Образ беременной женщины в первобытном искусстве

Поведение окружающих по отношении беременной женщины должно было предохранить ее от действия злых сил, обеспечить благополучные роды и не повредить будущему ребенку. Люди старались не отказывать в просьбе беременной женщины, особенно когда просьба касалась еды,- иначе мыши могут погрызть одежду, у ребенка появится родимое пятно и т. п. В присутствии беременной женщины запрещаются ссоры, крики и даже громкие разговоры, способные испугать ее и повредить ребенку.

Будущей матери запрещалось  пить спиртное, лгать, воровать, гневаться  и ругаться, присутствовать на похоронах, смотреть на тяжелобольных, калек и  нищих. Если беременная женщина подавала милостыню, ей предписывалось при этом смотреть в сторону и закрывать лицо головным платком. Вообще присутствие беременной женщины при большом скоплении людей, по какому бы поводу – праздничному или трагическому – они ни собрались, было нежелательным. Считалось, что ее саму или нерожденное дитя могут сглазить.

Однако участие в  веселых семейных празднованиях приветствовалось, дабы дитя возрадовалось. Наши предки верили, что когда мать радуется и веселится со своей семьей, у ребенка устанавливается связь с родными, формируется веселый и добрый нрав, щедрость и гостеприимство.

После крещения Руси возникло поверье, что беременная должна совершать угодные господу дела, так как это обеспечивает ребенку от рождения до крещения, когда он самый беспомощный перед злым глазом и словом, божественную защиту.

До принятия христианства беременная женщина считалась находящейся под покровительством славянских богов, особенно Макоши. Беременную полагали любимицей богов, сыскавшей себе их благословение. Ее приглашали в сад угоститься яблоками. Верили, что если будущая мать сорвет и съест яблоко с яблони, плодоносящей впервые, то дерево каждый год будет давать обильный урожай.

Семья, а особенно муж  беременной, не должны были отказывать ей купить что-либо, подарить желанный подарок. За столом лучший кусок предлагался  не главе семейства, как обычно, а «затяжелевшей» женщине. Запрещалось ругать, оскорблять беременную, особенно «за глаза». Считалось, что это навлечет гнев богов на голову самого оскорбляющего и членов его семьи. Кроме того, это вызывало всеобщее осуждение и в некоторых случаях могло даже стать причиной изгнания.

Великий грех перед богами – толкнуть или ударить беременную женщину. Недопустимо было обойти подарком беременную в праздник, не поднести ей угощение, заставить выполнять трудную или грязную домашнюю работу, связанную с поднятием тяжестей, уходом за скотиной, уборкой мусора.

Беременной запрещалось  вывешивать на веревку выстиранное  белье, наклоняться за плодами, растущими  в земле (репой, луком, морковью), чтобы  дитя не тянулось ни в небо, ни в землю. Надо сказать, что современная наука  подтвердила справедливость этих поверий. Понятие тяжестей, физические перегрузки и грязная работа могут спровоцировать потерю ребенка или развитие осложнений в родах. То же самое можно сказать о приметах – не перешагивать через поваленные бурей деревья, не вылезать в окно...

Славяне верили, что нерожденный ребенок чувствует мысли не только матери, но и отца. Потому отцу ребенка предписывалось в присутствии жены быть сдержанным в словах и выражениях, не гневаться и не таить обиды. Он должен был оберегать будущую мать от потрясений, не допускать, чтобы она видела драки, забой скота, диких зверей, иначе ребенок родится пугливым.

Если беременная плакала, ее необходимо было утешать, чтобы дитя не огорчилось. Если же с ней делалась истерика, то считалось, что это душа ребенка беспокоится и может покинуть чрево матери, поэтому нужно было как можно скорее утешить будущую мать, поднести ей дар или лакомство.

Средневековое мироощущение предполагает иной взгляд на человека. Человек в сознании людей перестает быть центром мироздания, мерой всех вещей. Он становится лишь мельчайшей частицей вселенной, подвластной ее космической энергии, ее могучим неведомым силам.

Образ человека в искусстве, отмечает Дмитриева Н., утрачивает разумную ясность, одноплановость, внутреннее равновесие античных идеальных героев, становится более многообразным, глубоким, противоречивым. Расширяется сфера явлений, отображаемых в искусстве. Получают широкое развитие темы страданий во имя веры, стоического мужества, разрабатывается идеал материнства [9, с.47].

Средневековое искусство  европейских стран широко запечатлело  образ Богоматери. В Средневековом  искусстве Богородица явилась олицетворением природы, богини матери, поэтому ее часто изображали среди природы. Но одним из ярчайших образцом материнства средневековой живописи явилась икона Владимирской Богоматери, созданная в Константинополе в XII веке.

В европейском Средневековье здоровье и долголетие было в большом дефиците. Мужчины тысячами гибли в крестовых походах и в местных войнах. Поэтому для женщины считалось престижным быть замужней и беременной. В моду вошла S-образная фигура, некоторые дамы носили накладные животы, как имитация беременности.

В эпоху Средневековья  не проявляли большого интереса к беременной женщине. Она не становилась объектом какой-либо специальной заботы. Причем подобное равнодушие или, вернее, нейтральное отношение к беременным наблюдалось независимо от того, принадлежала ли женщина к верхам или низам общества. Отсутствие внимания к беременной женщине подтверждает и несчастный случай с женой Филиппа Храброго, сына и наследника Людовика Святого. Она последовала за мужем в последний крестовый поход в Северную Африку и сопровождала его, когда он, тогда уже король, возвращался во Францию. После плавания из Туниса на Сицилию путешествие продолжалось сухопутным путем.  В Калабрии во время переправы через поднявшийся от дождя поток королева упала и погибла вместе с ребенком, которого вынашивала. Итак, никакого особого отношения к беременной женщине даже высокого ранга не существовало [15, с.99]. А о крестьянках, которые во время беременности продолжали работать, нечего и говорить.

К концу средних веков образы Рождества, следуя общей эволюции изобразительного искусства, обрели реалистичность. Рождения Христа теперь выглядело как настоящая сцена родов. Дева становилась роженицей, окруженной служанками, которые обмывали ребенка в тазу. Это сильно отличалось от более ранних изображений, на которых в углу сидел озадаченный или даже недовольный, подчас комичный святой Иосиф, весь вид которого словно вопрошал, как такое могло произойти.

В Средние века господствующим стало уничижительно-презрительное  отношение к женщине как к  «сосуду греха». И отношение к  беременным изменилось - все они  теперь расплачивались за «Евино грехопадение». Длительно существовавшее крепостное право, фактически рабовладение, усугубило дело, и вместо уважения и защиты женщина подвергалась обструкции, рассматривалась только как «рабочая сила». Именно с того времени беременность и роды окутались стыдом и страданием. Пресловутые «роды в хлеву и в поле на стерне» как раз и свидетельствуют о подобном отношении к женщине как к рабыне, бесправной, вынужденной молча страдать, без получения помощи и достойных условий.

Обратимся к произведению «Великолепного часослова герцога Беррийского» - книги, название которой говорит само за себя. Не просто «Красивый» или «Дорогой», а «Великолепный». История этого изысканного манускрипта до сих пор полностью неизвестна. Войны и эпидемии чумы, свирепствовавшие тогда в Европе, а так же традиционная анонимность художников, почитавшихся в те времена простыми ремесленниками, скрыли от нас многие подробности его создания. Часослов выполняли по заказу герцога Жана Беррийского, третьего сына французского короля Иоанна II Доброго, одного из самых влиятельных вельмож Франции конца XIV - начала XV века. Первыми исполнителями миниатюр часослова считаются три брата Лимбург, придворные художники герцога. Искусствоведы выделяют особенно стиль двух братьев, один из которых получил прозвание «Куртуазного мастера» за изящно выписанные готические фигуры, а другой «Рустикального мастера» за некоторую грубоватость образов.

Прослеживается тема беременности. Можно угадать изображение зодиакальной девы в верхней части страницы. Но, судя по пропорциям фигуры, ее писал другой мастер, а не тот миниатюрист, что выполнил фигуры первого плана. Посмотрите на фигуру нагнувшейся женщины рядом – у нее то нет никакого живота. Следующая тема: беременность и сбор урожая. Прекрасная параллель, между плодоносящей природой и самой сутью женского естества. Еще в первобытном обществе культовые фигурки богини-матери с большим животом были воплощением изобилия и гарантии продолжения рода, и эта идея отнюдь не умерла в христианские времена. И в XV столетии, когда Европа повернула от сугубо религиозного искусства к светскости, образ беременной женщины стал одним из провозвестников новой эпохи.

Таким образом, телесно  раскрепощенные образы языческих богинь вытесняются асексуальным культом  чистоты и непорочности, кротости и терпения Девы Марии. Это единственный женский персонаж, приближенный к святой Троице. Хотя отдельные средневековые художественный трактовки этого образа отличаются от его церковного канона.

Заключение

Тайна женской красоты  тревожит человечество на протяжении всей истории его существования. Едва ли найдется художник, который не пытался бы постичь эту тайну, но каждый открывал ее по-своему. Главными и неизменными в этом постижении оставались идеал материнства, священные узы любви между матерью и ребенком. Женщина с ребенком на руках, мать, материнство вообще является одной из самых трогательных тем мирового искусства.

В данной работе был проанализирован  образ беременной женщины в изобразительном искусстве с древнего мира до конца XX века, благодаря чему можно было наблюдать трансформацию образа. Так от древнего мира к средневековью образ женщины - матери постепенно видоизменяется от богини – прародительницы, выражающей идею плодородия, к матери Божьего Сына.

Искусство Возрождения  заимствует у средневековых художников один из самых распространенных в художественном творчестве сюжет – изображение Богоматери с младенцем, который трактуется живописцами так же, как и в Средние века – ребенок на руках Богоматери находится как будто на престоле. Однако, весь драматизм сюжета усилен окружением Мадонны с младенцем, а сама Мадонна становится воплощением земной жизни, олицетворением человеческой любви.

 Художники XVII - XX веков  уже не так ярко используют  образ Богоматери, однако используют  композиционные приемы, которые подчеркивают неземную связь матери и ребенка и с течением времени можно наблюдать более частое обращение к теме материнства у художников разных стран.

Список использованных источников

1. Абрамова, З. А. Древнейшие формы изобразительного творчества / З.А. Абрамова. –М.: Наука, 1992. – 401 с.
2. Барская, Н.А. Сюжеты и образы древнерусской живописи / Н.А. Барская. – М.: Просвещение, 1993. - 223 с.
3. Бельтинг, X. Образ и культ. История образа до эпохи искусства / Х. Бельтинг. -М.: Прогресс-Традиция,2002. -752 с.
4. Беляева, М.А. Культура репродуктивного поведения в российской повседневности: монография / М.А. Беляева. – Е.: УМЦ УПИ, 2011. – 357 с.
5. Бойко, Н. Истории знаменитых полотен / Н. Бойко. - Ростов н/Д: Феникс, 2006. - 224 с.
6. Ветрова, Г. Русское искусство: детская энциклопедия / Г. Ветрова. – М.: Белый город, 2000. – 64 с.
7. Григорьева, Е. Русские иконописцы / Е. Григорьева. – М.: Белый город, 2009. – 47с.
8. Гуревич, Д. Повседневная жизнь женщины в Древнем Риме / Д. Гуревич. - М.: Молодая гвардия, 2006. – 334 с.
9. Гущин,  А.С. Происхождение искусства / А.С. Гущин. - М.: Просвещение, 1997. – 238 с.
10. Даниэль, С. От иконы до авангарда: шедевры русской живописи / С. Даниэль. – СПб.: Азбука, 2000. – 368 с.
11. Дмитриева, Н. Краткая история искусств / Н. Дмитриева. – М.: Просвещение, 1996. – 541 с.
12. Дмитриева, Н.А. Искусство древнего мира / Н.А. Дмитриева, Н.А. Виноградова. - М.: Детская литература, 1998. -  591 с.
13. Евангулова, О.С. Портретная живопись в России второй половины XVIII века / О.С. Евангулова, А.А. Карев.– М.: Изд-во Московского университета, 1994. – 197 с.
14. Европейская живопись XXII-XX вв.: энциклопедический словарь. – М.: Искусство, 1999. – 527 с.
15. Елинек, Я. Большой иллюстрированный атлас первобытного человека / Я. Елинек. - Прага, 1982. – 201 с.
16. Ефремова, Л.А. Портрет в русской живописи / Л.А. Ефремова. – М.: ОЛМА-Пресс Образование, 2006. – 96 с.
17. Ивакина, В. В. Образ материнства в архаико-мифологическом сознании / В.В. Ивакина // Вестник Сев-Кав ГТУ. Серия «Гуманитарные науки» № 2(9). Ставрополь: Сев-Кав ГТУ, 2003. - С. 92-96.
18. Ионина, Н.А. Сто великих картин / Н.А. Ионина. – М.: Вече, 2001. – 512 с.
19. История русского искусства / Под ред. М. М. Раковой. - М.: Изобразительное искусство, 1991. – 507 с.
20. История русского искусства: конспект лекций. – Красноярск, 2007. – 397 с.
21. Кравченко, А.И. Культурология: Учебное пособие для вузов / А.И. Кравченко.- М.: Академический проект, 2001. – 613 с.
22. Кон, И.С. Мужское тело в истории культуры / И.С. Кон. - М.: Слово, 2003. – 457 с.
23. Лазарев, В.Н. Русская иконопись от истоков до начала XVI века / В.Н. Лазарев. - М.: Искусство, 2000. – 365 с.:
24. Лебедянский, М.С. Портреты Рубенса / М.С. Лебедянский. -  М.: Наука, 1991. - 192 с.
25. Любимов, Л. Д. Искусство Древнего мира / Л.Д. Любимов. – М.: Просвещение, 1996. – 197 с.
26. Мириманов, В.Б. Первобытное и традиционное искусство / В.Б. Мириманов. - М.: Наука, 1993. – 314 с.
27. Михель, Д.В. Мир репродукции: материнское тело и его негативные образы / Д.В. Михель // Тело в западной культуре. – Саратов: Научная книга, 2000. – 367 с.
28. Мицюк, Н. «Соня опять беременна, А маня завидует» / Н. МицюК // Родина, 2013, № 7, С. 136-138.
29. Окладников, А.П. Утро искусства / А.П. Окладников. – М.: Наука, 1997. – 304 с.
30. Першиц, А. И. История первобытного общества / А.И. Першиц. – М.: Высшая школа, 1990. – 329 с.
31. Петров-Стромский, В.Ф. Тысяча лет русского искусства: история, эстетика, культурология / В.Ф. Петров-Стромский. – М.: ТЕРРА, 1999. – 352 с.
32. Популярная история русской живописи /Автор-сост. Е.А. Конькова. -М.: Вече, 2002. -512 с.
33. Пушкарева, Н.Л. Сексуальность в частной жизни русской женщины: влияние православного и этакратического гендерных порядков / Н.Л. Пушкарева // Женщина в российском обществе, 2008, № 2. С.10.
34. Пушкарева, Н. Л. Материнство как социально-исторический феномен / Н.Л. Пушкарева // Женщина в российском обществе, 2000, № 1. С. 19.
35. Ранние формы искусства. Сборник. -  М.: Наука, 1982. – 389 с.
36. Рябцев, Ю.С. История русской культуры / Ю.С. Рябцев. – М.: РОСМЭН-ПРЕСС, 2003. – 383 с.
37. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. – М.: Эллис Лак, 1995. – 416 с.
38. Степанян, Н. Искусство России ХХ века: взгляд из 90-х. / Н. Степанян – М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. – 316 с.
39. Столяр, Д. Происхождение изобразительного искусства / Д. Столяр. - М.: Наука, 1985. – 288 с.
40. Тело в русской культуре. Сборник статей / Сост. Г.Кабакова, Ф.Конт. – М.: Новое лит.обозрение, 2005. – 400 с.
41. Топоров, В.Н. Предистория литературы у славян / В.Н. Топоров. – М.: Росс.гос.гуман.ун-т, 1998. – 320 с.
42. Тюгель, Х. Дева Мария, или укрощение строптивых богинь / Х. Тюгель // GEO. – 2011, № 12.
43. Философский словарь / Под ред. Розенталя. - М.: Политическая литература, 1992. – 597 с.
44. Фукс, Э. Иллюстрированная история эротического искусства / Э. Фукс. - М.: Республика, 1995. - 406 с.
45. Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе да начала Нового времени / Под ред. Ю.Л. Бессмертного. – М.: РГГУ. – 376 с.
46. Эстес, К. Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях /  К. Эстес. – К.: София, 2002. – 496 с.
47. Якобс, М. Семь веков западноевропейской живописи / М. Якобс. – М.: Арт-родник, 1998. – 271 с.