Шпаргалка по "Геополитике"

Ее основу составили  западное христианство, ренессансная и реформационная культурные традиции, Просвещение и связанные с  ними социально-философские и общественно-политические учения.

Новую расстановку  геополитических сил, закрепленную Венским конгрессом (1814—1815), дала Венская  эпоха. Основу этого составил имперский  принцип контроля географического  пространства. Мировыми центрами силы стали Российская и Австро-Венгерская империи, Британская колониальная империя, Германская империя и с середины XIX в. — Франция. Версальская эпоха, начавшаяся после Первой мировой войны (1914—1918), кардинальным образом изменила геополитический расклад сил. Вторая мировая война похоронила Версальский мир. Впервые в своей истории Россия создала вокруг себя мощный геополитический блок. Потсдамская эпоха начинается в 1945 г. – эпоха биполярности, противостояния США и СССР. С началом перестройки новые властители мира формируют новый мировой порядок. Они опираются в основном на идеи Версальской системы, которая не находит для России места под солнцем.

7.    Категории геополитических  изменений в геополитике: геополитические  циклы.

Существуют  две ипостаси времени: циклическое  время как последовательность повторяющихся событий или "жизненных кругов" и линейное или историческое время как однонаправленное поступательное необратимое движение. Линейно протекающая расчлененная длительность составляет неотъемлемое свойство жизни. Общественно-исторические феномены и процессы отмечены направлением в становлении и убывании, или, иначе говоря, они имеют не только пространственное, но и временное измерение.

Отец геополитики  Ф. Ратцель считал годовой  цикл времени  одним из важнейших факторов геополитических  изменений.

Главными акторами международной системы являются нации-государства, раньше господствующей формой политической организации была империя. Хотя города-государства, такие как Афины, Венеция, Любек, феодальные королевства, княжества и другие формы локальных политических образований, существовали и часто играли важную роль, история межгосударственных отношений представляла собой большей частью историю конкурирующих и взаимодействующих друг с другом империй или крупных военно-политических держав, как, например, Римская и Персидская, которые, в сущности, и определяли характер и конфигурацию международной системы.

Всегда, во всяком случае, со времен античности, стояла сакраментальная проблема: если государство маленькое по своим размерам, оно может быть обречено на исчезновение; если большое, то рискует потерять raison d'etre (смысл) своего существования. В одном случае оно может стать жертвой внешних сил, в другом - жертвой внутренних неурядиц. Поэтому многие авторы не без оснований характеризовали изменения в международной политике в течение тысячелетий до современности как имперские циклы.

Цикл изменений  завершается тем, что гегемонистская война и следующий за ней мир  создают новые статус-кво и  равновесие, отражающие новое распределение  сил в системе. Как правило, в  периоды стабильности и установившегося порядка международная система существует в состоянии некого гомеостазиса или динамического равновесия, хотя на уровне межгосударственных отношений и происходят постоянные изменения тактического уровня.

8.    Геополитическая концепция Ф. Ратцеля.

Немецкий исследователь Ф. Ратцель (1844—1904) – отец геополитики, делал упор на географическую обусловленность внешней и внутренней политики. В понятие географической обусловленности он включал размеры, положение и границы страны, ландшафт с его растительностью и водами и отношение к другим частям земной поверхности. Это пространство не просто территория, а политическая сила. Морские берега - наивысший ранг политических границ. По мере роста государство стремится к включению в свой состав политически ценных мест, а поскольку масштабы политических пространств непрерывно изменяются, то отчетливо проявляется тенденция врастать в естественные замкнутые пространства. Эта данность осваивается обществом и выражается в политике. Сформулировал 7 законов пространственной экспансии.

1. Пространство  государства растет вместе с  ростом культуры.

2. Рост государства  сопровождается другими симптомами  развития: развитием идей, торговли, производства, миссионерством, повышенной  активностью в различных сферах.

3. Пространственный  рост государства осуществляется  путем соединения и поглощения  малых государств.

4. Граница есть  периферийный орган государства  и как таковой служит свидетельством  его роста, силы или слабости  и изменений в этом организме.

5. В своем росте государство стремится вобрать в себя наиболее ценные элементы физического окружения, береговые линии, русла рек, равнины, районы, богатые ресурсами.

6. Исходный импульс  к территориальному росту приходит  к государствам извне как результат  различия уровней цивилизации соседствующих территорий.

7. Тенденция к слиянию и поглощению слабых наций переходит от государства к государству и подталкивает к еще большему увеличению территорий.

То есть государство рождается, растет, умирает подобно живому организму, его пространственное расширение и сжатие являются естественными процессами.

Ратцель сформулировал концепции «мировой державы»: у больших стран в их развитии есть стремление к максимальной географической экспансии, выходящей постепенно на планетарный уровень. В результате происходит объединение континентального пространства под политическим и стратегическим господством такой мировой державы (в Америке - США, в Европе — Германия). Каждый народ и государство имеют свою «пространственную концепцию» (идея о пределах своих территориальных владений). В теории «океанического цикла» Ратцель обосновал идею о поступательном перемещении стратегических центров мира из Средиземноморья в Атлантический, а затем и в Тихий океан. Ф. Ратцель называл Тихий океан океаном будущего.

9. Теория силы государства Р. Челлена.

Все основные положения  геополитики были сформулированы другим шведским ученым Р. Челленом (1864 — 1922). Для него геополитика представляла науку о государстве как географическом организме, воплощенном в пространстве. Он уподоблял государство живому и мыслящему организму, существующему на земле благодаря собственной жизненной силе и подобно организмам живой природы, ведущего борьбу за существование и проходящего все циклы развития от зарождения до умирания.

Поскольку он исходил из положения, что борьба за существование естественная форма жизни государства, постольку и война представлялась лишь как одно из проявлений этой формы борьбы за географическое пространство. Р. Челлен утверждал, что жизнеспособность государства обеспечивает, в первую очередь, сила и лишь затем право, поддерживаемое этой силой. Задача права обеспечивать идеолого-нравственные условия применения этой силы.

Исходя из своей  концепции роли силы в геополитике, Р. Челлен не сомневался, что малые страны в силу своего географического положения будут подчинены великим державам, способным их объединить в большие географические и хозяйственные комплексы. И если в предшествующие периоды, считал он, эту роль выполняли Британия и Россия, то в начале XX в. на европейском континенте ее предстояло сыграть Германии. По его мнению, именно она обладала так называемым «осевым динамизмом» в Европе и поэтому он предлагал создать германо-нордический союз во главе с Германской империей.

Экспансионизм великих держав возводился Р. Челленом в ранг закона природы. Великая держава, опираясь на свое военное могущество, выдвигает требования и простирает влияние далеко за пределы своих границ. В условиях, когда мир уже поделен между великими державами, остается, естественно, лишь одна возможность — отвоевать захваченное другой великой державой пространство.

Идеи Р. Челлена  были усвоены и развиты в 20 — 30-е  гг. XX в. германским ученым К. Хаусхофером.

10.  Концепция «морской силы»  государства А. Мэхэна.

Усиление позиций  Германии и необходимость экспансии американского капитала за пределы своего континента требовали оформления новых геополитических идей. Автором их стал американский адмирал А. Мэхэн (1840— 1914). Он разработал свою геополитическую концепцию, исходя исключительно из понятия «Морской Силы». Согласно этой концепции, не континентальные, а океанические державы обладают преимуществами, порождаемыми их географическим положением.

А. Мэхэн вычленил шесть критериев, являющихся определяющими  для анализа геополитического статуса государства.

1. Открытость  территории государства морям  и возможность морских коммуникаций  с другими странами. Способность  тем самым контролировать своим  флотом другие регионы.

2. Контуры морских  побережий, способных обеспечить  создание значительного числа портов, от которых зависело процветание торговли и защищенность побережья.

3. Протяженность  территории, зависимая от протяженности  береговой линии.

4. Количество  населения, влияющее на возможности  государства создавать и обслуживать  военный и торговый флоты.

5. Способность  народа заниматься торговлей,  поскольку «Морская Сила» зависит  от ее размеров и степени  развития.

6. Характер государственного  устройства должен быть производным  от «Морской Силы» и ориентирован  на ее развитие.

А. Мэхэн считал, что у Америки «морская судьба», которая заключается сначала в интеграции всего американского континента, а затем в установлении подавляющего мирового господства. Для этого он предлагал осуществлять всестороннее сотрудничество с Британией, противодействовать японской экспансии на Тихом океане, всеми средствами ограничить морские претензии Германии и сосредоточить общие с европейцами усилия для борьбы против Азии. В последнем случае основным направлением становилась Россия, «непрерывной, континентальной массой, протянувшейся от западной Малой Азии до японского меридиана на востоке».

Америка как  представитель «Морской Силы», по его  мнению, должна была установить полный контроль над своей береговой  линией, а затем соответствующие  зоны противника следовало любыми способами оторвать от континентальной массы. В дальнейшем необходимо было постоянно ослаблять «континентальную массу» (Китай, Россию, Германию), сдавливая ее за счет выведенных из-под ее контроля береговых зон и оттесняя на наибольшие расстояния от выходов к океану.

11.  Теория «географической оси  истории» X. Маккиндера.

X. Маккиндер (1861 — 1947) подчеркивал определяющую роль для государств и народов пространства, на котором они существовали. Поскольку, по мнению X. Маккиндера, доминирующую роль в мировой политике играют огромные пространства Евразии, постольку овладение этим «осевым регионом» является необходимым условием мирового господства.

Россия занимает исключительно выгодное положение в центре Евразийского континента, центральную стратегическую позицию, сравнимую с позицией, занимаемой Германией в Европе. Россия может наносить и одновременно получать удары со всех направлений, за исключением севера. И никакая социальная революция, по его мнению, не способна изменить ее отношения к великим географическим границам ее существования. Подобный ход мыслей привел X. Маккиндера к созданию первой глобальной геополитической модели мира. «Осевой регион» он назвал Хартлендом (сердцевинной землей). В него он включил географическое пространство России, плюс Восточная и Центральная Европа на западе, Тибет и Монголия на востоке. За пределами хартленда он описывает «большой внутренний полумесяц», Римленд (береговые земли), образуемые Германией, Австрией, Турцией, Индией и Китаем.

«Внешний полумесяц», образующий Мировой остров, представляли, по его мнению, Британия, Южная Африка, Австралия, Соединенные Штаты, Канада и Япония. Что касается Франции, то, как пишет X. Маккиндер, ее «толкнуть в объятия морских держав может предполагаемый союз Германии и России. Таким образом, им окончательно была сформулирована идея геополитического дуализма: столкновения власти суши — теллурократии и морского могущества — талласократии. Сегодня эти термины постоянно используются теми учеными, которые стоят на позициях классической геополитики. Хотя, как считал X. Маккиндер, морская мощь и играет огромную роль в мировом балансе сил, но развитие сухопутных и воздушных коммуникаций в значительной степени обесценивают ее эффективность, так как для поддержания ее на соответствующем уровне требуется все большее количество и все более дорогих морских баз. Поэтому господства над мировым островом сравнительно проще добиться великим континентальным державам. На основе этих размышлений он пришел к итоговому выводу, что тот, кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлендом, тот, кто правит Хартлендом, господствует над Мировым островом, тот, кто правит Мировым островом, господствует над миром.

12.  Панрегиональная модель мироустройства  К. Хаусхофера.

Взгляды германского  ученого К. Хаусхофера (1869— 1946) на геополитику оказались востребованы германским национал-социализмом. К. Хаусхофер считал, что геополитика только тогда имеет смысл, когда ее идеи восприняты народом, а вожди руководствуются ими в своей внешней политике. Он акцентировал общественное мнение в Германии на ограниченности пространства страны как препятствия для реализации потенциала германской нации и тем самым призывал воспитывать у населения «сознательное чувство границ». Центральным звеном концепции К. Хаусхофера была категория «жизненного пространства», которая наряду с другими («кровь и почва», «нужда в пространстве» и т.п.) прочно вошли в лексикон нацистских вождей.

Германии, согласно К. Хаусхоферу, чтобы выжить в условиях неизбежности войн, необходимо было расширить  свое «жизненное пространство».

Наиболее эффективный  способ расширения страны — поглощение более мелких государств. Он утверждал, что геополитика служит обоснованию права на почву, на землю в самом широком смысле этого слова: не только на землю, находящуюся в пределах имперских границ, но и права на землю в более широком смысле единства народа и общности его культуры. Ко всем народам, считал ученый-политик, следует подходить с позиции силы. Эту мысль он взял у Спинозы, утверждавшего, что каждый имеет столько прав в мире, сколькими он может завладеть. Основы геополитики Хаусхофер видел в борьбе за жизненное пространство, так как геополитика в большей степени, чем какая-либо другая наука ставит своих адептов и учителей перед лицом судьбы, делающей свое дело.