Русский музыкальный эпос. Былины

Введение.

Былина – это фольклорная эпическая песня, жанр, характерный для русской традиции. Основой сюжета былины является какое-либо героическое событие, либо примечательный эпизод русской истории (отсюда народное название былины – «старина», «старинушка», подразумевающее, что действие, о котором идет речь, имело место в прошлом). Термин «былина» в научный обиход был введен в 40-х годах 19 века фольклористом И.П.Сахаровым (1807–1863). Былины повествуют о подвигах богатырей, сражающихся с чудовищами или вражеским войском или еще каким-либо образом проявляющих свою силу, удаль и храбрость. В детстве все узнают об Илье Муромце и других богатырях, которые скоро вскоре отожествляются с персонажами сказок, а с возрастом просто забываются как «детские». А между тем былины вовсе не принадлежали к детскому фольклору. Напротив, эти песни исполнялись взрослыми серьезными людьми, передавая древние верования, представления о мире, а также сведений из истории. А все, о чем рассказывается в былинах, воспринималось как правда, как реально происходившие когда-то в далеком прошлом события. Исполнителями, а очень часто и слагателями песен и былин царско-боярской среды были замечательные древнерусские артисты, музыканты и поэты, известные под именем скоморохов, от которых крестьянство переняло их репертуар и навыки. Рассмотрение содержания былин и исторических песен царско-московской Руси дает совершенно определенный вывод, что преобладающее количество былин и исторических песен XVI–XVII веков было сложено скоморохами или другими авторами в среде высшего правящего класса.       Традиционно выделяются два цикла былин, объединенные по месту действия или происхождению героев. К первому циклу относятся Киевские или Владимировы былины (песни об Илье Муромце, Добрыне Никитиче, Алеше Поповиче и др.), а ко второму – Новгородские былины (Герои - Садко и Василий Буслаевич). Кроме того, существует ряд песен, не входящих ни в один из этих циклов.        Формирование русских эпических жанров и, прежде всего, былин, связывается в нашем сознании с образованием государства Киевская Русь. Оно появилось по причине долгого развития разрозненных восточнославянских племен и их осознания потребности объединиться вокруг сильного центра. Со временем образовавшийся вокруг Киевской Руси этнос активно осваивал новые территории, оставляя на них признаки своего этнического самосознания, элементом которого стало обязательное отражение героического духа и важнейших исторических и социальных событий.    

Повествующий  прямо или косвенно об этом процессе народный музыкальный эпос не возник случайно, но вышел из глубины времен и вобрал в себя комплекс культовых, мифологических, морально-этических представлений племен, образовавших ядро Киевского русского государства. Неслучайно упоминание о Киеве как о центральном граде, столь многочисленно в былинах периода расцвета этого жанра, который как раз и приходится на время укрепления Киевской Руси. Именно в IX – X века оформилось этническое самосознание, определились ценности высшего порядка. К ним можно отнести понятие Родной земли-матери и патриотизм.      

Средства художественной выразительности.

В течение многих столетий выработались своеобразные приемы, характерные для поэтики былины, а также способ их исполнения. В  древности, как полагают, сказители  подыгрывали себе на гуслях, позже  былины исполнялись речитативом. Для  былин характерен особый чисто-тонический былинный стих (в основе которого лежит  соизмеримость строк по количеству ударений, чем и достигается ритмическое  единообразие). Хотя сказители использовали при исполнении былин всего несколько  мелодий, они обогащали пение  разнообразием интонаций, а также  меняли тембр голоса. Былины, как правило, трехчастны: запев (обычно не связанный напрямую с содержанием), функция которого состоит в подготовке к прослушиванию песни; зачин (в его пределах разворачивается действие); концовка. В былинах вырабатывалась специфическая манера изображения богатырей и их подвигов. Для описания всего, что связано с главным героем, используются гиперболы – намеренные преувеличения. Все, что окружает богатыря, столь же велико, исключительно и необычно, как и он сам. Бесспорно, черты этих богатырей сказочные. Поступки, ими совершаемые, обстоятельства, в которых они действуют, совсем не похожи на реальные события. Однако в их образах ярче просматриваются древние мифологические представления.       Подчеркнуто торжественный стиль изложения былины, повествующей о событиях героических, а зачастую и трагических, определил необходимость замедления действия (ретардация). Для этого используется такой прием, как повторение, причем повторяются не только отдельные слова: дивным дивно (повторения тавтологические), но и происходит нагнетание синонимов: биться-ратиться, дани-пошлины, (повторения синонимические), зачастую окончание одной строки является началом другой: А приехали они да на святую Русь, / На святую Русь да и под Киев град… Еще для языка былин характерны гиперболы, при помощи которых сказитель подчеркивает черты характера или наружности персонажей, достойные особого упоминания.        Сюжеты былин часто связаны с нарушением героем какого-либо запрета. Нарушение запрета или просто дерзость сулят героям беду. Это связано с тем, что все происходящее в песне, все, что приходится выполнять ее персонажам, предопределено. Какая-то высшая сила (Бог, судьба) решает, что должно случиться. В жизнь героев былин часто вмешиваются Святой Николай или калики перехожие (странники, бродяги) которые помогают выйти богатырям из беды, и ставят им невыполнимую задачу или выдвигают какой-то запрет. Высшая сила – единственное, с чем не могут справиться богатыри, и, если они посягают на нее, их ждет смерть.      

История собирания былин.

Значительную  трудность создает то обстоятельство, что до нас не дошло, а может  быть и вовсе не имелось, записей былин ранее начала XVII века. Самые старшие записи былин имеют всего лишь 300-летнюю давность. Принимая же во внимание неизбежную изменчивость всякого фольклорного текста в устной передаче из поколения в поколение, приходится признать, что даже наши древнейшие записи не сохранили былины в их первоначальном содержании и форме. Более поздние записи былин, сделанные учеными собирателями из уст народа в XVIII–XX веков, вполне естественно включили в себя ряд дальнейших «наслоений» и подверглись бо́льшим или меньшим изменениям со стороны длинного ряда поколений отдельных сказителей. Восстановление первоначального вида каждой былины и ее дальнейшей эволюции может быть (и то относительно) сделано лишь на основании внимательного сравнения и сопоставления всех дошедших до нас вариантов как старых, так и новых записей былин. Этим как раз и объясняется, почему ученые фольклористы так дорожат каждой старой рукописью с былинным текстом и каждой новой записью былины на один и тот же сюжет. Только пять рукописных текстов былин XVII века дошло до нас. Древнейшей записью русских эпических песен является запись исторических песен, сделанная для англичанина Ричарда Джемса, жившего в России в 1619–1620. Самым древним рукописным текстом является «Сказание о киевских богатырях, как ходили в Царьград и как побили цареградских богатырей и учинили себе честь» (в конце текста это «Сказание» названо «Богатырским словом»).     Открытие богатств русского эпоса приходится на 60 – 70-е гг. XIX века. В 1861–1867 вышли в свет «Песни, собранные П. Н. Рыбниковым» (224 номера былин), а в 1872 – «Онежские былины», записанные в 1871 А. Ф. Гильфердингом (318 номеров). Это было полным откровением для фольклористов. Оба собирателя записывали былины в Олонецкой губернии, получившей в науке название «Исландии русского эпоса». Заслуга этих собирателей заключается в их стремлении к максимальной точности записи и указании, у какого сказителя сделана запись, а также в чрезвычайно ценных наблюдениях над условиями жизни эпоса в устах северного крестьянства. Особенно велико значение сборника Гильфердинга, обратившего большое внимание на роль личности сказителей и расположившего собранный им материал былин не по сюжетам, а по сказителям. С тех пор этот метод расположения эпического материала (не только былин, но и сказок) стал обязательным требованием для научных сборников по русскому фольклору. В течение 1862—1874 выходили выпуски посмертного труда «Песни, собранные П. В. Киреевским» (всего 11 тт.). Песни эти собирались в течение десятков лет, ценность этого сборника заключается в наличии былинных записей из разных мест центральной России и Поволжья. В XIX веке делались и другие частичные записи былин, которые печатались в более мелких изданиях или журналах. Они были объединены в два сборника: Н. С. Тихонравова и В. Ф. Миллера, «Былины старой и новой записи», М., 1894 (85 номеров) и В. Ф. Миллера, «Былины новой и новейшей записи», М., 1908 (108 номеров). На самом рубеже XX века было произведено открытие разнообразия былин, на этот раз еще севернее – в Архангельской губернии. Молодые тогда ученые собиратели совершили поездки за былинами в разные края этой обширной губернии; в результате наука обогатилась обстоятельными сборниками былин: А. В. Маркова, «Беломорские былины», М., 1901 (116 номеров); А. Д. Григорьева (всего 424 номера), «Архангельские былины и исторические песни», т. I, М., 1904 и т. III, M., 1910 (том II не вышел) и Н. Е. Ончукова, «Печорские былины», П., 1904 (101 номер). Сборники эти по технике записи и принципам издания стоят на высоте современных научных требований. Делались систематические записи и в других местах – правда, не давшие такого обилия текстов (в Саратовском крае, в Сибири).

Наконец в 1926—1928, по давно задуманному плану и  под непосредственным руководством Б. и Ю. Соколовых, были предприняты экспедиции в бывшую Олонецкую губернию на Онежское озеро, Водлозеро и на Кенозеро (теперь Карельская республика и часть Вологодской губернии), как раз в те места, где некогда производились записи былин Рыбниковым и Гильфердингом. Эта экспедиция «по следам Рыбникова и Гильфердинга» дала возможность записать 370 номеров былинных текстов.       

Характеристика новгородских былин.

В русском эпосе  особняком стоит новгородский цикл былин. Основой сюжетов этих сказаний стали не ратные подвиги и политические события государственного масштаба, а случаи из жизни обитателей большого торгового города – Великого Новгорода. Причины понятны: город всегда занимал отдельное место в жизни, а, значит, и в культуре Руси. Слагали и рассказывали эти былины скоморохи, которыми особенно славился древний город. Естественно, за щедрую награду они старались угодить вкусам новгородской буржуазии, создавая яркие, увлекательные, а порой и забавные сюжеты из их жизни.            Живые реалистические краски, особенно торгового новгородского быта, дают не менее известные былины о Садке. Герои этих песен – Садко и Василий Буслаевич, как и киевские богатыри, обладают яркими и особенными чертами. В лице Садка былина рисует цельный и выразительный тип на этот раз не знатного боярина, а богача-купца, новгородского «богатого гостя». Садко вышел из небогатых людей: по одним вариантам былины он был сначала одним из добрых молодцев, «гулявших по Волге реке», по другим вариантам – бедным гусляром. Внезапное появление богатств у главного героя приписывается в былине чуду (рыбке золотой и морскому царю), но былина сохранила указания и на более реальные условия возникновения богатств: угощение «таможенных» людей и людей посадских. В былине прекрасно отображена новгородская купеческая среда, похвала купцов по поводу богатства, их споры и «заклады», формы заморской торговли Новгорода и типичная для русского средневековья связь торговли с церковью. Это объясняется тем, что новгородская летопись занесла из деятельности Садка сам факт построения в 1167 году каменной церкви в честь Бориса и Глеба в Новгороде. Основной тенденцией былин является прославление неисчерпаемых богатств торгового Новгорода («Не я, видно, купец богат новгородский – побогаче меня Новгород»).

Любимцем новгородских жителей был Васька Буслаев –  разудалый молодец, герой лихих  грабежей в новгородских колониях, любитель покуражиться и попировать. В отличие от других былинных героев, ходивших по Руси, новгородский Буслаев  славится не воинским героизмом, а удалью во внутренних поединках. Он обладает невероятной силой, которой никто не может противостоять. Однако применяет силу Василий не для борьбы с чудищами или вражьей нечистью, а для собственного развлечения.

Былина о Ваське Буслаеве является драгоценной жанровой картиной шумного торгового Новгорода,  как бы в одном фокусе собравшей наиболее характерные черты экономического, социального и бытового уклада его жизни и обостренной классовой борьбы. Почти все детали былины находят себе многочисленные аналогии в летописях и других документах новгородской жизни, главным образом XIV–XV веков, хотя историческое существование Васьки Буслаева не подтверждено. В общем же былина о Ваське Буслаеве в историческом и бытовом отношении на редкость правдива. Новгородский разбой на лодках (ушкуйничество), грабеж в колониях, производившийся дружинами знатных новгородских бояр, обостренность междоусобной борьбы в городе – все это действительно имело место в жизни Великого Новгорода.   

Новгород представлял  собой богатейший торговый центр, открытый культурным влияниям Запада и Востока. Самим своим характером он формировал культ богатства, роскоши и заморских путешествий. Появившийся в таких обстоятельствах новгородский цикл былин позволяет взглянуть не на сказочные подвиги богатырей, как в былинах киевского цикла, а на обычную жизнь древнего города. Даже стиль изложения и сюжет этих песен напоминают скорее яркие и захватывающие «сплетни», разносимые по шумному городу скоморохами и сказителями. Именно это является главной отличительной чертой новгородских былин по сравнению с киевскими.    

Поэтика, рифма, напев в былинах.

Былинная поэтика отличается буквальным или почти буквальным повторением часто значительных по своему размеру целых эпизодов. Повторяются тождественные по смыслу слова («Не знаешь, не ведаешь»), предлоги. К традиционным приемам былинного стиля относятся также так называемые постоянные эпитеты, прилагаемые к различным предметам: белый (березка, день, лебедь, свет, снег, ворота и другие), красный (солнце, золото), серый (волк, гусь, селезень), широкий (двор, степь, дорога, доля, раздолье), богатырский (голос, конь, лошадь, сила, сон, добыча). Многие из этих эпитетов дают представление об эстетических вкусах и пристрастиях русских былин. Большинство постоянных эпитетов применяется лишь к одному-двум словам (поле чистое, море синее, тугой лук и другие).           В отношении звуковой записи былин только сейчас начинают подвергаться научному анализу. Так, например, обстоит дело с рифмой в былинах. Если раньше считалось общепринятым, что былина является нерифмованным «белым» стихом, то сейчас, по новым исследованиям (Жирмунский), наоборот, конечной рифме отводится несомненная роль в метрическом строении былин. Вообще в былинах большею частью преобладают рифмы неточные и приблизительные. Неравномерные и непоследовательные композиционные ритмико-синтаксические единицы или даже просто ассонансы, привели к тому, что появился новый термин – «рифмоиды» (Жирмунский). Для былины неважно количество неударных слогов между главенствующими ударениями. В былинном стихе музыкальное ударение может быть не только ударением слова, но и ударением целой фразовой группы (добрый-мо́лодец, золота́-орда, птицей-со́колом).    Былинное стихосложение получило разработку у известного ученого Ф. Е. Корша. Ритмический склад тонического былинного стиха Корш рассматривает в связи с напевом. Напевы былин, так же как сюжеты и стиль, претерпели длинный ряд изменений и наслоений. Былина имеет несколько типов напева. Из них выделяются два напева: строгий, спокойный, даже величавый, и быстрый, веселый – скомороший. Строгие, спокойные, вместе с тем и наиболее старинные напевы былин исполняются не спеша, ровно, с редкими изменениями темпа. При напеве былины нередко сопровождаются музыкальным растяжением (долготой). «Тягучее однообразие мелодии не только не отвлекает внимания от содержания былин какими-либо музыкальными эффектами, а наоборот, оно приятно успокаивает слушателя, чрезвычайно гармонируя со спокойным, мерным изложением события отдаленных времен» (Янчук).