Диссидентское движение

          Правозащитная активность консолидировала отдельные проявления диссидентства, превратила его в единую, или, во всяком случае, связную среду. Правозащитное движение стало ядром советского диссидента и одновременно — его информационной базой.

          Под влиянием правозащитников менялось и отношение к праву у диссидентов, а также у сочувствующих им социальных групп: из инструмента защиты от преследований оно становилось самостоятельной ценностью, столь же важной, как личная независимость и гражданская ответственность. Помимо прочего, эта система ценностей была хороша тем, что в ней сравнительно мирно могли сосуществовать приверженцы самых разных политических доктрин (от анархистов до монархистов, включая сторонников либеральной демократии западного образца, коммунистов-ортодоксов, националистов-почвенников и изрядное количество граждан, абсолютно индифферентных к политике как таковой), националистов и интернационалистов, представителей различных религиозных конфессий, людей самых разнообразных интересов — культурных, общественных, научных и пр. В СССР начала складываться первая, еще грубая и несовершенная, модель гражданского общества. А Самиздат (с конца 1960-х гг. это слово начали писать с заглавной буквы) выполнял в этой модели роль свободной прессы.

          Парадоксальность ситуации заключалась в том, что государственная система продолжала считать диссидентскую и правозащитную активность проявлением политической оппозиции. В определенном смысле она таковой и была, ибо независимая гражданская инициатива действительно несовместима с тоталитарным государством, пусть даже с той сравнительно травоядной его формой, которая имела место при Брежневе.

данный способ независимой гражданской активности абсолютно доминировал на общественной сцене.

          Отдельно хотелось остановится на таких с большой буквы личностях, которые оставили неизгладимый след в диссидентском и националистическо-культурном движениях как: Сахаров А.Д. и Солженицын А.И.

          Солженицын Александр Исаевич - не сразу открыто заявил о своих убеждениях. В своих автобиографических записках он отмечал, что эти убеждения им долго держались под спудом, чтобы лучше подготовиться к выполнению «миссии», которая, по его мнению, была ему предназначена.

Несомненно, первоначальная концепция Солженицына отличается от поздней. В 60-х годах это давало основание самым разным людям считать, что даже Солженицын, несмотря на свои оппозиционные взгляды, остается неизменно в русле социалистической ориентации, пусть только в «этической», толстовской или религиозной ее плоскости, но все-таки в рамках советской культуры в самом широком понимании этого слова. Только позднее, в 70-х годах, когда писатель решился сделать достоянием общественности свои политические идеи, обнаружилось, что Солженицын — абсолютный и непримиримый противник всякой социалистической идеи и всего революционного и послереволюционного опыта своей страны. Солженицын снискал славу не только своими политическими идеями и талантом писателя. Его популярности немало способствовал незаурядный темперамент борца, абсолютно убежденного в своей правоте, отличающегося даже некоторым привкусом нетерпимости и фанатизма, характерным для людей его склада. Этим он завоевал симпатии и среди тех, кто вовсе не разделял его образа мыслей. Более чем кто-либо другой, Солженицын придал диссидентству характер бескомпромиссной антикоммунистической борьбы. Этим он хотел отличаться от других диссидентских течений, даже тех, как было в случае с Сахаровым и братьями Медведевыми, которые немало помогали ему в борьбе с властями.

          Солженицын выступал не только врагом большевизма во всех проявлениях последнего, начиная с Ленина и дальше, не делая скидки даже для Хрущева, которому он был обязан освобождением из лагеря, куда был брошен в конце войны, и публикацией своей первой книги. По его мнению, марксизм и коммунизм явились «прежде всего, результатом исторического кризиса, психологического и морального, кризиса всей культуры и всей системы мышления в мире, который начался в эпоху Возрождения и нашел свое максимальное выражение в просветителях XVIII века». По мысли Солженицына, все беды России начались с «безжалостных реформ» Петра или даже раньше, с попыток модернизации православного культа, предпринятых в XVII веке патриархом Никоном. 1917 год с его революцией стал лишь последним и роковым шагом в пропасть.6

          Во всех диссидентских кругах, включая и те, что не во всем или вовсе не разделяли его взглядов, имя Солженицына пользовалось уважением из-за непримиримости позиций и всемирного признания после публикации его произведений за рубежом (в 1970 г. ему была присуждена Нобелевская премия в области литературы). Действовала целая череда более или менее подпольных групп, распространявших и защищавших взгляды, аналогичные идеям Солженицына.

          В 1962г. в журнале “Новый мир” была впервые опубликована повесть Солженицына “Один день Ивана Денисовича”, которая сразу же стала событием общественной жизни. В ней автор практически открыл для отечественного читателя лагерную тему, продолжив разоблачение сталинской эпохи. В эти годы Солженицын в основном пишет рассказы, которые критика иногда называет повестями, - “Случай на станции Кречетовка”, “Матрёнин двор”, ”Для пользы дела”. Его принимают в союз писателей и даже выдвигают на Ленинскую премию.

          И тут в жизни писателя происходит крутой поворот. Он связан с изменением общественной атмосферы. Причиной начавшейся в печати травли писателя стала публикация за границей его романов “В круге первом” (1968г.) и “Раковый корпус” (1968-1969г.), при чём без ведома самого Солженицына. Но это, уже ни какого значения не имело. На публикацию произведений писателя в СССР уже давно существовал негласный запрет, и, как тогда было принято, советские люди осудили писателя, не зная его произведений.

          Пожалуй, никто из современников Солженицына в Советском Союзе не осмелился в те годы выступить с подобным глубоким, непредвзятым анализом сталинской действительности, какой содержался в его романе “В круге втором”. Но писатель считал своим долгом и в дальнейшем, прежде всего в документальной форме, обобщить свои лагерные и ссыльные записи. В романе он использовал свои дневники, дополнив их воспоминаниями, устными и письменными свидетельствами более двухсот заключённых, с которыми он встречался в местах лишения свободы. Некоторые из них он потом начнёт печатать в специально созданной серии.

          Так постепенно складывался замысел монументального труда, посвящённого годам репрессий. Работа над ним заняла долгие годы и закончилась конфискацией рукописей книги. Конфискация рукописи “Архипелаг ГУЛАГ, 1918-1956: Опыт художественного исследования” и её публикация в 1973г. в Европе послужила формальным предлогом для ареста писателя, обвинения в государственной измене, лишение советского гражданства и депортацией в ФРГ. Кроме того, негодование властей вызвали и острые публицистические статьи писателя “Жить не по лжи”, “Письмо вождям Советского Союза”, в которых развенчивались идеи социализма.

          Имя Солженицына, правда, стало известно мировому читателю гораздо раньше. В 1970г. писатель был удостоен Нобелевской премии по литературе “за нравственную силу, почерпнутую в традиции великой русской литературы”. Приняв эту награду, Солженицын не поехал на её вручение. Своё кредо как писателя он так определил в напечатанной речи: ”Художник – это последний хранитель истины”.

          Сахаров Андрей Дмитриевич (1921-1989гг.) - физик-теоретик, общественный деятель, академик Академии наук СССР (1953). Один из создателей водородной бомбы (1953) в СССР. С конца 50-х гг. активно выступал за прекращение испытаний ядерного оружия. С конца 60-х — начала 70-х гг. один из лидеров правозащитного движения В работе “Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе” (1968) Сахаров рассмотрел угрозы человечеству, связанные с противостоянием социалистической и капиталистической систем (ядерная война, голод, экологическая и демографическая катастрофы, дегуманизация общества, расизм, национализм, диктаторские террористические режимы).

          Альтернативу гибели человечества Сахаров видел в демократизации и демилитаризации общества, утверждении интеллектуальной свободы, социальном и научно-техническом прогрессе, ведущих к сближению двух систем. После публикации этой работы на Западе отстранён от секретных работ. Протестовал против ввода советских войск в Афганистан, в январе 1980 был лишён всех наград, в том числе звания Героя Социалистического Труда (1954, 1956, 1962), и сослан в г. Горький, где продолжал правозащитную деятельность. Возвращён из ссылки в 1986, в 1989 избран народным депутатом СССР; предложил проект новой Конституции страны. Автор “Воспоминаний” (изд. 1990). Нобелевская премия мира (1975).7

          Очень интересна памятная записка адресованная Секретарю ЦК КПСС Брежневу Л.И., в данной записке в разделе тезисов и предложений по общим вопросам он в частности писал:

          Поощрять свободу убеждений, дух изучения- делового беспокойства.      

          Прекратить глушение иностранных радиопередач, расширить ввоз иностранной литературы, внести предложение о вхождении страны в международную систему охраны авторских прав, облегчить международный туризм, для преодоления пагубной для нашего развития изоляции.

          Принять решения обеспечивающие фактическое отделение церкви от государства, свободу совести и вероисповедания.

          Пересмотреть стороны взаимоотношений государственно-партийного аппарата и искусства, литературы, театра, органов образования и.т.п. которые наносят ущерб развитию культуры в нашей стране, снижая смелость и разносторонность творческого поиска, приводят к «серости и ритуальности».

          В общественных и гуманитарных науках роль которых в современной жизни возрастает(философии, истории, социологии, юриспруденции) – обеспечить ликвидацию застоя, расширить направления творческого поиска, обеспечить независимость от предвзятых точек зрения, использовать иностранный опыт.

          Солженицын и Сахаров, которых «объединяло то, что оба они были жертвами репрессий», по своим политическим взглядам были совершенными антиподами. Солженицын и слышать не хотел ни о какой «конвергенции», ибо для него Запад был не моделью для подражания, но примером, которого следовало избежать. Он считал, что бессильный, эгоистичный и коррумпированный западный мир не мог быть перспективным. Даже «интеллектуальная свобода» была для писателя скорее средством, нежели целью; она имела смысл, если только использовалась для достижения «высшей» цели. Для России он видел выход не в парламентской демократии и не в партиях, для него предпочтительнее была бы система «вне партий» или просто «без партий». В течение многих веков Россия жила в условиях авторитарного правления, и все было хорошо. Даже автократы «религиозных столетий» были достойны уважения, поскольку «чувствовали ответственность перед Богом и перед своей совестью». Высшим принципом должна быть «нация» — такой же живой и сложный организм, как отдельные люди, схожие между собой по своей «мистической природе», врожденной, неискусственной. Солженицын провозглашал себя врагом всякого интернационализма или космополитизма. Нет ничего удивительного в том, что эти его позиции были с горечью отвергнуты Сахаровым.

          Общей у всех неонационалистов была вера в «потенциальное превосходство русской нации», в ее «социальное, моральное и религиозное возрождение», в ее «миссию». Для всех них существовала только Россия, а не Советский Союз. Одни из неонационалистов рассматривали остальные народы СССР, особенно славянские, как придаток, как некую разновидность русского народа; другие — как бремя, от которого желательно было бы избавиться.8 Всем им была чужда идея равноправного объединения русской нации с другими народами.

ГлаваII. Власть и оппозиция в конце 60-х первой половине 70-х гг.

Главной задачей первых лет "правления" Л. И. Брежнева было искоренение одного из детищ хрущёвской "оттепели"- надежды на свободу слова и либерализацию системы.

Арест в сентябре 1965г. писателей А. Синявского и Ю. Даниеля, которые опубликовали на западе свои сочинения, вызвали негодование советской интеллигенции. 10-14 февраля 1966 г. в Московском областном суде состоялся процесс над писателем А. Синявским и поэтом-переводчиком Ю. Даниэлем. Им ставились в вину агитация и пропаганда в целях подрыва и ослабления советской власти в произведениях, которые они под псевдонимами опубликовали за рубежом. Синявский был осужден на 7 лет, Даниэль на 5 лет заключения. Вслед за Синявским и Даниелем был арестован и осужден А. Гинзбург (основатель самиздатовского журнала "Синтаксис" где печатались ранее запрещённые произведения), который собирал материалы по их делу ("Белая книга"), его друг Ю. Галансков, основатель самиздатовского "Феникса" (1966), был осужден на 7 лет лагерей, а П. Литвинов, собравший материалы по делам А. Гинзбурга и Ю. Галанскова для книги "Процесс четырёх", был осужден на 5 лет ссылки. Это один из самых известных "круговых" арестов, когда правительство пыталось удушить вполне легальную оппозицию.

За арестом писателей последовала довольно широкая кампания писем протеста – метод, опробованный раньше (при суде над И. Бродским) и принесший тогда положительные результаты. Теперь же петиционная кампания была шире и провела окончательный водораздел между властью и обществом. Борьба в защиту писателей, по существу, стала борьбой за свободу слова. Выход в свет произведений оправдывающих Сталина, ужесточение цензуры, ослабленной после 20-го съезда КПСС, весьма волновали общество. Накануне XXIII съезда КПСС 25 видных деятелей культуры и науки (академики П. Л. Капица, И. Е. Тамм, М. А. Леонтович, писатели В. П. Катаев, К. Г. Паустовский, К. И. Чуковский, деятели искусства М. М. Плисецкая, О. Н. Ефремов, И. М. Смоктуновский и др.) обратились с письмом в ЦК КПСС, в котором говорилось об опасности наблюдающейся частичной реабилитации Сталина. Однако немалая часть "подписантов" не стали активными правозащитниками, надеясь, что руководство страны внемлет высказанному общественному мнению и продолжит либеральные начинания прежних лет.

В тоже время произошла первая в советское время демонстрация под правозащитными лозунгами – 5 декабря 1965 г., в День Советской Конституции, в Москве на Пушкинской площади. В демонстрации приняли участие около 200 человек. Они требовали гласного суда над писателями. Были задержаны около 20 студентов. Но, тем не менее, демонстрация дала результаты, процесс над Синявским и Даниелем был открытым. Проведение демонстрации создало прецедент в обществе, тем более что уголовной ответственности за митинги и демонстрации советское законодательство не предусматривало. В 1966 г., были внесены изменения в УК (ст.1901, 1902, 1903). Было определено наказание за изготовление и распространение "ложных измышлений", организацию и участие в групповых действиях и т.д. Действия квалифицировались не как политические, а как особо опасные государственные преступления.