Экономические учения классической школы после А. Смита: Д. Рикардо, Ж.Б. Сэй, Т. Мальтус, Дж. С. Милль

    Существует, говорит Милль, и более специфический  вид прибыли , похожий на ренту. Речь идет о производителе или торговце, имеющем относительные преимущества в деле. Поскольку его конкуренты не имеют таких преимуществ, то “он сможет поставлять на рынок свой товар с издержками производства меньшими, чем те, которыми определяется его стоимость. Это... уподобляет обладателя преимущества получателю ренты”.

    Причину прибыли Милль объясняет так  же, как Смит и Рикардо: “Прибыль возникает не вследствие обмена...,а вследствие производительной силы труда... Если продукт, производимый всеми трудящимися страны, на 20% больше продукта, потребляемого трудящимися в виде заработной платы, то прибыль составляет 20%, каковы бы ни были цены”.

    Получаемая  капиталистом прибыль должна быть достаточной  для трёх видов выплат.   Во-первых, награды за воздержание, т.е. за то, что он не потратил капитал на собственные нужды и сохранил его для производственного употребления. Эта величина должна быть равной ссудному проценту, если владелец капитала предоставляет другому вести дело.

    Если  владелец капитала применяет его непосредственно, то он вправе рассчитывать на больший доход, чем ссудный процент. Разница должна быть достаточной для платы за риск и за искусное управление капиталом. Общая прибыль “должна предоставить  достаточный эквивалент за воздержание, возмещение за риск и вознаграждение за труд и искусство, необходимое для осуществления контроля за производством”.  Эти три части прибыли могут быть представлены как процент на капитал, страховая премия и заработная плата за управление предприятием.

    Если  бы общая величина прибыли оказалась недостаточной, то “капитал изъяли бы из производства и непроизводительно потребляли бы до тех пор, пока вследствие косвенного эффекта от сокращения его количества... норма прибыли не возрастёт”. Такого рода “изъятия” капитала осуществляются в денежной, а не в вещественной форме. “Когда предприниматель обнаруживает, что вследствие либо чрезмерного предложения его товара, либо некоторого сокращения спроса на него товар сбывается медленнее или за меньшую цену, он сокращает масштабы своих операций и не обращается к банкирам или другим финансистам с просьбами о предоставлении ему новых ссуд...  Напротив, какое-то переживающее подъем дело открывает виды на прибыльное применение и... предприниматели обращаются к финансистам с просьбами о предоставлении им больших кредитов”. Этим подготавливается почва для последующего понимания капитала как денежного, а не вещественного запаса.

    В книге III рассматривается и теория денег. Здесь Дж.С.Милль показывает свою  приверженность количественной теории  денег, в соответствии с которой увеличение или уменьшение количества денег  влияет на изменение относительных цен товаров. По его словам, при прочих равных условиях стоимость самих денег “меняется обратно пропорционально количеству денег: всякое увеличение количества понижает их стоимость, а всякое уменьшение повышает её в совершенно одинаковой пропорции”. Далее как видно из десятой главы, цены товаров регулируются прежде  всего количеством находящихся в обращении в данный момент денег, поскольку золотой запас настолько велик, считает он, что возможные изменения издержек на добычу золота за тот или иной год не могут сразу повлиять на корректировку цен. При этом упоминавшийся выше тезис автора “Основ...” о “нейтральности” денег сводится к высказыванию, согласно которому в “общественной экономике нет ничего более несущественного по своей природе, чем деньги, они важны лишь как хитроумное средство, служащее для экономии времени и труда. Это механизм, позволяющий совершать быстро и удобно то, что делалось и без него, хотя и не столь быстро и удобно, и как у многих других механизмов, его очевидное и независимое влияние обнаруживается только тогда, когда он выходит из строя”.

    Сущность  денег Милль анализирует, исходя из простой количественной теории денег и теории рыночного процента. Он подчёркивает, что одно лишь увеличение количества денег не ведёт к росту цен, если деньги припрятываются в запасы, или если увеличение их количества соразмерно увеличению объёма сделок (или  совокупного дохода).

    Норма процента подвержена изменениям из-за изменений в спросе и предложении ссудных фондов независимо от нормы прибыли. Однако в точке равновесия рыночная норма процента должна сравняться с нормой прибыли на капитал. Поэтому в конечном итоге норма процента определяется реальными силами.

    Величину  процентной ставки Милль связывается  также с действием “закона Юма”, управляющего притоками и оттоками золота в страну и из страны. Он показывает,  что приток золота снижает норму процента, даже если это ведёт к повышению цен. Как только норма процента падает, краткосрочные капиталы утекают за границу, что выравнивает валютный курс. Соответственно Центральный банк может защитить свои резервы, повышая учётный процент и способствуя этим росту рыночного процента. Рост нормы процента привлекает капитал из-за рубежа, растёт спрос на внутренние векселя, которые становятся выгодным менять на золото, и изменение валютного курса происходит в обратном направлении. В итоге происходит его выравнивание.

    Инфляция, говорит Милль, повышает норму процента, когда она вызвана государственными расходами, финансируемыми путём выпуска неконвертируемых в золото бумажных денег. Рост цен снижает реальную величину долгов и потому работает в пользу дебиторов и против кредиторов.

    Затем Милль переходит к рассмотрению природы кредита к его роли в экономике. Здесь Милль проявляет глубоким и оригинальным исследователем, а не просто талантливым популяризатором идей Смита и Рикардо: “Кредит не увеличивает производительные ресурсы страны, но благодаря ему они более полно используются в производительной деятельности”. Источником кредита служит капитал в денежной форме, не имеющей в данное время производительного употребления. Главным инструментом выдачи кредита под процент становятся депозитные банки. При этом банковский кредит будет влиять на цены так же, как повлиял бы на них рост предложения золота.

    Одновременно  Милль попытался, и небезуспешно, найти сферу применения как “банковской школе”, раскритикованный Рикардо и Торнтоном, так и “валютной школе”, созданный ими. Милль вводит различие между статичным и спекулятивным состояниями рынка. Если рынок статичным, то в нём действует “закон обратного притока”, автоматически создающий преграду   для избыточной эмиссии. Однако в спекулятивном состоянии рынка, когда каждый ожидает повышения цен, банковский кредит и в самом деле может беспредельно расти, даже если банки будут руководствоваться только правилом “реальных векселей”. Позиция Торнтона в этом случае совершенно  правильна. Одновременно Милль защищает спекуляцию товарами как метод выравнивания колебаний цен.

    Кредит  радикально меняет торговую конъюнктуру, расширяя платёжеспособный спрос и воздействуя на предложения субъектов. “Когда существует общее мнение, что цена какого-нибудь товара, по всей вероятности, должна повыситься..., торговцы проявляют склонность получать прибыль от ожидаемого роста цен. Уже сама по себе эта склонность способствует осуществлению ожидаемого результата, т.е. росту цен, и если этот рост значителен и идёт всё дальше, это привлекает других спекулянтов... Они совершают новые покупки, что увеличивает объём выданных ссуд и, тем самым, рост цены, для которого в начале были известные разумные основания, ... выходит далеко за пределы этих оснований. Спустя некоторое время рост цены прекращается, и держатели товара, считая, что наступило время реализовать свою прибыль, спешат продать его. Цена начинает падать, владельцы товара во избежание ещё больших потерь  устремляются на рынок, а так как при таком состоянии рынка покупателей бывает мало, цена падает гораздо быстрее, чем поднималась”.  

    Малые колебания такого рода происходят и  при отсутствии кредита, но при неизменном количестве денег ажиотажный спрос на одни товары уменьшает цены других. Но при использовании кредита экономические субъекты “черпают из бездонного, ничем не ограниченного  источника. Поддерживаемая таким образом спекуляция может охватить... даже все товары сразу”. В итоге возникает торговый кризис.

    Для торгового кризиса типично “быстрое падение цен после того, как  они возросли под влиянием... спекулятивного оживления... Казалось, они должны  были бы снизиться только до того уровня, от которого начиналось их повышение, или до того, который оправдывается потреблением и предложением товаров. Однако они падают гораздо ниже, поскольку... когда каждый несёт потери, а многие терпят полное банкротство, даже солидные и известные фирмы с трудом могут получить тот кредит, к которому они привыкли... Это происходит потому, что... никто не чувствует уверенности в том, что часть его средств, которую он отдал взаймы другим, возвратится к нему во время... В чрезвычайных условиях эти доводы разума дополняются паникой... Деньги занимают на короткий срок и почти под любой процент, а при продаже товаров на условиях немедленного платежа не обращают внимания ни на какую потерю. Итак, во время торгового кризиса общий уровень цен падает на столько же ниже обычного уровня, на сколько он стал выше его в течение предшествовавшего  кризису периода спекуляции”. По существу, это первое в истории экономической мысли изложение денежной стороны динамики экономического спада.

    При этом Милль не согласен с пониманием экономического спада (кризиса), предложенного Сисмонди. По его мнению, было бы большой ошибкой полагать, что кризис является результатом общего перепроизводства. “Это просто последствие избытка спекулятивных закупок... Его непосредственной причиной является сокращение кредита, а средством преодоления - не уменьшение предложения, а восстановление доверия”. В этом отношении Милль - предшественник Кейнса.

    В условиях конвертируемой бумажной валюты цены не могут долго расти, не вызывая компенсирующего оттока золота. Но когда бумажные деньги неконвертируемы (нет механизма их обмена на золото), то рост цен может способствовать возникновению спекулятивного бума, который и привёл к кризису 1825 г. Однако уже следующий кризис 1847 г.  явился результатом резкого роста процентных ставок. Предвосхищая Вальраса, Милль утверждает, что в периоды коммерческих кризисов “реально имеет место избыток всех товаров над денежным спросом, т.е. недостаток предложения денег”.

    Милль детально рассматривает изменение  ставки процента. В период оживления кредит расширяется, а процент уменьшается. В период спада, напротив, ставка процента растёт. Однако “когда несколько лет проходят без кризиса, а новые области предложения капитала не появляются, накапливается настолько значительная масса свободного капитала, ищущего себе применения, что ставка процента существенно понижается”. Образование акционерных компаний с ограниченной ответственностью, напротив,  повышает процент. Подписываясь на акции, владельцы свободного капитала “отвлекают часть капитала фондов, питающих ссудный рынок, и сами становятся конкурентами за получение остальных частей этих фондов. Это естественным образом ведёт к повышению процента”.

    Первые суждения и трактовки о социализме и социалистическом устройстве общества среди крупных представителей классической политической экономии принадлежит Дж.С.Миллю. Этих вопросов он коснулся в начале в первой главе книги II в связи с проблемой собственности. Но при всей доброжелательности к “социализму” автор “Основ...” принципиально размежевывается с социалистами в том, что социальная несправедливость якобы связана с правом частной собственности как таковой. По его мнению, задача состоит лишь в преодолении индивидуализма и злоупотреблений, возможных в связи с правами собственности. В шестой главе книги IV он даже заявляет,  что жизненный идеал нельзя рассматривать как “борьбу за преуспевание”, ибо “только в отсталых странах мира увеличение производства является наиболее важной задачей - в более развитых странах экономически необходимым считается усовершенствование распределения”. Наконец, в седьмой главе этой же книги Дж.С.Милль допускает мысль, что “трансформация общества”  в сторону самопроизвольного превращения накопленных капиталов в собственность “тех, кто пользуется ими для производства”, могла бы обеспечить “комбинацию более всего подходящую к организации промышленности”. Вместе с тем главный его вывод однозначен: хотя решение практических проблем требует “распространения  социального мировоззрения”, “общим принципом должно быть laisser faire, и каждое отступление от него, не продиктованное соображениями какого-то высшего блага, есть явное зло”.

    Идеи  активизации участия государства  в социально-экономическом развитии общества и связанные с этим реформы охватывают в работе Дж.С. Милль многие проблемы. Так, из 20 и 21 глав книги III следует, что государству целесообразно ориентировать центральный банк на рост (повышение) банковского процента, поскольку за этим последует прилив в сторону иностранного капитала и усиление национального валютного курса и соответственно будет предотвращена утечка золота за границу.  Далее,  в главах  7-11 книги V разговор о функциях британского государства становится гораздо более содержательным. Вначале автор “Основ...” обосновывает нежелательность крупных государственных расходов, затем аргументирует, почему в Англии законные государственные функции выполняются не эффективно, и после этого переходит к вопросам государственного вмешательства.