Культура древней Руси в X-XIII в

  В XII в. традиции древнерусской архитектуры  не утрачивают свою связь. По образному  выражению одного искусствоведа, по всей Руси прошагали русские однокупольные  храмы-богатыри, сменившие прежние  пирамиды. Купол возносился вверх  на мощном, массивном квадрате. Таким  стал Дмитриевский собор во Владимире-на-Клязьме , собор святого Георгия в Юрьеве-Польском.

  Большого  расцвета архитектура достигла в  годы правления Андрея Боголюбского во Владимире-на-Клязьме. С его именем связаны постройка Успенского собора во Владимире, красиво расположенного на крутом берегу Клязьмы, белокаменного дворца в селе Боголюбове, “Золотых ворот” во Владимире - мощного белокаменного куба, увенчанного златоглавой церковью. При нем же было создано чудо русской архитектуры - храм Покрова на Перли. Князь построил эту церковь неподалеку от своих палат после кончины любимого сына Изяслава. Эта небольшая однокупольная церковь стала поэмой из камня, в которой гармонично сочетаются скромная красота природы, тихая грусть, просветленная созерцательность архитектурных линии.

  Брат  Андрея - Всеволод III продолжал эту  строительную деятельность. Его мастера  оставили потомству замечательный  Дмитриевский собор во Владимире - величественный и скромный.

  Одновременно  строились храмы в Новгороде  и Смоленске, Чернигове и Галиче. закладывались новые крепости, сооружались каменные дворцы, палаты богатых людей. Характерной чертой русской архитектуры тех десятилетий стала украшающая сооружения резьба по камню. Удивительное это искусство мы видим на стенах соборов во Владимиро-Суздальской Руси, Новгороде, других русских городах.

  Другой  чертой, роднящей всю русскую архитектуру  той поры, стало органическое сочетание  архитектурных сооружений с природным  ландшафтом. Посмотрите, как поставлены и доныне стоят русские церкви, и вы поймете, о чем идет речь.

  Искусство

  Древнерусское искусство - живопись, скульптура, музыка - с принятием христианства также  пережило ощутимые перемены. Языческая  Русь знала все эти виды искусства, но в чисто языческом, народном выражении. Древние резчики по дереву, камнерезы  создавали деревянные и каменные скульптуры языческих богов, духов, живописцы разрисовывали стены  языческих капищ, делали эскизы магических масок, которые затем изготовлялись  ремесленниками; музыканты, играя на струнных и духовых деревянных инструментах, увеселяли племенных вождей, развлекали простое народ.

  Христианская  церковь внесла в эти виды искусства  совершенно иное содержание. Церковное  искусство подчинено высшей цели - воспеть христианского Бога, подвиги  апостолов, святых, деятелей церкви. Если в языческом искусстве “плоть”  торжествовала над “духом” и  утверждалось все земное, олицетворяющее природу, то церковное искусство  воспевало победу “духа” над плотью, утверждало высокие подвиги человеческой души ради нравственных принципов христианства. В византийском искусстве, считавшемся в те времена самым совершенным в мире, это нашло выражение в том, что там и живопись, и музыка, и искусство ваяния создавались в основном по церковным канонам, где отсекалось все, что противоречило высшим христианским принципам. Аскетизм и строгость в живописи (иконопись, мозаика, фреска), возвышенность, “божественность” греческих церковных молитв и песнопений, сам храм, становящийся местом молитвенного общения людей, - все это было свойственно византийскому искусству. Если та или иная религиозная, богословская тема была в христианстве раз и навсегда строго установлена, то и ее выражение в искусстве, по мнению византийцев, должно было выражать эту идею лишь раз и на всегда установленным образом; художник становился лишь послушным исполнителем канонов, которые диктовала церковь.

  И вот перенесенное на русскую почву  каноническое по содержанию, блестящее  по своему исполнению искусство Византии столкнулось с языческим мировосприятием  восточных славян, с их радостным  культом природы - солнца, весны, света, с их вполне земными представлениями  о добре и зле, о грехах и  добродетелях. С первых же лет византийское церковное искусство на Руси испытало на себе всю мощь русской народной культуры и народных эстетических представлений.

  Выше  уже шла речь о том, что однокупольный  византийский храм на Руси XI в. преобразовался в многокупольную пирамиду, основу которой составляло русское деревянное зодчество. То же произошло и с живописью. Уже в XI в. строгая аскетическая манера византийской иконописи пре вращалась под кистью русских художников в портреты, близ кие к натуре, хотя русские иконы и несли в себе все черты условного иконописного лика. В это время прославился печерский монах-живописец Алимпий, про которого современники говорили, что он “иконы писать хитр бе [был] зело”. Про Алимпия рассказывали, что иконописание было главным средством его существования. Но заработанное он тратил весьма своеобразно: на одну часть покупал все, что было необходимо для его ремесла, другую отдавал беднякам, а третью жертвовал в Печерский монастырь.

  Наряду  с иконописью развивалась фресковая  живопись, мозаика. Фрески Софийского собора в Киеве показывают манеру письма здешних греческих и русских  мастеров, их приверженность человеческому  теплу, цельности н простоте. На стенах собора мы видим и изображения святых, и семью Ярослава Мудрого, и изображение русских скоморохов, н животных. Прекрасная иконописная, фресковая, мозаичная живопись наполняла и другие храмы Киева. Известны своей большой художественной силой мозаики Михайловского Златоверхого монастыря с их изображением апостолов, святых, которые потеряли свою византийскую суровость: лики их стали более мягкими, округлыми.

  Позднее складывалась новгородская школа живописи. Ее характерными чертами стали ясность  идеи, реальность изображения, доступность. От XII в. до нас дошли замечательные творения новгородских живописцев: икона “Ангел Златые власы”, где при всей византийской условности облика Ангела чувствуется трепетная и красивая человеческая душа. Или икона “Спас Нерукотворный” (также XII в.), на которой Христос со своим выразительным изломом бровей предстает грозным, все понимающим судьей человеческого рода. В иконе “Успение Богородицы” в лицах апостолов запечатлена вся скорбь утраты. И таких шедевров Новгородская земля дала немало. Достаточно вспомнить, например, знаменитые фрески церкви Спаса на Нередице близ Новгорода (конец XII в.).

  Широкое распространение иконописной, фресковой  живописи было характерно и для Чернигова, Ростова, Суздаля, позднее Владимира-на-Клязьме, где замечательные фрески, изображающие “Страшный суд”, украшали Дмитриевский собор.

  В начале XIII в. прославилась ярославская школа иконописи. В монастырях и церквах Ярославля было написано немало превосходных иконописных произведений. Особенно известна среди них так называемая “Ярославская Оранта”, изображавшая Богородицу. Ее прообразом стало мозаичное изображение Богородицы в Софийском соборе в Киеве работы греческих мастеров, запечатлевших суровую властную женщину, простирающую руки над человечеством. Ярославские же искусники сделали облик Богородицы теплее, человечнее. Это прежде всего мать-заступница, несущая людям помощь и сострадание, византийцы видели Богородицу по-своему, русские живописцы - по-своему.

  На  протяжении долгих веков на Руси развивалось, совершенствовалось искусство резьбы по дереву, позднее - по камню. Деревянные резные украшения вообще стали характерной  чертой жилищ горожан и крестьян, деревянных храмов.

  Белокаменная  резьба Владимиро-Суздальской Руси, особенно времени Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо, в украшениях дворцов, соборов стала примечательной чертой древнерусского искусства вообще.

  Прекрасной  резьбой славились утварь и посуда. В искусстве резчиков с наибольшей полнотой проявлялись русские народные традиции, представления русичей о прекрасном и изящном. Знаменитый художественный критик второй половины XIX - начала XX в. Стасов писал: “Есть еще пропасть людей, которые воображают, что нужно быть изящным только в музеях, в картинах и статуях, в громадных соборах, наконец, во всем исключительном, особенном, а что касается до остального, то можно расправляться как ни попало - дескать, дело пустое и вздорное... Нет, настоящее, цельное, здоровое в самом деле искусство существует лишь там, где потребность в изящных формах, в постоянной художественной внешности простерлась уже на сотни тысяч вещей, ежедневно окружающих нашу жизнь”. Древние русичи, окружая свою жизнь постоянной скромной красотой, давно подтвердили справедливость этих слов.

  Это касалось не только резьбы дереву и  камню, но и многих видов художественных ремесел. Изящные украшения, подлинные  шедевры создавали древнерусские ювелиры - золотых и серебряных дел мастера. Они делали браслеты, серьги, подвески, пряжки, диадемы, медальоны, отделывали золотом, серебром, эмалью, драгоценными камнями утварь, посуду, оружие. С особенными старанием и любовью мастера-искусники украшали оклады икон, а также книги. Примером может служить искусно отделанный кожей, ювелирными украшениями оклад “Остромирова евангелия”, созданного по заказу киевского посадника Остромира во времена Ярослава Мудрого.

  До  сих пор вызывают восхищение сделанные  киевским ремесленником серьги (ХI-ХII вв.): кольца с полукруглыми щитами, к которым припаяны по шесть серебряных конусов с шариками и 500 колечками диаметром 0,06 см из проволоки диаметром 0,02 см. На колечках закреплены крошечные зернышки серебра диаметром 0,04 см. Как делали это люди, не располагая увеличительными приборами, представить себе трудно.

1.3 Быт народа

  Культура  народа неразрывно связана с его  бытом, повседневной жизнью, как и  быт народа, определяемый уровнем  развития хозяйства страны, тесно  связан с культурными процессами. Народ Древней Руси жил как  в больших для своего времени  городах, насчитывающих десятки  тысяч человек, так и в селах  в несколько десятков дворов и  деревнях, особенно на северо-востоке  страны, в которых группировалось по два-три двора.

  Все свидетельства современников говорят  о том, что Киев был большим  и богатым городом. По своим масштабам, множеству каменных зданий, храмов, дворцов он соперничал с другими  тогдашними европейскими столицами. Недаром  дочь Ярослава Мудрого Анна Ярославна, вышедшая замуж во Францию и приехавшая в Париж XI в., была удивлена провинциальностью  французской столицы по сравнению  с блистающим на пути из “варяг в греки” Киевом. Здесь сияли своими куполами златоверхие храмы, поражали изяществом дворцы Владимира, Ярослава Мудрого, Всеволода Ярославича, удивляли монументальностью, замечательными фресками Софийский собор, Золотые ворота - символ побед русского оружия. А неподалеку от княжеского дворца стояли бронзовые кони, вывезенные Владимиром из Херсонеса; в старом городе находились дворцы видных бояр, здесь же на горе располагались и дома богатых купцов, других видных горожан, духовенства. Дома украшались коврами, дорогими греческими тканями. С крепостных стен города можно было видеть в зеленых кущах белокаменные церкви Печерского, Выдубицкого и других киевских монастырей.

  Во  дворцах, богатых боярских хоромах  шла своя жизнь - здесь располагались  дружинники, слуги, толпилась бесчисленная челядь. Отсюда шло управление княжествами, родами, селами, здесь судили и рядили, сюда свозились дани и подати. На сенях, в просторных гридницах нередко  проходили пиры, где рекой текло  заморское вино и свой родной мед, слуги разносили огромные блюда  с мясом и дичью. Женщины сидели за столом на равных с мужчинами. Женщины  вообще принимали активное участие  в управлении, хозяйстве, других делах. Известно немало женщин - деятельниц такого рода: княгиня Ольга, сестра Мономаха Янка, мать Даниила Галицкого, жена Андрея Боголюбского и др. Гусляры услаждали слух именитых гостей, пели им “славу”, большие чаши, рога с вином ходили по кругу. Одновременно происходила раздача пищи, мелких денег от имени хозяина неимущим. На всю Русь славились такие пиры и такие раздачи во времена Владимира I.

  Любимыми  забавами богатых людей были соколиная, ястребиная, псовая охота. Для простого люда устраивались скачки, турниры, различные  игрища. Неотъемлемой частью древнерусского быта, особенно на Севере, впрочем, как  и в поздние времена, являлась баня.

  В княжеско-боярской среде в три  года мальчика сажали на коня, затем  отдавали его на попечение и выучку пестуну; (от “пестовать” - воспитывать). В 12 лет молодых князей вместе с  видными боярами-советниками отправляли на управление волостями и городами.

  Внизу, на берегах Днепра шумел веселый  киевский торг, где, кажется, продавались  изделия и продукты не только со всей Руси, но и со всего тогдашнего света, включая Индию и Багдад.

  По  склонам гор к Подолу спускались разнообразные - от хороших деревянных домов до убогих землянок - жилища ремесленников, работных людей. У причалов Днепра и  Почайны теснились сотни больших и малых судов. Были здесь и огромные княжеские многовесельные и многопарусные ладьи, и купеческие усадистые насады, и бойкие, юркие лодочки.

  По  улицам города сновала пестрая разноязыкая  толпа. Проходили здесь бояре  и дружинники в дорогих шелковых одеждах, в украшенных мехом и  золотом плащах, в епанчах, в красивых кожаных сапогах. Пряжки их плащей были сделаны из золота и серебра. Появлялись и купцы в добротных льняных  рубахах и шерстяных кафтанах, сновали и люди победнее, в холщовых домотканых рубахах и портах. Богатые женщины украшали себя золотыми и серебряными цепями ожерельями из бисера, который очень любили на Руси, серьгами, другими ювелирными изделиями из золота и серебра отделанными эмалью, чернью. Но были украшения и попроще, подешевле, сделанные из недорогих камешков, простого металла - меди, бронзы. Их с удовольствием носили небогатые люди. Известно, что женщины уже тогда носили традиционную русскую одежду - сарафаны; голову накрывали убрусами (платками).