Рецензия на спектакль "Дядя Ваня" Александринского театра

Декорации сразу дают нам понять, что режиссер не помещает свой спектакль в определенные временные  границы. На сцене воспроизведен интерьер зала Александринского театра: несколько рядов стульев, по бокам ложи, сзади висит большой холст, на котором изображены бельэтаж и балконы. Только на ковровой дорожке, которая продолжает центральный проход зрительного зала на сцене, находится круглый столик, накрытый белой кружевной скатертью. На нем стоит самовар с чашками.

В зале не гасят свет. Спектакль  начинается с того, что все актеры совершенно спокойно, шествуя друг за другом, проходят через зал, поднимаются на сцену, рассаживаются на стульях и смотрят на зрителей. В таком положении они замирают на некоторое время, потом поднимается задний холст, и некоторые герои расходятся. На сцене остаются дядя Ваня, который спит в одной из боковых лож, Астров и няня. В директорскую ложу проходят Серебряков и Елена Андреевна. Сначала там появляется профессор, он машет рукой и улыбается кому-то в противоположной ложе, словно увидел своего давнего знакомого. Затем приходит его жена, поправляет волосы, они садятся вместе и внимательно смотрят на сцену.

Няня у самовара наливает себе чай, а Астров говорит о своей жизни, о работе. Начинает рассказывать монотонно и обыденно, но потом в нем просыпаются чувства. И когда речь заходит о людях, которые будут жить через сто-двести лет после нас, Астров встает, раскидывает руки в стороны, его интонация становится тожественной. Тут с грохотом падает дядя Ваня, Астров и няня смеются над этим. Войницкий весь растрепанный, на шее небрежно висит галстук. Он слегка поправляет волосы, вылезает из ложи. Весь его вид растерянный, он ходит между рядов стульев, но его движения хаотичны и ленивы. Иван Петрович говорит о том, как приезд профессора изменил жизнь в поместье. В это время Серебряков прогуливается по проходу между первым рядом и сценой, но так и не поднимается на неё. Он спокоен, ходит, как важный барин, высоко подняв голову. Соня широко распахнутыми глазами и надеждой в голосе предлагает отцу поехать в лесничество, но профессор равнодушно просит чай в кабинет и уходит. Соня сразу же бежит за ним.

 Дядя Ваня возмущается по поводу внешнего вида профессора, но в этот момент он замечает ложу, где сидит Елена Андреевна, он встает напротив нее, опускается на колени, протягивает руки к ней и восхищенно повторят «Как хороша!». Выбегает Телегин, который случайно сталкивается с дядей Ваней. Но мечты о Елене Андреевне настолько затмили разум Войницкого, что он ничего не замечает вокруг себя, поэтому, не реагируя на Вафлю и не сводя глаз с свого объекта восхищения, он лишь отползает на четвереньках поближе к ложе, где продолжает в порыве нежности размахивать руками (он прикладывает их то к груди, то снова поднимает вверх) и шевелить губами,  словно что-то шепчет. Из этого мира мечтаний дядю Ваню пытается вытащить Астров, задавая ему совершенно обыденные вопросы. Тогда Иван Петрович вскакивает с колен, встает под ложу и начинает прыгать, чтобы дотянуться до Елены Андреевны, при этом много раз повторяя «Чудная женщина!». Но ей это явно не нравится, она хмурится, резко встает и уходит из ложи. И только когда её нет перед глазами, дядя Ваня возвращается в реальный мир. Он разговаривает с Астровым и Телегиным, говорит о том, как бесполезно прожил свою жизнь профессор. Серебряков, появившись в ложе, слушает его, но на все обвинения, лишь улыбается и продолжает восхищаться сам собой. Также им восхищается и Мария Васильевна, которая стоит на краю сцены и беспрерывно смотрит на профессора, а потом, она побежит к нему в ложу. Правда, когда она там окажется, Серебряков уже перейдет в другую ложу, но Мария Васильевна внимательно осмотрит все вокруг себя и, заметив профессора в другом конце зала, начнет с радостью махать ему, чтобы обратить на себя внимание. И все эти ее действия накладываются на монолог дяди Вани о том, что Серебряков избалован вниманием женщин.

Дядя Ваня и Астров разговаривают о верности Елены  Андреевны к профессору, и вот она уже прогуливается по залу и поднимается на сцену. Кроме нее, среди зрителей ходит и Мария Васильевна, которая может даже пококетничать с каким-нибудь сидящим в зале мужчиной. И тут понятно, что в этом спектакле нет «четвертой стены», актеры полностью осваивают не только сценическое пространство, но и весь зал. Они еще не раз будут обращаться друг к другу с лож разных ярусов, и превращать в место действия проходы партера.

Телегин, раздраженный разговорами о верности Елены  Андреевны, воспоминает свою жену, которая  ушла от него. Он говорит о ней  с обидной в голосе, с надрывом, но он горд собой, за то что сам остался верен ей. И свой монолог он заканчивает словами «Что же у нее осталось?» и выливает из чашки чай прямо на пол, словно, ответив себе, он наглядно показывает нам – ничего.

В ложе сидит  Елена Андреевна, перекинув одну ногу через край. К ней подходит Астров и говорит о том, что приехал к её мужу, но она совершенно равнодушна и даже не смотрит на него. Но тут же подбегает Соня, она суетится, смотрит на спокойную, статную Елену Андреевну и пытается копировать её (Соня перекидывает ногу через край, только у неё это получается неуклюже), чтобы доктор так же обратил на неё внимание. Соня приглашает доктора пообедать вместе с ними.

В это время  Елена Андреевна случайно называет Телегина  «Иван Иваныч». Она не придет этому событию большой значимости, лишь слегка прикрывает рукой улыбку на лице, отворачивается от него и спускается в зал. Однако Вафля очень раздражен, он кричит ей вдогонку что-то по-английски, словно пытается объяснить ей все на доступном для неё языке, так как Елена Андреевна с первого же своего появления на сцене будет употреблять много английских слов, и это становится её отличительной чертой.

На сцене появляется Мария  Васильевна с брошюрой Серебрякова. Она садится в «первый ряд» и начинает ругать Войницкого. Она говорит быстро, много, глаза у неё вытаращенные. Дядя Ваня не выдерживает высказываний матери и замахивается на неё стулом, от чего Войницкая вскакивает на стул ногами и начинает топать и верещать. Соня, испугавшись этой сцены, успокаивает их.

В самой верхней ложе появляется рабочий и сообщает о том, что доктора зовут на фабрику. Астров сидит с Еленой Андреевной и говорит совершенно равнодушно: «Ехать надо». При этих словах он даже не пошевелился, словно и не собирался куда-то отправиться. Но потом он выходит на авансцену, надевает кепку, берт ремешок и делает себе из него «усы». Говорит о герое Островского с большими усами и маленькими способностями. Он пытается пригласить Елену Андреевну в лесничество: «Я там один», после чего делает паузу, чтобы подчеркнуть основную идею своего высказывания, а потом добавляет: «Всем заведую».

Елена Андреевна говорит о том, что увлечение лесом – это очень скучно, и спускается в зал. Соня с ненавистью смотрит на неё, берет доктора, ставит его на авансцене напротив уходящей по центральному проходу мачехи и с неподдельным восторгом рассказывает о необходимости высадки новых лесов. Она это делает очень эмоционально, машет руками, свои слова подтверждает яркими жестами. Этот монолог вызывает смех у зрителей и заканчивается бурей аплодисментов.

Но тут Дядя Ваня иронично замечает: «Очень мило, но не убедительно», что заметно обижает  и расстраивает Соню, она отходит  в сторону, где её пытается успокоить  Телегин.

Астров продолжает монолог о пользе лесов. Он тоже говорит эмоционально, но не так ярко, как Соня. Видно, что он злится, его задела эта фраза дяди Вани, он пытается доказать, что леса – это очень важно. И хоть этот монолог он произносит с яростью, все равно, когда Астров вспоминает лес, в его голосе появляется нежность. В конце концов, он выпивают рюмку водки, произносит тост «За русский лес!» и уезжает.

В зале гаснет свет. На сцене остаются Елена Андреевна и дядя Ваня. Они стоят в ложах друг против друга. Луч света направлен на Елену Андреевну, она отчитывает дядю Ваню за его поведение, но делает она это спокойным размеренным тоном. Войницкий подходит к ней (как подходит, если они разделены противоположными ложами?) и говорит, что не любит этой философии, при этом целует ее плечо. Они словно говорят каждый о своем: она об Астрове, о том, что он, наверное, нравится Соне; дядя Ваня -о своей любви к ней. Но он для Елены Андреевны просто друг, именно поэтому она всеми силами пытается игнорировать его признания в любви. И когда Иван Петрович в очередной раз пытается дотронуться до нее, то в ответ получает пощечину, так как Елена Андреевна больше не может выслушивать эти признания.

На этой сцене в пьесе А. П. Чехова заканчивается первое действие, но режиссер А. Щербан вводит еще одну. Свет становится ярким, все герои снова оказываются на сцене и рассаживаются по «рядам». Выходит Серебряков, он встает в «проход» и, раскидывая руки, кланяется во все стороны. Он любуется собой, затем он берет Елену Андреевну, и они танцуют страстное танго, потом она садится и тогда профессор по очереди танцует со всеми женщинами, это показывает его успех у противоположного пола. Соню он пытается научить танцевать, но она делает это очень неуклюже и в итоге падает. Её отец даже не обращает внимания на это и продолжает ходить, высоко подняв нос. Няня отказывается танцевать танго, вместо этого она затевает народную пляску, что вызывает улыбку на лице Серебрякова, он пускается в пляс, но тут у него прихватывает спину, тогда его уводят со сцены под руки. Однако тут же возникает Астров, подхватывает Елену Андреевну и продолжает с ней танцевать. Соня наблюдает за этим и постоянно хочет тоже встать в пару с доктором. Астров обещает ей, что они потанцуют, но в итоге он уходит, что расстраивает Соню. За всем танцем следит дядя Ваня. Он уткнулся лицом в край ложи, чтобы показать, что ему все это безразлично, однако любопытство побеждает, и он постоянно поворачивает голову, чтобы подсмотреть. Серебряков, любующийся собой, Астров, в которого влюблена Соня, но он не обращает внимания на нее, а увлечен лишь Еленой Андреевной, и простодушная няня – все они раскрывают свои характеры в этой сцене.

Когда все расходятся, танго продолжает играть, и прямо  у нас на глазах происходит смена  декораций. Рабочие сцены вывозят  платформу, на которой мы видим землю. Она потом от дождя превратится в грязь. Также на платформе (???) стоит макет усадьбы. Чуть ближе к зрителю находится буфет и маленький столик. На правой стороне сцены: диван, рояль и кабинет Серебрякова, который на фоне основной серой гаммы выделяется ярко-красной обивкой стен. Кабинет (???) весь стеклянный, находится практически посреди сцены, а к нему ведет лестница, он словно подвешен в воздухе. Позади возведена серая стена, в которой есть дверь, а над ней зеленым светом горит надпись «выход».

После смены декораций  Семен Сытник поднимается в кабинет, Юлия Марченко садится на ступеньки - готовятся для следующей сцены

Прекращается музыка. Вся сцена погружена во мрак, слышны раскаты грома и сверкает молния.

Кабинет профессора выделен светом, там он парит ноги и стонет. Заходит Елена Андреевна, она очень уставшая, измотанная, с мужем говорит раздраженным голосом. Серебряков рассказывает ей свой ужасный сон, жалуется на ревматизм, на старость…. Жена обтирает ему ноги, а профессор сначала кричит, как маленький ребенок, а потом охает низким голосом. Такое поведение вызывает смех в зале. А Елена Андреевна от этого так устала, что чуть не плачет. Серебряков замечает это, он раздражен мыслями о том, что всем мешает, хватает за шею свою жену, которая с такими усилиями пыталась успокоить его, и начинает ее душить. Внизу со свечами  уже стоят все обитатели дома и наблюдают за этой семейной сценой. Тут профессор падает на свою жену, словно мертвый. Елена Андреевна начинает разговаривать с ним ласково и шутливо, но тут она понимает, что он умер и очень пугается этого. Таким же криком ужаса на это событие реагирует и Мария Васильевна, которая стоит внизу. Тут «оживает» Серебряков и смеется, так как его розыгрыш удался. Елена Андреевна плачет, пытается его поцеловать, он сначала отстраняется, но потом хватает её и начинает целовать так сильно, что ей приходится вырываться из его объятий.

Соня поднимается в кабинет, начинает ругать отца, что зря вызвали доктора. Она дет ему различные таблетки, он их раскидывает. Все за ней поднимаются наверх, что-то безостановочно и беспорядочно говорят. Дядя Ваня стучится в дверь, над которой надпись «Выход», именно сюда потом будет ломиться и Елена Андреевна, когда ситуация вокруг будет невыносима для нее.

Серебряков в своем кабинете пищит, что не хочет оставаться наедине с дядей Ваней. Успокоить его смогла только Марина. Она понимает, сочувствует профессору и уводит его спать. Все с облегчением расходятся.

Елена Андреевна спускается вниз и садится на диван. Весь её вид говорит о том, что она очень измучилась: глаза в слезах, потекшая тушь, растрепанные волосы, небрежная одежда. Дядя Ваня стоит позади нее. Елена Андреевна говорит об ужасе, который творится в доме. Войницкий слушает её, потом хочет что-то ответить, но тут замечает колено Елены Андреевны и тянется к нему. Она снова пытается не замечать этого, но снова не выдерживает и ударяет Войницкого по руке. Дядя Ваня начинает хныкать, а потом наваливается на неё. Елена Андреевна со злостью сталкивает его, встает, берет свечу и идет за стол, где раскладывает пасьянс. Она нервно тасует карты, шмыгает носом, пытается успокоиться, но в то же время прислушивается к словам дяди Вани. Он рассказывает о своей жизни, потом натягивает на голову сорочку и бредет к Елене, снова пытается поцеловать. Елена Андреевна уже раздражена до предела, вскакивает, отталкивает Войницкого, кричит, говорит с ним строго, резко. Потом ложится на диван и закрывает глаза. Дядя Ваня встает сзади неё и воображает, что берет её на руки. Потом снова тянется к колену, но она отдергивает его, он падает. Елена Андреевна уходит. Елена Андреевна со слезами на глазах просит оставить её в покое. Уходит вяло, еле передвигая ноги.

Дядя Ваня заходит  на платформу с землей и макетом усадьбы. Создается ощущение, что он вышел во двор, где идет ливень. Он вымок насквозь, упал на землю, и его белая сорочка стала вся грязной. Войницкий говорит о Елене Андреевне, о Серебрякове, о своей жизни, которую посвятил служению профессору. Берет в руки грязь и сжимает её до такой степени, что она просачивается сквозь пальцы. Он иногда смеется над собой, иногда жалеет. Здесь он полностью отдается своим чувствам, раскрывает душу перед собой и перед нами в полном одиночестве и наедине со зрителем.

Появляются Вафля и  Астров, они пьяные. Доктор одет в семейные трусы и сапоги. Они что-то поют, веселятся. Войницкий лежит в грязи, подперев голову рукой. Астров поднимается в кабинет, где находит красные стринги Елены Андреевны, смотрит на них и несколько раз восклицает: «Чудная женщина!». И как  на контрасте, он сразу видит символ старости и дряхлости – таблетки из разных городов, где Серебряков уже надоедал своей подагрой. Потом Астров обращается к Войницкому, который все это время сидит в грязи: «Он болен или притворяется?»  Дядя Ваня в ответ передразнивает профессора, а потом совершенно спокойно отвечает: «Конечно, болен». Доктор говорит об отношениях дяди Вани с женой профессора, в это время свечой рисует человечка на стекле. Затем он спускается вниз к Войницкому. Тот уже слегка повеселел, даже насвистывает мелодию, под которую танцует Астров. Тут доктор замечает Соню, надевает дяде Ваня на голову трусы, найденные в кабинете, ставит на макушку бутылку и убегает. Племянница смотрит на дядю, снимает с его головы стринги и вино, ругает его, говорит с надрывом, но так как не может долго отчитывать своего любимого дядю, пытается убежать. Тут она поскальзывается на грязи и падет рядом с макетом усадьбы. Войницкий прижимается к дому, вспоминает покойную сестру, и Соня, растрогавшись, тоже обнимает усадьбу, она хочет поговорить с дядей, открыться ему, но даже он не хочет её слушать, так как его мысли заняты другими проблемами. Войницкий уходит.

Появляется Астров, и  они с Соней садятся за стол, говорят о людях, живущих в этом доме. Когда доктор выпивает, Соня пытается не смотреть на него, она отворачивается, раскладывает салфетку на коленях, всем своим видом давая понять, как это зрелище для нее неприятно. Она подходит к нему сзади и обнимает за плечи. Горит о том, какой Астров хороший, но тот обреченно мотает головой и вспоминает Елену Андреевну. Соню это огорчает и обижает, она сразу отходит от него, садится на диван и оттуда спрашивает о том, смог ли бы он полюбить её подругу или младшую сестру. Астров начинает медленно подходить, что удивляет Соню, но потом он берет её очки, протирает и, надев обратно ( куда обратно???), отвечает «Должно быть, никак». Потом прощается и уезжает.