История русского зарубежья 20 века

     Содержание. 

1. Введение
2. Беженцы
3. Национальный вопрос
4. Образование в изгнании

5. История и  историки в Русском Зарубежье

6. Литература  русского зарубежья
7. Заключение
8. Список литературы

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Введение.

     В начале XX века эмиграция приобрела  общемировой  характер.  Эмиграция  из России, которая пережила за первую четверть века три революции, три  войны (русско-японскую,  первую мировую, гражданскую), распад единого и  неделимого тысячелетнего государства,  «красный»  и «белый» террор, массовый голод  и эпидемии,  представляла  совершенно  особое  явление, уникальное и беспрецедентное  по своим масштабам в мировой  истории.  

     Беженцы.

     Русские, оказавшиеся после 1919 г. За пределами  бывшей Российской империи, были беженцами  в полном смысле этого слова. Главной  причиной их бегства стали военное  поражение и связанная с ним  угроза плена и расправы, а также  голод, лишения, опасность, нависшая над  жизнью и свободой в результате сложившихся  политических обстоятельств.

     Первый  пункт остановки беженцев редко  становился постоянным местом их жительства.

      Наиболее важным районом было побережье Черного моря (Новороссийск, Крым, Одесса, Грузия). Поэтому Константинополь (Стамбул) стал первым значительным пунктом расселения эмигрантов.

     Большинство русских, оказавшихся в Стамбуле, нашли приют в недавно созданном  Королевстве сербов, хорватов и словенцев (СХС), будущей Югославии.

     Второй  маршрут русских беженцев пролегал северо-западнее Черного моря.

     Последний важный маршрут беженцев из Советской  России пролегал на Дальнем Востоке  – в маньчжурский город Харбин.

     По  самым приблизительным подсчетам,  в изгнании оказалось  около  2  млн. российских граждан.  Это уже само по себе создавало для вынужденно покинувших родину острейшую проблему адаптации,  которая многократно усложнялась в силу своеобразного характера русского исхода: в среде российской эмиграции практически сразу же были включены механизмы  противодействия ассимиляции. Недаром в самосознании, а затем и в исследовательской литературе укоренилось понятие - русское зарубежье, наиболее рельефно отражающее и выражающее существование за границей как бы второй (малой) России - особого самодостаточного мира, со своим образом жизни и устоями,  взаимоотношениями и привязанностями, существование внутри которого как бы воспроизводило бытие на утраченной  родине, Характерная черта русского зарубежья - приверженность соборному типу поведения и непопулярность в эмигрантской среде индивидуализма.  Вырванные волей судеб из системы привычных и устоявшихся ценностей, русские эмигранты воспринимали свою чужеродность с особой остротой, драматизмом. Отсюда их непреодолимое стремление как-то отгородиться от непривычного мира за искусственно  возведенной стеной  русской колонии.

     Можно также сослаться на сохранявшиеся  и долгие годы взаимно поддерживаемые надежды на скорое возвращение домой,  в Россию. Иллюзии временности пребывания за рубежом долгое время питались то военными успехами Деникина, Колчака, Врангеля, то Кронштадтским восстанием и антибольшевистскими выступлениями крестьян и рабочих,  саботажем «спецов», наконец, политикой непризнания советской власти западными державами - бывшими союзниками  по Антанте.  В конечном счете, эти иллюзии определяли особое состояние «чемоданного» образа жизни русских эмигрантов,  готовых в любой благоприятный момент покинуть временное пристанище и возвратиться в Россию.  Но, пожалуй, главным и определяющим для российских интеллигентов,  считавших себя  носителями и хранителями национальной культуры,  оставался морально-нравственный стимул поведения, осознание собственной, если не мессианской то, несомненно,  исключительной  исторической миссии.  Задачи служения «русской идее»  ставились ими достаточно широко. Во-первых, они считали своей  первостепенной задачей сохранение в изгнании накопленных духовных ценностей,  исторической памяти,  национального опыта с тем, чтобы не  прервалась связь времен и поколений,  чтобы сохранялась основа для будущего возрождения России.  Во-вторых, они считали своим долгом познакомить Запад с достижениями отечественной мысли и культуры в различных областях человеческого знания.

     Различные пути формирования центров Русского Зарубежья дают ключ к пониманию  особенностей каждого из них, а также  произведенной в них культурной продукции.

     Помимо  образованных классов в эмиграции  была широко представлена городская  буржуазия, мелкие землевладельцы, квалифицированные  рабочие и крестьяне.

     Подавляющее большинство русских эмигрантов принадлежало к русской православной церкви.

     Среди «русских» эмигрантов было немало евреев, украинцев, армян, грузин, а также  калмыков.

     Представители этих национальных групп ощущали  свою принадлежность к русской культуре.

     Созданная после мировой войны международная  организация – Лига Наций –  сразу же столкнулась в своей  работе с проблемой беженцев: сначала  русских, затем армян и, наконец, к началу 20-х гг. греков и турок. Корни этих проблем заключались  в тех политических и военных  переменах, которые последовали  за заключением мирных договоров.

     Другой  русской общественной организацией, успешно действовавшей в годы мировой войны, был Земгор – Союз земств и городов. Он оказывал содействие мирным жителям за линией фронта и занимался их эвакуацией из районов боевых действий.

     Ветераны  мировой и гражданской войны  создавали собственные организации.

     Общественные  организации объединяли также представителей одной профессии, что позволяло  защищать права и имущество их членов.

     Место и характер расселения беженцев за границей определялись главным образом  возможностью найти хорошо оплачиваемую работу.

     В первые годы эмиграции русские по-прежнему находились под официальной защитой российских посольств и их сотрудников. Большинство стран не признало советскую власть и сохраняло дипломатические полномочия послов, назначенных царем или Временным правительством.

     Часто среди эмигрантов возникали сложности  из-за вопроса о подданстве. В  ряде случаев выходом могло стать  принятие «двойного гражданства» или  двойного подданства.

     Учитывая  возможные трудности, обилие организаций, которые являлись зачастую источником споров и противоречий, мы не можем  не удивляться тому, что Русское  Зарубежье сумело не только сохранить, но и значительно приумножить  достижения русской культуры. 
 
 
 
 
 

     Национальный  вопрос.

     «Зарубежная Россия» была разбросана по всем странам  и континентам. Однако было нечто  объединявшее всю русскую диаспору. Это, прежде всего духовная деятельность ее интеллигенции. Русская интеллигенция  не могла не работать, не могла не размышлять о судьбах России, задумываться о ее будущем. Эта духовная деятельность сплачивала русских людей, оказавшихся в изгнании, не позволяла им в духовном плане отказаться от принадлежности к России, превратиться в немцев, французов, канадцев, или аргентинцев. Русские люди надеялись вернуться на родину. И вплоть до сталинского «Великого перелома», они были уверены, что их разлука с горячо любимой родиной не будет вечной.

     В эмиграции оказался цвет российской интеллигенции, ее интеллектуальная элита. Они сумели проанализировать российские проблемы взвешенно и достаточно объективно еще и потому, что за границей не было ограничений большевистской цензуры. Анализ, проделанный представителями  интеллигенции русского зарубежья, показал не только истоки проблем, но и пути их разрешения.

     Одним из вопросов, который анализировала  русская диаспора, был вопрос, издавна  волновавший многонациональную, многоконфессиональную и разноплановую в культурном уровне страну. Это был вопрос о форме национально-государственного устройства страны, о той или иной форме решения национального вопроса в России.

     Представляется, что наиболее интересные оценки перспектив решения проблемы национального  вопроса в России дали представители  либеральной российской интеллигенции, поскольку они имели особый взгляд на вопросы национально-государственного строительства. Либеральная интеллигенция русского зарубежья, так или иначе, оказалась связанной с различными течениями кадетской партии. Эта часть интеллигенции размышляла о проблемах строительства постсоветской России, о принципах взаимоотношений Центра и регионов, русского народа и других народов России.

     Представители национальных и региональных элит имели  свой взгляд, отличный от воззрений  общероссийской элиты на проблемы национально-государственного строительства. Они проанализировали идеи либеральной российской интеллигенции  и высказали свой вердикт относительно предложений их коллег из лагеря общероссийской интеллигенции. Поэтому изучение их трудов и исследований представляет интерес не только в историческом плане, но и может иметь большое  значение для анализа политической ситуации, сложившейся в России в 90-е гг. XX и в начале XXI вв.

     Образование в изгнании

     Те  русские, кто предпочел изгнание возвращению в Россию под властью  большевиков, поступали так не только из соображений личной безопасности, а главным образом потому, что  происходящее на родине не соответствовало  их представлениям о будущем России.

     Первой  встала задача восстановить нормальные физические и психологические состояния  детей-беженцев. Многие из них потеряли родителей и семьи, за годы гражданской  войны и бегства за границу  успели забыть о том, что такое  нормальная жизнь.

     Изменения традиционных программ и методов  в соответствии со сложными условиями  жизни в эмиграции вызвали  дискуссию и споры по основной проблеме, что считать «истинно»  русским, что следует сохранить  и передать молодому поколению.

     Модернизация  русской орфографии была подготовлена Академией наук накануне революции.

     Серьезные проблемы возникли с преподаванием  истории.

     Современная практика и теория образования были нацелены на развитие характера индивидуума, его инициативы, предоставляя ему  свободу и развивая ответственность.

     Важнейшей проблемой, которая так и не была решена до конца, являлось финансирование средних школ.

     Помимо  открытых светских школ существовало некоторое количество частных пансионов, подобных дореволюционным кадетским  корпусам для юношей или институтам благородных девиц. Несколько таких  учебных заведений существовало в Югославии.

     Если  главной задачей начального и  среднего образования в эмиграции  было сохранение и передача молодому поколению наследия русской культуры, то цель основания Русским Зарубежьем высших учебных заведений состояла в подготовке учащихся к активной деятельности на благо общества в  освобожденной России. Эта цель предполагала также продолжение творческой деятельности, развития русской культуры и науки, столь жестко и резко прерванного  революцией и советским режимом  в начале 20-х гг.

     В эмиграции учащиеся средних и  высших учебных заведений испытывали потребность в организации. Объединив  свои усилия, они не только могли  оказывать друг другу материальную и интеллектуальную поддержку, но и  создать основы организации, которая  помогла бы им в будущем сыграть  достойную роль на родине.

     Следует отметить, что задача сохранения русской  культуры и передачи культурного  наследия молодому поколению была решена с явным успехом. Не все дети, разумеется, сохранили верность традициям дореволюционной  России, культурные связи все-таки ослабевали, врастание в общественные структуры  стран расселения становилось все  более частным явлением. Тем не менее, как представляется, большинство сохранило основные элементы наследия, полученного от родителей. – язык, знание русской литературы и истории и любовь к ним и, что особенно важно, верность своему русскому самосознанию. Многие дети эмигрантов, выросшие в «России вне России», сегодня активно участвуют в развитии русской культуры, их работы известны в России.

     История и историки в Русском  Зарубежье

     Оказавшись в эмиграции, ученые стали немедленно предпринимать шаги к тому, чтобы обеспечить свое существование и продолжить профессиональную деятельность.

     В Праге историки открыли свою собственную  профессиональную организацию –  Русское историческое общество. Оно  финансировало проведение встреч, научных  дискуссий и публиковало собственное  периодическое издание – «Записки Русского исторического общества в  Праге» (1927-1930).

     Историки-эмигранты  прошли профессиональную подготовку в  последние два десятилетия ХIХ века или в начале ХХ века. Как в Западной Европе, так и в России это был период позитивизма. Позитивистское направление имело двойственный характер. С одной стороны, вера в то, что основная задача историка состоит в накоплении как можно большего количества фактов, прежде всего почерпнутых из архивных источников (для новой истории), а для более раннего периода – из рукописных памятников, и в разработке в первую очередь политической и социально-экономической истории.