбе с отмыванием доходов полученных незаконным путем. С. 52-54.

[48] См.: Банковский бизнес в России: Криминологические и уголовно-правовые проблемы. М., 1994. С. 55-56.

[49] См.: Организованная преступность – 4. С.102.

[50]   Там же. С. 129-130.

[51] См. подробнее: Но Д.П. Оффшорные операции, связанные с отмыванием нелегально приобретенных доходов в России // Международное сотрудничество в борьбе с отмыванием доходов, полученных незаконным путем. С. 59-64.

[52] Основы борьбы с организованной преступностью. С. 186.

[53] См.: Организованная преступность – 4. С. 129; Комсомольская правда. 2000. 2 февр.

[54] См.: Интервью с Ю. Скуратовым // Совершенно секретно. 1999.  № 6.

[55] См. подробнее: «Русские баксы» отмывали и стирали // Ком. правда. 2000. 18 февр.; Banker Tell of Money Laundering Case. // N-Y Times. 2000. 17 of Feb.

[56] См.: Михайлов В.И. Криминологические особенности и юридический анализ легализации денежных средств и иного имущества, приобретенного заведомо незаконным путем. // Законодательство. 1999. Апр.

[57] Организованная преступность – 4. С. 121.

[58] Есипов В.М. Финансово-кредитная сфера: Вопросы преодоления криминальных явлений // Организованная преступность – 3. М., 1996. С. 186.

[59] См.: Организованная преступность – 4. С. 121.

[60] Главный критерий оценки нашей работы - уровень общественного доверия / из отчета С.Степашина  // Чистые руки. 1999. № 2. С. 67.

[61] См.: Основы борьбы с организованной преступностью. С. 219.

[62] Там же. С. 220.

[63] Организованная преступность – 4. С.122, 124.

[64] См.: Организованная преступность –  4. С. 124.

[65] Там же. С. 126.

[66] См.: Вакурин А.В. Финансово-экономические факторы коррупции // Коррупция в России: Состояние, проблемы.  Вып. 1. М., 1996. С. 48-49.

[67] См.: Итоги оперативно-служебной деятельности органов внутренних дел в 1998 году // Щит и меч. 1999. 11 марта.

[68] См.: Известия. 1999.  2 окт.

[69] Организованная преступность – 4. С. 96.

[70] Основы борьбы с организованной преступностью. С. 221.

[71] См.:Преступность, статистика, закон. М., 1998. С. 134; Итоги оперативно-служебной деятельности органов внутренних дел в 1998 году // Щит и меч. 1999. 11 марта.

[72] См.: Щит и меч. 1999. 11 марта.

[73] См.: Прогноз криминологической ситуации в Российской Федерации на 1999 г. С. 25.

[74] См.: Основы борьбы с организованной преступностью. С. 209; Новая ежедневная газета. 1994. 30 марта.

[75] См.: Глинкина С.П. Причины усиления и специфика теневой экономики на этапе перехода России к рынку. С. 264; Global Finance. 1994. Jan.  Р. 34-36.

[76] См.: Организованная преступность – 3. С. 67.

[77] См. об этом подробнее в параграфе 1.4.

[78] Основы борьбы с организованной преступностью. С. 211.

[79] См.: Проблемы борьбы с организованной преступностью в Азиатско-Тихоокеанском регионе: Проблемы сотрудничества и взаимодействия. С.45.

[80] См.: Организованная преступность - 4. С.138.

[81] Организованная преступность: Тенденции, перспективы борьбы. Владивосток, 1999. С.89.

[82] См.: Организованная преступность Дальнего Востока: Общие и региональные черты. С.159.

[83] Головин В. Черная аренда // Завтра России. 1997. № 50.

[84] См.: Прогноз криминологической ситуации в Российской Федерации на  1999 год. С.10.

[85] См.: Организованная преступность - 4. С. 138-139.

[86] См.: Основы борьбы с организованной преступностью. С. 211-212.

[87] Основы борьбы с организованной преступностью. С. 213.

[88] См.: VIII Конгресс  ООН по  предупреждению преступности  и обращению с правонарушителями. Гавана,   27   авг. -   7сент.   1990: Доклад,  подготовленный Секретариатом. Изд-во ООН. N R 91, IV.2. гл. I. С.7.

 

 

Объем незаконного возврата НДС в I полугодии 2006 года составил порядка 30 млрд руб. Об этом сегодня, 23 ноября, на заседании Правительства заявил статс-секретарь, замминистра экономического развития и торговли Андрей Шаронов. 
 
Вместе с тем, он предложил Правительству "не драматизировать ситуацию", так как, по его словам, это связано с проблемами переходного периода и "к 2008 году ситуация стабилизируется". 
 
А.Шаронов добавил, что Минэкономразвития готовит законопроект по введению системы обязательной регистрации налогоплательщиков по оплате НДС, которая позволит бороться с незаконным возмещением налога. 
 
По его словам, планируется создать механизм противодействия получению статуса налогоплательщика подставными лицами. Кроме того, будут установлены жесткие требования к информации, предоставляемой для регистрации налогоплательщика. 
 
Статс-секретарь, замминистра финансов Сергей Шаталов отметил, что при разработке системы регистрации налогоплательщика по уплате НДС необходимо решить вопрос о пороговом значении годового оборота компаний, которые будут включены в эту систему. Он привел в пример европейские страны, где такое пороговое значение варьируется в рамках от 6-7 тыс. евро в год в Дании до 76 тыс. евро во Франции. 
 
Кроме того, по словам С.Шаталова, для России целесообразно будет выбрать подход, при котором компании с оборотом ниже порогового значения вообще не будут платить НДС.