Проблемы доступности правосудия

    В связи с изменениями, внесенными в ст.42 ГПК Законом от 7 августа 2000 г., органы государственного управления, органы местного самоуправления, организации и граждане могут обращаться в суд в защиту интересов совершеннолетних дееспособных лиц лишь по их просьбе. При таком положении обращение этих субъектов в суд уже не выглядит дополнительной гарантией доступности судебной защиты, а представляет собой своеобразную форму бесплатной правовой помощи наряду с платной, оказываемой адвокатами и другими оплачиваемыми представителями.

    Не  обеспечивает полной реализации доступности  правосудия немедленное вступление в законную силу решений и определений, невозможность их кассационного обжалования. Поэтому вполне правомерно в точном соответствии с Конституцией Российской Федерации были внесены изменения в законодательство, предусматривающие возможность кассационного обжалования решений и определений, выносимых в первой инстанции Верховным Судом РФ. А позднее изменениями, внесенными Законом от 7 августа 2000 г., было предусмотрено немедленное вступление в законную силу отдельных решений по делам, связанным с защитой избирательных прав (ст.208 ГПК). Налицо определенное ограничение доступности правосудия, оправданность которого сомнительна, поскольку вполне можно было ограничится немедленным исполнением решений, сохраняя возможность их кассационного обжалования.

    Особое  место занимает стадия пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений в порядке надзора. Доступность этой стадии гражданского процесса для участвующих в деле лиц осложнена необходимостью волеизъявления высших должностных лиц суда и прокуратуры, которые могут после ознакомления с материалами дела и выявления нарушений внести протест на вступившие в силу судебные постановления в соответствующий суд. Лица, участвующие в деле, могут лишь информировать этих лиц, что могут, впрочем, сделать и не участвующие в деле лица. Поэтому движущей силой здесь является не личный, а общественный интерес, выразителями которого являются высшие должностные лица суда и прокуратуры, проверяющие правильность вынесенных судебных актов.

    Отмена  Законом от 7 августа 2000 г. ст.ст.11 и 12 ГПК, предусматривающих надзор вышестоящих судов за судебной деятельностью и прокурорский надзор, ни в коей мере не означает, что не проводится проверка судебных актов нижестоящих судов вышестоящими и прокурор не реализует в гражданском судопроизводстве своих функций по надзору. Все это имеет место, но в форме и в пределах, не влияющих на независимость судей в гражданском процессе.²

    Таким образом, доступность правосудия в  надзорной инстанции неразрывно связана с волеизъявлениями компетентных должностных лиц суда и прокуратуры. В соответствии с законодательством эти лица не должны иметь личной заинтересованности в деле, они должны быть выразителями общественных интересов в правосудии. Но ни один представитель государственной власти, в том числе прокурор и судья, не является «воплощением законности», как это иной раз преподносится. Существует лишь фактическая презумпция, что в их действиях реализуется общественный интерес. Что это лишь презумпция – подтверждается тем, что в силу закона действия любого представителя власти, в том числе и судьи, могут быть обжалованы в предусмотренном законом порядке. Презумпция о том, что должностное лицо действует в общественных интересах может быть опровергнута.

    Поэтому при реформировании гражданского судопроизводства нет необходимости отдавать предпочтение в принесении протестов судье или прокурору. Они оба в равной степени могут реализовывать эту функцию как выразители общественных интересов, могут и проигнорировать общественный интерес в угоду личным пристрастиям. Никаких гарантий здесь быть не может, поскольку человеческая деятельность, в каких бы сферах она не осуществлялась, подвержена одним и тем же влияниям.

    В стадии пересмотра судебных постановлений  по вновь открывшимся обстоятельствам  доступность правосудия обеспечивается предоставлением лицам, участвующим в деле, права подавать заявления, но это право ограничено трехмесячным сроком, со дня, когда были обнаружены обстоятельства. Прокурор же может подавать заявления без каких бы то ни было временных ограничений. Временные ограничения для участвующих в деле лиц не оправданны, так как, кроме всего прочего, не связаны с истечением времени с момента вынесения пересматриваемого судебного постановления, а связаны с моментом обнаружения обстоятельств, а это сможет быть и по истечении длительного времени. Права лиц, участвующих в деле, на возбуждение пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, должны быть уравнены с правами прокурора.

    Следует отметить, что доступ к правосудию в настоящее время находится  не столько в правовой сфере, сколько в экономической. Отсутствие достаточного финансирования судов, обеспечивающего безотказное функционирование правосудия, отражается на всех аспектах доступности, приводит к нарушению сроков рассмотрения дел и другим нарушениям процессуального законодательства. Эта проблема выходит за рамки правовой и решается с учетом приоритетов и экономических возможностей государства. Попытка решать ее правовыми средствами (искусственным сокращением числа дел в судах, сокращением числа лиц, имеющих право принесения протестов в порядке надзора, и т.п.) вряд ли будет способствовать доступности и эффективности правосудия.

ГЛАВА 2.ПРОБЛЕМЫ ОТКРЫТОСТИ И ДОСТУПНОСТИ

ПРАВОСУДИЯ  В РОССИИ

2.1 Проблемы доступности  правосудия

    В качестве одного из признаков правового  государства традиционно рассматривается независимость суда и осуществляемого им правосудия. Различными государствами предпринимались более или менее результативные шаги, направленные на приближение правосудия к искомому идеалу его независимости. Однако этого оказалось не достаточно. «Период судебного романтизма», когда казалось, что снятием ограничений на обращение в суд можно было решить если не все, то хотя бы значительную часть проблем, стоящих перед российским обществом, не принес ожидаемых плодов. Наступила более длительная и проблемная стадия ориентированного на практику критического осмысления всего комплекса вопросов, связанных с судебной властью.

      В этой системе высокого уровня  значимости достигла проблема  доступности правосудия (в той  или иной степени независимого). В пользу такого вывода свидетельствуют как национальные источники, так и документы Совете Европы. Так, Комитетом Министров СЕ была разработана и принята Рекомендация №R (81) 7 государствам-членам относительно путей облегчения доступа к правосудию. По представлению данного органа СЕ, облегчить доступ к правосудию можно, опираясь на ряд принципов, направленных на информирование граждан о средствах защиты своих прав в суде, на упрощение, ускорение и удешевление судебного разбирательства. Следует признать, что генеральные направления на пути обеспечения доступа к правосудию, определенные в мае 1981 г., не утратили своей актуальности и по истечении более двух десятилетий.

    Российскому государству еще предстоит создать  условия, когда доступ к правосудию не будет зависеть от правовых познаний или материального положения. Вместе с тем в качестве важного результата надлежит рассматривать то, что судебная власть и судопроизводство обрели системный характер.

    С проблемой доступа к правосудию непосредственно связано конституционное 9ч.1 ст.46) гарантирование судебной защиты, чем придается смысл обращению лица в суд. Очевидно, что не имея такого доступа, лицо не может реализовать свое конституционное право на судебную защиту.

    Обращение к словарным источникам позволило выяснить, что характеристика «доступный» применима к тем субъектам и объектам, к которым можно удобно подойти; в которые можно проникнуть; которые открыты для посещения или пользования; внимательные ко всем, к ним обращающимся; получаемые за умеренную плату. Следовательно, если кто-то (что-то) отвечает хотя бы одному из приведенных требований, то можно говорить о его доступности. Применительно к суду и правосудию этого отнюдь не достаточно. Качество доступности ими приобретается только при совокупности всех вышеназванных свойств. Эта особенность усложняет задачу реального, а не формального достижения доступа к правосудию.

    Анализ  текста Конституции РФ дает основание  говорить о доступе к правосудию в двух смыслах – народовластном и правозащитном. В первом случае речь идет о доступе к осуществлению правосудия в контексте конституционного права участвовать в управлении делами государства. Во втором – о доступе к правосудию для защиты лицом своих нарушенных прав и свобод, равно как и законных интересов.

    В каждом из названных подходов доступ к правосудию адресуется различным субъектам. Так, исходя из конституционных норм ч.5 ст.32, ч.2 ст.47, ч.4 ст.123, субъектами доступа к осуществлению правосудия являются граждане Российской Федерации в качестве присяжных заседателей. В правозащитном смысле доступ к правосудию адресуется всем лицам, находящимся под юрисдикцией России, для защиты ими собственных нарушенных прав и свобод посредством конституционного гарантирования каждому судебной защиты. Согласно ч.3 ст.55 и с.3 ст.56 Конституции РФ, право на доступ к правосудию не может быть ограничено даже в условиях чрезвычайного положения. Вместе с тем достаточно распространено его косвенное ограничение: физические препятствия (отдаленность судов), непосильные затраты, языковые проблемы, недостаточные знания, отсутствие доверия к судам и др.³

    Государства, ориентируя свои системы правосудия на соблюдение названных требований в целях обеспечения каждому  доступа к правосудию, закрепляют их в своих конституциях и законодательстве. Так, согласно Конституции РФ, органы судебной власти самостоятельны (ст.10), все лица равны перед судом (ч.1 ст.19), а разбирательство во всех судах открытое (ч.1 ст.123). Вместе с тем существуют серьезные препятствия реализации данных принципиальных положений, что неизбежно ограничивает доступ к правосудию и его эффективность. Под эффективностью имеется в виду способность правосудия разрешить в разумные, по возможности, наименее длительные сроки поступившие дела при соблюдении баланса прав личности, а также обеспечение безусловного исполнения принятых судами решений.

    Данные  проблемы активно обсуждаются научным  сообществом и практическими  работниками России. Среди причин, мешающих реальному торжеству конституционного принципа доступа к правосудию в  России, называются недостаточное количество судов и судей, порождающее невероятную их перегрузку количеством дел; неразвитость специализации судов; громоздкая процедура рассмотрения дел. Следствием этого является нарушение такого признанно важного аспекта принципа справедливого суда, как осуществление его в разумные сроки или без необоснованного промедления. Важно отметить, что основанием для признания срока производства чрезмерным служат лишь такие задержки, ответственность за которые может быть возложена на судебные и иные государственные органы. С нарушением процессуальных сроков рассматривается каждое шестое гражданское дело, 9,9% дел в уголовном судопроизводстве (в 2000 г.), по более чем 40 тыс. дел нарушение сроков превышало 6 мес.

    Приводится  статистика, что в России в суды ежегодно поступает 8 млн. дел или в среднем по 500 на судью. Это в 2-3 раза превышает нормативно установленную величину. О явной неадекватности увеличения штатной численности судей возраставшему объему работы свидетельствует тот факт, что при незначительном с начала судебной реформы (примерно 10%) увеличении штатной численности судей количество рассмотренных судами уголовных дел возросло в 2,5 раза, а гражданских – более чем в 3.

    Для преодоления негативного влияния  перегруженности судов предприняты также иные меры, выражающиеся, например, в возрождении института мировой юстиции. Злободневность такого решения обусловлена тем, что территория России и схема проживания населения в ее пределах делали федеральные суды малодоступными для жителей ряда отдаленных территорий. Посредством института мировых судей не только увеличился судейский корпус (назначено более 5 тыс. мировых судей из 6437, предусмотренных на 17 марта 2004 г. Федеральным законом от 29 декабря №218-ФЗ), но и суд фактически приблизился к конкретному человеку, чему способствовала география судебных участков мировых судей. Подводя итоги введения института мировых судей в субъектах Российской Федерации, Совет судей РФ отметил, что учреждение мировой юстиции позволило разгрузить действующие суды, способствовало созданию более благоприятных условий для доступности правосудия и своевременности его осуществления.

    В контексте рассмотрения российских проблем доступа к правосудию уместно обратить внимание на специализацию  судов, о чем упоминается в ч.3 ст.4, ч.2 ст.19, ст.26 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации». В данном направлении не только ведутся научные дискуссии о создании ювенальных, трудовых, земельных судов, но и предпринимаются определенные шаги. Например, Федеральный закон от 24 июля 1998 г. «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» специально оговаривает установление порядка судебной защиты и судебную защиту прав и законных интересов ребенка, что нацеливает на формирование особого порядка подобной защиты как составной части ювенальной юстиции.

    Несмотря  на то, что среди отечественных  ученых и специалистов в области  разработки законодательства о несовершеннолетних все еще не сложилось единого  мнения о том, что собой представляет ювенальная юстиция и насколько она необходима для России, представляется неоспоримой необходимость глубокой проработки всей совокупности проблем, связанных с формированием надежной и доступной системы судебной защиты прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних.