Депортация народов СССР в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг

   Следующими в очереди оказались чеченцы и ингуши. Территория Чечено-Ингушетии лишь частично находилась в зоне фашистской оккупации, так что обвинить чеченцев и ингушей в предательстве было трудно. Официальным обвинением в этом случае тем не менее стало "активное и почти поголовное участие в террористическом движении, направленном против Советов и Красной Армии". Это обвинение в предательстве целого народа было абсолютно несправедливым. Нарком внутренних дел Л.П. Берия прибыл в Грозный и лично руководил операций, в которой участвовали огромные силы – до 120 тыс. солдат и офицеров войск системы НКВД, стянутых со всей страны. Не в каждой фронтовой операции действует столько бойцов. 22 февраля 1944 г. Берия встретился с руководством автономной республики и высшим духовенством и предупредил их об операции, намеченной на раннее утро следующего дня. [2.5, 56]

    В отличие от предыдущих эта операция оказалась нелегкой. Было арестовано 2016 человек, "оказавших сопротивление", изъято 20072 единиц огнестрельного оружия. Факты говорят сами за себя. Выпавший в горах снег замедлил выселение из горных районов. В частности, в одном из районов из-за снегопада 6 тыс. человек не могли вывезти до 2 марта. Тем не менее за неделю выселили около полумиллиона чеченцев и ингушей. Чечено-Ингушская АССР была ликвидирована, а на части ее территории создан Грозненский округ в составе Ставропольского края, позднее преобразованный в Грозненскую область. Подавляющее большинство чеченцев и ингушей оказались в Казахстане и Киргизии.[1.1, 24]

    После этого пришла очередь Кабардино-Балкарии, вернее, ее горной южной части – Приэльбрусья, где проживали балкарцы. В августе 1942 г. немецкие войска оккупировали часть территории Кабардино-Балкарской АССР, но уже в январе 1943 г. республика была полностью освобождена. Этот народ Берия обвинил в неспособности защитить Эльбрус от немцев. В марте 1944 г. он отчитался перед Сталиным за выселение 37 тыс. балкарцев в Казахстан и Киргизию. Кабардино-Балкарская АССР была переименована в Кабардинскую АССР. Освободившиеся земли заселили "колхозниками из малоземельных районов Кабардинской АССР", т.е. кабардинцами, а горные юго-западные районы передали Грузии.

    Последними в печальном списке стали крымские татары. Немецкая оккупация Крыма длилась долго – с начала ноября 1941 до апреля-мая 1944 г. И сотрудничество с оккупантами, и антинемецкое партизанское движение в Крыму были в равной степени массовыми: с обеих сторон действовало немало крымских татар. Но "наказали" всех вместе. Операцию по выселению из Крыма началась на рассвете 18 мая и заняла три дня. Всего из Крыма было депортировано более 191 тыс. крымских татар. Большинство из них попали в Узбекистан (самые многочисленные "колонии" возникли в Ташкентской, Самаркандской, Андижанской и Ферганской областях), а остальных отправили в ряд областей европейской части СССР и на Урал. В течение мая-июня 1944 г. из Крыма кроме татар вывезли около 42 тыс. греков, болгар, армян, турок и иранцев (греков депортировали также из Закавказья).

 3. Депортация грузинского населения.

   Весной 1944 г. принудительные переселения были проведены в Грузии. В конце марта 608 курдских и азербайджанских семей численностью 3240 человек – жители Тбилиси, «самовольно оставивших работу в сельском хозяйстве и прибывших на проживание в Тбилиси», были переселены внутри Грузинской ССР, в Цалкинский, Борчалинский и Караязский районы. В городе была оставлена только 31 семья военнослужащих, инвалидов войны, педагогов и учащихся вузов. В соответствии с постановлением ГКО № 6279 от 31 июля того же года из пограничных районов Грузинской ССР были выселены турки-месхетинцы, курды, хемшилы и другие, причём под контингент «другие» состоял в основном из азербайджанцев. В марте 1949 года численность азербайджанских спецпоселенцев, выселенных из республики, составляла 24 304 человека, которые в течение 1954-1956 гг. фактически были сняты с учёта спецпоселений [1.2, 87].

   В 1948-1953 гг. переселению подверглись азербайджанцы, проживавшие в Армении. В 1947 г. первый секретарь Коммунистической партии Армянской ССР Григорий Арутинов добился принятия Советом министров СССР постановления «О переселении колхозников и другого азербайджанского населения из Армянской ССР в Кура-Араксинскую низменность Азербайджанской ССР», в результате чего до 100 тысяч азербайджанцев подверглись переселению «на добровольных началах» (а по сути – депортации) в Азербайджан.

4. Депортация граждан прибалтийских государств.

    Депортации подвергалось не только населения Кавказа, но и Прибалтики.

Серия депортаций, организованных властями СССР в 1941 и 1949 гг. на территориях Латвии, Эстонии и Литвы проводилась в два этапа

1 этап. Июньская депортация 1941. Депортация производилась в соответствии с «Директивой НКВД СССР о выселении социально-чуждого элемента из республик Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии и Молдавии», подписанной Народным комиссаром внутренних дел СССР Лаврентием Берия.

    Выселению подлежали следующие категории лиц (согласно советским документам):

1. участники контрреволюционных партий и антисоветских националистических организаций;
2. бывшие жандармы, охранники, руководящий состав полиции, тюрем, а также рядовые полицейские и тюремщики при наличии компрометирующих документов;
3. помещики, крупные торговцы, фабриканты и чиновники буржуазных государственных аппаратов;
4. бывшие офицеры и белогвардейцы, в том числе офицеры царской армии и офицеры, служившие в территориальных корпусах Красной Армии (образованных из частей и соединений бывших национальных армий независимых государств Литвы, Латвии и Эстонии после их включения в состав СССР);
5. уголовники, проститутки, зарегистрированные в полиции и продолжающие заниматься прежней деятельностью.
6. члены семей участников контрреволюционных националистических организаций, главы которых осуждены к высшей мере наказания (ВМН) либо скрываются и перешли на нелегальное положение;
7. бежавшие из бывшей Польши и отказавшиеся принимать советское гражданство;
8. лица, прибывшие из Германии в порядке репатриации, а также немцы, зарегистрированные на выезд и отказывающиеся выехать в Германию.

Общегосударственный документ, на основании которого производились  депортации, историками пока не найден. Обнаружено лишь совместное Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР № 1299-526сс от 14 мая 1941 г. «Об изъятии контрреволюционных организаций в западных областях УССР», касающееся борьбы с ОУН в Западной Украины.

    14 июня, между 1 и 2 часами ночи, одновременно по всей Эстонии, группы, проводящие депортацию, начали свою работу. Спящих будили и им сразу зачитывалось постановление, на основании которого их объявляли арестованными или подлежащих ссылке. Никаких судебных решений не было. Квартиры и здания подвергались досмотру.  Собой позволялось взять не более 100 килограмм вещей. Через пару часов после начала депортации к вагонам, ждущим на запасных путях железнодорожных станций, прибыли первые машины. Всего к операции было приготовлено 490 вагонов.

   Такие вагоны стояли на станциях: Таллин, Пяэскюла, Хаапсалу, Кейла,Тамсалу, Нарва, Печоры, Валга, Тарту и Йыгева. В вагоны с обозначением «А» помещались все главы семей, члены их по указанию НКВД-НКГБ с отметкой в личном деле. В вагоны с обозначением «B» помещались все члены семей. Людей, находящихся в списках арестованных или депортируемых, продолжали разыскивать до утра 16 июня. Депортация производилась эшелонами в составах, оборудованных по-летнему для людских перевозок. В каждом вагоне группы "B" было по 30 человек. В пути следования по железной дороге заключенные группы "B" получают бесплатно один раз в сутки горячую пищу и 800 грамм хлеба на человека. Для громоздких вещей на каждый эшелон выделялось по 2 товарных вагона.

    Сначала "А" и "В" вагоны ехали в составе одного эшелона, но через какое то время первые вагоны были отцеплены и отправлены в лагеря принудительной работы. Большинство арестованных из «А» вагонов направили сначала в Старобельский и Юхновский лагеря а также в Верхотурский ЛП (Свердловская область), небольшая часть сразу же была отправлена в тюремные лагеря Кировской области. Однако заключенные, направленные в Старобельский и Юхновский лагеря, в результате быстрого продвижения немецких войск оказались в районе боевых действий, поэтому были сразу направлены в военные лагеря Сибири. В конце 1941 г. в военных лагерях стали действовать комиссии по расследованию, которые проводили допросы и выносили смертные приговоры на местах. На основании таких приговоров многие заключенные были расстреляны. К концу 1941 г. в системе ГУЛАГа находилось более 7000 эстонцев, 3200 которых были направлены в лагеря в результате июньской депортации. К концу следующего, 1942 г., это число уменьшилось на 1600 человек – примерно до 5000 человек. Женщин и детей из вагонов «В» отправили на поселения в Кировскую, Новосибирскую, Омскую и Томскую области а также в Алтайский и Красноярский край. Аресты продолжались и некоторых переправляли из поселений в лагеря. [2.5, 46]

    2 этап. Большая мартовская депортация. На основе постановления Совета министров СССР за № 390-138 от 29 января 1949 г., депортации подлежали «кулаки с семьями, семьи бандитов и националистов, находящихся на нелегальном положении, убитых при вооруженных столкновениях и осужденных, легализованные бандиты, продолжающие вести вражескую работу, и их семьи, а также семьи репрессированных пособников бандитов». 12 марта 1949 г. был издан приказ министра внутренних дел СССР № 00225 «О выселении с территории Литвы, Латвии и Эстонии кулаков с семьями, семей бандитов и националистов».

    Списки подлежавших высылке людей составлялись министерством государственной безопасности ЭССР на основе учётных данных и агентурных сведений. Всего предполагалось выслать около 7 с половиной тысяч семей. Для проведения операции «Прибой» в ЭССР было задействовано 2198 оперативных работников, 5953 военнослужащих и 8438 партийных активиста, всего же свыше 20 тысяч человек. Из транспортных средств было использовано 19 железнодорожных эшелонов, 2772 автомашины и 12 400 конских подвод. За 4 суток с 25 по 29 марта из Эстонии в Сибирь в «теплушках» и вагонах для перевозки скота принудительно отправили 20 713 человек, из них «мужчин – 4579, или 22,3 % к общему количеству, женщин – 9890, или 48,2 %, и детей – 6066, или 29,5 %»[1.4, 74]. Жителей Эстонии в основном ссылали в Красноярскую область и Новосибирский край, а также отчасти в Иркутскую и Омскую область.

    Для проведения операции «Прибой» в ЛатССР было задействовано 3300 оперативных работников, 8313 военнослужащих и 9800 бойцов истребительных батальонов. Для перевозки людей органы задействовали 31 железнодорожный состав. Всего высылке подлежали 13 624 семей или 42 149 человек, в основном сельских жителей, классифицированных как кулаков, или т. н. «националистов». Граждан Латвии, в основном, депортировали в Амурскую, Омскую и Томскую области. По пути к местам ссылки из числа депортируемых родилось 6 детей, 183 человек погибли. В изгнании погибло 12 % от общего числа всех депортированных.

    Таким образом, в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) было депортировано общей численностью 2,3 млн. человек, из них больше половины были дети и старики. Депортированных направляли  в самые отдаленные части страны, на Урал в Сибирь и в военные лагеря. Многие из них – примерно 26% было расстелено без  суда и следствия в основном по политической статье. Подобная дискриминация  не имела под собой никакой государственно-правовой и нравственной почвы, поскольку касались целых народов, а не отдельных лиц пытавшихся сотрудничать с немцами во время Великой Отечественной войны. Подобные лица, как сказано выше, были и не только среди карачаевцев и балкарцев, но и среди других народов: русских, украинцев, белорусов и т. д. Однако эти народы дискриминации не подвергались, поскольку представляли собой большие этносы. Что же касается малочисленных народов (причем не только карачаевцев и балкарцев, но и поволжских немцев, чеченцев, казаков и т. д.), то в их отношении дискриминационные меры были реальны.

III. Положение населения после депортации.

    Условия жизни спецпереселенцев в регионе были ужасающими, особенно в 1940-1949 гг. Большинство из них жили в землянках, неприспособленных к зимним условиям бараках и складах, помещениях для скота. В 1941 г. часть спецпереселенцев из Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии жила на Алтае в совхозе “Овцевод” в помещении изолятора для скота. Лишь небольшая часть депортированных была подселена в дома местных сельских жителей, что приводило к большой скученности и усилению вражды. По инструкциям НКВД, спецпереселенцы должны были обеспечиваться жильем из расчета три квадратных метра на человека. На самом деле в регионе в среднем приходилось по одному квадратному метру на спецпереселенца. Берия в письме Сталину сообщал в 1940 г., что во всех спецпоселках Алтайского края бараки к зиме не приготовлены: печи не сложены, окна не застеклены. Такое положение отмечалось как типичное для всего сибирского региона. В условиях долгой сибирской зимы с морозами в 30 - 40 градусов выжить спецпереселенцам было крайне трудно. Большинство из них не имело теплой одежды и обуви. Депортированным были обещаны денежная и натуральная компенсация оставленного или конфискованного имущества по месту нового расселения. За редким исключением это не было сделано. Голод был постоянным спутником депортированных. Принимаемые решения о выделении стройматериалов, одежды и обуви, продуктов питания выполнялись лишь частично. Огромных размеров достигло воровство. То немногое, что должны были получать депортированные, разворовывалось. Многие населенные пункты, лагеря, спецпоселки в регионе находились на расстоянии сотен километров друг от друга, связь между ними осуществлялась только летом, водным путем. Часты были случаи, когда продукты на зиму завозились в недостаточном количестве и тогда начинался массовый голод. В 1942 и 1943 гг. в Сибири был сильный неурожай. Поскольку депортированные снабжались хлебом в последнюю очередь, их положение еще более ухудшилось. Ведь в отличие от местных жителей большинство спецпереселенцев не имело своего хозяйства и огородов.  Почти полное отсутствие бань приводило к зараженности вшами. Больниц, врачей, лекарств было крайне мало. В случае болезни люди оставались один на один со своей судьбой. Это был естественный отбор. Выжить могли только самые крепкие и сильные. Однако и в этот период положение депортированных различалось [1.3, 254].

     После амнистии 1941 г. улучшились условия жизни польских граждан. Они могли селиться в городах, снимать жилье, передвигаться по стране. Постепенное улучшение жилищно-бытовых условий основной массы депортированных началось после 1949 г., однако объективно они по-прежнему были очень плохи. В 1950 г. в Алтайском крае собственные дома имели 43% спецпереселенцев. У калмыков этот показатель равнялся 55%, у немцев - 46%. Большей частью это были домики из глины и соломы.    Имелся большой перечень городов, предприятий, где строго запрещалось работать депортированным. На местах им часто отказывали в трудоустройстве по специальности, потому что им не доверяло местное население и руководство. В 1942 г. вернувшийся в Алтайский край с фронта красноармеец написал анонимное письмо в краевую газету. В нем он сообщал, что в Благовещенском районе председателем районного зоотехнического отдела (райЗО) является П.П.Конрад. Далее он приводил большой перечень “преступлений”, которые якобы совершил Конрад, “сознательно уничтожавший животноводство”. Письмо заканчивалось следующими словами: “Много красноармейцев уже приехали раненые и все недовольны, что у нас немец заведующий райЗО и весь народ недоволен. Мы хорошо знаем, что он немец чистокровный и какую работу он проводил у нас. В Красной Армии на фронте нашим немцам доверия нет и здесь не должно быть”. [2.2, 430].