Правовое положение государства как участника Гражданско-правовых отношений

    Иммунитет государства основывается на том, что  оно обладает суверенитетом, что  все государства равны. Это начало международного права выражено в  следующем изречении: "Par in parem non nabet imperium" ("Равный не имеет власти над равным").

    В теории и практике государств обычно различают несколько видов иммунитета: судебный, от предварительного обеспечения иска и от принудительного исполнения решения.

    Судебный  иммунитет заключается в неподсудности  одного государства судам другого  государства (Par in parem non habet jurisdictionem - Равный над равными не имеет юрисдикции). Без согласия государства оно не может быть привлечено к суду другого государства. Причем не имеет значения, в связи с чем или по какому вопросу государство намереваются привлечь к суду.

    Иммунитет от предварительного обеспечения иска состоит в следующем: нельзя в  порядке предварительного обеспечения  иска принимать без согласия государства  какие-либо принудительные меры в отношении  его имущества. Под иммунитетом  от принудительного исполнения решения  понимается следующее: без согласия государства нельзя осуществить  принудительное исполнение решения, вынесенного  против государства. Понятие юрисдикционных иммунитетов является общим для этих трех видов.

    В юридической доктрине обычно рассматриваются  две концепции иммунитета государства - абсолютного и ограниченного.

    Концепция абсолютного иммунитета исходит  из того, что: а) иски к иностранному государству не могут рассматриваться  без его согласия в судах другого  государства; б) в порядке обеспечения  иска имущество какого-либо государства  не может быть подвергнуто принудительным мерам со стороны другого государства; в) недопустимо обращение мер  принудительного исполнения на имущество  государства без его согласия.

    Согласно  концепции функционального (ограниченного) иммунитета, иностранное государство, его органы, а также их собственность  пользуются иммунитетом только тогда, когда государство осуществляет суверенные функции, т.е. действия jure imperii. Если же государство совершает действия коммерческого характера (заключение внешнеторговых сделок, концессионных и иных соглашений), т.е. действия jure gestionis, то оно не пользуется иммунитетом. Иными словами, представители концепции ограниченного иммунитета считают, что, когда государство ставит себя в положение частного лица, к нему могут предъявляться иски, а на его собственность распространяются принудительные меры.

    Во  второй половине XX в. концепция функционального иммунитета получила широкое распространение в законодательной, судебной и договорной практике различных стран. Это объясняется тем, что государство как таковое расширило сферу своего участия в экономической деятельности.

    Государства стали шире вовлекаться в коммерческую деятельность, которая тесно связана  с международными товарными и  финансовыми рынками. Не только увеличилось  число сделок, заключаемых государствами, они стали более разнообразными. Государства все чаще обращаются к иностранным банкам, международным  финансовым организациям для получения  кредитов.

    Особое  значение в современных экономических  отношениях приобрел вопрос об иммунитете для тех государств, которые проводят политику активного привлечения  иностранных инвестиций. Инвесторы  заинтересованы в том, чтобы государство, принимающее инвестиции, отказывалось от своего иммунитета в случае возникающих споров между инвестором и этим государством.

    В результате, как отмечалось в российской юридической литературе (И.О. Хлестова), сфера применения договорной и обычной международно-правовой норм, ограничивающих иммунитет иностранного государства, постепенно расширяется, о чем свидетельствует законодательная и судебная практика стран, придерживающихся концепции ограниченного иммунитета. В то же время сфера применения обычной международно-правовой нормы об абсолютном иммунитете государства постоянно сужается. Все чаще государства, придерживающиеся концепции абсолютного иммунитета, отказываются от него в отношении определенных категорий дел.

    В конце XX в. возникла проблема в отношении иммунитета государства по искам о нарушениях прав человека в связи с решением Верховного суда Греции по иску к ФРГ и решениями судов других государств по искам жертв нацизма. Так, иск о возмещении ущерба в греческих судах был предъявлен родственниками лиц, уничтоженных во время операции, проведенной подразделениями СС в греческом селе Дистомо в 1944 г. ФРГ в своих возражениях ссылалась на принцип иммунитета государства. Ареопагом (Верховным судом Греции) иммунитет не был признан, и иск был удовлетворен.

    Практика  США показала, что вопросы использования  принципа иммунитета в отношении  исков, связанных с нарушением прав человека, даже при наличии законодательного регулирования нельзя считать окончательно решенными.

    В 1941 г. 19-летний гражданин США еврейской национальности Г. Принц вместе со своими родителями, сестрой и двумя братьями оказался в Словакии. Вся его семья погибла в фашистских лагерях, он единственный выжил, пройдя Освенцим и принудительные работы под землей на военных объектах. После длившихся десятилетиями попыток получить возмещение за причиненный ему фашистской Германией ущерб он предъявил в 1992 г. иск в американском суде к правительству ФРГ. Ответчик, опираясь на американский закон 1976 г., ссылался на судебный иммунитет, поскольку предусмотренные этим законом исключения, и прежде всего в отношении действий, которые можно было бы отнести к коммерческой активности, не могли быть применены в данном случае. Суд первой инстанции не признал судебный иммунитет, а при рассмотрении дела в 1994 г. в федеральном апелляционном суде (Court of Appeals) мнения судей разделились, хотя большинство высказалось за то, что апелляционный суд не обладает компетенцией для рассмотрения иска. Хотя большинство судей исходило из того, что действия гитлеровской Германии представляют собой нарушение императивных норм общего международного права (норм jus cogens), но все же при отсутствии судебных прецедентов по этому вопросу и указаний в законе большинство высказалось за то, что апелляционный суд не обладает компетенцией для рассмотрения иска. В связи с этим решением были даже подготовлены предложения о внесении изменений в закон 1976 г., исключающие возможность для государства-ответчика ссылаться на принцип иммунитета государства.

    Рассмотрение  в судах дела Г. Принца сыграло  большую роль в глобальном решении  проблемы выплаты компенсации жертвам  нацизма. Сначала (1995 г.) было заключено соглашение между ФРГ и США о выплате компенсации гражданам США, а затем после предъявления коллективных исков жертв нацизма из других стран (в том числе России и Польши) правительство ФРГ осуществило такую выплату компенсации жертвам принудительного труда во время Второй мировой войны. Однако в целом вопрос о непредоставлении иммунитета иностранному государству по искам к государству о нарушении прав человека нельзя считать решенным. В отечественной литературе (В.А. Жуков) было обращено внимание на актуальность этой проблемы.

    2. В Законе США 1976 г. указано, что иммунитет не будет признаваться, "когда основаниями для иска служат коммерческая деятельность, осуществляемая иностранным государством в Соединенных Штатах, или действие, совершенное за пределами Соединенных Штатов в связи с коммерческой деятельностью иностранного государства вне Соединенных Штатов, если это действие имеет прямые последствия для Соединенных Штатов" (§ 1605 (а) 2). На имущество иностранного государства, находящееся в США и используемое для коммерческой деятельности в этой стране, не распространяется иммунитет от мер по аресту для обеспечения иска и от мер по обращению взыскания на имущество на основании судебного решения.

    В Законе США 1976 г. указывается также, к какому критерию должны прибегать американские суды, чтобы определить, какие действия являются публично-правовыми, а какие - частноправовыми. По этому вопросу суды в разных странах, в том числе и в США, выносили различные решения, часто противоречивые. В Законе США 1976 г. в качестве такого критерия избрана не цель, а характер, природа операции или отдельной сделки (§ 1603 (d). Там говорится, что "коммерческая деятельность" означает либо регулярное осуществление коммерческого поведения, либо конкретное коммерческое действие или акт. Коммерческий характер любой деятельности определяется характером поведения или конкретного действия либо акта, а не ее целью. Английский Закон об иммунитете государства 1978 г. определяет коммерческое действие при помощи описания его характера и перечисления типов соответствующих контрактов (ст. 3).

    В тех странах, в которых не принято  специальных законов об иммунитете, а также в государствах, не участвующих  в международных соглашениях  по этому вопросу, существенную роль продолжает играть судебная практика, хотя решения суда одной страны могут  использоваться и во всяком случае учитываться при рассмотрении аналогичного дела в другой стране.

    Характерный пример дает практика Франции. В этой связи следует остановиться на решении  Парижского суда Большой инстанции  от 16 июня 1993 г.

    В связи с проведением в Центре искусства и культуры имени Жоржа  Помпиду выставки картин Анри Матисса из Государственного Эрмитажа и Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина (ГМИИ) дочь коллекционера С.И. Щукина Ирина Щукина, а также некий И. Коновалов, утверждавший, что он является внуком другого известного собирателя западной живописи - И.А. Морозова, предъявили ряд исков к Российской Федерации, Государственному Эрмитажу, ГМИИ имени А.С. Пушкина и Центру Помпиду. Истцы требовали наложения предварительного ареста на картины и выплаты им возмещения в крупных суммах. Картины перешли в собственность государства на основании декретов о национализации 1918 г.

    Решением  суда в исках Щукиной и Коновалову было отказано со ссылкой на принцип  судебного иммунитета государства  и его собственности.

    От  имени российского государства  в суде было заявлено, что акт  о национализации представлял собой  осуществление публичной власти государства и касался коллекции  картин, принадлежащей его гражданам  и находящейся на его территории. Кроме того, было обращено внимание суда на то, что иммунитетом от принудительных мер пользуется не только государство  как таковое, но также два музея, осуществляющих хранение картин в рамках выполнения публично-правовых функций  в области культуры, на что они были уполномочены Министерством культуры РФ.

    Суд согласился с этими доводами и  признал, что при отсутствии согласия государства на рассмотрение дела иски не могут быть предметом рассмотрения суда. На этом же основании суд отказал  истцам в признании их требований об осуществлении мер принудительного  характера в отношении картин.

    3. При предъявлении возможных претензий  к государству, в частности  по трудовым отношениям (см. гл. 17) и требованиям о возмещении ущерба в результате причинения вреда (см. гл. 13), прежде всего с чисто практической точки зрения следует различать два возможных случая. Во-первых, когда иск предъявляется к российскому государству как стороне в отношениях с иностранными юридическими и физическими лицами, т.е. когда речь идет о предъявлении претензий, исков за рубежом, а также наложении ареста на имущество российского государства, находящееся за границей. В этих случаях необходимо прежде всего решить вопрос, будет ли пользоваться российское государство в настоящее время за рубежом иммунитетом.

    Во-вторых, в случае возникновения аналогичной  ситуации в России необходимо решить вопрос, будет ли в России пользоваться иммунитетом иностранное государство  и принадлежащее ему имущество. В современных условиях, когда  отсутствует универсальное международное  соглашение в этой области, вопрос практически  будет решаться на основе того, каким  образом в судебной практике того или иного государства понимается действие обычно-правовой нормы об иммунитете или же какое законодательство в той или иной стране действует. При этом, что следует подчеркнуть особо, признание в одной стране абсолютного иммунитета за иностранными государствами не влечет за собой автоматического признания в судах другой страны иммунитета в отношении страны, законодательство и практика которой продолжают исходить из концепции абсолютного иммунитета.

    Во  многих государствах иммунитет российского  государства и его собственности  будет признаваться в ограниченных пределах. Такой вывод следует сделать на основе следующих данных: в ряде государств были приняты законы, ограничивающие иммунитет государства, - в США, Великобритании, Австралии, Аргентине, Канаде, Пакистане, Сингапуре, Южно-Африканской Республике. Как уже отмечалось выше, в Законе США 1976 г. был закреплен переход от позиции признания абсолютного иммунитета к позиции признания так называемого функционального иммунитета.

    В Законе США 1976 г. было также установлено, к какому критерию должны прибегать американские суды, чтобы определить, какие действия являются публично-правовыми, а какие - частноправовыми. По этому вопросу суды в разных странах, в том числе и в США, выносили различные решения, часто противоречивые. В Законе США 1976 г. в качестве такого критерия избрана не цель, а характер, природа операции или отдельной сделки.

    В ФРГ, Франции, Италии, Греции, Дании, Финляндии, Норвегии и других странах из концепции  ограниченного иммунитета исходит  судебная практика.

    Ряд европейских стран - Австрия, Бельгия, Великобритания, ФРГ, Кипр, Люксембург, Нидерланды, Швейцария - заключили в  1972 г. Европейскую конвенцию об иммунитете государства, согласно которой иммунитет не признается как в случаях, исходящих из концепции абсолютного иммунитета (иностранное государство отказалось от иммунитета или же само предъявило иск); так и в случаях, когда спор возник в связи с коммерческой или иной аналогичной деятельностью иностранного государства на территории государства, где происходит судебное разбирательство. Генеральная ассамблея ООН приняла Конвенцию о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, которая учитывает теорию ограниченного иммунитета.