Значение римского права

Достоинства формулировок римского частного права не могут  быть, конечно, объяснимы какой-либо особой гениальностью римских юристов <*>, но обусловливаются более  глубокими причинами.

--------------------------------

<*> Мы не отрицаем, конечно, что видные римские  юристы, насколько мы их знаем,  были очень образованными людьми, превосходно знали труды своих  предшественников и сложившуюся  практику применения законов  и эдиктов, великолепно сознавали  потребности жизни, умели находить  формулировки, в полной мере отвечающие  интересам господствующего класса, и были первоклассными стилистами. Они вообще являлись очень  культурными, по тогдашним понятиям, людьми.

Римское частное  право с точки зрения способа  фиксирования и выражения юридических  норм в корне отличается от современных  систем частного (гражданского) права  большинства государств. В этих государствах (кроме англо-американских стран) частноправовые нормы получают главным образом  форму закона и записываются в  кодексах или в отдельных законах, т.е. представляют собой систему  абстрактных, расположенных в строгом  порядке подчиненных и соподчиненных  общих положений. Наоборот, источники  римского частного права представляют собой главным образом совокупность решений конкретных казусов, и в  этом большое внешнее сходство римского частного права с англо-американским "общим правом" (common law). Если римский юрист и высказывает общее положение, то он делает это на основе рассмотрения конкретного случая. Конечно, римские юристы оставили нам и сборники общих правил (всякого рода институции, правила, дигесты), но эти сборники являются лишь дальнейшей обработкой и обобщением выводов конкретных судебных дел.

Римское частное  право развивалось на почве осуществления  судебной защиты права. Претор (и иные магистраты) определял в порядке  осуществления своей высшей административной власти, какие притязания получают защиту со стороны государства, в  каких случаях дается иск, не справляясь с тем, имеется ли норма закона или обычая, обосновывающая данное притязание. "Actionem dabo" ("я дам  иск") - вот основной метод формулировки претором частноправовых норм. Но преторский эдикт дает лишь краткие и общие  указания; эти указания требуют конкретной разработки - при каких именно условиях дается иск и какие случаи под  данный иск не подходят, какие обстоятельства обессиливают предъявленный иск, что  именно можно требовать и чего требовать нельзя и т.п. И вместе с тем нужна была постоянная разработка вопроса о том, какие отдельные  правила эдикта прежнего претора  уже устарели или являются нецелесообразными  и какие новые правила нужно  внести в эдикт, издаваемый вновь  избранным претором. Для анализа  этих вопросов требовалась огромная работа, и эта работа была выполнена  римскими юристами, которые на протяжении столетий являлись и советниками  претора, и руководителями сторон в  процессе. Римского юриста интересовало данное конкретное дело, но на основании  анализа множества конкретных дел  выявлялись принципы права.

Non ex regula ius sumatur sed ex iure quod est regula fiat (D. 50. 17. 1. Павел).

(Не на основании  (общего) правила должно устанавливаться  конкретное правомочие, но на  основании конкретных правомочий  создается (общее) правило.)

Если и в современном  государстве правомочие лица, выводимое  из общей нормы, непосредственно  связано (по общему правилу) с возможностью судебной защиты этого правомочия, то в Риме эта связь представляется особо резко выраженной и идущей, если можно так выразиться, в обратном порядке: не от правомочия к иску, а  от иска к правомочию. Если позиция  современного права может быть выражена формулой "я имею иск, так как  имею право", то для Рима (в особенности  в области прав на вещи и обязательств) характерна иная формула: "я имею право, так как мне предоставлен иск". И римское частное право  с точки зрения его внешности  может быть охарактеризовано как  система исков (см. п. 54).

Римские юристы являлись необходимыми и желанными помощниками  претора. Они обеспечивали безупречность  формулировки решения, продуманность  его по существу, соответствие его  интересам господствующего класса. Отсюда - их авторитет, оставляющий  далеко за собой авторитет частных  юристов в других странах.

Два основных - и  противоположных - принципа пронизывают  процесс разработки римского права  претором и юристами.

(1) Консерватизм. Претор  и юристы относились с подчеркнутым  уважением к постановлениям закона, правилам эдикта, мнениям старых  авторитетных юристов. Римский  юрист любит показать, что его  вывод, даже по второстепенному  вопросу, соответствует взглядам  его предшественников. Это уважение  к старому праву, иногда переходящее  в какое-то благоговение, является  неслучайным: оно имеет целью  подчеркнуть незыблемость права,  неизменность существующего социального  строя, недопустимость каких-либо  новшеств, могущих оказаться вредными  для верхушки класса рабовладельцев. Римский юрист нередко предпочитал  прибегнуть к натяжкам при  толковании сложившейся нормы,  лишь бы не отбрасывать прежнего, не выявлять изменчивости права.

(2) Прогрессивность.  Но если развивающиеся производственные  отношения не вмещались, ни  при каком толковании, в прежние  нормы, если современные интересы  господствующего класса не защищались  древними правилами, если обнаруживался  пробел в праве, то юрист  не боялся сформулировать новое  начало. Но не путем отмены  старого закона или обычая: на  такую отмену римские магистраты  и юристы не были управомочены, и такая ломка могла бы вселить  вредное для господствующего  класса мнение об изменчивости  права. Римский юрист предпринимал  обходное движение. Наряду со  старым правом и без отмены  последнего вырабатывались новые  нормы путем вносимых претором дополнений прежнего эдикта или путем формулировки юристами новых взглядов. И жизнь начинала течь по новому руслу, хотя старое русло не засыпалось - оно просто высыхало. Так, наряду с цивильной собственностью была создана так называемая бонитарная, или преторская, собственность (не носившая названия собственности, но дававшая управомоченному лицу все права собственника) (п. 193), наряду с цивильным наследственным правом была создана преторская система наследования (опять-таки даже не носившая названия наследования, п. 236) и т.п.

Этот труд постепенных  и осторожных пристроек к старому  зданию приводил к тому, что римское  право непрерывно развивалось. Оно  непрерывно освобождалось от всего  устаревшего, не выдержавшего проверки жизни и ни на минуту не окостеневало, но в каждый данный момент соответствовало  потребностям современной жизни. Как  полипы создают коралловые острова, так и римские юристы путем  бесконечных наслоений создавали  перешедшее в века здание римского частного права.

Труд римских  юристов - это многовековой и лишь в незначительной степени дошедший до нас <*> труд, приведший в первые века н.э. к детальной разработке всех юридических вопросов, связанных  с относительно сложной хозяйственной  жизнью того времени. Римские юристы придали римскому частному праву  тот вид, который обеспечил римскому праву его место в истории. Недаром еще в древности говорили, что юристы "создали" римское  право.

--------------------------------

<*> Следует иметь  в виду, что наш основной источник  сведений о сочинениях юристов  - Дигесты Юстиниана - представляет  собой лишь небольшие отрывки  из сочинений лишь очень небольшого  числа юристов. Многих, даже очень  видных юристов, мы знаем лишь  по упоминаниям их имени позднейшими  юристами и по отдельным цитатам  из их сочинений. Несомненно, что  о большинстве юристов мы просто  ничего не знаем и никогда  не узнаем. Ясно, что дошедшие  до нас источники римского  частного права являются лишь  очень небольшой частью действительно  существовавших источников.

И когда, начиная  в особенности с конца III в. н.э., ослабла, а затем исчезла прежняя  творческая работа юристов-практиков  и преобладающее значение получила законодательная деятельность императоров, то римское частное право уже  начало застывать. Эти факты отражали закат политического могущества римской державы и деградацию хозяйственной жизни.

ВОПРОС №3Система римского права

(I.2.1) Понятие права.

Обозначению общего понятия права— во всем множестве  предполагаемых оттенков и соотношений  —служило латинское слово jus, имеющее  древнейшее, еще индоарийское происхож дение. В исходном, филологическом значении этого слова (посредством чего выражается и общее духовное представление  национальной культу ры о той или  иной категории) отсутствует какое-либо сопряжение с пред ставлением о справедливом, подобно тому как в аналогичное  русское слово «право» имманентно вошло понятие «правоты», «правды». Изна чальное представление о  праве в римском юридическом  обиходе было лишено оттенка морального долженствования, право полагается только как надындивидуальная данность — и это воплотилось во всей системе категорий, связываемых  с общим понятием права.

Понятие права, jus, имело чисто социальную наполненность. В этом отношении  римляне противопоставляли fas как  установление божественного происхождения  и jus как установление человеческого  общежития. Первое представляет собой  род священного, единожды и навсегда в неизменном виде установленного права, переданного людям в виде об щих  заветов для неукоснительного следования, не подверженного сомне нию и  лукавому истолкованию, гарантированного Божественным возмез дием; благодетельность предначертаний и требований fas следует  из презумпции его неумолимой гуманности. Fas определяет собою как бы внешние  рамки существования общины (святость гостеприимства, соблю дение междуобщинных  и международных договоров, статус главы рода или общины), и санкцией за его нарушения следует изгнание из общины или «предание воле богов». Jus — это внутреннее право общины, форми руется оно общественным согласием  без всякого участия высших сил, и его обязательность основывается либо на целесообразности следования предписанному, либо на властной принудительности. Fas lex divina, jus lex humana est.

Этимология  слова jus, которая бы позволила точнее характеризо вать понятие о праве, краеугольное для римской юридической  культуры, не ясна. Ближайшие сопоставления, которые принято делать, сводятся к аналогиям c jussum (приказ, повеление) и с именем верховного божества римского языческого пантеона Jupiter; и в первом и во втором случае един ственной характеристикой  исходного понятия о праве  становится власт ная обязательность, опирающаяся на подчинение силе.

Понятие права в римской юридической  культуре имело много разных сопряжений. Правом могли обозначаться правила  общежития в отличие от нравов и обычаев. Право могло означать определенное обще ственное или государственное  состояние — в отличие от бесправия. Наконец, право могло сливаться с более общим понятием правопорядка во обще. Тем же словом могла обозначаться совокупность норм, отличаю щаяся по своему источнику: право божественное — право человеческое; по своему формальному характеру: право писаное — право неписаное; по историческому значению: право новое — право древнее. Jus обозна чало и субъективное право: право кого-либо на выражение воли, на заве щание, на вещь, или даже более узко — на отказ от опекуна. Несмотря на множественность своих значений, для того чтобы быть рассматриваемым в качестве юридического права, т.е. функционирующего в сфере регули рования юридических отношений, помимо властной принудительности, право должно отвечать некоторым основным критериям.

Право может иметь субъективное происхождение, но не субъек тивное, чисто индивидуальное содержание. В нем должна присутствовать общечеловеческая целесообразность: «Права установлены не для единой персоны, но для общего значения». Затем, право  должно предоставлять своего рода меру общественного согласия относительно тех или иных вопросов общежития: «Все право введено соглашением, или уста новлено необходимостью, или закреплено обычаем». Это, следуя римс кому классическому юристу Модестину, своего рода общественные ис точники права, и наличие конкретного происхождения (из определенного и принятого традицией источника) является необходимой чертой для него. Наконец позднейшее историческое воздействие на понимание права ан тичной философии стоицизма включила в содержание права ценностные представления: «Предписания права суть следующие: честно жить не оскорблять другого, воздавать каждому должное».

Главным критерием собственно юридического права (в отличие от отвлеченных  понятий - естественное право, божественное право ку лачное право и т. п.) является его выраженность в конкретных юридичес ких нормах, представляющих как форму  существования права так и  преобладающий вид его жизненного применения в юридической практике

(I.2.2) Классификация юридических норм.

Юридическая нор ма (norma agendi) составляет выражение  правовой воли субъекта управомоченного  на это всем данным сообществом или  народом; поэтому она называлась объективным правом в отличие  от индивидуального потен циального  правомочия, или субъективного права. Формирование таких норм сводится обыкновенно  к нескольким наиболее общим историчес  ким понятиям или историко-логическим процедурам.

Юридическая норма может быть (1) непосредственно  установле на предписанием источника, имеющего правовую силу - обычая зако на, судебной практики; такая норма, как  правило, определенна и однозначна. Норма может быть (2) установлена  путем истолкования общих или  конкретных предписаний источника  права, причем это истолкование должно подчиняться определенным выработанным правилам. Истолко вание может  быть легальным или доктринальным; первое есть разъясне ние нормы с  помощью конкретных норм, почерпнутых  из того же или родственного правового  источника — того же закона, того же постанов ления суда и т.д. Легальное  толкование имеет силу, равную собственно истолковываемой норме, поскольку  в строгом смысле, при соблюдении полноты и логических правил, не создает ничего нового. Доктринальное  истолкование - это разъяснение нормы  на основании общего понима ния слов (тогда оно специально называется грамматическое истолкова ние) или  обстоятельств существования закона (логическое истолкование). Для полного  и правильного представления  о качестве юридической нор мы римская правовая культура требовала  всеобъемлющего истолкования: «Знать законы — это не придерживаться их слов, но силы и значения». По своим  формальным последствиям истолкование могло быть распространительным, когда  норма переносилась на такие отношения, которые буквально этим правовым источником не предусматривались, но были бы предусмотрены, если бы правообразователь  их коснулся, и ограничитель ным, когда  исполнение некоторых условий предельно  сужало действие истолковываемой нормы. Наконец, юридическая норма может  быть вы пилена (3) путем аналогии, т.е. распространения действия родственных  норм на основании тождества правовых начал. Не все юридические случаи могли быть предусмотрены конкретными  распоряжениями источников права, и  если принцип решения таких дел  ясен, то ничто не должно останавливать  от решения по существу, применяя или аналогию конкрет ной нормы, или общего предписания права: Ubi eadem legis ratio, ibi eadem legis dispositio.