Церковный раскол в России

Церковный раскол XVII века

В ходе Церковного раскола XVII века можно выделить следующие  ключевые события:

1652 г. - церковная  реформа Никона

1654, 1656 гг. - церковные  соборы, отлучение и ссылка противников  реформы

1658 г. - разрыв между  Никоном и Алексеем Михайловичем

1666 г. - церковный  собор с участием вселенских  патриархов. Лишение Никона патриаршего  сана, проклятие раскольникам.

1667-1676 гг. - Соловецкое  восстание.

И следующие ключевые фигуры, повлиявшие прямо или косвенно на развития событий и развязку:

Алексей Михайлович,

Патриарх Никон,

Протопоп Аввакум,

боярыня Морозова

Начнем мы рвссмотрение событий тех далеких времен с  личности самого патриарха Никона, основного «виновника» Церковного раскола.

 Личность Никона. 

Судьба Никона необычна и ни с чем не сравнима. Он стремительно вознесся с самого низа социальной лестницы на ее вершину.Никита Минов (так  звали в миру будущего патриарха) родился в 1605 г. в селе Вельдеманово неподалеку от Нижнего Новгорода "от простых, но благочестивых родителей, отца именем Мины и матери Мариамы". Отец его был крестьянином, по некоторым  сведения - мордвином по национальности.

Детство Никиты выдалось нелегким, родная мать умерла, а мачеха была злой и жестокой. Мальчик отличался  способностями, быстро усвоил грамоту  и это открыло ему путь в  духовное сословие. Он был рукоположен  в священники, женился, обзавелся  детьми. Казалось бы, жизнь бедного  сельского попа была навсегда предопределена и предначертана. Но внезапно от болезни  умирают трое его детей, и эта  трагедия вызвала такое душевное потрясение у супругов, что они  решили решили расстаться и постричься в монастырь.

Жена Никиты ушла в Алексеевский женский монастырь, а он сам отправился на Соловецкие острова в Анзерский скит и  был пострижен в монахи под  именем Никона. Он стал монахом в  расцвете сил. В его облике угадывалась  крепкая крестьянская закваска. Он был высокого роста, могучего сложения, обладал невероятной выносливостью. Характер имел вспыльчивый, возражений не терпел. Иноческого смирения в нем  не было ни капли. Через три года, рассорившись с основателем скита  и всей братией, Никон в бурю бежал  с острова на рыбацкой лодке. Кстати, много лет спустя именно Соловецкий монастырь стал оплотом сопротивления  никонианским нововведениям. Никон отправился в Новгородскую епархию, его приняли в Кожеозерскую пустынь, взяв вместо вклада переписанные им книги. Некоторое время Никон провел в уединенной келье, но уже через несколько лет братия выбрала его своим игуменом. В 1646 г. по делам обители отправился в Москву. Там настоятель захудалого монастыря обратил на себя внимание царя Алексея Михайловича. По своему характеру Алексей Михайлович вообще был подвержен постороннему влиянию, а в свои семнадцать лет, царствуя меньше года, он нуждался в духовном руководстве. Никон произвел на молодого царя столь сильное впечатление, что он сделал его архимандритом Новоспасского монастыря, родовой усыпальницы Романовых. Здесь каждую пятницу служили заутреню в присутствии Алексея Михайловича, а после заутрени архимандрит вел долгие нравоучительные беседы государем. Никон был свидетелем "соляного бунта" в Москве и участвовал в Земском соборе, принявшем Соборное Уложение. Его подпись стояла под этим сводом законов, но впоследствии Никон называл Уложение "проклятою книгою", выражая недовольство ограничениями привилегий монастырей.

В марте 1649 г. Никон  стал митрополитом Новгородским и Великолуцким. Произошло по настоянию царю, и  Никон был рукоположен в митрополиты  еще при живом митрополите  Новгородском Авфонии. Никон проявил  себя энергичным владыкой. По царскому повелению он вершил суд по уголовным  делам на Софийском дворе. В 1650 г. Новгород охватило народное волнение, власть в городе перешла от воеводы  к выборному правительству, заседавшему  в земской избе. Никон поименно проклял новых правителей, но новгородцы не хотели его слушать. Он сам писал  об этом: "Я вышел и стал их уговаривать, но они меня ухватили со всяким бесчинием, ослопом в грудь ударили и  грудь расшибли, по бокам били кулаками и камнями, держа их в руках...". Когда волнения были подавлены, Никон  принял деятельное участие в розыске  над мятежными новгородцами.

Никон предложил  перенести в Успенский собор  Кремля гроб патриарха Гермогена  из Чудова монастыря, гроб патриарха  Иова из Старицы и мощи Филиппа  митрополита из Соловок. За мощами Филиппа  Никон отправился лично. С. М. Соловьев подчеркивал, что это была далеко идущая политическая акция: "Торжество  это имело не одно религиозное  значение: Филипп погиб вследствие столкновения власти светской с церковною; он был низвергнут царем Иоанном  за смелые увещания, умерщвлен опричником Малютою Скуратовым. Бог прославил  мученика святостью, но светская власть не принесла еще торжественного покаяния в грехе своем, и этим покаянием  не отказались от возможности повторить  когда-либо подобный поступок относительно власти церковной. Никон, пользуясь  религиозностию и мягкостию молодого царя, заставил светскую власть принести это торжественное покаяние."

Пока Никон был  на Соловках, в Москве скончался  патриарх Иосиф, славившегося непомерным любостяжанием. Царь писал в письме митрополиту, что ему пришлось прийти переписать серебряную казну покойного - "а если бы сам не ходил, то думаю, что и половины бы не по чему сыскать", впрочем, сам царь признавался: "Немного  и я не покусился на иные сосуды, да милостию божиею воздержался и  вашими молитвами святыми; ей, ей, владыка  святый, ни до чего не дотронулся...". Алексей Михайлович призывал митрополита  поскорее возвращаться для выборов  патриарха: "а без тебя отнюдь ни за что не примемся».

Новгородский митрополит был главным претендентом на патриарший престол, но у него имелись серьезные  противники. Бояр пугали властные замашки  крестьянского сына, который смирял знатнейших князей. Во дворце шептались: «Никогда такого бесчестья не было, выдал нас царь митрополитам». Непростыми были отношения Никона с его прежними друзьями по кружку ревнителей благочестия. Они подали челобитную царю и царице, предлагая в патриархи царского духовника Стефана Вонифатьева. Объясняя их поступок, историк церкви митрополит Макарий (М.П.Булгаков) отмечал: "Эти люди, особенно Вонифатьев и Неронов, привыкшие при слабом патриархе Иосифе заправлять делами в церковном управлении и суде, желали и теперь удержать за собою всю власть над Церковию и не без основания опасались Никона, достаточно ознакомившись с его характером." Тем не менее благоволение царя решило дело. 22 июля 1652 г. церковный собор известил царя, ожидавшего в Золотой палате, что из двенадцати кандидатов был выбран один "муж благоговейный и преподобный" именем Никон.

Властному Никону было мало избрания на патриарший престол. Он долго отказывался от этой чести  и лишь после того как царь Алексей  Михайлович пал перед ним ниц  в Успенском соборе, смилостивился  и выдвинул следующее условие: "Если обещаетесь слушаться и меня как  вашего главного архипастыря и отца во всем, что буду возвещать вам  о догматах Божиих и о правилах, в таком случае я по вашему желанию  и прошению не стану более отрекаться от великого архиерейства". Тогда  царь, бояре и весь освященный Собор  произнесли пред Евангелием обет исполнять  все, что предлагал Никон. Так, в  возрасте сорока семи лет Никон стал седьмым патриархом Московским и  всея Руси.

Причины раскола. 

В начале XVII в. - «бунташного  века» - после Смуты, в феврале 1613 г., на престоле Русского государства  занял Михаил Федорович Романов, положивший начало 300-летнему правлению  дома Романовых. В 1645 г. Михаилу Федоровичу наследовал его сын, Алексей Михайлович, получивший в истории прозвище «Тишайшего».

К середине XVII в. восстановление разрушенного Смутой хозяйства привело  к положительным результатам (хотя шло медленными темпами) – постепенно оживляется внутреннее производство, возникают первые мануфактуры, происходит увеличение роста внешнеторгового  оборота. Вместе с тем происходит укрепление государственной власти, самодержавия, законодательно оформляется  крепостное право, вызвавшее сильное  недовольство крестьянства и ставшее  в будущем причиной многих волнений. Достаточно назвать самый крупный  взрыв народного недовольства –  восстание Степана Разина в 1670-1671 гг.

Внешнюю политику правители  Руси при Михаиле Федоровиче и  его отце Филарете вели осторожную, что и неудивительно – последствия  Смуты давали знать о себе. Так, в 1634 г. Россия прекратила войну за возвращение  Смоленска, в Тридцатилетней войне (1618-1648), разразившейся в Европе, участия  практически никакого не принимали.

Ярким и поистине историческим событием в 50-е гг. XVII в., во время правления Алексея Михайловича, сына и преемника Михаила Федоровича, стало присоединение к России Левобережной Украины, боровшейся во главе  с Б. Хмельницким против Речи Посполитой. В 1653 г. Земский собор принял решение  о принятии Украины под свое покровительство, а 8 января 1654 г. Украинская Рада в Переяславе одобрила это решение и принесла присягу на верность царю.

В перспективе Алексей  Михайлович видел объединение православных народов Восточной Европы и Балкан. Но, как говорилось выше, на Украине  крестились тремя перстами, в Московском государстве – двумя. Следовательно, царь стоял перед проблемой идеологического  плана – навязать всему православному  миру (который давно уже принял нововведения греков) собственные обряды либо подчиниться господствовавшему троеперстному знамению. Царь и Никон пошли вторым путем.

В результате первопричиной  церковной реформы Никона, расколовшей  русское общество, являлась политической – властолюбивое желание Никона и Алексея Михайловича об идее мирового православного царства, основанного  на теории «Москва – третий Рим», получившая в данную эпоху второе рождение. К тому же восточные иерархи (т.е. представители высшего духовенства), зачастившие в Москву, постоянно  культивировали в умах царя, патриарха  и их окружения идею о будущем  главенстве Руси над всем православным миром. Семена упали на благодатную  почву.

В результате, «церковные»  причины реформы (приведение в единообразие отправление религиозного культа) занимали второстепенное положение.

Причины реформы  имели, несомненно, объективный характер. Процесс централизации Русского государства – как один из централизаторских  процессов в Истории – неизбежно  требовал выработки единой идеологии, способной сплотить вокруг центра широкие  массы населения.

Религиозные предтечи церковной реформы Никона.

Реформы Никона начались не на пустом месте. Во времена эпохи  феодальной раздробленности политическое единство русских земель было утрачено, в то время как церковь осталась последней общерусской организацией, и стремилась смягчить анархию внутри распадающегося государства. Политическая раздробленность привела к распаду  единой церковной организации, и  в различных землях развитие религиозной  мысли и обрядов пошло собственным  путем.

Большие проблемы в  Русском государстве вызвала  необходимость переписи священных  книг. Как известно, книгопечатание на Руси не существовало почти до конца XVI в. (на Западе появилось веком раньше), поэтому священные книги переписывали от руки. Разумеется, при переписывании  неизбежно совершались ошибки, искажался  первоначальный смысл священных  книг, следовательно, возникали разночтения  в трактовке обрядов и смысле их исполнения.

В начале XVI в. о необходимости  исправления книг заговорили не только духовные власти, но и светские. В  качестве авторитетного переводчика  выбрали Максима Грека (в миру – Михаил Триволис), ученого монаха из Афонского монастыря, который  прибыл на Русь в 1518 г.

Ознакомившись с  русскими православными книгами, Максим сказал, что их необходимо привести в единообразие, исправив коренным образом по греческим и древнеславянским оригиналам. В противном случае православие  на Руси можно даже не считать таковым. Так, об Иисусе Христе говорилось: «два Мене [меня] познайте». Или: о Боге-Отце говорилось, что Он «собезматерен  Сыну».

Максим Грек приступил  к громадной работе, выступая в  качестве переводчика и ученого-филолога, выделяя разные способы толкования Священного писания – буквальный, иносказательный и духовный (сакральный). Принципы филологической науки, которыми пользовался Максим, являлись самыми передовыми для той эпохи. В лице Максима Грека Россия впервые  столкнулась с ученым-энциклопедистом, имевшим глубокие познания в области  богословия и светских наук. Поэтому, возможно, его дальнейшая судьба оказалась  где-то закономерной.

Подобным отношением к православным книгам Максим вызвал недоверие к себе (и к грекам вообще), поскольку русские люди считали себя хранителями и столпами православия, а он – вполне обоснованно  – заставил их усомниться в собственном  мессианстве. К тому же после заключения Флорентийском унии греки в глазах русского общества лишились прежнего авторитета в вопросах веры. Только немногие священнослужители и светские лица признали правоту Максима: «Максимом  мы Бога познали, по старым книгам мы только Бога хулили, а не славили». К сожалению, Максим дал втянуть себя в распри при великокняжеском дворе и  попал под суд, очутившись в итоге  в заточении в монастыре, где  и скончался.

Однако проблема с пересмотром книг осталась по-прежнему нерешенной, и «всплыла» во время  правления Ивана IV Грозного. В феврале 1551 г., по инициативе митрополита Макария, был созван собор, приступивший к  «церковному устроению», выработке  единого пантеона русских святых, введения единообразия в церковную  жизнь, получивший название Стоглавого.

Митрополит Макарий, возглавляя ранее новгородскую церковь (Новгород являлся более древним  религиозным центром, чем Москва), вполне определенно придерживался  Иерусалимского устава, т.е. крестился  тремя перстами (как и в Пскове, Киеве). Однако когда он стал московским митрополитом, Макарий принял крестное знамение двумя перстами.

На Стоглавом соборе верх одержали сторонники старины, и  под страхом проклятия Стоглав  запретил «трегубую [т.е. произносимая троекратно] аллилуйю» и троеперстное знамение, признал преступлением  против догматов веры бритье бороды, усов. Если бы Макарий столь же яростно  принялся вводить троеперстное знамение, как это сделает позднее Никон, раскол наверняка произошел бы раньше.

Однако собор принял решение о переписке священных  книг. Всем писцам рекомендовалось  писать книги «с добрых переводов», потом тщательно править их для  недопущения искажений и ошибок при копировании священных текстов. Впрочем, из-за дальнейших политических событий – борьба за Казань, Ливонская  война (тем более Смута) – дело о переписке книг заглохло.