Современные постановки пьесы А.П. Чехова «Вишневый сад» в России и за рубежом

Серьезными импульсами для дальнейшего развития дискуссии о современном сценическом прочтении пьес Чехова в немецком театре стали новые постановки «Вишневого сада» (П. Цадека, 1968; Р. Нельте, 1970; Г. Литцау, 1970; О. Крейчи, 1976), выполненные в русле современного направления - «театра режиссера»15.

При индивидуальном подборе художественно-эстетических средств выражения эти режиссеры стремились отделить чеховскую пьесу от ее «образа», созданного Станиславским. Вторая определяющая тенденция выражалась в поиске в «Вишневом саде» некоего универсального содержания, в «глобализации конфликта». Интерпретаторское видение пьесы сопровождалось также довольно резким вмешательством в оригинал, переакцентировкой авторского текста, что во многом отражало субъективный взгляд на Чехова. Тем не менее, эти постановки освобождали чеховский «Вишневый сад» от узких рамок его привычного соотнесения с позитивистскими натуралистическими веяниями конца XIX века, открывая пространство для современного прочтения.

Начало 1980-х гг. для немецкого театра было ознаменовано событием мирового масштаба - парижской премьерой «Вишневого сада» в постановке П. Брука (1981). Этот ценный постановочный опыт активно анализировался немецкими режиссерами и театральными критиками. Особое внимание при этом они уделяли амбивалентной сущности персонажей, а также причудливому психологическому рисунку чеховских образов, так мастерски воспроизведенному П. Бруком на сцене. Работа режиссера внесла существенные коррективы в репутацию легкомысленной женщины, закрепившейся за Раневской на немецкой сцене. В постановке Брука легкомыслие героини уравновешивалось порывами искреннего глубокого чувства, ее беспечная радость чередовалась с отчаянием, смех со слезами, эгоизм с добротой. Все это раскрывало характер Раневской с новой стороны, давая значительный импульс для его переосмысления в немецком театре.

Свидетельством продолжающегося поиска «ключа» к чеховской поэтике является широкий идейно-стилевой диапазон современных постановок «Вишневого сада» в Германии. И сегодня пьеса предоставляет режиссерам огромное пространство для самых разнообразных интерпретаций и оценок, но одновременно требует от них особенно внимательного прочтения и чуткости.

В последнее десятилетие предметом пристального внимания стала сложная жанровая природа итогового чеховского произведения. Наглядным примером того, как расстановка новых акцентов может изменить общее звучание пьесы, служат две постановки «Вишневого сада» одного из крупнейших немецких режиссеров - П. Штайна, в основе которых лежат разные жанровые доминанты. Первый «Вишневый сад» (Берлин, 1989) был проникнут искренним сочувствием к Раневкой и Гаеву - хозяевам имения, чья эпоха, олицетворением которой был вишневый сад, прошла. В безоговорочности симпатий режиссера позволяла усомниться только легкая ирония в трактовке образов этих героев, которые, даже переживая катастрофу, не забывали об изяществе манер.

Результат размышлений режиссера над жанровой спецификой пьесы выразился во второй постановке «Вишневого сада» (1995), в которой обилие комедийно-фарсовых сцен иногда ставило под сомнение драматическое начало произведения.

Итак, все сказанное позволяет сделать вывод, что из наиболее значительных пьес Чехова чаще всего театры Германии ставили «Чайку» (18 раз до 1958 года), 15 раз — «Вишневый сад», причем 12 раз из них после 1945 года. Это свидетельствует о том, что в настоящее время «Вишневый сад» является самой любимой чеховской пьесой.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Все сказанное позволяет считать, что особенности драматургии Чехова создавались в зависимости от особого содержания открытого им драматического конфликта как принадлежности его эпохи, состояния общественной  жизни.

 «Вишневый сад» - не только итог и вершина чеховской драматургии. В этой комедии автор обобщает все свои художественные достижения, здесь ощутимо воздействие его прозы, характерное соединение лирики, комедии, сатиры и трагедии. За комедией ощутима трагедия. Чехов прощается со всей старой уходящей Россией, понимая невозможность дальнейшего ее существования.

Но не зря критики определили принципиально новое звучание пьесы «Вишневый сад» как «социальный оптимизм». Приближение, ожидание новой жизни было знамением эпохи. И Чехов остро почувствовал это.

 «Вишневый сад» явился глубоким, талантливым и мудрым откликом А.П.Чехова–художника  на нарастающие революционные события, которые должны были, по его мнению, принести долгожданное обновление жизни и дать возможность освобожденному человеку целиком посвятить  себя разумной творческой деятельности, подчиненной прекрасной идее превращения всей России в «новый цветущий сад».

Пьеса Чехова ставились на сценах Москвы, Петербурга и провинции, в том числе возникает огромное количество ее трактовок за рубежом. За исполнение ролей в них брались талантливейшие русские актеры.

Постановка пьес Чехова на сцене МХАТа всякий раз являлась событием большого общественного значения. Протестуя против буржуазной действительности, Чехов одновременно предчувствовал надвигающуюся бурю, будил стремление к лучшему будущему, к прекрасной жизни, когда люди будут свободны и счастливы. Эта тоска но лучшей жизни и вера в то, что она непременно наступит, были проникновенно переданы в спектаклях Художественного театра.

Единство идеологических основ творчества Чехова и МХАТа находило свое отражение и в смелом новаторстве театра в области сценического искусства. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко объединяло с Чеховым сознание необходимости глубоких сценических реформ, направленных против пошлости, рутины и казенщины, процветавших в буржуазном театре тех лет. Борясь против ремесленничества, штампов, наигрыша и утрировки в актерском исполнении, стараясь максимально приблизить правду искусства к жизненной правде, МХАТ видел в Чехове верного союзника.

На сцене Московского Художественного театра «Вишневый сад», а затем и все остальные пьесы Чехова впервые предстали перед зрителем, как новая страница в истории русского и мирового театрального искусства.

 Обращение молодого театра к творчеству Чехова было не случайным. Московский Художественный театр, созданный в годы революционного подъема, перед первой русской революцией, выступил выразителем мыслей и настроений передовой демократической интеллигенции, той самой интеллигенции, властителями дум которой были Чехов и Горький. Творчество Чехова, проникнутое протестом против самодержавно-бюрократического строя, ненавистью к пошлости серых российских будней, к порабощению и унижению человеческой личности, было глубоко родственно коллективу Московского Художественного театра. Недаром на его сцене одна за другой идут все пьесы Чехова, а «Три сестры» и «Вишневый сад» он пишет специально для Художественного театра.

Драматургия Чехова помогла оформиться и определиться искусству Художественного театра. Каждая новая постановка пьес Чехова была ступенью к достижению художественной правды, которую театр поставил в основу своего искусства.

 

 В этих поисках самое главное, что отличало Художественный театр, — это исключительно тонкое психологическое исполнение, основанное на вскрытии внутреннего «подтекста» каждой, даже самой маленькой роли.

          Эмоциональная насыщенность актерского исполнения, проникновение в сущность характера образа, речь актера, лишенная всякого оттенка неестественности и напыщенности, декламационности, костюм, гримы, манера держаться на сцене - все это было заново выработано Художественным театром в результате освоения замечательных традиций русского реалистического театра. Артисты Художественного театра жили на сцене в полном, исчерпывающем смысле этого слова, показывая филигранное мастерство в передаче самых тонких душевных движений. Самые глубокие, сильные чувства человека, в жизни обычно остающиеся скрытыми, в МХТ выявлялись тонким, но четким рисунком, делались понятными и близкими зрителю, вызывали в нем горячий, искренний отклик. Артисты Художественного театра в своей игре воплотили требования Чехова, который, добиваясь предельной правдивости актерского исполнения, писал: «Страдания выражать надо так, как они выражаются в жизни, т. е. не ногами и не руками, а тоном, взглядом; не жестикуляцией, а грацией». Только Художественному театру удалось достигнуть того, чтобы на сцене все было бы «так же сложно и так же вместе с тем просто, как и в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье и разбиваются их жизни».

Заботясь о том, чтобы возможно глубже выразить идею чеховских пьес, режиссура Художественного театра создавала такую сценическую атмосферу спектакля, которая сразу же сообщала зрителю необычайно верное ощущение правды всего происходящего на сцене. Это не был навязчивый иллюзионизм, натуралистическое копирование маловажных деталей быта: сценическая атмосфера, которая достигалась в чеховских спектаклях Художественного театра, была реалистическим воспроизведением жизни, описанной в пьесе.

Заслуга нового, наиболее полного и интересного прочтения Чехова в советский период принадлежит также Художественному театру. Основываясь на знании жизни Советской страны, обогащенный опытом работы над драматургией Горького и советских писателей, театр вернулся к творчеству своего любимого драматурга.

Так в различных уголках нашей Родины, а так же в Германии, Великобритании, Ирландии, по-новому и с новой силой звучат поэзия и романтика Чехова, его страстное осуждение всего косного, мелкого, мещанского и его великая вера в жизнь, в человека, который ее творит.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:

 

1. Абдуллаева, З. Жизнь жанра в пьесах Чехова // Вопр. лит. – 1987. – № 4. – С. 155–174.
2. Афанасьев, Э.  «Вишневый сад» А. П. Чехова: ироническая комедия // Литература в школе. –2011. – февр. (N 2). – С. 13-19.
3. Афанасьев, Э.  Человек без литературного грима: Заметки о герое чеховских пьес // Современная драматургия. – 2007. – дек. (N 4). – С. 182-185.
4. Бердников, Г. П. Чехов-драматург : традиции и новаторство в драматургии А. П. Чехова / Г. П. Бердников. – 3-е изд., дораб. и доп. – М. : Искусство, 1981. – 356 с.
5. Брызгалова Е.Н. Одноактная драматургия сатириконцев и традиции А.П. Чехова // Вестник Тверского государственного университета. 2007. № 28.
6. Головачева, А. Г.  «Что за звук в полумраке вечернем? Бог весть...»: Образ-символ в пьесе А. П. Чехова «Вишневого сада» : [анализ произведения] // Уроки литературы. – 2013. – окт. (N 10). – С. 1-5.
7. Горячева, М. С. Драмы Чехова: психология и пространство // Чеховские чтения в Ялте: взгляд из 1980-х. – М., 1990. – С. 126–136.
8. Грачева, И.  Пьеса А. П. Чехова «Вишневый сад» и русская живопись // Литература в школе. – 2011. – февр. (N 2). – С. 26-39.
9. Грачева, И.  Символика имен в рассказе А. П. Чехова «Невеста» и в пьесе «Вишневый сад» // Литература в школе. – 2004. – июль (N 7). – С. 18-20.
10. Грачева, И.  Человек и природа в пьесе А. П. Чехова «Вишневый сад» // Литература в школе. – 2013. – окт. (N 10). – С. 18-21.
11. Зингерман, Б. И. Театр Чехова и его мировое значение / Б. И. Зингерман. – 2-е изд., доп. – М. : РИК Русанова, 2001. – 430 с.
12. Зубкова, С. В. Драматический характер в одноактной комедии А. П. Чехова / С. В. Зубкова. – Киев : Лыбедь, 1990. – 105 с. – Библиогр.: с. 103–105.
13. Ивлева, Т. Г. «Точка зрения» в драматургии А. П. Чехова // Проблемы и методы исследования ли-тературного текста. – Тверь, 1997. – С. 53–59.
14. Карасев, Л.  Пьесы Чехова : [анализ пьес «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишневый сад»] // Вопросы философии. – 2008. – сент. (N 9). – С. 72-91.
15. Карасев, Л. В. Пьесы Чехова // Вопр. философии. – 1998. – № 9. – С. 72–91.
16. Киреев, Р.  Чехов. Посещение бога : [последние годы жизни А. П. Чехова] // Наука и религия. – 2005. – окт. (N 10). – С. 20-25; нояб. (N 11). – С. 39-44.
17. Королькова, Г. Л. С чего начинается Чехов-драматург? // Русский язык и литература : теория и практика обучения. – Чебоксары, 2003. – С. 19–26.
18. Кройчик, Л. Е. Неуловимый Чехов : этюды о творчестве писателя / Л. Е. Кройчик. – Воронеж : ВГУ, 2007. – 246 с.
19. Ларионова, М. Ч. Драматургия А. П. Чехова и народный театр // Изв. Юж. федер. ун-та. Филол. науки. – 2009. – № 4. – С. 16–23.
20. Путченков, Д. Введение в поэтику чеховского диалога: пьеса «Иванов» // Мир искусств : альманах. – СПб., 2001. – Вып. 4. – С. 633–650.
21. Сендерович, С.  «Вишневый сад» – последняя шутка Чехова: [особенности изложения и смысловой подтекст произведения] // Вопросы литературы. – 2007. – февр. (N 1). – С. 290-317. – Рец. : Чехов, А. П. Вишневый сад.
22. Скафтымов, А. П. Драмы Чехова // Волга. – 2000. – № 2/3. – С. 132–147.
23. Собенников, А. С. Художественный символ в драматургии А. П. Чехова : типол. сопоставление с зап.-европ. «новой драмой» / А. С. Собенников. – Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1989. – 194 с.
24. Су Не, Л. Чеховский водевиль: проблемы жанра // Чеховский сборник / Лит. ин-т им. А. М. Горького. – М., 1999. – С. 7–33.
25. Сухих, И.  Русская литература. XIX век : Антон Павлович Чехов (1860–1904) // Звезда. – 2007. – дек. (N 12). – С. 207-228.
26. Сухих, И.  Струна звенит в тумане : (1903.»Вишневый сад» А. Чехова) // Звезда. –1998. – июнь (N 6). – С. 230-238.
27. Тамарли, Г. И. Поэтика драматургии А. П. Чехова / Г. И. Тамарли. – Ростов н/Д : Изд-во Ростов. ун-та, 1993. – 140 с.
28. Тютелова, Л. Г. Особенности субъектной сферы «новой драмы»: А. П. Чехов // Вестн. Самар. гос. ун-та. Гуманитар. сер. – 2009. – № 3 (69). – С. 143–149.
29. Фадеева, Н. И. Новаторство драматургии А. П. Чехова : пособие по спецкурсу / Н. И. Фадеева ; Твер. гос. ун-т. – Тверь : ТГУ, 1991. – 83 с.
30. Чехов А. П. Сочинения в 18 томах // Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1978. — Т. 12. Пьесы. 1889—1891. — С. 203—220

 

1  Афанасьев, Э.  «Вишневый сад» А. П. Чехова: ироническая комедия // Литература в школе. –2011. – февр. (N 2). – С. 13-19

2  Грачева, И.  Человек и природа в пьесе А. П. Чехова «Вишневый сад» // Литература в школе. – 2013. – окт. (N 10). – С. 18-21

3  Зингерман, Б. И. Театр Чехова и его мировое значение / Б. И. Зингерман. – 2-е изд., доп. – М. : РИК Русанова, 2001. –С. 60

4  Зингерман, Б. И. Театр Чехова и его мировое значение / Б. И. Зингерман. – 2-е изд., доп. – М. : РИК Русанова, 2001. –С. 70

5  Ивлева, Т. Г. «Точка зрения» в драматургии А. П. Чехова // Проблемы и методы исследования ли-тературного текста. – Тверь, 1997. – С. 53–59

6  Зингерман, Б. И. Театр Чехова и его мировое значение / Б. И. Зингерман. – 2-е изд., доп. – М. : РИК Русанова, 2001. –С. 109

7  Ларионова, М. Ч. Драматургия А. П. Чехова и народный театр // Изв. Юж. федер. ун-та. Филол. науки. – 2009. – № 4. – С. 16–23

8  Ларионова, М. Ч. Драматургия А. П. Чехова и народный театр // Изв. Юж. федер. ун-та. Филол. науки. – 2009. – № 4. – С. 16–23

9  Сухих, И.  Струна звенит в тумане : (1903.»Вишневый сад» А. Чехова) // Звезда. –1998. – июнь (N 6). – С. 230-238

10  Тютелова, Л. Г. Особенности субъектной сферы «новой драмы»: А. П. Чехов // Вестн. Самар. гос. ун-та. Гуманитар. сер. – 2009. – № 3 (69). – С. 143–149

11  Зингерман, Б. И. Театр Чехова и его мировое значение / Б. И. Зингерман. – 2-е изд., доп. – М. : РИК Русанова, 2001. –С. 112

12  Зингерман, Б. И. Театр Чехова и его мировое значение / Б. И. Зингерман. – 2-е изд., доп. – М. : РИК Русанова, 2001. –С. 290

13  Бердников, Г. П. Чехов-драматург : традиции и новаторство в драматургии А. П. Чехова / Г. П. Бердников. – 3-е изд., дораб. и доп. – М. : Искусство, 1981. –С. 90

14  Бердников, Г. П. Чехов-драматург : традиции и новаторство в драматургии А. П. Чехова / Г. П. Бердников. – 3-е изд., дораб. и доп. – М. : Искусство, 1981. –С. 71

15  Бердников, Г. П. Чехов-драматург : традиции и новаторство в драматургии А. П. Чехова / Г. П. Бердников. – 3-е изд., дораб. и доп. – М. : Искусство, 1981. –С. 80