Развитие системы государственных учреждений во второй половине ХІХ века

Военный министр П.С. Ванновский в 1882 г. выступил с планом преобразования военных округов в Сибири и предложил установить три самостоятельных военных управления: Западно-Сибирское, Восточно-Сибирское и Приамурское. Им же было предложено создать Приамурское генерал-губернаторство.

Вслед за военным министерством  с инициативой о возбуждении вопроса о создании Приамурского генерал-губернаторства выступил начальник Главного тюремного управления. Инспектируя тюремные заведения Сибири, он обратил внимание на то, что сосредоточение каторги в удаленных от Иркутска местах – на Сахалине, в Нерчинском горном округе, в Каре – «порождает страшную медлительность в сношениях, что со своей стороны вызывает в местных деятелях вредные для дела апатию и распущенность».

Эти и другие доводы наконец-то возымели воздействие на столичных чиновников, и в мае 1883 года было собрано очередное особое совещание под председательством генерал-адъютанта Э.Г. Баранова «для всестороннего обсуждения и выяснения задач, предстоящих правительству в Приморском крае». Комиссия предложила разделить Восточную Сибирь на два генерал-губернаторства: Иркутское и Приамурское. В состав Приамурского Генерал-губернаторства предлагалось включить Забайкальскую, Амурскую, Приморскую области и о. Сахалин. По поводу Забайкальской области в комиссии были дискуссии. Противники ее включения ссылались на территориальную отдаленность Читы от Хабаровки, на трудности налаживания почтовых сообщений. В пользу присоединения Забайкальской области выдвигались существенные аргументы, главный из них – в дальневосточных областях находилось мало войск, и основным контингентом для их усиления на случай войны должны стать казачьи войска Забайкалья.

Либеральная часть российского  общества расценивала генерал-губернаторскую власть, а тем более образование  нового генерал-губернаторства, как  атрибут старой крепостнической системы, проявление личного начала в управлении. Им противопоставлялись законная власть и правильная система ее организации. Однако в рамках существования самодержавной власти в России оформление генерал-губернаторства на новых отдаленных землях являлось вполне логичным.

В высочайше утвержденном решении  Государственного совета «Об утверждении  Приамурского генерал-губернаторства»  от 16 июня 1884 года говорилось:»Государственный совет … рассмотрев представление  министра внутренних дел об учреждении Приамурского генерал-губернаторства, мнением положил: 1. Области Забайкальскую, Амурскую и Приморскую, а также Владивостокское военное губернаторство и остров Сахалин, изъять из ведения Главного Управления Восточной Сибири и подчинить главному начальству отдельного генерал-губернатора, которому присвоить наименование Приамурского».

Приамурское генерал-губернаторство стало восьмым наряду с Московским, Киевским, Виленским, Варшавским, Иркутским, Туркестанским и Степным. Основной административно-территориальной единицей Российской империи являлась губерния, существовавшая еще с петровских времен. В конце XIX в. их в России насчитывалось 68. Имелось и 19 областей, которые по положению и управлению ничем не отличались от губерний. Генерал-губернаторство, как правило, занимало пограничное положение и объединяло несколько губерний и областей.

С образованием Приамурского генерал-губернаторства, можно сказать, началось формирование Дальневосточного региона России.

3.2. Развитие  системы государственных учреждений в Приамурском генерал-губернаторстве

во второй половине XIX века.

Административным центром нового края стала Хабаровка, основанная в 1858г. как поселение 13-го линейного  батальона и названная в честь  землепроходца Ерофея Хабарова.

Во главе генерал-губернаторства стоял генерал-губернатор, который назначался непосредственно императором, вверившим ему в самостоятельное управление определенный район, состоявший из нескольких областей или губерний. Слово «генерал» в этом случае имело первоначальное значение – «общий», «главный», то есть общий главный начальник. В решении Госсовета 1884 года утвержденном императором, о правах и обязанностях генерал-губернатора были определены права и обязанности генерал-губернатора, общие и специальные, касающиеся вопросов о надзоре за судебными местами, об утверждении цен по поставкам и т.д. Управление так называемой горной частью края оставалось за в ведении Главного Управления Восточной Сибири.

Надо сказать, что обязанности  генерал-губернатора не были четко  и точно очерчены. Еще в 1853 году была издана инструкция генерал-губернаторам, которая носила скорее характер наставления, чем обязательного предписания. В инструкции говорилось, что при чрезвычайных народных бедствиях «генерал-губернатор со всею подробностью в нужды пострадавших для немедленного облегчения их положения». Главный начальник «пользуется всяким случаем для указания истинных и прямых способов к разрешению и улучшению сельского хозяйства, от не оставляет без внимания фабричную, заводскую и ремесленную промышленность, направляя ее к предметам необходимых нужд и потребностей и к выгодам как производителей, так и потребителей». Кроме того генерал-губернатор «прилагает попечение к правильной разработке и пользованию естественными богатствами природы, без напрасного и несвоевременного их истощения». В целом инструкция обрисовывала чем должен заниматься генерал-губернатор. Взаимоотношение его с центральной властью определяла исключительно вертикальная связь: центр – генерал-губернатор и наоборот. Распоряжения министров и главных управляющих по предметам губернского управления передавались к исполнению в губернии не иначе, как через генерал-губернатора. Предложения и просьбы края в центр мог предоставлять исключительно генерал-губернатор. При этом уточнялось: «Имея право представлять непосредственно на Высочайшее усмотрение о всем, что признает нужным и необходимым, генерал-губернатор обязан пользоваться этим правом с должной осмотрительностью, делая представления только о делах особой важности и в чрезвычайных ситуациях». Одним словом, местные администраторы не должны были докучать царю своими просьбами. Позднее генерал-губернаторам было предоставлено право издавать «сообразно с местными условиями узаконения об общественном благочинии, порядке и безопасности». Они получили также право изменять и отменять постановления, изданные подчиненными им губернаторами. Генерал-губернатор являлся блюстителем «неприкосновенности верховных прав самодержавия, пользы государства и точного исполнения законов и распоряжений высшего правительства по всем частям управления во вверенном ему крае».

Генерал-губернатор наряду с административно-гражданскими обязанностями исполнял обязанности  командующего войсками военного округа, а там, где имелись казачьи  войска, был и наказным атаманом казачьего войска. Но должности генерал-губернаторов чаще назначались заслуженные генералы из благородного дворянского сословия. Генерал-губернаторская должность являлась престижной  в императорской России в силу того, что генерал-губернатор подчинялся непосредственно императору. Высокий должностной оклад, почти равный окладу министра, немалые почести придавали дополнительную привлекательность генерал-губернаторской службе.

Первым Приамурским  генерал-губернатором был назначен             53-летний Андрей Николаевич Корф, барон, происходивший от знатного прибалтийского рода, генерал от кавалерии. Императору импонировали не только послужной лист, но и «истинно русская» внешность барона.

Временный штат управления Приамурского генерал-губернатора был представлен  в следующем виде:

1. Лица состоящие при генерал-губернаторе: инспектор по тюремной части, два старших чиновника и два младших чиновника особых поручений, горный инженер, запасный лесничий, агроном – итого восемь человек.
2. Канцелярию генерал-губернатора образовывали: правитель, делопроизводители и их помощники (всего шесть человек), журналист, переводчик, экзекутор – итого 10 человек.

Таким образом, весь штат генерал-губернатора  состоял из 18 чиновников.

По мере того, как А.Н. Корф вникал в дела края, он начинал понимать, что его компетенция и административные штаты не адекватны потребностям вверенного ему административного региона. Корф обратился в столицу с обоснованным ходатайством о расширении своих прав. Прошение его медленно продвигалось по чиновничьей лестнице, и только к концу первого срока губернаторства – в 1888  г. барон получил дополнительные полномочия, расширившие его компетенцию. Приамурскому генерал-губернатору было предоставлено право разрешать в крае, по мере необходимости, иностранный каботаж и облагать таковой особыми оброками. Он получил право устанавливать сборы со всякого рода судов, плавающих по рекам края и Амурскому лиману. Теперь он мог устанавливать размер оброчной подати с состоящего в русском подданстве китайского и корейского населения края за пользование казенной землей и предоставлять льготы в платежах этой подати по особым хозяйственным условиям отдельных селений, с тем чтобы она (повинность) была не ниже взимаемой с русского населения. На усмотрение генерал-губернатора было передано право облагать особыми сборами проживавших в крае корейцев  и китайцев, если они не владели недвижимой собственностью в крае. И наконец, генерал-губернатору было предоставлено право принимать китайцев и корейцев в русское подданство «с соблюдением при том пределов власти, принадлежащей в сем отношении министру внутренних дел».

При этом Министерства внутренних дел  и финансов не собирались отдавать эти дела генерал-губернатору в  самостоятельное ведение. О каждом установленном сборе он обязан был  доводить до сведения соответствующего министра, а самые существенные сборы должны были вноситься в финансовые системы соответствующих ведомств, то есть эти средства изымались из края.

Характерным для высшей российской администрации того времени, являлось принятие временных, половинчаты мер. Предоставленные генерал-губернатору права были рассчитаны только на 10 лет.

Согласившись на второй срок губернаторства на Дальнем Востоке, барон настойчиво добивался от Министерства внутренних дел и Министерства финансов увеличения штатов краевого управления. Но что центр согласился и учредил должность помощника генерал губернатора, командующего восками военного округа и войскового наказного атамана казачьих войск.

В 1892 г. был издан документ «Учреждение  управления Приамурского генерал-губернаторства», в котором было констатировано, что в Хабаровке состоит Амурская казенная палата, а в Чите – Забайкальская казенная палата, которые «во всех своих действиях подчиняются министерству финансов». Акцизными сборами в крае заведовало Приамурское акцизное управление. Для ревизии отчетности по оборотам областей существовала Амурская контрольная палата.

Генерал-губернатор остро ощущал дефицит  общения с людьми, знающими Дальний  Восток, что затрудняло принятие решений  по жизненно важным проблемам его  изучения и освоения. Поэтому в январе 1885 года он созвал съезд на который были приглашены высшие чиновника Приамурского генерал-губернаторства, отвечающие за его благосостояние, а также граждан свободных профессий, живущих в крае по зову сердца и способствующих по мере сил своих развитию в крае торговли в всяческих промыслов. Цель съезда, который сразу же был окрещен «съездом сведущих людей» была сформулирована следующим образом: посоветоваться со знатоками края, «сведущими людьми» о дальнейших путях хозяйствования в Приамурье с тем, чтобы в дальнейшем совместными усилиями разработать план и программу предложений в деле ведения лесного, зверового и прочих промыслов.

Второй съезд был созван на следующий  год. В нем участвовало свыше 70 человек. Из них было образовано шесть комиссий: географическая, обсуждавшая природные условия края; переселенческая; землеустройства; промышленности и рудного дела; торговая; путей сообщения. По окончании съезда генерал-губернатор сообщил царю, что второй съезд «позволил получить правильный взгляд на край. Но сведений научных мало, поэтому не хотелось спешить с выводами».  В этих словах генерал-губернатора была выражена его доминанта – не спешить и не принимать быстрых и не обдуманных решений.

Таким образом осуществлялось развитие государственных учреждений в Приамурском генерал-губернаторстве во второй половине XIX века.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Мясников В.С. Договорными статьями утвердили. Хабаровск, 1997 г.
2. Матханова Н.П. Генерал-губернаторы Восточной Сибири. Новосибирск, 1998 г.
3. Ремнев А.В. Управление Сибирью и Дальним Востоком в  XIX -  начале ХХ в. Омск, 1991 г.
4. Дальний Восток России. Из истории системы управления. Документы и материалы. Владивосток, 1999 г.
5. Дубинина Н.И. Приамурский генерал-губернатор Н.И. Гродеков. Хабаровск, приамурское географическое общество, Хабаровский государственный педагогический университет, 2001 г.

¹ По инициативе самого Лорис-Меликова через шесть месяцев Комиссия была упразднена.