Критика Н.Н. Страхова, Анненкова, Герцена

 

 

 

                                           Содержание

 Введение………………………………………………………………2

 Глава  1. Критика Д.И. Писарева……………..……………………..4

             1.1. Характеристика Евгения Базарова……………………...4                                                       

             1.2.Базаров и другие герои произведений…………………..7

             1.3.Отношение Базарова к окружающим…………………...7

Глава   2. Критика М.А. Антоновича…………………………….......16

 Глава 3. Критика Н.Н. Страхова, Анненкова, Герцена, …………...19

 Заключение……………………………………………………………22

 Литература………………………………………………………….....24

   

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                    

                                                  

                                                       

 

                                                             

                                              Введение

   Роман   «Отцы и дети» вызвали целую бурю  в мире литературной критики. После выхода романа появилось огромное число совершенно противоположных по своему заряду критических откликов и статей, что конечно свидетельствовало о простодушии и невинности русской читающей публики. Критика отнеслась к художественному произведению как к публицистической статье, к политическому памфлету, не желая реконструировать точку зрения автора. С выходом романа начинается оживленное обсуждение его в печати, которое сразу же приобрело острый характер. Почти все русские газеты и журналы откликнулись на появление романа. Произведение  порождало разногласия, как между идейными противниками, так и в среде единомышленников. Этот роман дает нам все то, чем мы привыкли наслаждаться  в работах Тургенева. Художественная отделка безукоризненно хороша; характеры и положения, сцены и картины нарисованы так наглядно и в то же время так мягко, что самый отчаянный отрицатель искусства почувствует при чтении романа какое- то непонятное наслаждение, которого не объяснишь ни занимательностью рассказываемых событий, ни поразительною верностью основной идеи. В романе нет ни завязки, ни развязки, ни строго обдуманного плана; есть типы и характеры, есть сцены и картины, и, главное, сквозь ткань рассказа сквозит личное, глубокое отношение автора к выведенным явлениям жизни. В основном все критики обсуждали главного героя романа – Евгения Васильевича Базарова. Базаров – сын бедного, уездного лекаря. Отец Базарова говорит о своем сыне, что он у них отроду лишней копейки  не взял. Базаров учился в университете. Он вышел из этой школы труда человеком сильным и суровым. Евгений Васильевич – представитель нашего молодого поколения; в его личности сгруппированы те свойства, которые мелкими долями рассыпаны в массах; и образ этого человека ярко и отчетливо вырисовывается перед воображением читателя. Базаров, человек сильный по уму и по характеру, составляет центр всего романа.

Спор критиков о Базарове шел в таких газетах и демократических  журналах, как « Современник», «Русское слово», «Век» и многих других. Его  обсуждают такие критики: Антонович, Герцен, Ключевский, Страхов, Писарев  и многие другие. У всех свои убеждения, идеалы этого образа, недовольство. Они активно между собой ведут спор, разногласия. Кто-то     отрицательно воспринял роман и главного героя, а кто – то наоборот, положительно.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                     Глава  1. Критика Д.И. Писарева 

                      1.1. Характеристика Евгения Базарова                   

       В журнале «Русское слово» в 1862 году появляется статья Д.И Писарева «Базаров».  Критик отмечает некоторую предвзятость автора по отношению к Базарову, говорит, что в ряде случаев Тургенев «не благоволит к своему герою», что он испытывает «невольную антипатию к этому направлению мысли». Критик открыто симпатизирует Базарову, его сильному, честному и суровому характеру. Он считал, что Тургенев понял этот новый для России человеческий тип «так верно, как не поймет ни один из наших молодых реалистов». Но в то же время Писарев создает свой новый образ Евгения Базарова, по- новому группируя те характерные черты, которые он находит в герое тургеневского романа, выделяя то, что представляется для него особенно существенным.  Писарев расценивает Базарова как «героя своего времени», признает его типическим и выдающимся представителем молодого поколения 1860-х годов. В его трактовке Евгений Васильевич  является убежденным демократом, не способным на компромиссы с господствующим злом. Писарев особенно подчеркивает в Базарове его борьбу за полное «самоосвобождение», против отживших «авторитетов», его враждебность  всяческой схоластике, идеализму, его «разумный эгоизм», основывающийся на уважении к естественным требованиям живого организма. Критик стремится обратить внимание читателя на революционные черты этого типа, показать, что Базарова ждут настоящие «дела», в котором он безоговорочно примет участие. Он задает такой вопрос в своей статье: « А что же удерживает Базарова от подлых поступков и что побуждает его делать что- нибудь путное? Этот вопрос поведет за собою следующее сомнение: уж не притворяется ли он перед самим собою и перед другими? Не рисуется ли он? Может быть, он в глубине души признает многое из того, что отрицает на словах, и, может быть, именно это признаваемое, это затаившееся спасает его от нравственного падения и от нравственного ничтожества». Критик отмечает, что можно негодовать, сколько душе угодно Базарову, но признавать их искренность – решительно необходимо. Эти люди могут быть честными и бесчестными, гражданскими деятелями и отъявленными мошенниками, смотря по обстоятельствам и по личным вкусам. Ничто, кроме личного вкуса, не мешает им убивать и грабить, и ничто, кроме личного вкуса, не побуждает людей подобного закала делать открытия в области наук и общественной жизни. Базаров не украдет платка по тому же самому, почему он не съест кусок тухлой говядины. Но если бы он умирал с голоду, то он, вероятно, сделал бы и то и другое. Когда он бывает болен, он принимает лекарство, хотя не чувствует никакого непосредственного влечения к касторовому маслу или к асафетиде.

У Базарова  расчет большею  частью оказывается несостоятельным; они  хитрят, подличают, воруют, запутываются и, в конце концов, остаются в дураках. Люди очень умные поступают иначе; они понимают, что быть честным очень выгодно и что всякое преступление, начиная от простой лжи и кончая смертоубийством, - опасно и, следовательно, неудобно. Поэтому очень умные люди могут быть честными по расчету и действовать начистоту там, где люди ограниченные будут вилять и метать петли. Базаров, работая неутомимо, повиновался непосредственному влечению, вкусу и, кроме того, поступал по самому верному расчету. Если бы он искал протекции, кланялся, подличал, то он поступал бы нерасчетливо. Карьеры, пробитые собственною головой, всегда прочнее и шире карьер, проложенных низкими поклонами или заступничеством важного дядюшки. Благодаря двум последним средствам можно попасть в губернские или в столичные тузы, но по милости этих средств, с тех пор как мир стоит, не удавалось сделать ни Вашингтоном, ни Гарибальди, ни Коперником, ни Генрихом Гейне. Даже Герострат – и тот пробил Коперником, ни Генрихом ни Коперником, ни Генрихом Гейне.  Даже Герострат – и тот пробил себе карьеру собственными силами и попал в историю не по протекции. Что же касается до Базарова, то он не метит в губернские тузы: если воображение иногда рисует ему будущность, то эта будущность как-то неопределенно широка; работает он без цели, для добывания насущного хлеба или из любви к процессу работы, а между тем он смутно чувствует по количеству собственных сил, что работа его не останется бесследною и к чему-нибудь приведет. Евгений Базаров чрезвычайно самолюбив, но самолюбие его незаметно именно вследствие своей громадности. Его не занимают те мелочи, из которых складываются обыденные людские отношения. Дядя Кирсанова, близко подходящий к Базарову по складу ума и характера,   называет его самолюбие «сатанинской гордостью».

  Евгений Васильевич Базаров везде и во всем поступает так, как ему хочется или как ему кажется выгодным и удобным. Им управляет только личная прихоть и расчеты. Ни над собой, ни вне себя, ни внутри себя он не признает никакого регулятора, никакого нравственного закона, принципа. Впереди – никакой цели; в уме – никакого высокого помысла, и при всем этом – силы огромные. Читатели говорят: «Да ведь это безнравственный человек! Злодей, урод!»¹ Писарев в ответ им пишет в своей статье: «Ну, хорошо, злодей, урод; браните больше, преследуйте его сатирой и эпиграммой, негодующим лиризмом и возмущенным общественным мнением, кострами инквизиции и топорами палачей, - и вы не убьете, не вытравите этого урода, не посадите его в спирт на удивление почтенной публике. Если базаровщина – болезнь, то она болезнь нашего времени, и ее приходится выстрадать, несмотря на какие паллиативы и ампутации. Относитесь к базаровщине как угодно – это ваше дело; а остановить – не остановите; это та же холера».²

 

 

 

 

                              1.2. Базаров и другие герои произведений

     Писарев  пытается показать Базарова по  отношению к другим героям. Это  Онегин, Печорин, Рудин, Бельтов  и другие персонажи. Условия,  где  формировались Онегин  и Печорин и от которых они заскучали, - среда, которая приелась и тому, и другому. Разница между ними заключалась в темпераменте. Онегин холоднее Печорина, поэтому Печорин дурит больше Онегина, кидается за впечатлениями в Кавказ, ищет их в любви Бэлы, между тем как Онегин вяло и лениво носит с собой по свету свое красивое разочарование. Немножко Онегиным, немножко Печориным бывал и до сих пор бывает у нас всякий мало-мальски умный человек. Рядом с этими скучающими трутнями являлись и до сих пор являются толпами люди грустящие и тоскующие от неудовлетворенного стремления приносить пользу. Пострадать таким людям иногда приходится, но сделать дело никогда не удается.  Такие как Рудины и Бельтовы не дослужились до  начальника отделения. Некоторые успокаивались и находили себе удовлетворение в педагогической деятельности; делаясь учителями и педагогами. Рудиных в наше время очень много. Рудины выдвинули новое поколение. Они рванулись вперед, литература оживилась, университетское преподавание стало свежее.

У Базарова есть все то, что есть у Печорина – воля без знания; у Рудина – знание без воли. И знание и воля, мысль и дело сливаются в одно твердое целое.

                             1.3. Отношение Базарова к окружающим

     Писарев  писал: «Болезнь века раньше  всего пристает к людям, стоящим по своим умственным силам выше общего уровня. Базаров, одержимый этой болезнью, отличается замечательным умом и вследствие этого производит сильное впечатление на сталкивающихся с ним людей». Он считает, что под определение настоящего человека подходит именно сам Базаров; он постоянно сразу овладевает вниманием окружающих людей; одних он запугивает и отталкивает; других подчиняет, не столько доводами, сколько непосредственною силою, простотою и цельностью своих понятий. Как человек замечательно умный, он не встречал себе равного. Базаров говорил: «Когда я встречу человека, который не спасовал бы предо мною, тогда я изменю свое мнение о самом себе».

    Критик утверждает, что  Базаров смотрит на людей сверху  вниз и даже редко дает себе  труд скрывать свои полупрезрительные, полупокровительственные отношения к тем людям, которые его ненавидят, и к тем, которые его слушаются. Он никого не любит; не разрывая существующих связей и отношений, он в тоже время не сделает ни шагу для того, чтобы снова завязать или поддержать эти отношения, не смягчит ни одной ноты в своем суровом голосе, не пожертвует ни одною резкою шуткой, ни одним красным соловцом. Поступает он таким принципом не во имя принципа, не для того, чтобы в каждую данную минуту быть вполне откровенным, а потому, что считает совершенно излишним стеснять свою особу в чем бы то ни было, по тому же самому побуждению, по которому американцы задирают ноги на спинки кресел и заплевываются табачным соком паркетные полы пышных гостиниц. Писарев говорит, что Евгений ни в ком не нуждается, никого не боится, никого не любит и, вследствие этого, никого не щадит. Как Диоген, он готов жить чуть не в бочке и за это предоставляет себе право говорить людям в глаза резкие истины по той причине, что ему нравится. Критик разделил цинизм Базарова на 2 стороны: внутренняя и внешняя: цинизм мыслей и чувств и цинизм манер и причине, причине, что ему нравится. Критик разделил цинизм Базарова на 2 стороны внутренняя и внешняя: цинизм мыслей и чувств и цинизм манер и выражений. Первая сторона зависит от склада ума и от общего миросозерцания; второй обусловливается чисто внешними условиями развития, свойствами того общества, в котором жил рассматриваемый субъект. Насмешливые отношения Базарова к мягкосердечному Кирсанову вытекают из основных свойств общего базаровского типа. Грубые столкновения его с Кирсановым  и с его дядею составляют его личную принадлежность. Писарев считает,  что он не только эмпирик, он еще и неотесанный бурш, не знающий другой жизни, кроме бездомной, трудовой, подчас дико-разгульной жизни бедного студента. В числе почитателей Базарова найдутся, наверное, такие люди, которые будут восхищаться его грубыми манерами, следами бурсацкой жизни, будут подражать этим манерам, составляющим во всяком случае недостаток, а не достоинство, будут даже, может быть, утрировать его угловатость, мешковатость и резкость. В числе ненавистников Евгения Базарова найдутся, наверное, такие люди, которые обратят особое внимание на эти неказистые особенности его личности и поставят их в укор общему типу. Те и другие ошибутся и обнаружат только глубокое непонимание настоящего дела. И те и другим можно будет напомнить стих Пушкина:

                                  Быть можно дельным человеком, 

                                  И думать о красе ногтей.

В своей статье «Базаров»  он пишет: «Можно быть крайним материалистом, полнейшим эмпириком, и в то же время заботиться о своем туалете, обращаться утонченно-вежливо со своими знакомыми, быть любезным собеседником и совершенным джентльменом. Это я говорю для тех читателей, которые, придавая важное значение утонченным манерам, с отвращением посмотрят на Базарова, как на человека плохо воспитанного и с отвращением посмотрят на Базарова. Он действительно плохо воспитанный и дурного тона, но это нисколько не относится к сущности типа и не говорит   ни против него, ни в пользу его». Тургеневу пришло в голову выбрать представителем базаровского типа человека неотесанного; он так и сделал и, конечно, рисуя своего героя, не утаил и не закрасил его угловатостей; выбор Тургенева можно объяснить двумя различными причинами: во-первых, личность человека, беспощадно и с полным убеждением отрицающего все, что другие признают высоким и прекрасным, всего чаще вырабатывается при серой обстановке трудовой жизни; от сурового труда грубеют руки, грубеют манеры, грубеют чувства; человек крепнет и прогоняет юношескую мечтательность, избавляется от слезливой чувствительности; за работою мечтать нельзя, потому что внимание сосредоточено на занимающем деле; а после работы нужен отдых, необходимо действительное удовлетворение физическим потребностям, и мечта нейдет на ум. На мечту человек привык смотреть как на блажь, свойственную праздности и барской изнеженности.

Для него, трудового человека, существует только одна, вечно повторяющаяся забота: сегодня надо думать о том, чтобы не голодать завтра. Это простая, грозная в своей простоте забота заслоняет от него остальные, второстепенные тревоги, дрязги и заботы жизни; в сравнении с этою заботою ему кажутся мелкими, ничтожными, искусственно созданными разные неразрешенные вопросы. 

       Таким образом,  пролетарий-труженник самым процессом  своей жизни, независимо от  процесса размышления, доходит  до практического реализма; он  за недосугом отмучается мечтать,  гоняться за идеалом. Развивая в труженике энергию, труд приучает его сближать дело с мыслью, акт воли с актом ума. Человек, привыкший надеяться на себя и на свои собственные силы, привыкший осуществлять то, что задумано было вчера, начинает смотреть с более или менее явным пренебрежением на тех людей, которые, мечтая о любви, о полезной деятельности,  о счастии всего человеческого рода, не умеют шевельнуть пальцем, чтобы хоть сколько-нибудь  улучшить свое собственное, в высшей степени неудобное положение. Словом, человек