Происхождение морали и ее социальная сущность

от  них, отречение  от  них, освобожде­ние  от  них, отвращение  от  них.

А  вот, бхикшу, благая  истина о том, что  существует  путь, ведущий  к

уничтожению  страдания».

Согласно  первой  истине, всё  су­ществование  человека  есть  страдание,

неудовлетворённость,  разочарование. Даже  счастливые  моменты  его  жизни в

конечном  итоге  приводят  к  страда­нию,  поскольку  они  связаны с

«разъ­единением  с  приятным».  Хотя страда­ние  универсально, оно  не

является изначальным  и  неизбежным  состоя­нием  человека,  поскольку  имеет

свою причину — желание  или  жажду  удо­вольствий, — которая  лежит  в основе

привязанности  людей  к  существова­нию  в  этом  мире. Такова  вторая

бла­городная  истина.

Пессимизм  первых  двух  благо­родных  истин  преодолевается  благо­даря

следующим  двум. Третья  истина  гласит, что  причина  страдания,  по­скольку

она  порождена  самим  челове­ком,  подвластна  его  воле  и  может  быть  им

же и  устранена — чтобы  по­ложить  конец  страданиям  и  разоча­рованиям,

надо прекратить  испыты­вать  желания.

О том,  как  достичь этого, гово­рит  четвёртая  истина,  указывающая

восьмеричный  благородный  путь:

"Этот  благой  восьмеричный  путь  та­ков: правильные  взгляды,  правиль­ные

намерения,  правильная  речь, правильные  действия,  правильный  образ

жизни, правильные  усилия,  правильное  осознание  и  правильное

сосредоточение».

Таким образом, восьмеричный  путь  включает  три  основных  упражнения  в

нравственности, созерцании и  мудрости: культуру  поведения (правильные

мысль, слово, дей­ствие), культуру   медитации (пра­вильные осознание и

сосредоточе­ние) и  культуру  мудрости (правиль­ные взгляды).

Культура поведения — это пять (или десять) основных  заповедей (панчашила);

не  убей,  не  бери  чу­жого,  не  лги,  не  пьянствуй,  не  прелю­бодействуй; а

также добродетели  щедрости,  благонравия,  смирения,  очищения и т. п.

Культура  медитации — это сис­тема  упражнений, ведущих  к  достиже­нию

внутреннего  умиротворения, от­странённости  от  мира  и обузданию  страстей.

Культура  мудрости — знание  че­тырёх  благородных  истин.

Из  всех  четырёх  благородных  истин  именно  восьмеричный  бла­городный

путь  составляет  главное  своеобразие  буддизма. Будда  не  просто  говорит

о возможности  освобождения, но и  указывает  путь, следуя  которому  каждый

человек  собственными  силами,  без  помощи  Будды,  способен  достичь

свободы  и  сам  стать буддой.  Всё  это  очень  отличается от  других

известных религий — ни  одно  религиозное  учение  не  признаёт, что  человек

может своими  усилиями  сделать себя  богоподобным  существом.

Встав  на  этот  путь,  можно  прий­ти  к  высшей  цели  человека — выхо­ду

из круговорота  перерождений (сансары), а значит, к  прекращению  страданий

и достижению  состояния  освобождения — оно  и  есть  нирвана.  Следование

только  моральным  заповедям  приносит  лишь  временное  облегчение.

Четыре  благородные  истины  во  многом  напоминают  принципы  ле­чения:

история болезни,  диагноз,  признание  возможности  выздоров­ления,  рецепт

лечения.  Не случайно  буддийские  тексты  сравнивают  Буд­ду с

врачевателем, который  занят  не  общими  рассуждениями,  а  практическим

излечением  людей от духовных  страданий.  И своих  по­следователей  Будда

призывает  посто­янно работать  над  собой  во  имя  спасения, а  не  тратить

время на  раз­глагольствования о предметах, кото­рых  они  не  знают  по

собственному

опыту. Он  сравнивает  любителя  от­влечённых  разговоров  с  глупцом,

который вместо  того,  чтобы  позво­лить  вытащить  попавшую в  него  стрелу,

начинает рассуждать о том, кем она была  выпущена, из  какого  материала

сделана и т. п.

Другими  важными  положениями  учения  Будды   являются  три  характе­ристики

бытия (трилакшана): стра­дание (духкха),  изменчивость

(анитья)   и  отсутствие неизменной  души (анатман), а  также

учение  о  взаимо­зависимом возникновении  всех  ве­щей (пратитъя

самутпада).

В мире  нет  ничего  вечного — вся­кое  существование  имеет  начало  и  ко­нец,

а раз так, то  не  может  быть и  не­изменной  души. Человек  состоит  из  пяти

скандх: телесного (рупа), ощуще­ний (ведана),  распознавания

(санджня), кармических  импульсов (санскар) и  сознания (виджняна).

После смерти большая часть  скандх  разрушается.

Существует  мнение,  согласно  которому  этика  Будды  принципиально

безличностна.  Оно  по  меньшей мере  односторонне.  Действительно,

восхождение  к  нирване  означает  погружение  в  абсолютно  безличное,

внутренне  нерасчленённое  состояние.  В  этом  заключается  спасение

человека.  Однако  осуществляется  оно  исключительно  в  результате  усилий

самого  человека,  на  основе  его  свободного  индивидуального  выбора.  Всё

определяется  мерой  добродетельности  намерений  и  поступков  индивида,

обнаруживаемых,  правда,  во  всей  совокупности  предшествующих  рождений.

Поскольку  нравственная  судьба  человека  полностью  подконтрольна  ему

самому  и  возможности  его  спасения  не  ограничены  ничем,  кроме  его

собственных  грехов  и  ошибок,  то  по  этому  признаку  этику  Будды

вполне  можно  квалифицировать  как  этику  личности.  Как  полагает  Будда,

человек,  чтобы  утвердиться  в  качестве  нравственной  личности,  должен

победить  самого  себя  как  обособленного  эмпирического  индивида.  В  этом

смысле  его  можно  упрекнуть  в  том,  что  он  предельно  этизирует

понятие  личности.

Учение  Будды  нацелено  на  прекращение  человеческих  раздоров  через

внутреннее  самосовершенствование  личности.  В  его  основе  лежат

нравственные  цели.  При  этом  нравственность  интересует  Будду  прежде

всего  в  её  практически  действенном  выражении,  как  путь  спасения.

Вопросы  её  философско-доктринального  обоснования  он  оставляет  в

стороне.  Точно  так же  в  учении  Будды   крайне  слабо  выражен

религиозный  элемент.  Правда,  ученики  Будды  были  организованы  в

монашеские общины.  Община (сангха)  наряду  с  учителем  и  учением – одно

из  трёх  прибежищ  буддиста.  Однако  сама  община  цементировалась  во

времена  Будды  общностью  духовно-нравственных  стремлений  и

соответствующего  образа  жизни;  составленный  им  устав  общины

основывается  на  прецедентах.  Буддизм  в  его  первоначальном  содержании

не  был  отгорожен  от  мира  ни  философским,  ни  религиозным  панцирем.

Это  предопределило  его  удивительную  пластичность,  способность  к

изменениям  и  ассимиляции.  На  почве  разнообразных  философских  и

исторических  традиций  буддизм  стал  быстро  видоизменяться,  он

разделился  на  ряд  течений,  из  которых  наиболее  значительными  стали

северный  буддизм (махаяна,  что  переводится  как  «большая колесница»)  и

южный  буддизм (хинаяна, «малая  колесница»).  Одновременно  происходило

обожествление  образа  Будды,  превращение  буддизма в  религиозное

мировоззрение  и  практику.  В  таком  виде  он  дошёл  наших  дней.  Буддизм

имеет  сегодня  сотни  миллионов  приверженцев  и  является  очень  заметным,

значимым  элементом  в религиозно-культурном  многообразии  современного

мира.