Денежная система Греции

Суть данных процессов  понимал и активно критиковал в своих выступлениях бывший премьер-министр Греции А. Папандреу. Однако вектор своей политики он выводил далеко за пределы экономического стимулирования частного предпринимательства и бизнеса, акцентируя внимание на социальном аспекте развития государства. В годы его правления (1981–1989), несмотря на отсутствие необходимого финансово-экономического базиса, были существенно увеличены заработная плата, государственное финансирование социальных проектов, пенсий, страховой системы, расширен госсектор.

В результате «постоянный  рост заработной платы и другие экономические  льготы, далёкие от политики стимулирования производственных инвестиций и предпринимательства, позволили создать в Греции средний  класс, заточенный на необузданное потребление  европейских товаров. Вследствие этого  существовавшие в Греции компании приходили  в упадок, так как не могли конкурировать  по цене и качеству с ввозимой продукцией» [4]. В итоге уменьшались не только экономическая состоятельность  греческого государства, возможности  для его дальнейшего развития и роста, высвобождался гигантский пласт трудоспособного населения, не имеющего возможности реализовать  свои силы и способности. По официальным  данным, к 2009 г. уровень безработицы  в Греции составлял 9,6 % [5], причём среди  молодёжи этот показатель достигал 20 %.

Сохранению проблем в  сфере трудоустройства способствовали и другие факторы существующей системы  жизни в стране. Кроме упадка частных  компаний малого и среднего звена  нереорганизованной оставалась структура  образования, выпускающая специалистов сверх возможной и необходимой  меры, а также система закрытых профессий самого престижного и  прибыльного характера – фармацевтов, инженеров, архитекторов, адвокатов. Клановость и высокая стоимость лицензий на эти виды деятельности, по сути, лишали большую часть молодёжи возможности реализовать себя.

Дальнейшему усугублению  ситуации в области труда способствовали и нарастающие потоки иммиграции из Балканских стран и Северной Африки, связанные с повышением уровня жизни  в Греции, вступлением страны в  единый союз развитых европейских государств. В результате низкооплачиваемые  профессии в Греции занимали представители  негреческого населения. Всё это, учитывая социально-экономическую политику государства и отсутствие рабочих  мест для молодёжи, являлось серьёзным  фактором для развития националистических настроений в греческом обществе, назревающего социального недовольства. Ярким примером последнего стали  события 6 декабря 2008 г., связанные с  трагической гибелью 15-летнего Александра Григоропулоса. Впервые после свержения военного режима в стране развернулись масштабные студенческие выступления, поддержанные профсоюзами, леворадикальными группировками и анархистами. Как отмечала пресса, причиной столь массовых выступлений являлся не только сам факт убийства (подросток был застрелен греческими полицейскими). Главное заключалось в демонстрации очевидного неблагополучия в рамках жизни греческого государства. «Недельная «студенческая интифада» отбрасывала свет на дутую социальную политику страны. Закрытые в течение десятилетия фабрики, увеличивающаяся иммиграция, растущие цены на сельхозпродукцию оставили 1/5 населения Греции за чертой бедности. Многие из демонстрантов – будущие «белые воротнички». Они знают, что большее, на что они могут рассчитывать, – это зарплата прожиточного минимума на рынке, полностью связанном семейно-родственными связями» [6].

Чтобы понять последнее замечание, недостаточно сослаться лишь на систему  закрытых клановых профессий. Дело в  том, что одной из особенностей исторического  развития Греции был клиентилизм, расцвет которого пришёлся на период правления А. Папандреу, а также созданной им системы так называемого «греческого чуда».

Активное развитие социальной политики государства, увеличение довольства греческих граждан, рост рабочих мест в государственном секторе косвенным образом связывались с поддержкой правительственной линии Всегреческого социалистического движения (ПАСОК). Механизм распределения рабочих мест для сторонников собственного курса А. Папандреу активно использовал для расширения электорального базиса партии. Стоит сказать, что подобная практика была заимствована многими политическими деятелями Греции. Как отмечал политолог Т. Паппас, «греческое государство подобно горной породе, в которой каждый из слоёв представляет определённый период правления той или иной политической силы» [7].

Реализация подобных мер, безусловно, сказывалась на общественном климате и механизмах функционирования государственных институтов страны. Помимо развития кланово-родственных  взаимоотношений во всех структурах госпредприятий, препятствовавших обновлению профессиональных кадров, подобная политика создавала дополнительную финансовую нагрузку и для греческой казны. Более того, она формировала зависимость  руководства Греции от своего электората, его чаяний и благополучия.

Разрастающийся аппарат  госслужащих создавал для государства  ещё ряд проблем, связанных с  ростом бюрократической машины и, как  следствие, с коррупционной активностью  чиновников.

По информации, опубликованной международным агентством по изучению коррупции «Международный индекс прозрачности», в 2007 г. Греция занимала 56-е место  в общемировом списке стран [8]. Уровень  коррупционности оценивался в 4,6 балла  по шкале от 0 до 10, в соответствии с которой 10 – прозрачная экономика, 0 – высший бал коррумпированности. По сообщению агентства в коррупционную  систему были вовлечены не только институты управления. В 2008 г. более 13 % греков платили частным и государственным компаниям взятки, сумма которых достигала 750 млн. евро, превышая на 110 млн показатели 2007 г. Указывая на опасность существующих тенденций, представитель данного агентства в Греции призывал руководство ужесточить меры по антикоррупционной политике [9]. Однако дальнейшая динамика коррупционного развития [10] говорила о неспособности, а скорее незаинтересованности государства урегулировать данный вопрос. В пользу последнего свидетельствовали многолетняя история коррупционных скандалов на правительственном уровне, а также современная политика власти.

В 2001 г. в Греции были приняты  законы, усложняющую процедуру привлечения  правительственных чинов к судебной ответственности. Члены правительства  могли предстать перед судом  лишь в том случае, если за лишение  их неприкосновенности проголосует  большинство депутатов парламента. Однако в условиях, когда правительство  формируется на основе абсолютного  большинства победившей партии (победители получают 40 дополнительных мандатов), о подобной процедуре не могло  быть и речи. В результате в геометрической прогрессии росло число коррупционных  скандалов с участием высокопоставленных правительственных чинов, итогом которых  становились лишь публичность и  их общественное порицание. Всё это  естественным образом сказывалось  на общественном климате страны, а  более всего на ослаблении авторитета греческой власти.

Впрочем, процесс дискредитации  власти и правящих партий в глазах населения страны этим не исчерпывался. Коррупция была лишь видимой частью айсберга – хорошо налаженного инструментария партийной жизни, пороки которой  изобличались и порицались как на страницах газет, так и в работах  научного сообщества. Более сложные  процессы, чреватые стагнацией всей политической жизни, происходили непосредственно  в самом механизме партийной  жизни Греции.

К началу XXI в. политической реальностью в жизни ведущих  греческих партий – ПАСОК и  правоцентристской партии «Новая демократия»  – стала система так называемой династической партократии [11], т.е. передача руководящих должностей по наследству. Её результатом явился некий вакуум власти, приводящий к упадку и застою политической идеологии, а следовательно, резко отрицающий любые изменения как во внутрипартийной жизни, так и в правительственном курсе управления страной. Ярким подтверждением последнего было время правления К. Митсотакиса – лидера партии «Новая демократия» (1990–1993). Заявленные им необходимость жёстких экономических мер, урезание госфинансирования и приватизация части убыточных госпредприятий вызвали волну критики как со стороны общества и оппозиции, так и среди представителей правящей партии. Как отмечал Т. Паппас, «правительство Митсотакиса продержалось 3 года и было единственным в эпоху поставторитарного развития Греции, которому не предоставили второго шанса» [12].

Более сложная ситуация создалась  в Социалистической партии, основателем которой являлся А. Папандреу. Учитывая, что ядро ПАСОК формировалось из «старой» гвардии приверженцев его политического курса, любой кандидат на руководящую партийную должность рассматривался в качестве преемника и официального наследника политики А. Папандреу. Это обязательство в особенности затрагивало его сына, Йоргоса Папандреу, пришедшего к партийному руководству в 2004 г. Даже если предположить, что в планах этого политика значилась возможность каких-либо реорганизационных процессов в рамках страны, руководящие слои партии не допустили бы реализации подобных тенденций.

Подтверждением тому стала  предвыборная кампания Й. Папандреу в 2009 г. Несмотря на серьёзность экономических проблем, стоявших перед Грецией, лидер социалистов выступил с программой, полностью противоречившей реальной финансово-экономической ситуации, но следующей в фарватере политических убеждений его отца, а значит, отвечавшей интересам большинства населения Греции, а также руководства ПАСОК.

В противовес своим оппонентам, выступавшим за структурные изменения, сокращение бюджетных средств, замораживание  зарплат и пенсий, борьбу с неуплатой  налогов, Й. Папандреу провозгласил прямо противоположный путь выхода из кризиса. «К сожалению, в последние годы, правительство было угодно лишь для малой прослойки, но не для всей Греции. Я буду честным, решительным и простым. Когда я говорю «честным, решительным и простым», это значит да, я признаю, что необходимо распрощаться с практикой и идеями прошлого. В отличие от прежнего правительства необходимо понять, не откуда брать деньги, а куда они уходят. Потому что деньги есть» [13], – отмечал Й. Папандреу.

В течение первых ста дней своего правления лидер партии ПАСОК  обещал провести налоговую реформу  для честного перераспределения  доходов, увеличить государственное  субсидирование для создания новых  рабочих мест, повысить пособия по безработице. Как отмечал Т. Паппас, «хотя было со всей очевидностью понятно, что подобная программа не может быть реализована, греческий электорат, за долгие годы приученный к непрекращающемуся повышению заработной платы, решил вернуть партию ПАСОК к власти с впечатляющим 10–процентным преимуществом» [14].

На выборах 2009 г. греки  действительно продемонстрировали весомую поддержку ПАСОК: за него проголосовало 43,92 % избирателей, что  гарантировало партии 160 из 300 парламентских  мест [15]. В отличие от социалистов  «Новая демократия» набрала 33,48 % голосов, обеспечивших ей 91 место в парламенте [16].

О чём свидетельствовали  результаты этих выборов? Столь серьёзный  перевес в голосах, отданных за две  лидирующие партии Греции, говорил  о нескольких факторах. Это и усталость от действий правительства К. Караманлиса, и назревшие социальные проблемы в обществе, и крупные коррупционные скандалы с участием видных фигур правящей партии. Однако главное, как и подчёркивал Т. Паппас, – это прежде всего неготовность общества к каким–либо переменам.

Несмотря на ощутимость негативных социально-экономических процессов (архаичность греческой экономики  при общей утрате серьёзного базиса для полноценного развития страны, рост безработицы, всплеск социального  недовольства среди молодёжи), общество выказывало полную неготовность отказаться от традиционных взглядов, отрицая  любое вмешательство в налаженный десятилетиями быт. Именно поэтому  греческие избиратели голосовали за сохранение привычного уклада жизни. В  итоге происходящие сегодня события  в Греции можно рассматривать  как многоплановый кризис существующей системы ценностей и жизненных  ориентиров, а также серьёзный  кризис доверия к власти, долго  выстраивавшей идеальный образ  социально защищённого государства, обещавшего сохранить страну в её «первозданном» виде, но вместо этого  отдавшей её на откуп международным  кредиторам.

Что касается непосредственно  Й. Папандреу и его программы, то здесь мы вновь возвращаемся к вопросу о кризисе политической структуры страны, а главное – о кризисе идеологии власти.

Программа первых ста дней, несмотря на свою иллюзорность и нереализуемость, полностью соответствовала канонам традиционной правительственной линии. Вопрос заключался в другом – с помощью, каких финансовых рычагов планировалось осуществить данные обещания? И здесь можно говорить ещё об одной многолетней традиции – уверенности в помощи и поддержке со стороны «старших братьев». Эпоха финансового благоденствия и зависимости Греции от американских дотаций (после Второй мировой войны), а впоследствии – от поддержки Евросоюза, взрастила политический класс, беззаветно полагающийся на скорую и безвозмездную помощь своих международных партнёров. О справедливости этого замечания свидетельствуют неофициальные переговоры Й. Папандреу с МВФ в декабре 2009 г. о предоставлении финансовой помощи, а также примечательная фраза из его выступления в марте 2010 г.: «В 2008 г. Германия являлась крупнейшим импортёром Греции, 12 % импорта которой составляли германские товары. Поэтому стабильность греческой экономики, её развитие затрагивает и сферу германских интересов» [17].

Однако ни МВФ с его  жёсткими условиями кредитования государств с высоким государственным долгом, ни Германия не проявили желания оказать необходимую помощь для спасения страны от надвигающейся финансовой и экономической катастрофы. В этом проявилась ещё одна грань разрастающегося внутриполитического кризиса – провал концептуальных построений, основанных на доверии и безоглядной вере в помощь со стороны Евросоюза и международного сообщества.

Совокупность этих негативных факторов, отражавших проблемы со-временного развития Греции, явилась тем непреодолимым препятствием по выводу страны из кризиса, с последствиями которого пытаются бороться как правительство страны, так и Евросоюз. Но пока, что объяснимо, безрезультатно.

5. Развитие политического кризиса в Греции

Весной 2010 г. в условиях очевидного ухудшения экономической ситуации и отсутствия реальных рычагов для  вывода страны из кризиса греческое  правительство отправило в ЕС и МВФ официальный запрос о  предоставлении экстренной финансовой помощи. Решение о ней было одобрено в начале мая. Греция получала 110 млрд. евро под 5 % годовых в обмен на реализацию программы структурных преобразований [18], предусматривающих «замораживание» заработной платы на 3 года, сокращение праздничных пособий для рабочих госсектора и пенсионеров, повышение пенсионного возраста, увеличение налогов на НДС, топливо, алкоголь и табачные изделия. Кроме этого, правительство обещало провести ряд реформ в социально-экономической сфере, в частности либерализацию системы закрытых профессий и приватизацию госсобственности.