Национальные интересы России на Кавказе

2.1.2 Основные этапы присоединения народов Кавказа к России. 
Первый этап

Первый этап, начавшийся с середины XVI в., продолжался до конца 17 века и был периодом мирной колонизации  края. Он характеризуется вассально-союзническими формами отношений московских царей со старейшинами чеченских общин. Москва пыталась расширить свое влияние в регионе, в основном, политическими и торгово-экономическими средствами. Эта политика имела успех и чеченские общины на добровольной основе (посредством заключения договоров) заявляли о признании верховной власти Московского государства.

Второй этап

Второй этап, длившийся  почти весь XVIII век, знаменует собой  начало открытой военной экспансии  России на Северный Кавказ. В эпоху царствования Петра I, а затем и Екатерины II, доминирует доктрина военной колонизации горских земель. И хотя в 1781 г. присягами было оформлено добровольное подчинение приграничных с русскими крепостями чеченских общин России, в 1785 году в Чечне началось мощное национальное движение под руководством шейха Мансура. С этого момента начинается  вооруженная борьба чеченского народа за свободу и независимость. Отсюда берет начало чеченское национальное движение. С конца XVIII в. шейх Мансур первым предпринял попытку объединения северокавказских народов под знаменем ислама в единое государство. Однако реализовать эту идею полностью шейху Мансуру не удалось.

Третий этап

Третий этап присоединения  приходится на первую половину ХIХ века. С назначением генерала А. П. Ермолова (1816-1827 гг.) командующим русской армией на Кавказе начинается планомерное продвижение русских войск в глубь территории Чечни, военное давление усиливается. В ответ в Чечне нарастает национальное движение. Более 30 лет его возглавляет Бейбулат Теймиев. Ему удалось впервые объединить большинство чеченских обществ. Он также пытался объединить горские народы, заключив союз вольной Чечни с феодальными княжествами Северного Кавказа. Бейбулат Теймиев был сторонником мирного разрешения конфликта и стремился избежать большой войны с Россией. Его предательское убийство способствовало эскалации военных действий.

1828 год стал поворотным  в Кавказской войне. Борьба  отдельных горских общин Чечни  и Дагестана за независимость  вступила в новый этап. В Дагестане началось движение мюридизма (религиозно-политическое движение, направленное против немусульман), вскоре перекинувшееся в восточные районы Чечни. Имамы Гази-Магомед, Гамзат-Бек, Шамиль и Ташов-Хаджи возглавили газават - священную войну правоверных мусульман против неверных. Имаму Шамилю удалось в 1834 году завершить то, что начал шейх Мансур: объединить часть горцев Северного Кавказа в борьбе против царской России и создать имамат - светско-религиозное государство, которое оказалось в состоянии 27 лет противостоять самой сильной тогда военной державе мира⁸.

Анализируя причины  Кавказской войны, следует отметить, что она стала следствием не только военной экспансии царизма, но и  внутренних раздоров на Кавказе, борьбы местных элит за власть и влияние  в горских обществах. Агрессивному этнонационализму, религиозному экстремизму в Чечне всегда противостояли пророссийские силы, поддерживавшие идею создания светского, демократического государства и традиционный ислам. Кроме того, в основе национальных движений, восстаний, революций и войн на Кавказе лежали социально-экономические причины: отсталость и нищета большей части населения края, отданного на расправу продажной колониальной администрации и местной бюрократии.

В целом история российско-кавказских отношений в этот период свидетельствует не о войне народов и их культур, а о противостоянии на уровне интересов элит, не всегда совпадавших с интересами нации. Бесспорно, в основе противостояния Чечни и России присутствовал элемент межцивилизационного конфликта, но он не являлся доминирующим. Чеченское национальное движение, часто имело религиозную оболочку. Однако идея сохранения и развития этноса всегда брала верх над идеей религиозных войн.

Четвертый этап

Четвертый этап. В период пребывания Чечни в составе России (вторая половина XIX в.) царизм проводил политику кнута и пряника. Государственно мыслящие представители царской администрации осознавали, что насилием проблему горцев не решить. В 70-90-х гг. наблюдается ослабление полицейского режима, формируется пророссийская чеченская элита. Создаются первые русские школы для горцев. Регион постепенно втягивается в экономическую систему российского капитализма. В Грозном начинается добыча и переработка нефти, прокладывается железная дорога, формируется национальная буржуазия.

Элитные слои чеченского общества, несмотря на рецидивы этноцида в отношении чеченцев и ингушей, пытались вписаться в российское общество и тем самым дать возможность  своему народу воспользоваться плодами  русской культуры. Примечателен тот  факт, что Чечня после присоединения к России принимала активное участие почти во всех ее войнах. И это притом, что чеченцы были освобождены от воинской повинности. Чеченские и ингушские воины-добровольцы прославились в русско-турецкой (1877-1878 гг.), русско-японской, русско-германской войнах.

Пятый этап

Пятый этап отношений  охватывает советскую эпоху. В годы революций и гражданской войны (1917 по 1925 г.) в Чечне господствовали анархия и безвластие. Национальное движение раскололось и не смогло консолидировать общество. В нем обозначились три направления: государственный национализм, ориентированный на Советы (коммунистов); демократический национализм этнического толка, ориентированный на Запад; радикальный национализм, ориентированный на ислам и пантюркизм.  Не увенчалась успехом попытка создания теократического государства (эмиратство шейха Узун-хаджи). В конечном счете, бо́льшая часть населения сделала выбор в пользу советской власти, обещавшей  свободу, равенство, землю, государственность.

По пятилетним планам до Великой Отечественной войны немало было сделано для реконструкции промышленности Чечни и развития культуры. Так, грамотность с 0,8% в 1920 г. поднялась до 85% в 1940г. История всех научных учреждений также начиналась в этот период: ГрозНИИ был основан в 1928 г., Институт истории, социологии и филологии в 1926 г.

2.2 Национальные интересы России на Кавказе в первой половине XIX в.

Формирование геополитического пространства Российского государства  – это сложный и длительный этнический, идеологический, военно-стратегический, экономический, религиозный и социокультурный процесс, основу которого составляло созидательное объединение соседствовавших народов с целью самосохранения и взаимовыгодного сотрудничества. Инициатива стратегического партнерского взаимодействия, исходившая от русских, не поддерживалась разрозненными племенами Кавказа.

В 20-е годы XIX в. Российское государство, одолев наполеоновское нашествие, видело нарастающую угрозу со стороны  Юга, где Турция и Иран путем религиозной  антихристианской пропаганды и строительства военных крепостей на стратегически важных пунктах Кавказа активно распространяли свое влияние. Вмешательство в этот процесс Англии и Франции посредством военной помощи и экономического проникновения означало создание союза, угрожавшего национальным интересам России.

Цивилизационное столкновение, выразившееся в конфликте интересов  и ментальности различных культур, приобрело военный характер после  неудавшихся попыток мирного  политического разрешения противоречий между российской государственностью, с одной стороны, и враждебными разрозненными племенами Кавказа, с другой⁹.

Взгляд историка С. Шкунаева на Кавказские войны определяется следующим образом: “Прикладная история – так когда-то назвал политику В.О.Ключевский. Война, как известно, продолжение политики другими средствами”2.

29 января 1999 г. в г.  Ессентуки состоялось Северо-Кавказское  межнациональное совещание, посвященное  заключительному обсуждению проекта

“Концепции государственной  национальной политики Российской Федерации  на Северном Кавказе”3. Под этим углом зрения в настоящее время рассматриваются и многие проблемы Кавказской войны XIX в., создаются параллели с сегодняшним днем и общечеловеческими ценностями в целом.

2.2.1 Российская Империя в XIX в. и проблемы колониализма

Исторический опыт образования Российского государства предопределял необходимость мирного сосуществования и взаимовыгодного сотрудничества с соседними народами. Постоянная опасность внешней агрессии требовала от правительства принятия предупредительных мер с целью сохранения территориальной целостности и независимости России.

Статус Российской Империи  как великой державы в XIX в. предусматривал активное дипломатическое и военное  вмешательство в международные  конфликты, непосредственно затрагивавшие  интересы страны. Одной из наиболее сложных проблем во внешней политике был восточный вопрос. Кавказ, представленный традиционными обществами с патриархальным укладом, экономически отсталыми и воинственными разрозненными народами, осложнял межгосударственные отношения, препятствуя установлению и развитию взаимовыгодных и стабильных хозяйственных связей между заинтересованными в этом странами. Подтверждение влияния империи в межгосударственных конфликтах для достижения собственных политических и стратегических целей стало приоритетной задачей во внешнеполитическом курсе правительства в начале XIX в.: политическое противостояние самодержавия и буржуазного конституционализма в европейском направлении шло параллельно с экономическим и культурным соперничеством России и Европы на Востоке.

Военно-стратегическое преобладание на Кавказе было для России принципиально  важным, поскольку ее южные равнинные  границы не были надежно защищены. Опасность вторжений (неоднократных  на протяжении истории) на сельскохозяйственные окраины и препятствия в сухопутной и морской торговле с Востоком ставили под угрозу экономику Российского государства и его территориальную безопасность (на генетическом уровне это ассоциировалось с постоянными набегами и масштабными бедствиями в прошлом).

Понятие “свобода”, часто используемое в связи с характеристикой горских обществ, категория более сложная, чем констатация факта об их ментальной склонности к неподчинению. Применительно к общественным связям, “свобода” означает гарантию от посягательств на права других людей, ответственность за свои поступки. К горским народам, у которых в XIX в. традиционной была работорговля, составляющая экономическую основу жизнедеятельности, это понятие, на наш взгляд, неприменимо. Говоря же о “свободе” как о суверенитете, горцы всегда ссылались на “особые” отношения с Османской империей, которые, по их мнению, не подразумевали подчинения. Не выступая как самостоятельный субъект международных отношений, но при этом, оказывая на них непосредственное влияние, горцы фактически создавали конфликтную ситуацию, в которой никогда не несли юридической ответственности за свои действия. Постоянно используя военные средства противоборствующих сторон для извлечения собственной выгоды, не проявляя склонности к мирному коллективному общежитию между собой, препятствуя развитию культурно-экономических связей Европы и России с Востоком, горские народы Северного Кавказа в 20-е годы XIX в. являлись опасным катализатором в межгосударственном соперничестве4.

Принятие решения об активизации кавказской политики в начале XIX в. не было простым для российского правительства. Внутренние проблемы, связанные с кризисом крепостнического строя, традиционное европейское направление во внешней политике, требующее постоянного внимания и средств, непрерывные войны с агрессорами – все эти обстоятельства не благоприятствовали созданию образа России, как великой и сильной державы, привлекательного во взаимоотношениях с народами Кавказа. В то же время и у России не было оснований считать хищнические и слаборазвитые в хозяйственном отношении многочисленные горские племена своими надежными союзниками в решении восточного вопроса и постоянными экономическими партнерами.

2.2.2 Главная цель Российского государства

Таким образом, главной  целью государства становилось  преодоление ментальных противоречий, чтобы предотвратить обострение взаимоотношений между народами, чьи территориальные границы были едиными. Это выразилось в формулировке “умиротворения горцев”, которая отражала суть восприятия происходивших событий российским обществом. Мирного сближения, возможного лишь при обоюдном стремлении к пониманию и сотрудничеству, не произошло. Обе стороны не проявили достаточно воли, разума и терпения, чтобы избежать кровопролития и колоссальных материальных затрат. Вмешательство иностранных держав, разжигавших религиозную и национальную ненависть, подстегивало и продлевало противостояние. Чиновничий бюрократизм и некомпетентность российской администрации в плане учета местных традиций и обычаев порождали недоразумения и недовольства, казачья “вольница”, соизмеримая с укладом жизни самих горцев, также нуждающихся и склонных к грабежам, в качестве примера соблюдения прав и законопослушания производила обратный эффект, и, наконец, образ жизни кавказских племен не соответствовал интересам и потребностям образованного общества, видевшего его архаичным и небезопасным.

Миссию России на Кавказе  в первой половине XIX в. следует рассматривать  как более глобальный по своему значению процесс, нежели только основывавшийся на соединении с Закавказьем, вошедшим в состав империи5. Идея распространения власти за пределы традиционного ареала обитания славянских племен на восточно-европейской равнине была связана с осознанием необходимости объединения как гарантии могущества государства, способного противостоять любой внешней агрессии. Единое пространство давало почувствовать многочисленным народам силу и возможность самореализации при сотрудничестве и взаимной поддержке. При более продуманной идеологической пропаганде такого исторического опыта Российского государства можно было бы ожидать больших успехов в политике на Кавказе. Однако горцы, не владевшие этой информацией, под воздействием мусульманских проповедников и английских агитаторов, при ментальной склонности к хищничеству, смогли увидеть в России лишь завоевателя, нарушавшего их привычный образ жизни.