Русская культура 14-17 веков

   центру  через увенчанные башнями ворота  Земляного и Белого городов.  Жилая

   застройка  городских улиц состояла в  основном из деревянных домов,

   имевших  два – три этажа на подклетах,  отдельные крыши над каждой  частью

   дома, средние  сени и крыльцо. Кремли других  городов, как и в Москве,

   следовали  в своих планах рельефу местности,  а на ровных местах имели

   правильные  прямоугольные планы. Крепостные  стены стали выше и толще.

   Навесные  бойницы и зубцы в виде ласточкина  хвоста примененные

   итальянскими  архитекторами в Московском Кремле, появились и в кремлях

   Новгорода,  Нижнего Новгорода, Тулы и др. Позднее башни стали

   декорироваться  лопатками и горизонтальными  тягами, а бойницы –

   наличниками.  Свободнее от новых влияний  были крепости дальних Кирилло-

   Белозерского  и Соловецкого монастырей, с мощными  стенами и башнями,

   сложенными  из крупных валунов и почти  лишенными украшений.

       Сохранившаяся часть великокняжеского  кремлевского дворца в Москве  с

   огромным  одностолпным залом наделена  чертами западной архитектуры

   (граненый  руст, парные окна, ренессансный  карниз), но вся композиция

   дворца, слагавшаяся  из отдельных зданий с переходами  и крыльцами, близка

   к композиции  деревянных хором. В архитектуре  Успенского собора

   Московского  Кремля, который было предложено  строить наподобие

   одноименного  собора XII в. во Владимире, традиции  владимиро-суздальского

   зодчества  подверглись существенному переосмыслению. Величественный

   пятикупольный  храм с редкими щелевидными  окнами, прорезанными в могучих

   барабанах  и в глади стен, опоясанных  аркатурным фризом, мощнее по

   пропорциям  и монументальнее своего прототипа.  Впечатляющим контрастом

   несколько  суровым фасадам собора служит  интерьер с шестью равномерно

   расставленными  высокими тонкими столбами, придающими  ему вид парадного

   зала. Храм-колокольня  Ивана Великого, господствовавший  не только не

   только  над Кремлем, но и над всей  Москвой, стал традиционным образцом

   для подобных  высотных доминант и в других  русских городах. Попытка

   перенести  в русский храм мотивы раннего  венецианского Возрождения

   привела  к несоответствию ярусных членений  фасада. В других храмах второй

   половины XV-XVI в. встречаются свойственные Московской  архитектуре XIV-

   XV вв. ярусы  килевидных закомар, но их ритм  менее динамичен, а

   размеренные  членения фасадов, украшенных  аркатурными фризами узорной

   кладкой  с терракотовыми деталями, делают  храмы нарядно-величавыми.

   Терракотовые  детали встречаются в Белозерье  и Верхнем Поволжье,

   например, в дворцовой палате в Угличе, где венчающие щипцы над гладкими

   стенами  заполнены узорной кирпичной  кладкой с терракотовыми вставками.

   Фасады  других светских построек этого  времени, как правило, скромнее.

       От XIV-XVI вв. сохранилось несколько  деревянных церквей. Более ранние

   – «клетские», напоминающие избу с двухскатной  крышей и пристройками.

   Церкви XVI в.  – высокие, восьмигранные, крыты  шатром, а пристройки с

   двух или  с четырех сторон имеют криволинейные  кры-ши – «бочки». Их

   стройные  пропорции, контрасты фигурных  «бочек» и строгого шатра, суровых

   рубленых  стен и резьбы галереи и  крылец, их неразрывная связь  с

   окружающим  пейзажем – свидетельства высокого  мастерства народных

   мастеров  – «древоделей», работавших артелями.

       Рост Русского государства и  национального самосознания после

   свержения  татарского ига отразился в  каменных храмах-памятниках XVI в.

   Являя собой  высокое достижение московского  зодчества, эти величественные

   постройки,  посвященные важным событиям, как  бы соединяли в себе

   динамичность  деревянных шатровых церквей  и ярусных завершений храмов XIV

   –  XV вв. с монументальностью соборов  XVI в. В каменных церквах-башнях

   ведущими  стали формы, присущие камню, - ярусы закомар и кокошники  вокруг

   прорезанного  окнами шатра. Иногда и шатер  заменялся барабаном с куполом

   или же  башни с куполами окружали  центральную, крытую шатром башню.

   Преобладание  вертикалей наделяло ликующей  динамичностью устремленную в

   высь композицию  храма, как бы вырастающего  из окружающего его открытых

   «гульбищ»,  а нарядный декор придавал  сооружению праздничную

   торжественность

       В храмах конца XV и XVI вв. применение  так называемого крестчатого

   свода, опиравшегося  на стены, избавляло интерьер  от опорных столбов и

   позволяло  разнообразить фасады, которые получали  то трехлопастное, то

   имитирующее  закомары завершение, то увенчивались  ярусами кокошников.

   Наряду  с этим продолжали строить  четырехстолпные пятикупольные  храмы,

   иногда  с галереями и приделами. Каменные  одностолпные трапезные и жилые

   монастырские  постройки XVI в. имеют гладкие  стены, увенчанные простым

   карнизом  или пояском узорной кладки. В  жилой архитектуре господствовало

   дерево, из  которого строились и дома  в 1-2 этажа, и боярские и

   епископские  дворцы, состоявшие из связанных  переходами многосрубных

   групп на  подклетах.

       В XVII в. переход к товарному  хозяйству, развитие внутренней  и

   внешней  торговли, усиление центральной  власти и расширение границ  страны

   привели  к росту старых городов и  возникновению новых на юге  и востоке, к

   постройке  гостиных дворов и административных  зданий, каменных жилых

   домов бояр  и купцов. Развитие старых городов  шло в рамках уже

   сложившейся  планировки, а в новых городах-крепостях  пытались внести

   регулярность  в планировку улиц и форму  кварталов. В связи с развитием

   артиллерии, города окружались земляными  валами с бастионами. На юге  и в

   Сибири  строились и деревянные стены  с земляной засыпкой, имевшие  башни с

   навесным  боем и низкими шатровыми крышами.  Каменные стены среднерусских

   монастырей  в то же время теряли свои  старые оборонительные устройства,

   становились  более нарядными. Планы монастырей  стали регулярнее.

   Укрупнение  масштабов Москвы вызвало надстройку  ряда кремлевских

   сооружений. При этом больше думали выразительности  силуэта и нарядности

   убранства,  чем об улучшении оборонительных  качеств укреплений. Сложный

   силуэт  и богатую белокаменную резьбу  карнизов, крылец и фигурных

   наличников  получил теремной дворец, построенный  в Кремле. Возрастает

   число каменных  жилых зданий. B XVII в. они обычно  строились по

   трехчастной  схеме (с сенями посередине), имели  подсобные помещения в

   нижнем  этаже и наружное крыльцо. Третий  этаж в деревянных зданиях  часто

   был каркасным,  а в каменных – с деревянным  потолком вместо сводов. Порой

   верхние  этажи каменных домов были  деревянными. В Пскове дома XVII в.

   почти лишены  декоративного убранства, и лишь  в редких случаях окна

   обрамлялись  наличниками. Среднерусские кирпичные  дома, часто

   асимметричные,  с разными по высоте и форме  крышами, имели карнизы,

   междуэтажные  пояса, рельефные наличники окон  из профильного кирпича и

   украшались  раскраской и изразцовыми вставками.  Иногда применялась

   крестообразная  схема плана, соединение под  прямым углом трехчастных

   зданий, внутренние  лестницы вместо наружных.

       Дворцы в XVII в. эволюционировали  от живописной разбросанности  к

   компактности  и симметрии. Это видно из  сравнения деревянного дворца  в

   селе Коломенском  с Лефортовским дворцом в Москве. Дворцы церковных

   владык  включали церковь, а иногда, состоя  из ряда зданий, окружались

   стеной  с башнями и имели вид кремля  или монастыря. Монастырские кельи

   часто состояли  из трехчастных секций, образующих  длинные корпуса.

   Административные  здания XVII в. походили на жилые  дома. Гостиный двор в

   Архангельске, имевший 2-этажные корпуса с  жильем наверху и складами

   внизу, был  в то же время и крепостью  с башнями, господствовавшей над

   окружающей  застройкой. Расширение культурных  связей России с Западом

   содействовало  появлению на фасадах домов  и дворцов ордерных форм и

   поливных  изразцов, в распространении которых  известную роль сыграли

   белорусские  керамисты, работавшие у патриарха  Никона на постройке Ново-

   Иерусалимского  монастыря в Истре. Убранству  патриаршего собора стали

   подражать  и даже стремились превзойти  его нарядностью. В конце XVII в.

   ордерные  формы выполнялись в белом  камне.

           В церквах на протяжении XVII в.  происходила та же эволюция  от

   сложных  и асимметричных композиций к  ясным и уравновешенным, от

   живописного  кирпичного «узорочья» фасадов  к четко размещенному на них

   ордерному  убранству. Для первой половины XVII в. типичны бесстолпные с

   сомкнутым  сводом «узорочные» церкви с  трапезной, приделами и

   колокольней.  Они имеют пять глав, главки  над приделами, шатры над

   крыльцами  и колокольней, ярусы кокошников  и навеянные жилой архитектурой

   карнизы,  наличники, филированные пояски. Своим дробным декором,

   живописным  силуэтом и сложностью объема  эти церкви напоминают

   многосрубные  богатые хоромы, отражая проникновение  в церковное зодчество

   светского  начала и утрачивая монументальную  ясность композиции.

       В первые десятилетия после  монголо-татарского нашествия возрождается

   живопись. В условиях сильно сократившихся  международных и межобластных

   связей  во 2-ой половине XIII века и в  начале XIV в. окончательно

   кристаллизуются  старые школы живописи и образуются  новые.

       В иконах и в миниатюрах  рукописей Новгорода уже со 2-ой  половины XIII