Антиинфляционная политика и её применение в России

    Либерализация цен и доходов будет сопровождаться умеренной инфляцией  при  расширении  поставок  товаров,  но  никак  не при сокращении  товарной  массы.  В  этой  связи  актуальны следующие вопросы: создана  ли  конкурентная  среда для либерализации цен, есть  ли  условия для перелива капитала в производство дефицитной продукции,  какую роль может играть конверсия в создании рыночной структуры экономики?  Либерализация цен в рыночной экономике не означает   любую   свободу   ценообразования,   а лишь  свободу, обеспечивающую  конкуренцию производителей, оптового и розничного звеньев (похоже, что Гайдар об этом не догадывался - прим. автора). Утверждения о том, что при рынке нет понятия спекуляции, лишены   оснований.   Во   всех  странах  с  рыночной  экономикой существует    антимонопольное    или    прямо   антиспекулятивное законодательство, которое   запрещает   спекуляцию   в формах, наносящих   ущерб  производителям  продукции  путем  монопольного    взвинчивания   цен.  Эти  законы  применяются  во  всех  рыночных   учреждениях.  В  международной  юридической  практике  существует   также   такое понятие как "недобросовестное предложение", подразумевающее предложение  на  реализацию  товаров или услуг по ценам, заведомо значительно   превышающим   сложившиеся   на  рынке.  В условиях современной   России   "недобросовестное   предложение"  в  адрес  бюджетных  организаций  по  сути  своей является завуалированной и труднодоказуемой  формой  хищения  государственной  собственности или   бюджетных   средств,   причем   зачастую   организаторами и соучастниками  такого  рода  хищений  выступают  должностные лица соответствующих бюджетных организаций. Когда такое явление становится массовым, оно начинает существенно влиять на темпы роста инфляции[1].

    Преобладание  ранее государственных поставок обусловило у нас действие экономических  отношений в хозяйственной сфере  по законам классического   монополизма.   На  предприятиях  путем  приписок, ухудшения  качества продукции, вымывания дешевого ассортимента, а в  оптовой  и  розничной торговле за счет порчи дешевых товаров и припрятывания дорогих     создавался и воспроизводился искусственный дефицит. На него устанавливаются монопольно высокие цены   как   теневого   рынка,   так  и  государственных  каналов реализации.

    Конкурентная  среда  должна создаваться на основе всемерного расширения предпринимательства и производства. Пока   предпринимательство у нас носит  характер первоначального накопления финансового капитала и имущества   непроизводственного   назначения,   тесно   сращено с криминальными   структурами.   Инфляционными  способами  рыночные структуры  накопили  уже миллиардные средства. Но этот процесс не может продолжаться   длительный   период.   Либо   инфляционный коммерческий   капитал   примет   активную   форму   инвестиций в производство   (в  первую  очередь  дефицитной  продукции),  либо наступит гиперинфляция, и относительный товарный дефицит перейдет в абсолютный.

    Создание  товарных рынков   связано   с  переходом   от государственно-монополистических  структур к конкурентным. Сейчас в  России  ни  в одной отрасли предприятия не несут экономической ответственности за удовлетворение спроса  (и спустя пятнадцать лет ситуация не сильно изменилась - прим. автора).

    Даже  в агропромышленном комплексе, где  очевидна связь с конечным   потреблением,  преобладание государственных поставок позволяет  при  больших  ресурсах  продукции  иметь ее устойчивый дефицит, однако именно здесь государственное вмешательство в экономику наиболее важно для сдерживания инфляции[5].

    В промышленности положение усугубляется тем, что большинство предприятий   вообще   не   работает  на  рынок,  либо выпускает продукцию,  выгодную  в производстве, но неэффективную или даже ненужную    для    использования.   Монополистические   отношения характерны  также для энергетики, транспорта, связи, строительной сферы   обращения.   Так,   например,   ГТС Петербурга,  являясь  абсолютным монополистом  в  области  предоставления  телефонной связи, после либерализации   цен   ввела  более  40  различных  дополнительных тарифов,  в том числе и нигде в мире более не встречающийся тариф за  ожидание  соединения  с  абонентом  и тариф "за использование телефонных  линий  в  качестве линий связи". Подобные тарифы живо      напоминают  описанные  Джанни  Родари  в  его  замечательной книге      "Чипполино"  введенные  принцем  Лимоном  налоги на дождь, град и  ветер с громом и молнией  (к сожалению, практика экономически необоснованных поборов стала в России систематической. Достаточно например вспомнить введенный в том же Петербурге дополнительный коммунальный сбор «на уборку придомовых территорий» - как ничего не убирали, так и не убирают, а немалые средства исчезают в прорве ЖКХ, отягощая и без того не слишком радужную инфляционную перспективу  - прим. автора)[9].

    Мировой экономический кризис, разразившийся  осенью 2008 г., в очередной раз заставляет пересмотреть традиционные представления о причинах таких кризисов и стимулирует разработку концепции, направленной на предотвращение их возникновения в будущем. Сегодня на поверхности мы наблюдаем сбои в функционировании финансовых систем развитых стран, но что их вызвало? Почему экономики самых разных государств всегда были подвержены кризисным явлениям? Опыт последних ста лет позволяет утверждать: в рамках сложившихся теоретических стереотипов получить корректный ответ на эти вопросы невозможно.

    Что считали причинами экономических кризисов в прошлом? К. Маркс говорил о кризисе перепроизводства. Данный тезис не выдерживает критики, поскольку количество ошибок в планировании выпуска, частота вытеснения с рынка одних предприятий другими, число банкротств перед кризисом точно такие же, как и задолго до него. Кроме того, сразу после кризиса уровень производства возрастает, значительно превышая докризисный[14].

    А что считают причинами текущего экономического кризиса? В их числе  называют «плохих» банкиров, слабость мировой резервной валюты, раздутый пузырь долларовой массы, ипотечный кризис в США, деривативы (производные финансовые инструменты) и т. п. Но разве эти причины вызвали Великую депрессию 1929 — 1933 гг.? Очевидно, что нет. Следовательно, названные факторы не могут быть фундаментальной причиной кризисов.Еще не так давно большинство теоретиков были склонны связывать наступление кризисов с неравномерностью технического прогресса. С теми или иными вариациями этим объяснялись периоды спадов в концепции длинных волн Н. Д. Кондратьева, в анализе процесса экономического развития Й. Шумпетера, в теории технологических укладов С. Ю. Глазьева, в схеме эволюции макроэкономики В. И. Маевского и в ряде других работ[1]. Но эта гипотеза не объясняет два важнейших феномена, присущих любому кризису.

    Во-первых, как могут смена технологий или  застой в появлении новых буквально  обрушить всю экономическую систему? Напомним, что в период Великой  депрессии ВВП США снизился на 40%.

    Во-вторых, почему кризис всегда сопровождается крахом большинства банков, а не падением их доходности вследствие снижения потребности в инвестициях из-за уменьшения возможностей технического прогресса?

    Можно показать, что первопричина всех кризисов связана с важнейшим феноменом, присущим любой развитой рыночной экономике, — так называемыми рефлексивными процессами. Наиболее известный из них — процесс подъема и спада цен на биржах. Другие, менее значимые, но тоже важные для экономики рефлексивные процессы объясняют рост цен на недвижимость, поведение вкладчиков банков, внутреннюю неустойчивость банковской системы в целом.

    Речь  идет о феномене, наиболее полно  рассмотренном применительно к  экономике в теории рефлексивности Дж. Сороса2. Рефлексивность (ее точное определение он так и не дал) понимается в ней как процесс, при котором цены формируются в основном представлениями участников биржи о будущей тенденции к их росту или падению. При этом уровень доходности этих бумаг или размер активов, которые за ними стоят, практически не влияют на цены. Например, сегодня стоимость акций широко известной компании «Майкрософт» превышает ее реальную стоимость в сотни раз, а раньше — и в тысячу[13].

    В первом приближении, кризисы возникают  в связи с принципиальной неустойчивостью  цен, сформировавшихся подобным образом. Когда масса стоимости различных ценных бумаг, растущих в цене благодаря рефлексивным процессам, превосходит критическую, достаточно случайного толчка, чтобы запустить цепную реакцию падения цен. Функционирование механизма возникновения кризисов становится понятным при рассмотрении того, о чем говорит теория рефлексивности, и того, о чем она умалчивает.

    Научную репутацию Сороса несколько умаляет  тот факт, что идея рефлексивности была разработана задолго до выхода в свет его работы. Теория Сороса может рассматриваться как частный  случай идей советских ученых В. Лефевра и Г. Щедровицкого. Так, апеллируя к одному из замечаний Сороса, Ю. Громыко пишет: «...господин Сорос прав, идея рефлексивности как технологический принцип организации мышления и действия была открыта не им в последние 10 лет, а по крайней мере на 35 лет раньше Георгием Щедровицким и Владимиром Лефевром»3.

    Идею  рефлексивности можно встретить  и в совсем другой отрасли знаний. Наглядная модель формирования рефлексивных процессов (см. рис.) приведена в работе В. Хиценко. В ней речь идет об операционально замкнутых системах. Автор пишет: «...в социальных системах, где наблюдатели являются одновременно и объектами наблюдения и участниками, возникает особый вид неопределенности[11].

    Дж. Сорос называет этот феномен теорией  рефлексивности и анализирует его применительно к финансовым рынкам»4. То есть сфера проявления рефлексивных процессов достаточно широка.Вместе с тем к достижениям теории рефлексивности следует отнести ряд важных новаций.

    1. Открытие того факта, что рефлексивные реакции людей играют важную роль в их экономической деятельности. В своей работе Сорос впервые выявил значение рефлексивных реакций участников экономического процесса. Он показал, что на фондовых и валютных рынках рыночные субъекты, «с одной стороны, постоянно дисбалансируют систему, а с другой — так же внезапно вызывают из небытия те или иные тенденции в финансовой сфере, как их и гасят, обращают вспять»5. В итоге книга Сороса убедительно демонстрирует, что важнейший эффект работы биржи — процесс формирования цены, если не всегда, то в большинстве случаев обусловлен рефлексивными реакциями ее участников. Иными словами, это господствующие представления или мнения о будущем направлении движения цен.

    2. Обоснование модели подъема—спада  цен на биржевых рынках. Весомым теоретическим, а также практическим достижением Сороса следует считать описание модели подъема—спада цен, или котировок, на финансовых и валютных рынках. Модель движения цен такова: «неосознанный тренд — начало самоусиливающегося процесса, успешное преодоление колебаний, растущая убежденность, приводящая к росту расхождения между ожиданиями и реальностью, ошибка в оценках, точка экстремума, самоусиливающийся процесс в обратном направлении»6.

    Для биржевой практики и для выяснения  причины возникновения кризисов важно, что модель отражает неравномерность структуры процессов подъема—спада цен, подчеркивая саморазвивающийся, то есть лавинообразный процесс их спада. Модель, несомненно, стала важным обобщением тенденций, характеризующих поведение биржевых рынков, присущих любой развитой экономике.

    3. Выявление двусторонней связи  между котировками акций и  компаниями-эмитентами. Сорос зафиксировал  важную особенность развития  экономической системы: воздействие  роста котировок акций на богатство  компаний. По его выражению, существуют «тонкие пути влияния котировок на фондовом рынке». Это: «рейтинг кредитоспособности, отношение клиентуры, доверие к управляющему персоналу и т. п.»7. Как показывает практика, данный эффект может многократно увеличить финансовые возможности компаний. То есть рефлексивный процесс роста котировок акций оказывается жизненно важным как для текущей деятельности фирм, так и для их будущего развития.

    Естественно, в своей новаторской работе Сорос  не мог сразу охватить все следствия  и эффекты рефлексивности. Но именно они позволяют объяснить возникновение одного из самых важных феноменов, связанных с деятельностью человека, — экономических кризисов[16].

    1. Рефлексивные процессы не характеризуют  экономику в целом. В теории  рефлексивности считается, что рынки биржевого типа наиболее близки к рынкам совершенной конкуренции, которые использует экономическая теория для обоснования гармонии экономики как системы. Это определяется тем, что на биржевых рынках реализуются основные признаки совершенного конкурентного рынка: полнота информации всех участников, однородность товара, отсутствие сговора, малый размер любого участника рынка относительно всего рынка и т. п.

    Вместе  с тем рынки, которые изначально возникли в экономической системе  и сегодня обеспечивают существование цивилизации, рефлексивными не являются. Для рефлексивного возникновения цены необходимо, чтобы продавец одновременно был бы и покупателем. Это условие характерно только для биржевых рынков, хотя и здесь выполняется далеко не всегда.

    Как будет показано ниже, там, где влияние рефлексивности сильно, рыночная система не устойчива. Там же, где серьезное воздействие рефлексивности отсутствует, система стремится к устойчивости, что может быть доказано как эмпирически, так и теоретически.

    Таким образом, два типа рынков (характеризующихся рефлексивностью и ее отсутствием) отличаются по самому фундаментальному признаку: одни обеспечивают гармонию, то есть устойчивость рыночной системы, а другие — нет. И формальная близость биржевых рынков к модели совершенной конкуренции здесь ни при чем. Другими словами, нельзя применять понятие рефлексивности к описанию всей экономической системы.