Азовские походы и флот.
Кумпанства и великое посольство.
Предстояла новая война против
турок и татар в исполнение
договора с королём Япом Собеским
1686 года. Пётр видел неудачу двух
московских походов против Крыма
и не хотел повторить эту затею.
Он принял другое решение – идти
на турецкую крепость Азов в устьях
Дона. В таком решение не было
ничего необычайного, ещё при царе
Михаиле Федоровиче в Москве шли
речи об Азове. В Москве всегда понимали
важное значение этой крепости, служившей
как бы ключом к морю для всего
Дона. Весной 1695 года для того чтобы
замаскировать своё движение к Азову.
Пётр послал на низовье Днепра большое
войско, угрожавшее оттуда походом
на Крым, а сам с регулярными
полками по Дону и Волге направился
к Азову. Осада Азова затянулась
до осени 1695 года и не имела успеха,
потому что крепость получила по морю
припасы и подкрепление и могла
держаться. Пётр сам участвовал в
военных действиях. Он понял причины
своей неудачи и, когда вернулся
в Москву, начал немедленно готовится
к новому походу, проявив необыкновенную
энергию и упорство. Он задумал
построить флот. Который помог
бы осадить Азов и с моря. На реке
Воронеже, под г. Воронежем, была устроена
верфь для судов, шли работы и
в самой Москве, и в других городах
, везде готовили части судов и
снасти. Весной в Воронеже был готов
«морской караван» в 30 военных судов
и собранны сотни речных стругов
и плотов. Московская рать с флотом
явилась к лету 1696 года под Азов
и, окружив его, крепко осадила и
вскоре взяла. Это был громадный
и неожиданный успех.
Победа открыла Петра и
внушила ему обширные планы.
Он стал мечтать о построение
большого флота и об изгнании
турок из Европы силами соединённых
в один союз европейских народов.
По свойству своего характера,
Пётр начал немедля приводить
в исполнение то, что задумал,
с тем большей свободой, что
с 1696 он остался единодержавным
государем.
Постройка нового флота получила
характер особой общенародной
повинности. Было указанно, чтобы
к 1698 году с определённого количества
крестьянских дворов землевладельцы
выстроили по одному оснащённому
и вооруженному кораблю, все
же вообще горожане должны
были построить общими силами
12 кораблей. Все эти дела и затеи
молодого государя были так
необычны, а его поведение так
мало походило на царский «чин»
созрел, по-видимому, даже заговор
на жизнь Петра. Многие злорадно
желали смерти беспокойному и
порывистому Петру.
Заграничное путешествие Петра Великого.
Заграничное путешествие Петра
Великого имело очень большое
значение. Во-первых, пребывание в
чужих краях в течение полутора
лет окончательно сформировало
личность и направления самого
Петра. Он получил много полезных
знаний, привык к культурным формам
европейской жизни, умственно
созрел и сам стал европейским
по духу. Во-вторых, путешествие московского
царя на Запад оживило сношения
Москвы с Западом, усилило обмен
людей между Русью и Европой.
Много русских с тех пор
стали учиться за границей, сотни
иностранцев приглашались в Россию
и сами туда стремились. В-третьих, Пётр
за границей узнал действительные политические
отношения держав и вместо несбыточных
мечтаний об изгнании турок в Азию усвоил
себе трезвый план борьбы со Швецией за
Балтийское побережье, утраченное его
предками.
Великое посольство, а с ним
и Пётр, выехали из Москвы весной
1697 года. Путь их лежал на Балтийское
море. В Риге шведские власти
очень сухо встретили русских.
Зато в Курляндии приём был
приветливее, а в Пруссии Фридрих
встретил Петра очень Радушно. Правда,
воевать с турками он отказался,
посоветовав Петру войну со шведами.
Но самого Петра он очаровал своей
любезностью и заключил с ним
дружественный договор торгово-культурного
характера. Из Пруссии Пётр поехал в
Голландию сухим путём. По дороге
он встретился с женой и тёщей
курфюрства, и те, проведя с Петром
целый вечер, дали любопытное описание
его наружности и манер. Их удивил
его ум и живость, поразила невоспитанность.
С немногими «деньщиками», опередив
посольство, Пётр приехал в голландский
город Саардам, в котором работали у Петра
в Москве. Там он, медля, поступил на верфь
как простой плотник, жил в маленьком домике,
одевался как рабочий. Однако саардамцы
узнали в нём царя по его огромному росту
и трясенью головы. За Петром стали ходить
любопытные, и Пётр держал себя с ними
так нетерпеливо и резко, что стал предметом
уже всеобщего любопытства. Он мог выжить
в Саардаме всего 8 дней и должен был уехать
оттуда в Амстердам. В Амстердаме дело
пошло лучше. На одной из самых больших
верфей Пётр работал как простой мастер,
более 4-ёх месяцев и, по его словам. Но,
трудясь на верфи, узнал он, что в Голландии
искусство строить корабли развилось
«с долговременной практике», научной
же теории кораблестроение там не существует.
За этой наукой Пётр бросился в Англию,
потому что услышал, «что у них в Англии
сия архитектура так в совершенстве, как
и другие, и что кратким временем научиться
можно». Приехав в Англию и посетив Лондон,
Пётр в английском городке Дептфорде на
казённой верфи новую науку изучать окончил.
Так он сам писал о своих занятиях за границей.
Кроме навигацкого дела Пётр в Голландии
и Англии увлекается всем, что его занимало,
смотрел музеи и фабрики, слушал лекции,
посещал госпитали, учился гравировать,
обучился литейному делу. Не было такой
науки и такого искусства, которое осталось
бы вне его любопытства. Громадный ум Петра
и гениальные способности жадно искали
себе удовольствие. После занятий в Англии
Пётр вернулся в Голландию и вместе со
своим великим посольством поехал в Вену.
Где не побывало великое посольство, везде
он терпел неудачу со своей идеей общей
борьбы с турками. На западе Европы завязалась
напряженная борьба Габсбургов с Бурбонами,
и не кто не интересовался турками. Германский
император, бывший тогда в войне с султаном,
искал мира с ним, чтобы направить свои
силы против Франции, и потому русское
посольство в Вене, не имело ни какого
успеха. Недовольный императором, Пётр
собирался уже из Вены уехать в Венецию,
славную своими плаваниям, как вдруг пришло
из Москвы известие о стрелецком возмущении.
Пётр поспешил домой. Путь его лежал через
Польшу, там его встретил новый, только
что избранный король Август. Пётр быстро
сдружился, с ним и между ними впервые
высказана была мысль о совместном действии
против Швеции. Разочарованный своей мечте
о союзе против турок. Пётр легко схватывает
новые мысли о борьбе за Балтийское побережье
и с этой мыслью в августе 1698 года приезжает
в Москву.
Первые преобразования и стрелецкий
розыск.
Вернувшись из путешествия.
Пётр сразу показал своё новое
настроение. Приехав в Москву, он
даже не заехал в московский
дворец, а сразу проехал в своё
Преображенское. Своей жены Евдокии
Фёдоровне он не видел, а
заочно послал ей приказ идти
в монастырь. Против воли отвезли
её в Суздаль.
При первом же приёме придворных
в Преображенском Пётр отдал
им приказ впредь носить короткое
европейское платье, вместо длинного
русского, и брить бороды. Он сам
резал бороды и окорачивал
кафтаны у тех, кто упрямился.
Право носить бороду сохраняло
только духовенство и крестьянство.
Горожане могли покупать это право,
уплачивая известную пошлину и получая
ежегодно «бородовой от сотворения мира
и праздновали новый год 1 сентября. Отпраздновав
1 сентября 1699 года наступление нового,
7208 года по старому счёту. Пётр велел 1
января вновь праздновать новый 1700 год
и впредь считать годы от Рождества Христова,
как и в прочих православных странах. Одновременно
с первыми шагами своих культурных преобразований
Пётр начал свой страшный стрелецкий розыск.
Стрелецкое возмущение 1698 года произошло
оттого, что стрелецкие полки, выведенные
из Москвы в Азов и на польскую границу,
были очень недовольны своим поражением.
Стрельцы видели нелюбовь и недоверие
к ним царя, понимали, что их удалили
из столицы надолго, и ожидали, что
стрелецкое войско будет вовсе уничтожено.
Стоя на границе в тесноте и
грязи, получая скудное довольствие,
стрельцы роптали и посылали в
Москву за вестями, чего им ждать далее.
Когда из Москвы пришли смутные и
вздорные вести, что царя в царстве
нет, и что впереди надо ожидать
только дурного, стрельцы не выдержали.
Несколько стрелецких полков вышло
из повинности и двинулось к Москве
- к своим семьям и хозяйствам.
Навстречу ослушникам из Москвы вышло
регулярное войско с пушками. При
первой же встрече с ними стрельцы
положили оружие и побежали. Их переловили
и наказали, многих казнили, а прочих
посадили под стражу.
Возвратясь в Москву, Пётр
нашёл, что дело о стрельцах
недостаточно исследовано и преступники
недостаточно наказаны. Начался
новый «сыск». Под пытками некоторые
стрельцы показали, что их поднимала
на бунт царевна Софья из
Новодевичьего монастыря, где
она жила. Хотя этот договор
не был доказан, Пётр поверил
ему. Он объявил вину сестры
выборным от народа, приглашённым
во дворец, и велел постричь
Софью в монахини в том же
Новодевичьем монастыре. Стрелецкое
же войско Пётр решил вовсе
уничтожить. До 2000 стрельцов было
казнено в разных концах Москвы.
Остальные стрельцы были распущенны
из полков и их было даже
запрещено принимать в солдаты.
Так разделался Пётр со стрелецким
войском.
Начало Северной
войны.
К началу войны Швеция обладала первоклассной
армией и сильным военно-морским
флотом, в союзе с Саксонией
и Данией (так называемый Северный
союз), которая в своё время не
сумела собрать солдат для защиты
своей столицы от 15 тысяч шведов,
неожиданно подплывших со стороны моря.
Надо сказать, что Швеция явилась
на сцену общей европейской деятельности
с шумом и блеском. Даровитый,
честолюбивый король Густав Адольф по
призыву Франции привёл шведское
войско в Германию для участия
в Тридцатилетней войне, для поддержания
протестантизма. За эту поддержку
Германия должна была дорого платить
Швеции своими землями, и немецкие владельцы
стали косо смотреть на неё, особенно
когда она содействовала вредным
для Германии стремлениям Франции.
Ещё большее раздражение возбудила
против себя Швеция в трёх других соседних
государствах - Дании, Польше и России
- своими захватами Она обобрала
Данию со стороны Норвегии, отняла
у Польши Ливонию; пользуясь смутным
временем и слабостью России после
смут, в царствование Михаила Фёдоровича,
она отобрала у неё коренные русские владения,
чтоб как можно дальше отодвинуть её от
Балтийского моря. Такое поведение Швеции
относительно соседей, разумеется, заставляло
ожидать, что оскорблённые воспользуются
первым удобным случаем, чтобы соединиться
и возвратить своё. И в начале XVIII века,
когда в Западной Европе произошло сильное
движение против Франции, раздражавшей
всех своим властолюбием, своими бесцеремонными
захватами чужого; когда против Франции
образовался великий союз, чтоб не дать
ей захватить Испании или значительную
часть её владений, на северо-востоке Европы
по тем же побуждениям образуется союз
против Швеции и начинается великая Северная
война. Естественные члены союза против
Швеции - это пострадавшие от ее агрессивной
внешней политики государства: Дания,
Польша и Россия. Отношения Дании и России
были просты: они хотели возвратить своё,
причём Петр, во что бы то ни стало, хотел
приобрести хотя бы одну гавань на Балтийском
море.
Союзники надеялись напасть
на Швецию врасплох, пользуясь молодостью
её короля Карла XII. Но когда Швеции
с трёх сторон стала грозить реальная
опасность, Карл решил разбить противников
по одиночке с помощью англо-голландского
флота. В тот же день, когда была
объявлена война, 13 июля, шведская эскадра
бомбардировала Копенгаген, высадила
десант и вынудила Данию (единственного
союзника России, имевшего флот) капитулировать.
При таких неблагоприятных для
союзников обстоятельствах русская
армия численностью в 35 тысяч человек
начала военные действия с осады
Нарвы. Войска Карла XII нанесли сокрушительное
поражение русской армии 20 ноября
1700 г. Несмотря на героические действия
первых регулярных полков - Преображенского
и Семёновского, которые помогли
хоть как-то отступить русской армии
и не допустить ее полного уничтожения
(удерживали неприятеля, пока остатки
русских войск переправятся через
реку. Увидев такое мужество, Карл разрешил
уйти Потешным полкам), русские потеряли
всю артиллерию (потеряно 135 пушек
различного калибра), лишились снаряжения
и боеприпасов и понесли значительные
потери (потери убитыми и утонувшими
в реке составляли 6 тыс. человек), большинство
наемных офицеров перешли на сторону
Карла. Самого Петра во время битвы
под Нарвой не было, он уехал оттуда
заранее.
Поражение под Нарвой резко ухудшило
международное положение России
и создало угрозу вторжения Швеции в русские
земли. Позднее, спустя 24 года, Пётр, собираясь
праздновать третью годовщину Ништадтского
мира, имел мужество признаться в собственноручной
программе торжества, что начал шведскую
войну, как слепой, не ведая ни своего состояния,
ни сил противника.
Карл XII полагал, что Россия разгромлена
окончательно и с её претензиями
на выход к Балтийскому побережью
закончено. Считая Речь Посполитую единственным
реальным противником, Карл, по образному
выражению Петра I, "надолго увяз"
в ней, поскольку гнаться за неприятелем
слабым, оставляя в тылу сильного, и решиться
с небольшим войском во второй половине
ноября идти вглубь России было бы крайним
безрассудством.
И действительно, неудача закалила
волю Петра, мобилизовала его неиссякаемую
энергию и вызвала новую, более
напряженную и целеустремленную
подготовку к предстоящим сражениям
с сильным и хорошо обученным
противником. В Новгороде и Пскове
строятся оборонительные сооружения.
На работы привлекаются солдаты, священники
и «всякого церковного чина мужеского
и женского пола», в связи, с чем прекращается
даже служба в приходских церквах. Ведутся
спешные работы по укреплению Архангельска
— важного порта, связывавшего Россию
с Западом. В Воронеже продолжается строительство
флота — Азовский флот нужен был для устрашения
Турции. С новым размахом идут работы на
Олонецкой верфи, в Петербурге, на уральских
и других заводах и мануфактурах страны.
Создается более подготовленная и боеспособная
армия, ее людские потери восполняются
новыми повсеместными рекрутскими наборами.
Восстанавливается качественно новый
артиллерийский парк. Для литья медных
пушек вследствие нехватки меди используются
церковные и монастырские колокола. И
за всем этим зорко и требовательно следит
сам царь.
Кюрфюст Саксонии и король Польши
не отличался ни смелостью, ни верностью,
ни большим желанием и стремлением
мобилизовать все в своей стране
для войны со шведами, он дорожил
только короной на своей голове.
И все же в сложившейся обстановке
именно он был самым ценным союзником
для России. Чем дольше Карл будет
гонятся за Августом 2, тем больше
у Петра появится шансов преодолеть
неприятные последствия Нарвы. Именно
поэтому Петр всеми силами поддерживал
Августа. Русский царь обязался предоставить
в распоряжение короля Польши 20-ти тысячный
военный корпус и ежегодную субсидию
в 100 тысяч рублей.
Петр хорошо понимал, что поле боя
является лучшей школой для армии, если
она хочет научиться побеждать своего
противника. Поэтому 5 декабря 1700 г., через
две недели после нарвского поражения,
он посылает Шереметева с войсками для
новой операции против шведов.