Модель управления

Но, с другой стороны, это не мешает нашим соотечественникам самоуверенно считать, что в их системе управления, как и во всем образе жизни, есть существенные преимущества. И если мы посмотрим на достигнутые результаты, то обнаружим, что преимущества действительно есть - конечные цели, которые ставят перед собой страна в целом, государство или крупная социальная группа, как правило, достигаются. "Истинный защитник России - это история: ею в течение трех столетий неустанно разрешаются в пользу России все испытания, которым подвергает она свою таинственную судьбу", - писал об этом Ф. И. Тютчев.[10, c 157]

В одних случаях успех был  достигнут благодаря государству (территориальное расширение и внешнеполитический авторитет царской и советской  России, научные достижения середины XX века), в других - вопреки ему  и даже в борьбе с ним (например, расцвет русской классической литературы в XIX веке и взлет "русского авангарда" в живописи начала XX столетия).

Неразумное государственное устройство? Конечно, неразумное, это уже несколько  столетий все знают, и множество  примеров у всех на слуху. Тем не менее общественное мнение на протяжении тех же самых нескольких веков  воспринимало как само собой разумеющееся тот факт, что это неразумное государственное  устройство обеспечивает неуклонное территориальное  расширение России и усиление ее влияния  в мире.

Были периоды гегемонии России в Европе - например, вторая четверть XIX века, когда Россия была "жандармом  Европы". Россия захватила шестую часть земного шара, был период в XX веке, когда около половины человечества находилось под прямым или косвенным  руководством Москвы. На протяжении всей истории человечества подобное удавалось  лишь очень немногим государствам, так что Россия управляется, может  быть, и не слишком эффективно, но, во всяком случае, результативно.

В плановой экономике XX века, с одной  стороны, - неоспоримые свидетельства  неэффективности, расточительства  и надвигающегося застоя, с другой стороны - столь же весомые примеры  количественных достижений, смакуемые  официальной пропагандой: "В 50-е  годы темпы экономического роста  в СССР, по моим расчетам, не уступали темпам экономического роста Японии и ФРГ в тот период. Почему же можно говорить о японском и немецком экономическом чуде, но не о советском? Не является ли очень крупным экономическим  достижением одновременное решение  в течение лишь 30 лет, несмотря на тяжелейшую войну и оккупацию, таких  задач, как индустриализация страны, создание механизированного сельского хозяйства, мощной науки, достижение всеобщей грамотности, удовлетворение потребностей населения в продуктах питания, обуви и одежде, повышение продолжительности жизни до уровня самых развитых стран, создание огромной военной мощи, сравнимой с военной мощью самой развитой страны в капиталистическом мире?"

Такое же положение с идеологической работой на протяжении всей русской  истории. Как правило, она велась государством, церковью и политическими  партиями совершенно непрофессионально  и неэффективно, нередко превращая  эти важные институты в посмешище  в глазах населения. И фольклор иронизировал по поводу священников не меньше, чем  по поводу секретарей парткомов.

Как начали с того, что наломали дров в процессе крещения Руси, так  и продолжали в том же духе до настоящего времени, касалась ли идеологическая работа религии, отношения к властям, к общественной морали и нравственным ценностям. А уж то, какой профанацией  и профессиональным убожеством отличалась идеологическая работа последних десятилетий  советской власти, мы знаем на собственном  опыте. И тем не менее, будучи посмешищем для собственного населения (чего стоят  одни только "политические" анекдоты), системе управления почему-то удавалось  в конечном счете формировать  общественное сознание. Огромный процент  голосующих за КПРФ - лишнее тому доказательство.

Какую бы сферу деятельности ни рассматривать, обнаруживается одна и та же закономерность - неподходящими, негодными средствами все-таки достигается весомый результат. В этом, по-видимому, и заключается  парадокс российского управления - управление, неэффективное в каждом конкретном пункте в каждый момент времени, в конечном счете достигает  таких успехов, для достижения которых  вообще-то требуется эффективное  управление. Например, в военно-политической сфере, имея, как правило, устаревшую по системе комплектования и подготовки армию, управляемую косным офицерским корпусом, действуя по неправильным канонам и нередко проигрывая сражения, далеко не всегда выигрывая войны, Россия тем не менее вплоть до недавнего времени приобретала территории, а не теряла их.[12, c 195]

Провалы и достижения принадлежат  одной и той же стране, объясняются  одной и той же системой управления, одним и тем же менталитетом населения. И успехи, и неудачи имеют общие  причины. Просто на разных этапах исторического  процесса одни и те же характеристики системы управления проявляются  по-разному.[5, c 59]

Таким образом в главе предпринята  попытка понять, какие скрытые  пружины обеспечивают функционирование русской модели управления, как они  проявляются в различных сферах деятельности и в разных обстоятельствах.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 2. СОСТОЯНИЕ  И ПЕРСПЕКТИВЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ  РОССИЙСКОЙ МОДЕЛИ УПРАВЛЕНИЯ

2.1 Характеристика  современного этапа развития  российской управленческой мысли

Современный этап развития управленческой мысли, в частности, характеризуется заметным повышением интереса к различиям в стиле  и методах управления в различных  странах и причинам, данные различия порождающим. Сравнительный менеджмент уверенно становится особой отраслью знаний и весьма популярной учебной  дисциплиной.

В данной связи немаловажно  адекватно позиционировать российский управленческий феномен, находить верный инструментарий для его исследования. К сожалению, это пока сделать  удается не в полном объеме, исследования носят незаконченный характер.

Многочисленные публикации по рассматриваемой теме носят преимущественно  публицистический характер, определяют параметры российской модели управления в значительной мере поверхностно. [3, c 70]

С одной стороны, подсознательно полагая «менеджментом» только эпоху  «начиная с Тэйлора», многие специалисты  допускают полное либо частичное  отсечение от базы научного анализа  многих важнейших этапов многовековой российской управленческой. Так, практически  не принято интерпретировать ни в  качестве вполне «российского», ни в  качестве «менеджмента» советский  период управления. Обращение к советскому периоду хозяйственной практики сориентировано на первые десятилетия  советской власти, как наиболее активный этап трансформации управленческой практики и теории. В то время  как этап «партийного» менеджмента  воспринимается в качестве идеологической схемы. Не в почете и досоветский  период (по-видимому, в силу его «ненаучности»), хотя традиционный анализ развития менеджмента  в мировой практике однозначно охватывает управленческие традиции очень длительного  периода в развитии человечества. С учетом богатой национальной культуры, масштабности происходивших на территории России экономических событий и влиянии российского государства на мировую историю и экономику, необходимо признать наличие существенных событий «досоветского» периода, достойных внимания исследователей управленческих аспектов хозяйственной практики. В результате такого упрощения в подборе фактологического материала, попытки что-то наблюдать и обобщать основываются только на фактах и явлениях краткого, и как следствие, нерепрезентативного периода постсоветского бытия, что недостаточно для построения методологически аргументированной модели, объясняющей специфику российского менеджмента.

С другой стороны в общепринятую практику входят немало попыток одномерных и прямолинейных сопоставлений  российского управления и российских управленцев с соответствующими американскими, европейскими, японскими  образцами. Доминирующее присутствие  нероссийских «гуру» управления в теоретических  источниках, доступных практикам, предопределяет заведомо проигрышные позиции национальной научной мысли. Необходимо признать, что существенное влияние в данном случае имеет процесс экономической  трансформации последних десятилетий. Этап восторженного принятия всего  несоветского в экономической жизни  сменился периодом прагматичного внимания к практике хозяйствования крупных  компаний, развивающих бизнес в России. Последние активно привносят  в российскую экономику свои методы управления методики и теоретическое  обоснование предлагаемых управленческих традиций. Происходит существенное усложнение наблюдаемой картины российского  менеджмента, поэтому неудивительно, что в подавляющем большинстве  случаев результаты некритических  сопоставлений носят спорный  характер и, чаще всего, их удобнее трактовать не в пользу российского менеджмента. У западных подходов в менеджменте  объективно появляется значительное число  сторонников и последователей.

Наконец, даже многие добросовестные эксперты, говоря об особенностях российского  менеджмента, уводят дискуссию, по сути, за пределы управленческой науки, пытаясь  анализировать особенности «загадочной  русской души».

В итоге, в рамках обсуждаемой  темы уверенно витает такая фигура речи, как «формирование отечественной  модели управления». Такая постановка вопроса представляется глубоко  ошибочной в случае понимания  под последней фактического доминирующего  механизма управления. По нашему мнению, формироваться может лишь многообразие взглядов на отечественный стиль  управления. Сама отечественная модель управления существует ровно столько, сколько исторически существует национальная государственность. [10, c 209]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.2 Формирование  российской модели управления  на современном этапе

Любая национальная модель управления - это составной феномен, включающий организационный, культурологический, общественный аспекты, это сложная  сбалансированная система. Формирование национальной модели управления представляет собой объективный процесс, обусловленный  всем комплексом условий развития нации. Следование во всех существенных аспектах традиционному укладу управления создает  в обществе предпосылки стабильности, тогда как попытки внесения резких изменений дестабилизируют общество. Соответственно, любые трансформации  национальной модели управления происходят медленно, поэтому формирование стиля  управления вообще не может ставиться  в качестве управленческой или методологической задачи. В нашем случае необходимо различать категории объекта  и предмета управленческой науки, где  объектная составляющая представляется вполне сформировавшимся динамичным явлением. Совокупность же процессов и закономерностей  российской национальной практики управления безусловно требует осмысления и  уточнения.

Имея в виду хорошую  разработанность проблем, касающихся признанных в мире моделей менеджмента - американской, европейской, японской - вполне укоренились стереотипы их восприятия как научным, так и  бизнес-сообществом. Можно встретить  утверждения, что американский менеджмент всецело построен на императиве лидерства  как такового («менеджмент лидерства»); что европейский менеджмент - это, вообще говоря, почти то же самое, но с кардинальными ограничениями  социального и этического характера («менеджмент прагматичного партнерства»); что японская модель также имеет  много общего с американской, но с совершенно специфическим (конфуцианским) инструментарием («менеджмент прагматичной гармонии»). Такие однозначные утверждения  целиком строятся на стереотипах  восприятия самих наций. [13, c 394]

По ряду причин в мире сложился неоднозначный стереотип  восприятия России и всего российского, соответственно, неоднозначно воспринимается и российский менеджмент. Для того, чтобы осмысление российского национального  стиля управления поставить на реальную научную основу, прежде всего, на наш  взгляд, необходимо признать (жестко утвердить), что в России самобытная национальная модель управления существует, существовала всегда, и на данном историческом этапе, как и всегда ранее, ее особенности  определяются спецификой вызовов современного мира. Она такова, какова она есть, но - как ни парадоксально - не воспринята и не сформулирована как целостный  феномен. При этом очевидно, что стремиться к ее улучшению вовсе не означает пытаться немедленно изменять, имплантируя  за неимением лучшего чужеродные элементы иных управленческих моделей - это способно вызвать неоднозначные  последствия, но только не улучшить.

Для выявления существенных и постоянно присущих черт национального  менеджмента необходимы непредубежденные исторические сопоставления различных  исторических этапов жизни российского  государства в части практики государственного и негосударственного управления с целью выделения  проявлений его традиционно сильных  и слабых сторон. Традиционный методологический подход к анализу управленческого  явления в данном случае наиболее эффективен. Определение и закрепление  устойчивых признаков российским менеджментом на принципиальном философском уровне лишь в последние годы становится возможным. Необходимо исходить из значительного  колебания условий экономического и социально-политического характера  последних десятилетий, что не позволяло  на длительный период поддерживать эффективное  хозяйствование на основе стабильных принципов. Упрощенно: оперативный, ситуационный характер управления был предпочтительнее в период передела собственности, признаки эффективного менеджмента и менеджера  менялись достаточно быстро. Последние годы состояние экономики, требования со стороны государства, национальных контрагентов и международных организаций формируют принципиально другой подход и требования к оценке стабильности принципов российского управления.[10, c 103]

Проблема осмысления национальной управленческой идентичности важна  не в последнюю очередь и потому, что перед отечественным менеджментом в обозримом будущем станет очевидной  необходимость преодоления последствий  влияния сторонних моделей управления и определения возможностей влияния  со стороны новых исторических обстоятельств.

На данном этапе эта  проблема несколько «замаскирована», однако даже неискушенному наблюдателю  понятны проблемы дифференциации делового уклада, к примеру, между представителями  столичных и региональных бизнес-структур, регионального несовпадения традиций ведения бизнеса и управления. При этом водораздел далеко не всегда проходит по линии образования, информированности, компетентности - скорее, различия касаются философии бизнеса, принципов человеческих взаимоотношений. Такая ситуация была сформирована ходом исторических событий 80-90 годов прошлого века, когда управленческая система страны подверглась настоящей  культурологической экспансии со стороны  носителей сайентологической доктрины, и «опыт развитых стран» не всегда критически осмысливался. В результате среди части отечественных управленцев  привились конформистские и даже компрадорские настроения. Кстати, явление «олигархов» вполне объяснимо, наряду с другими управленческими  причинами, и в контексте внешнего влияния. Региональная специфика менеджмента  также значительна, что отражает географическую, национальную и культурную автономность территорий такого крупного государства как Россия.