Автор работы: Пользователь скрыл имя, 25 Октября 2012 в 15:55, реферат
Комплекс вооружения. Типологическая классификация материалов по вооружению енисейских кыргызов позволяет свести отдельные виды оружия в единый комплекс боевых средств.
Бой начинался атакой конных лучников, сопровождаемой метанием стрел. В случае неудачи первого натиска наступавшие откатывались на определенную дистанцию для повторения атаки в соответствии с тактикой рассыпного строя. В случае замешательства в рядах противника или ответного удара кыргызские военачальники вели свои отряды в наступление; при этом использовались длинные копья и щиты. Вероятно, основные силы атакующих составляли отряды собственно кыргызов, лучше вооруженных и чаще участвовавших в походах.
Недостаточная вооруженность и слабая организованность кыргызского войска в VI—VIII вв. приводили часто, как уже отмечалось, к неудачам в войнах с кочевыми государствами Центральной Азии.
В IX—X вв. в связи
с образованием у кыргызов централизованной
военной организации и
Ведение боя кыргызами в этот период можно представить как взаимодействие легкой и тяжелой конницы с определенной последовательностью их вступления в бой.
Бой начинали отряды легковооруженной конницы, основной задачей которой была тактическая разведка: определить примерную численность, местоположение и характер построения противника.
Легкая конница действовала в соответствии с тактикой рассыпного строя, охватывая противника по всему фронту и метая стрелы. В ряде случаев это могло решить исход боя. и, возможно, из ополчения покоренных племен — кыштымов.
Характерно, что
эволюция структуры военной организации
Военное искусство. Характер вооружения и особенности военной организации кыргызов позволяют в известной мере реконструировать тактику боя и способы ведения войны.
Для VI—VIII вв., когда основу кыргызского войска составляла легкая конница и вес защитного доспеха тяжеловооруженного воина был не особенно велик, главную роль в тактике боя играли рассыпной строй и метание стрел. Основным оружием являлись лук и стрелы. При формировании войска, как ополчения отдельных родов и племен, боевые единицы строились по родовому принципу, разделение по родам войск и численности не соблюдалось. Такое войско было недостаточно сплоченным и дисциплинированным. Его стойкость в бою во многом зависела от успеха вначале сражения. Роль полководца сводилась к первоначальному построению войска и расположению отдельных отрядов перед сражением.
Бой начинался атакой конных лучников, сопровождаемой метанием стрел. В случае неудачи первого натиска наступавшие откатывались на определенную дистанцию для повторения атаки в соответствии с тактикой рассыпного строя. В случае замешательства в рядах противника или ответного удара кыргызские военачальники вели свои отряды в наступление; при этом использовались длинные копья и щиты. Вероятно, основные силы атакующих составляли отряды собственно кыргызов, лучше вооруженных и чаще участвовавших в походах. Последовательность применения лука и стрел, а затем копья по ходу боя отражена в описании сражения в Черни Сунга с тюрками: «...одного мужа он поразил стрелою, двух мужей заколол (копьем) одного после другого»30.
Недостаточная вооруженность и слабая организованность кыргызского войска в VI—VIII вв. приводили часто, как уже отмечалось, к неудачам в войнах с кочевыми государствами Центральной Азии.
В IX—X вв. в связи
с образованием у кыргызов централизованной
военной организации и
Ведение боя кыргызами в этот перид можно представить как взаимодействие легкой и тяжелой конницы с определенной последовательностью их вступления в бой.
Бой начинали отряды легковооруженной конницы, основной задачей которой была тактическая разведка: определить примерную численность, местоположение и характер построения противника.
Легкая конница действовала в соответствии с тактикой рассыпного строя, охватывая противника по всему фронту и метая стрелы. В ряде случаев это могло решить исход боя.
Но при столкновении больших масс войска целью подобной тактики было расстроить планы врага, изнуряя его метанием стрел, или спровоцировать на атаку притворным бегством.
При нарушении строя, замешательстве или атаке противника в "бой вступала тяжелая конница, находившаяся в резерве. Для этого рода войск была характерна тактика атаки плотно сомкнутым строем.
Основным оружием тяжелой конницы являлась пика. Атаковали на большой скорости, увеличивая тем самым мощность удара пики. В результате атаки конных копейщиков, как правило, решалась участь боя. В источниках подчеркнуты степень важности последовательность применения различных видов оружия: «...на войне употребляют лук и стрелы и знамена». За атакой копейщиков следовали рукопашные поединки с применением палаша, сабли, щита. Если в момент стрельбы из лука или атаки пикой щит откидывался на ремень за спину, то в рукопашном бою он использовался для отражения ударов. Отмечается скоротечность и ожесточенность рукопашных схваток: «...а в рукопашную рубятся, очертя голову, мечами...». Так сражались еще гунны.
Если противник не выдерживал и спасался бегством, бросая оружие и доспехи, его преследовали.
Кыргызы умели брать крепости. Под их ударами пала система уйгурских крепостей в Туве. В 840 г. они взяли и разрушили уйгурскую столицу Орду-Балык, город, защищенный стенами десятиметровой высоты, массивными башнями. Сложной конфигурацией оборонительной стены учитывалась возможность нападения. Умели кыргызы и возводить крепости, как и другие фортификационные сооружения, с учетом рельефа местности. Эти оборонительные сооружения в значительной мере остаются пока не изученными.
В IX в. кыргызское войско совершало длительные походы в Забайкалье и Восточный Туркестан. Транспортным средством являлись двухколесные повозки, запряженные верблюдами. По мере необходимости такие повозки, составленные в круг, могли использоваться как укрепленный лагерь.
Войны вели кыргызы с большим ожесточением. Источники подчеркивают их воинственность и склонность к жестокости. Так, Орду-Балык был основательно разрушен и сожжен. «В городе, а также в окружающем его земледельческом районе почти в каждом доме были ступы и жернова для размола зерна. И все эти жернова и ступы оказались разбитыми, как были разбиты стрелы уйгурских ханов». Эти меры также можно считать своеобразной тактикой ведения войны, цель которой запугать противника, заставить сложить оружие, покориться.
Беспощадность к врагу сочеталась у кыргызов с суровой дисциплиной в войске. «Законы их очень строги. Произведшего замешательство перед сражением... приговаривают к отсечению головы».
В XI—XII вв. в связи с отмеченными выше изменениями в военном деле тактика боя у кыргызов также претерпевает изменения. Использование плоских наконечников стрел свидетельствует о сокращении дистанции и увеличении частоты стрельбы. С изменением формы наконечников копий применение копья перестает быть одноразовым актом. Так, отмечается, что у монголов XIII в. «...есть копья, и на шейке железа копья они имеют крюк, если могут, стаскивают человека с седла». С появлением сабли повышается значение рукопашного боя и усложняются приемы фехтования. По-видимому, в XI—XII вв. в отрядах кыргызских феодалов увеличивается контингент защищенных панцирем. Интенсификация конного боя обусловливает использование различных видов оружия на разных этапах боя. Возрастают роль и продолжительность ближнего боя в сражении в целом.
Военная история. Прослеженные закономерности в развитии форм вооружения, военного искусства кыргызов подтверждаются историей войн, которые вели кыргызы на протяжении рассматриваемого периода.
В VI—VIII вв. кыргызы часто терпели поражения, как уже отмечалось, в войнах с кочевыми державами Центральной Азии и даже временно теряли самостоятельность, что отразилось на изменении титулатуры их правителей. Сведения по военной истории кыргызов изучаемого периода очень фрагментарны.
554—555 гг. каган тюрок Мугань-хан «на севере покорил Цигу», хотя тюркам не удалось «форсировать Саяны». По-видимому, в результате похода Мугань-хана кыргызы попали в вассальную зависимость от тюрок первого каганата. Производимое ими «оружие крайне острое, постоянно вывозят к ту-кюе», т. е. Минусинская котловина превратилась в базу железоделательного и оружейного производства Тюркского каганата, подобно тому, как при господстве жужаней аналогичную роль играл населенный тюрками Алтай. Кыргызские племена стали для тюрок и источником «рабов из числа военнопленных». Это были главным образом женщины. Истеми-хан подарил Земарху в 569 г. пленницу «из народа кыргыз». Возможно, именно в VII в. в Минусинскую котловину проникает население, хоронившее по алтайскому обряду — трупоположения с конем и трупоположения в каменных ящиках.
В 572 г. каган Арслан Тобо-хан выделил в удел Або-хану Торэмену «северное ханство», куда, возможно, входили и земли кыргызов.
В результате династической междоусобицы в первом Тюркском каганате, приведшей к его распаду в 581 г. (активное участие принял в ней и Або-хан), кыргызы освободились от вассальной зависимости от тюрок. Уже в 583 г. кыргызы не только смогли вернуть самостоятельность, но и вынашивали планы активного вмешательства в события в Центральной Азии: «Цигу, которые властвуют к северу от тугю, со скрежетом зубовным ожидают своей возможности [отомстить]».
Независимое положение кыргызы сохраняли до 629 г., когда их государство попало в подчинение Телесскому каганату во главе с Домом Сейяньто, «который имел там своего гейлифу для верховного надзора». В это время складываются зачатки будущей военно-административной структуры кыргызского государства: «Хягасский владетель имел трех министров, которые были Гейси Бей, Гюйшабо Бей и Ами Бей. Они управляли всеми государственными делами». Зависимость от Дома Сейяньто была непродолжительной. А в начале 30-х гг. VII в. Туву и кыргызские земли захватили тюрки во главе с Чеби-каганом. В Туве Чеби-каган удержался до 649 г., а кыргызы уже в 632 г. вновь обрели самостоятельность.
После восстановления Тюркского каганата кыргызы принимают активное участие в событиях в Центральной Азии, выступая в качестве союзников империи.
Так, против тюрок «справа [на юге] народ Табгач был врагом, слева [на севере] народ Токуз-огузов [под начальством] Баэ-кагана был врагом, кыргызы, курыканы, отуз-татары, кытай и татабы — все были врагами». Несмотря на разгром тюрками коалиций Баэ-кагана в 688 г., кыргызы, которые в этом сражении не участвовали, укрепив свои позиции, возглавили антитюркские силы на северных границах каганата. Тюркский каган Капаган был вынужден пойти на признание за кыргызским владетелем титула кагана и отдать ему в жены дочь кагана Кутлуга. Вероятно, это произошло вскоре после смерти Кутлуга в 693 г., когда поход Капаган-ка-гана на север закончился неудачно. Таким образом, кыргызское государство было уравнено с тюркским каганатом. Кыргызский каган проводил активную внешнюю политику. В 707— 709 гг. в империю Тан дважды приезжали кыргызские посланцы. В это время тюрки вели ожесточенную войну с империей Тан, и кыргызы оказались в числе союзников последней: «Каган табгачский был нашим врагом. Каган десяти стрел (тюр-гешей) был нашим врагом. Но больше всего был нашим врагом кыргызский сильный каган. Эти три кагана, рассудив, сказали: «Да пойдем мы Алтунскую чернь». Так они рассудили и сказали: «Да отправимся мы в поход на восток против тюркского кагана. Если не пойдем на него, как бы то ни было он нас победит: каган — герой, а советник его мудрец, он, возможно, окажется нашим убийцей. Втроем мы объединимся, отправимся в поход и уничтожим его».В этой антитюркской коалиции наибольшую опасность для тюрок представляли усилившиеся кыргызы, по которым решено было и нанести превентивный удар. В 709 г. принц Могилян разгромил союзных кыргызам чиков и азов в Туве, захватив плацдарм для вторжения и собственно кыргызские земли. Зимой 710/11 г. тюркское войско совершило поход на кыргызов, к которому тщательно подготовилось. Во главе тюркской армии стоял полководец Тоньюкук и принцы Кюль-Тегин и Могилян. Тоньюкуку удалось осуществить стратегический маневр в обход основного пути по Енисею.
Благодаря обходному маневру, тюркское войско обрушилось на кыргызов внезапно. Уцелевшие от разгрома кыргызы пытались оказать сопротивление. Несмотря на разгром, кыргызы сохранили известную самостоятельность. Во главе государства остался кыргызский владетель, хан, продолжавший поддерживать дипломатические и торговые связи с другими государствами. В 731 г. на похороны Кюль-Тегина «от кыргызского хана пришел Чур-Тардуш-Ынанчу». В 724, 747 и 748 гг. кыргызы пригоняли в Китай для обмена лошадей. Однако сохранив самостоятельность, кыргызы вплоть до падения второго Тюркского каганата в 745 г. не участвовали в военных событиях в Центральной Азии. Даже когда в 715 г. у их южных границ против тюрок выступили азы, они остались безучастны, что позволило Кюль-Тегину легко расправиться с восставшими. По-видимому, последствия поражения в Черни Сунга были для кыргызов достаточно значительными.
Вновь активно вмешаться в события в Центральной Азии кыргызы смогли лишь после падения второго Тюркского каганата. В 751 г. кыргызы в союзе с чиками, огузами и карлуками выступили против экспансии уйгурского кагана Поскольку намерения противника стали иззестны уйгурам, каган Моюнчур сумел опередить их выступление и разбил союзников поодиночке. После разгрома «летучих отрядов» кыргызского хана уйгуры направили основной отряд против карлуков, что несколько отсрочило решающее столкновение между уйгурами и кыргызами. Однако «в 758 г., хойху (уйгуры.— Ю. X.) завоевали сие государство, после чего хягасские посольства уже не могли проникнуть в Срединное государство.
. Таким образом, после разгрома кыргызов войсками Моюнчура кыргызский владетель утратил титул хана, а его государство попало в зависимость от Уйгурского каганата. Возможно, кыргызские земли временно утратили государственное единство. Зависимость кыргызов от уйгуров была, видимо, более тяжелой, нежели от тюрок. Поэтому кыргызы, воспользовавшись затруднениями уйгуров в войне с тибетцами и сменой власти в каганате, восстали.
Некоторые подробности сражения свидетельствуют, что, по-видимому, кыргызы не просто потерпели поражение, а были разгромлены, так как они в течение двух последующих десятилетий не имели возможности решать те или иные политические вопросы самостоятельно. Их правитель вновь лишился титула «хан», начиная с IX в. он именуется в источниках «Ажо».
Итак, согласно военной истории кыргызов VI—VIII вв., стратегия их в данный период была преимущественно оборонительной. Театр военных действий ограничивался Тувой и Минусинской котловиной. Несмотря на отдельные успехи, кыргызы были не в состоянии соперничать с кочевыми державами Центральной Азии, часто терпели неудачи в войнах и не раз теряли самостоятельность. Достоверных сведений о численности кыргызского войска в этот период в источниках нет.