Поэтичный мир Анны Ахматовой

По мне, в стихах все быть должно некстати, 

Не так, как у людей. 

Когда б вы знали, из какого сора  

Растут  стихи, не ведая стыда,  

Как желтый одуванчик у забора, 

Как лопухи и лебеда. 

Сердитый  окрик, дегтя запах свежий, 

Таинственная  плесень на стене...  

И стих уже звучит, задорен, нежен,  

На радость  вам и мне[1, c.38]. 

1940 

Но очень  скоро рамки акмеистической поэзии оказались для нее тесными. Поэзия Ахматовой развивалась в русле  русской классической поэзии и прозы. Идеалом поэта, перед кем она  преклонялась, был А.С. Пушкин с его  классической ясностью, выразительностью, благородством. Чувство благоговения Ахматовой перед чудом пушкинской поэзии выражено в стихотворении  «Смуглый отрок бродил по аллеям...» (1911) из цикла «В Царском Селе» (сборник  «Вечер»). Причастной к чуду Пушкина  ощущает себя Ахматова, детство и  юность которой прошли в Царском  Селе: 

Смуглый отрок бродил по аллеям, 

У озерных  грустил берегов, 

И столетие мы лелеем 

Еле слышный  шелест шагов. 

Иглы  сосен густо и колко  

Устилают  низкие пни... 

Здесь лежала его треуголка  

И растрепанный том Парни[1, c.42]. 

1911 Царское  Село 

Прямых  перекличек с пушкинскими стихами  в поэзии Ахматовой почти не встретишь, воздействие Пушкина сказывалось  на ином уровне - в философии жизни, в стремлении идти наперекор судьбе, в верности поэта одной лишь поэзии, а не силе власти или толпы. Ахматовой, как и Пушкину, свойственно ощущение драматичности бытия и в то же время стремление укрепить человека и сострадать ему. 

Ахматовой, как и Пушкину, свойственно мудрое приятие жизни и смерти. Стихотворение  «Приморский сонет» (1958) перекликается  с пушкинским стихотворением «Вновь я посетил...» (1835). «Приморский сонет», как и стихотворение Пушкина, также написан незадолго до смерти: 

Здесь все меня переживет,  

Все, даже ветхие скворешни  

И этот воздух, воздух вешний,  

Морской свершивший перелет. 

И голос  вечности зовет  

С неодолимостью  нездешней.  

И над  цветущею черешней  

Сиянье  легкий месяц льет. 

И кажется  такой нетрудной, 

Белея в чаще изумрудной,  

Дорога  не скажу куда... 

Там средь  стволов еще светлее,  

И все  похоже на аллею 

У царскосельского пруда[2, c.94]. 

«Голос  вечности» в стихотворении - отнюдь не аллегория: настает для человека время, когда он слышит его все  отчетливее. И окружающий мир, оставаясь  реальным, неизбежно становится призрачным, как дорога, что ведет «не скажу  куда». Мысль о неизбежности расставания  со всем, что так дорого сердцу, вызывает скорбь, но чувство это становится светлым. Осознание того, что «здесь все меня переживет», порождает не озлобление, а напротив - состояние  умиротворенности. Это стихотворение  о стоящей у порога смерти. Но и о торжестве жизни, о дороге жизни, которая уходит в вечность. 

Для Ахматовой  характерно религиозное мировосприятие. По-христиански она воспринимает свой поэтический дар - это для  нее величайшая Божья милость  и величайшее Божье испытание, крестный путь поэта (как и для Б. Пастернака и О. Мандельштама). Через испытания, выпавшие на долю Ахматовой, она прошла мужественно и гордо. Поэт, как  и Сын Человеческий, страдает за все человечество; лишь совершив крестный путь, поэт обретает голос и моральное  право говорить с современниками и с теми, кто будет жить после  него: 

Помолись  о нищей, о потерянной, 

О моей живой душе, 

Ты в  своих путях всегда уверенный,  

Свет узревший в шалаше. 

И тебе, печально-благодарная,  

Я за это  расскажу потом,  

Как меня томила ночь угарная,  

Как дышало утро льдом. 

В этой жизни я немного видела,  

Только  пела и ждала.  

Знаю: брата  я не ненавидела  

И сестры не предала. 

Отчего  же Бог меня наказывал 

Каждый  день и каждый час?  

Или это  ангел мне указывал  

Свет, невидимый  для нас?[5, c.125] 

1912 

Как Пушкин, Державин, Шекспир, Ахматова не могла  не думать о сути поэзии, судьбе поэтического слова. Поэзия Ахматовой никогда  не была утилитарной, агитационной. Поэтическое  слово - «царственное слово» - обладает, по Ахматовой, большей властью над  умами и сердцами людей, чем золото и власть: 

Кого  когда-то называли люди 

Царем в насмешку,  

Богом в самом деле,  

Кто был  убит - и чье орудье пытки  

Согрето теплотой моей груди... 

Вкусили смерть свидетели Христовы, 

И сплетницы-старухи, и солдаты, 

И прокуратор Рима - все прошли 

Там, где  когда-то возвышалась арка, 

Где море билось, где чернел утес, - 

Их выпили в вине, вдохнули с пылью жаркой 

И с  запахом священных роз. 

Ржавеет золото, и истлевает сталь,  

Крошится  мрамор - к смерти все готово. 

Всего прочнее на земле печаль  

И долговечней - царственное слово[3, c.210]. 

1945 

Для самой  Ахматовой поэзия, сознание причастности к миру вечных ценностей было спасительным в тяжелые годы унижений и гонений. Л. Чуковская писала: «Сознание, что и в нищете, и в бедствиях, и в горе, она - поэзия, она - величие, она, а не власть, унижающая ее, это сознание давало ей силы переносить нищету, унижение, горе»[14, c.19]. 

Многие  ахматовские стихотворения - это обращение к трагическим судьбам России. Началом тяжких испытаний для России стала в поэзии Ахматовой Первая мировая война. Поэтический голос Ахматовой становится голосом народной скорби и одновременно надежды. В 1915 году поэтесса пишет «Молитву»: 

Дай мне  горькие годы недуга, 

Задыханья, бессонницу, жар,  

Отыми и ребенка, и друга,  

И таинственный песенный дар -  

Так молюсь за Твоей литургией 

После стольких томительных дней, 

Чтобы туча над темной Россией  

Стала облаком в славе лучей[2, c.73]. 

Революция 1917 года была воспринята Ахматовой  как катастрофа. Новая эпоха, пришедшая  после революции, ощущалась Ахматовой  как трагическое время потерь и разрушений. Но революция для  Ахматовой - это и возмездие, расплата за прошлую греховную жизнь. И  пусть сама лирическая героиня не творила зла, но она чувствует  свою причастность к общей вине, а потому готова разделить судьбу своей родины и своего народа, отказывается от эмиграции. Например, стихотворение  «Мне голос был...» (1917): 

Мне голос  был. Он звал утешно,  

Он говорил: «Иди сюда,  

Оставь  свой край глухой и грешный, 

Оставь  Россию навсегда. 

Я кровь  от рук твоих отмою, 

Из сердца выну черный стыд, 

Я новым  именем покрою  

Боль  поражений и обид». 

Но равнодушно и спокойно 

Руками  я замкнула слух,  

Чтоб  этой речью недостойной  

Не осквернился  скорбный дух[1, c.93]. 

1917 

«Мне  голос был», - сказано так, словно речь идет о божественном откровении. Но это, очевидно, и внутренний голос, отражающий борьбу героини с собой, и воображаемый голос друга, покинувшего  родину. Ответ звучит осознанный и  четкий: «Но равнодушно и спокойно...»  «Спокойно» здесь означает лишь видимость  равнодушия и спокойствия, на самом  деле оно является признаком необыкновенного  самообладания одинокой, но мужественной женщины. 

Заключительным  аккордом темы родины у Ахматовой  звучит стихотворение «Родная земля» (1961): 

И в  мире нет людей бесслезней, 

Надменнее и проще нас. 

1922 

В заветных ладанках не носим на груди,  

О ней  стихи навзрыд не сочиняем,  

Наш горький  сон она не бередит, 

Не кажется  обетованным раем.  

Не делаем ее в душе своей 

Предметом купли и продажи,  

Хворая, бедствуя, немотствуя на ней,  

О ней  не вспоминаем даже.  

Да, для  нас это грязь на калошах,  

Да, для  нас это хруст на зубах.  

И мы мелем, и месим, и крошим  

Тот ни в чем не замешанный прах. 

Но ложимся  в нее и становимся ею,  

Оттого  и зовем так свободно - своею[1. c.19]. 

1961 

Эпиграфом выбраны строки из собственного стихотворения 1922 года. Стихотворение светлое по тону, несмотря на предчувствие близкой  смерти. Фактически Ахматова подчеркивает верность и незыблемость своей человеческой и творческой позиции. Слово «земля»  многозначно и многозначительно. Это и грунт («грязь на калошах»), и родина, и ее символ, и тема творчества, и первоматерия, с которой тело человека соединяется после смерти. Сталкивание различных значений слова наряду с использованием самых разных лексико-семантических пластов («калоши», «хворая»; «обетованный», «немотствуя») создает впечатление исключительной широты, свободы. 

В лирике Ахматовой появляется мотив осиротевшей  матери, который достигает вершины  в «Реквиеме» как христианский мотив  вечной материнской участи - из эпохи  в эпоху отдавать сыновей в  жертву миру: 

Магдалина билась и рыдала,  

Ученик  любимый каменел,  

А туда, где молча Мать стояла,  

Так никто  взглянуть и не посмел [2., c.05]. 

И здесь  вновь личное у Ахматовой соединяется с общенациональной трагедией и вечным, общечеловеческим. В этом заключается своеобразие поэзии Ахматовой: боль своей эпохи она ощущала как свою собственную боль. Ахматова стала голосом своего времени, она и не была приближена к власти, но и не клеймила свою страну. Она мудро, просто и скорбно разделила ее судьбу. Памятником страшной эпохе стал «Реквием». 

3. ЗНАЧЕНИЕ  ТВОРЧЕСТВ А.А. АХМАТОВОЙ 

Начало  ХХ века ознаменовалось появлением в  русской литературе двух женских  имён, рядом с которыми кажется  неуместным слово “поэтесса”, ибо  Анна Ахматова и Марина Цветаева - Поэты  в высшем смысле этого слова. Именно они доказали, что “женская поэзия”- это не только “стишки в альбом”, но и пророческое, великое слово, способное вместить в себя весь мир. Именно в поэзии Ахматовой женщина стала выше, чище, мудрее. Её стихи научили женщин быть достойными любви, равными в любви, быть щедрыми и жертвенными. Они учат мужчин выслушивать не “влюблённый лепет”, а слова столь же жаркие, сколь и гордые.