Шпаргалка по "История зарубежной литературы 17-18 вв"

 

Беседа прерывается  с появлением царевича Антиоха (это  уже другой Антиох – сын Клеопатры). Он надеется на свою счастливую звезду и вместе с тем не хочет обездолить Селевка. Сделав выбор в пользу любви, Антиох просит Тимагена переговорить с братом: пусть тот царствует, отказавшись от Родогуны. Выясняется, что и Селевк желает уступить престол в обмен на царевну. Близнецы клянутся друг другу в вечной дружбе — между ними не будет ненависти. Они приняли слишком поспешное решение: Родогуне подобает царствовать вместе со старшим братом, имя которого назовет мать.

 

Встревоженная Родогуна делится сомнениями с Лаоникой: царица Клеопатра никогда не откажется  от трона, равно как и от мести. День венчания таит в себе еще одну угрозу — Родогуна страшится брачного союза с нелюбимым. Ей дорог лишь один из царевичей — живой портрет своего отца. Она не разрешает Лаонике назвать имя: страсть может выдать себя румянцем, а особам царского рода надлежит скрывать свои чувства. Кого бы небо ни выбрало ей в мужья, она будет верна долгу.

 

Опасения Родогуны не напрасны — Клеопатра пышет злобой. Царица не желает отказываться от власти, которая досталась ей слишком  дорогой ценой, к тому же ей предстоит  увенчать короной ненавистную соперницу, похитившую у нее Деметрия. Она откровенно делится своими замыслами с верной Лаоникой: трон получит тот из сыновей, кто отомстит за мать. Клеопатра рассказывает Антиоху и Селевку о горькой судьбе их отца, погубленного злодейкой Родогуной. Право первородства нужно заслужить — старшего укажет смерть парфянской царевны (цитата – Я трон отдам тому, кто // Расплатиться сможет, // Парфянки голову // К моим ногам положит) .

 

Ошеломленные братья понимают, что мать предлагает им обрести  венец ценой преступления. Антиох все же надеется пробудить добрые чувства в Клеопатре, но Селевк в это не верит: мать любит только себя — в её сердце нет места для сыновей. Он предлагает обратиться к Родогуне — пусть царем станет её избранник. Парфянская царевна, предупрежденная Лаоникой, рассказывает близнецам о горькой судьбе их отца, убитого злодейкой Клеопатрой. Любовь необходимо завоевать — мужем её станет тот, кто отомстит за Деметрия. Удрученный Селевк говорит брату, что отказывается от престола и Родогуны — кровожадные женщины отбили у него желание как царствовать, так и любить. Но Антиох по-прежнему убежден, что мать и возлюбленная не смогут устоять перед слезными мольбами.

 

Явившись к Родогуне, Антиох предает себя в её руки —  если царевна пылает жаждой мести, пусть  убьет его и осчастливит брата. Родогуна не может более скрывать свою тайну — сердце её принадлежит Антиоху. Теперь она не требует убить Клеопатру, но договор остается нерушимым: невзирая на любовь к Антиоху, она выйдет замуж за старшего — за царя. Окрыленный успехом, Антиох спешит к матери. Клеопатра встречает его сурово — пока он медлил и колебался, Селевк успел отомстить. Антиох признается, что оба они влюблены в Родогуну и не способны поднять на нее руку: если мать считает его изменником, пусть прикажет ему покончить с собой — он покорится ей без колебаний. Клеопатра сломлена слезами сына: боги благосклонны к Антиоху — ему суждено получить державу и царевну. Безмерно счастливый Антиох уходит, а Клеопатра велит Лаонике позвать Селевка, Лишь оставшись одна, царица дает волю гневу: она по-прежнему жаждет мести и насмехается над сыном, который так легко проглотил лицемерную приманку.

 

Клеопатра говорит Селевку, что он старший и ему по праву  принадлежит престол, которым хотят  завладеть Антиох и Родогуна. Селевк отказывается мстить: в этом ужасном  мире ничто его больше не прельщает — пусть другие будут счастливы, а ему остается лишь ожидать смерти. Клеопатра сознает, что потеряла обоих сыновей — проклятая Родогуна околдовала их, как прежде Деметрия. Пусть они последуют за своим отцом, но Селевк умрет первым, иначе её ждет неминуемое разоблачение.

 

Наступает долгожданный миг свадебного торжества. Кресло Клеопатры  стоит ниже трона, что означает её переход в подчиненное положение. Царица поздравляет своих «милых детей», и Антиох с Родогуной искренне благодарят её. В руках у Клеопатры кубок с отравленным вином, из которого должны пригубить жених и невеста. В тот момент, когда Антиох подносит кубок к губам, в зал врывается Тимаген со страшным известием: Селевк найден на аллее парка с кровавой раной в груди. Клеопатра высказывает предположение, что несчастный покончил с собой, но Тимаген это опровергает: перед смертью царевич успел передать брату, что удар нанесен «дорогой рукой, родной рукой». Клеопатра немедленно обвиняет в убийстве Селевка Родогуну, а та — Клеопатру. Антиох пребывает в тягостном раздумье: «дорогая рука» указывает на возлюбленную, «родная рука» — на мать. Подобно Селевку, царь переживает миг безысходного отчаяния — решив отдаться на волю судьбы, он вновь подносит к губам кубок, но Родогуна требует опробовать на слуге вино, поднесенное Клеопатрой. Царица негодующе заявляет, что докажет полную свою невиновность. Сделав глоток, она передает кубок сыну, однако яд действует слишком быстро. Родогуна с торжеством указывает Антиоху, как побледнела и зашаталась его мать. Умирающая Клеопатра проклинает молодых супругов: пусть их союз будет исполнен отвращения, ревности и ссор — да подарят им боги таких же почтительных и покорных сыновей, как Антиох. Затем царица просит Лаоника увести её и избавить тем самым от последнего унижения — она не желает упасть к ногам Родогуны. Антиох исполнен глубокой скорби: жизнь и смерть матери равно пугают его — будущее чревато ужасными бедами. Брачное торжество завершилось, и теперь нужно приступить к похоронному чину. Быть может, небеса все же окажутся благосклонными к несчастному царству.

 

 

Тот материал, который  я нашел в комментариях к «Родогуне».

 

Корнель работал над трагедией  около года.

Сюжет трагедии основывается на взаимоотношениях Сирии и Парфянского царства  – государств, возникших  на Ближнем Востоке после распада империи Александра Македонского (3-2 века до н.э.)

Корнель точно следует истории Аппиана Александрийского, изложенной в его работе «Сирийские войны»: Сирийский царь Деметрий II Никанор, попав в плен к парфянскому царю Фраату женился на его сестре Родогуне. После исчезновения Деметрия сирийский трон долго переходил из рук в руки, и, наконец, на него попал Антиох, брат Деметрия. Он женился на вдове Деметнрия – Клеопатре.

Корнель немного изменил ход  событий, т.к. был очень морален и хотел чтобы все было чинно и гладко:

1. Во-первых, у него Родогуна только невеста Деметрия, а значит любовь к ней близнецов-сыновей Антиоха и Селевка лишается кровосмесительного оттенка. (Они любят не жену, а невесту отца).
2. 2) Во-вторых он оправдывает Клеопатру, у Корнеля она женится на Антиохе т.к. получает ложное известие о смерти мужа.

 

Трагедия впервые поставлена в 1644 на сцене «Буругундского отеля». Прочно вошла в репертуар французского театра, ставилась более 400 раз. Издана отдельной книгой в 1647. У нас впервые издана в 1788 в переводе Княжнина.

Трагедия открывается весьма льстивым письмом к принцу Конде, где Корнель  расхваливает боевые заслуги этого  Конде и всячески умоляет его, великого полководца, хоть немного  взглянуть на это недостойное творение презренного, никчемного раба Корнеля. Очень льстивое письмо-восхваление Конде, если спросят.  Принц Конде – реальное историческое лицо, прославленный французский полководец. После письма следует огромная прозаическая выдержка из Аппиана о Сирийских войнах, и только потом сам текст трагедии.

 

Клеопатра – сирийская царица, убившая царя Деметрия Никанора за его намерение взойти на трон

вместе с парфянской царицей  Родогуной. К. - подлинная главная  героиня

трагедии, хотя ее имя и не стоит  в названии; первый негативный персонаж

из последующей вереницы "злодеев", занявших место в трагедиях Корнеля "старой

манеры".

Все речи царицы дышат исступленной

злобой и ненавистью к любому, даже родственному, претенденту на трон. В

первом же монологе она клянется жестоко отомстить Родогуне, которая "мечтала

царствовать" с Никанором, "покрыв ее позором". К. ничем не пренебрегает

и ставит перед сыновьями непосильную  для них задачу - убить любимую  ими

Родогуну ради трона. Этот жуткий наказ  исторгает из уст Селевка, ее сына,

мрачный вопрос: "Ужели матерью  мне звать тебя, Мегера?" Хитрая и коварная,

К. играет собственными сыновьями, не отказываясь от откровенной лжи. Видя

в ближнем лишь себя, подозревая в  каждом измену, она убивает Селевка, заглушая

в себе материнские чувства. К. дает мнимое благословение на брак Антиоху

и Родогуне. Но во время торжества  Антиох узнает о смерти брата и, потрясенный

бесчеловечностью матери, пытается выпить чашу с отравленным ею вином. К.,

переполненная жгучей ненавистью к  невестке и сыну, занявшему место владыки,

сама выпивает яд, ее лицо искажается от боли и злости, и даже на краю могилы

она извергает из себя страшные проклятия.

Родогуна - сестра

парфянского царя Фраата, плененная  царицей Сирии Клеопатрой. Ее красота

и гордое величие покорили сердца двух сыновей Клеопатры - Селевка и Антиоха.

 

14. Спор о "Сиде" (Критика) 

Спор о «Сиде» - важнейший этап формирования французского классицизма  не только как системы правил, несоблюдение которых могло стать отправным  моментом для жестоко критики писателя, но и как отражения определенного типа творческой практики, значительно обогатившегося  за семилетие, отделяющее «Мнение Французской Академии по поводу трагикомедии «Сид» о правиле двадцати четырех часов».  Кроме того, это показало, как королевская власть вмешивалась (и влияла) на литературу (в данном случае речь идет о кардинале Ришелье).

Героизация феодальной рыцарской  чести представлялась в политической обстановке 1630-х годов крайне несвоевременной, а защита ее на поединке вступала в  прямое противоречие с официальным  запретом дуэлей, которые сурово карались законом. Королевская власть выступала в пьесе как совершенно второстепенная сила, лишь формально участвующая в действии. Наконец, не последнюю роль в недовольстве министра играло и само обращение к испанскому сюжету и персонажам в тот момент, когда Франция вела долгую и изнурительную войну с Испанией, а при дворе действовала враждебная Ришелье «испанская партия» королевы Анны Австрийской.

Написав своего «Сида», Корнель оказался объектом клеветы, несправедливых нападок  и был вынужден отдать свое произведение на суд Французской Академии, хотя, не будучи ее членом, не обязан был отчитываться перед ними. Но такова была негласная воля Ришелье, ослушаться которой не посмели ни Корнель, ни Академия. «Мнение Французской Академии» по поводу трагикомедии «Сид» было составлено, и основная часть текста, как считают, принадлежала Шаплену, а последняя редакция была осуществлена Ришелье.

 

Отмечу некоторые пунктики, касающиеся «Мнения о «Сиде»:

 

- критика обращена к конкретному  произведению и ни на минуту  от его текста не отступает

- в отличие от откровенно враждебной критики Скюдери и Мэре, здесь отдается дань художественным достоинствам произведения – мастерству построения сюжета, впечатляющему изображению страстей, яркости метафор, красоте стиха (тем не менее, именно успех пьесы и ее художественность вынуждают, по убеждению авторов «Мнения», к ее критическому разбору)

- на первый план выдвигается  критерий правдоподобия. Старые хрыщи считали, что правдоподобие соблюдено лишь в том случае, если зритель поверит в то, что он видит, а это может произойти только тогда, когда ничто происходящее на сцене его не отталкивает. В «Сиде» же, по их мнению, зрителя должно отталкивать многое. «Безнравственность» героини, нарушает правдоподобие пьесы. В трактате анализ сюжета, поведения действующих лиц, их нравственного облика имеет целью доказать, что правдоподобие – это не просто сходство изображаемого на сцене с действительностью. Правдоподобие предполагает согласованность изображаемого события с требованиями разума и, более того, с определенной морально-этической нормой, а именно со способностью личности подавлять свои страсти и эмоции во имя некоего нравственного императива. То, что эпизод женитьбы Родриго на дочери убитого им графа представлен во многих более ранних источниках, не мог, по мысли авторов, служить поэту оправданием, ибо «разум делает достоянием эпической и драматической поэзии именно правдоподобное, а не правдивое... Бывает такая чудовищная правда, изображения которой следует избегать для блага общества». Изображение облагороженной правды, ориентация не на исторически достоверное, а на правдоподобное, т. е. на общепринятую нравственную норму, стала в дальнейшем одним из главных принципов классицистской поэтики и основным пунктом расхождения с ней Корнеля.

 

- осуждали любовь героев пьесы,  противопоставляя ей дочерний долг, повелевающий Химене отвергнуть убийцу ее отца. Хрыщи считали, что эта любовь была бы оправданна, будь брак Родриго и Химены необходим для спасения короля или королевства (-Химена, если ты не выйдешь за меня, то на наше королевство нападут мавры и сожрут нашего короля! - на самом деле я просто не могу представить иную ситуацию, в которой жизнь короля могла бы зависеть от брака Х с Р)

- откровенная политическая тенденция,  но, надо отдать должное редактору,  замечания политического свойства введены как бы попутно, а в качестве главных аргументов выдвигаются общечеловеческие и эстетические (критикам нужен был иной пафос и другая художественная структура)

- критики хотели видеть в  качестве героев трагедии фанатиков  долга – нравственного императива, накладывающего отпечаток и на внутренний мир личности.

- характеры персонажей должны  быть постоянны, т.е. добрые  добры, а злые творят зло  (Корнель не совсем чёток по  данному пунктику)

- сюжет надо выбирать, исходя  не из истинности событий, а  из соображений правдоподобия.

- перегруженность действия внешними  событиями, требовавшими, по ее  подсчетам, не менее 36 часов  (вместо дозволенных 24)