Древний Китай

Главенствующее место в политическом сознании раннеклассовых обществ занимали мифы о божественном, сверхъестественном происхождении общественных порядков. С этими мифами были тесно связаны  традиции обожествления существующей власти и ее предписаний.

Цари, жрецы, судьи и другие представители  власти считались потомками или  наместниками богов и наделялись священными чертами.

Политические взгляды были тесно  переплетены с общемировоззренческими (философскими), моральными и иными  представлениями. Древнейшие правовые запреты, например, являлись одновременно общемировоззренческими принципами (законами всего мира), религиозными заповедями и моральными предписаниями. Такого рода воззрения прослеживаются в  законах царя Хаммурапи, в правовых предписаниях Талмуда, в индийских  религиозных книгах. В государствах Древнего Востока политические и  правовые учения еще не обособились  от мифов, не сформировались в относительно самостоятельную сферу общественного  сознания.

Незавершенный характер этого процесса проявлялся в следующем.

Во-первых, политико-правовые учения Древнего Востока оставались сугубо прикладными. Главное содержание их составляли вопросы, касающиеся искусства ("ремесла") управления, механизма  осуществления власти и правосудия. Иначе говоря, в политических доктринах  разрабатывались не столько теоретические  обобщения, сколько конкретные проблемы техники и методов отправления  власти.

Государственная власть при этом в  подавляющем большинстве учений отождествлялась с властью царя или императора. Причиной тому послужила  свойственная Древнему Востоку тенденция  к усилению власти единоличных правителей и образованию такой формы  государственного управления обществом, как восточная деспотия. Верховный  правитель считался олицетворением государства, средоточием всей государственной  жизни. "Государь и его держава - вот главные элементы государства", - сказано в индийском трактате "Артхашастра"².

Во-вторых, политические учения Древнего Востока не отделялись от морали и  представляли собой этико-политические доктрины. Повышенный интерес к проблемам  морали вообще характерен для идеологии  формирующихся классов. Это общая  закономерность всей истории политической мысли, и наиболее отчетливо она  проявилась на стадии формирования раннеклассовых обществ.

Преобразования в обществе и  государстве во многих древневосточных  учениях связывались с изменениями  морального облика людей. Само искусство  управления подчас сводилось к нравственному  совершенствованию государя, к управлению силой личного примера. "Если правитель  утвердит свое совершенство, - говорилось в китайской книге "Шу цзин", - то во всем его многочисленном народе не будет сообществ злоумышленников". Многие акции социального протеста проходили под лозунгами морального содержания и были направлены против конкретных носителей или узурпаторов власти. Народные массы выступали главным образом за восстановление справедливости, перераспределение богатства, но не подвергали сомнению экономические и политические основы общества.

В-третьих, для политико-правовых учений Древнего Востока характерно то, что  в них не только сохранялись, но и  развивались религиозно-мифологические воззрения. Преобладание в политических учениях практико-прикладной и нравственной тематики приводило к тому, что  наиболее общие, отвлеченные от непосредственной практики вопросы (например, происхождение  государства и права, их историческое развитие) оставались без решения  либо решались при помощи тех воззрений, которые предоставляло религиозно-мифологическое сознание.

Социально-политические теории Древнего Востока, одним словом, являлись сложными идеологическими образованиями, состоявшими  из религиозных догм, моральных представлений  и прикладных знаний о политике и  праве. Соотношение этих элементов  в различных учениях было неодинаково.

Развернутые религиозные учения были созданы идеологами господствующих сословий (культ фараона в Египте, идеология брахманизма в Индии  и др.). Эти учения освящали социальное неравенство, привилегии знати, власть эксплуататорской верхушки. Основы общества объявлялись божественными установлениями, и любая попытка посягательства на них рассматривалась как вызов  богам Народным массам стремились внушить  благоговейный страх перед божественной властью государя, привить смирение и покорность.

Господствующей идеологии противостояли  политические взгляды угнетенных. Они  критиковали официальные религиозные  догмы, искали новые формы веры (например, ранний буддизм), выступали против гнета  и произвола, выдвигали требования в защиту справедливости. Их идеи оказывали  значительное влияние на развитие политической теории. Правящие круги всегда были вынуждены учитывать в идеологии  требования эксплуатируемого большинства. Некоторые идеи социальных низов, как, скажем, призыв библейского пророка  Исайи перековать мечи на орала, используются в политической идеологии до сих  пор.

Вследствие экономической отсталости, завоевательных войн и других причин многие государства Древнего Востока  утратили независимость или погибли. Возникшие в них политические учения, как правило, не получали дальнейшего  развития. Последовательная преемственность  истории политико-правовой мысли  сохранялась лишь в Индии и  Китае³.

 

 

2. Политико – правовая мысль Древнего Китая.

 

Первые достоверные исторические сведения о Китае, как и об Индии, восходят ко 2 тысячелетию до н.э. В  бассейне реки Хуанхе сложилось крупное  объединение племен. Правила династия Инь, или Шан. Правители иньцев — ваны — были скорее вождями союза племен, чем царями в полном смысле слова. Тем не менее их окружали религиозным почитанием.⁴

Считалось, что они получили власть от своих обожествленных предков. Само небо — Шанди — объявлялось  основателем династии Шан. Ваны осуществляли связь с небесными силами, а  это гарантировало стабильность, благосостояние, удачу. В старинном  сборнике песен «Ши-цзин» говорилось: «Вся поднебесная земля принадлежит  государю, все живущие на земле — его слуги».

В конце XII в. до н.э. вожди  племени Чжоу (гуны) во главе коалиции племен вторгаются в иньские земли  и устанавливают свою власть. Воцаряется династия Чжоу, правившая до середины III в. до н.э. 
Чжоу взяли на вооружение все то идеологическое обоснование власти, которое сложилось при их предшественниках. Но нужно было оправдать смену династий. Это сделал Чжоу-гун, воспитатель и советник второго царя династии Чэн-вана. Он считается автором книги «Чжоу- ли».

Чжоу-гун исходит из старой идеи о мандате неба на власть (тянь- мин), но он ее модернизирует: небу принадлежит  и право отбирать этот мандат, передавать его другим лицам. Смена мандатов — не исключительное явление, а закономерность. Небо регулирует земные дела, вручая мандат правителю, обладающему добродетелью (дэ). Смена мандата — не выбор  лица, а выбор династии. Предполагаются своего рода династийные циклы. Родоначальник, которому небо доверяет основать династию, обладает добродетелью в высокой степени, но по мере передачи власти эти качества утрачиваются и вынуждают небо провести смену мандата (гэ-мин).                                      

В мифологизированной форме  выражена очень глубокая мысль о том, что никакая династия, никакая система власти не вечна, она расходует свои силы, вырождается и гибнет.

Этой участи не избежала и династия Чжоу. Хотя она находилась у власти восемь с половиной столетий, уже в IX в. до н.э. государство ослабло  от «хронической болезни» всех восточных  деспотий — стремления местных правителей «отколоться» от центра. Оно было 
характерно и для старой родовой аристократии, сохранявшей влияние в провинциях, и для приходящего ей на смену чиновничества. Параллельно шло становление классового общества, вековые устои рушились, обычаи расшатывались, воцарялись беззаконие и произвол. Царство распадалось на уделы.

Кризис побуждал к размышлению, к поиску выхода. Это и привело  к расцвету китайской политической мысли в VI—V вв. до н.э. 
            В отличие от Индии, в Китае политическая мысль «не питалась» священными писаниями, она рано выделилась в особый предмет, которым занимались специалисты, мудрецы, философы. Конечно, связь между небом и поднебесной не отрицается, но в центре внимания китайских мыслителей не Вселенная, не начало мира и его суть, а человек и общество, проблемы организации государства. Причем трактуются они рационалистично и в значительной мере освобождаются от мифологии и религиозности. 
Особенно ярко это заметно у Конфуция в «Луньюй», самого знаменитого китайского философа, чьи взгляды спустя несколько веков были возведены в ранг официальной идеологии. Ему приписывают мысль, что в мире нет вещей, которым нельзя было бы найти естественного объяснения.

В центре внимания китайских мыслителей стоит человек, общество, проблемы организации государства, трактуемые рационалистически. В истории политико-правовой мысли Древнего Китая наиболее влиятельными были даосизм, конфуцианство, моизм и легизм.

 

2. Наиболее влиятельные политические учения Древнего Китая.

 

Политическая  мысль Древнего Востока	Особенности и характерные  черты	Политическое  учение	Основные представители
	Политическая мысль не выделялась в самостоятельную отрасль  знаний, отражалась в мифологической форме, господствовало понимание божественного  происхождения власти	Даосизм   Конфуцианство   Моизм   Легизм	Лао-Цзы   Конфуций   Мо-Цзы   Шан-Ян

 

 

2.1. Даосизм.

 

Возникновение даосизма традиция связывает с именем полулегендарного мудреца Лао-цзы, жившего по преданию в VI в. до н. э. Ему приписывают составление канонического трактата "Дао дэ цзин" ("Книга о дао и дэ").

Идеология раннего даосизма отражала воззрения общинной верхушки и части знати, их протест против чрезмерного обогащения правителей, усиления чиновничьего аппарата и расширения государственной деятельности. Утратившие свое былое влияние, эти слои добивались реставрации патриархальных порядков.

В основе учения лежит понятие "дао" (буквально — путь).⁵

Оно было заимствовано из традиционных китайских верований, где означало правильный жизненный путь человека или народа, соответствующий велениям неба. Переосмысливая это понятие, основатели

даосизма стремились развенчать идеологию правящих кругов, и в первую очередь официальный религиозный культ с его догмами о "небесной воле" и "государе — сыне неба", дарующих законы дао народу. Дао в интерпретации последователей Лао-цзы — это абсолютное мировое начало. Оно предшествует небесному владыке и превосходит его своей мощью.

Дао — источник всего существующего, бесконечный поток естественного возникновения и смены всех явлений, их перехода из одного в другое, вечный круговорот рождения и смерти. Человеку оно предстает в виде сверхъестественного закона, управляющего миром. Перед лицом этой всепроникающей силы человеку остается лишь осознать свое ничтожество и попытаться путем освобождения от страстей продлить себе жизнь.

Существующие в обществе недостатки даосы объясняли тем, что люди, предавшись суетным желаниям, отошли от первоначальной простоты, разорвали естественные узы, скреплявшие их с землей, и вместо мудрости полагаются на знания. Причиной общественных неурядиц является переход от изначального слияния человека с дао к развитию его способностей и знаниям.

В социально-этическом плане лейтмотивом даосизма проходят осуждение гордыни, проповедь среднего достатка и умеренности.

"Кто много накапливает, — учил Лао-цзы, — тот потерпит большие убытки. Кто знает меру, у того не будет неудачи". Хороший купец, имея полные амбары, делает вид, что они у него пусты. В "Дао дэцзин" нашли отражение широко распространенные среди общинного крестьянства представления об имущественных переделах в пользу бедных. Небесное дао, говорится в каноне, "отнимает лишнее и отдает отнятое тому, кто в нем нуждается. Небесное дао отнимает у богатых и отдает бедным то, что у них отнято".⁶

Свои надежды на восстановление естественной простоты человеческих

отношений Лао-цзы связывал с умными вождями из числа наследственной знати, которые смогли бы увидеть "чудесную тайну дао" и повести за собой народ. "Если знать и государи могут  его (дао) соблюдать, то все существа сами становятся спокойными.

Тогда небо и земля сольются в гармонии, наступят счастье и благополучие, а народ без приказания успокоится".

Мудрый государь, поучали даосы, правит страной при помощи  метода недеяния, т.е. воздерживаясь от активного вмешательства в дела членов общества. Лао-цзы порицал современных ему правителей за то, что они слишком деятельны, устанавливают много налогов и запретительных законов, ведут бесконечные войны. "Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует".

Лао-цзы призывал знать и правителей "селиться ближе к земле", восстановить порядки, существовавшие в древности, когда люди жили небольшими разрозненными селениями, отказаться от использования орудий труда и отучить народ от знаний. "В древности те, кто следовал дао, не просвещали народ, а делали его невежественным. Трудно управлять народом, когда у него много Социально-политическая концепция даосизма знаний".

представляла собой реакционную утопию. Ее питали умонастроения тех слоев родовитой знати и общинной верхушки, положение которых было подорвано растущим имущественным и социальным расслоением.

Не обладая реальной силой для борьбы с новой аристократией, эти слои претендовали на роль хранителей священной мудрости, не доступной другим. Одновременно они стремились поправить и свои имущественные дела, сравняться с аристократией богатства, используя для этого и общинные традиции взаимопомощи.