Общий менеджмент

 

      Иногда скульптура бывает весьма  динамичной. Например, если мы имеем  целью показать матери, что она  слишком потворствует своему капризному ребенку, то мы просим его взять маму за руку и беспрерывно дергать ее, прыгать, запутываться между ней и отцом или другими детьми, пока неудобство не заставит мать /или кого-то другого/ остановить этот процесс. Движение в скульптуре может перемещаться с одного человека на другого; или в зависимости от степени своей успешности ребенок может воздвигаться на пьедестал или сидеть на корточках; или ребенок может постоянно перебегать от отца к маме, символизируя собой "телефонный шнур" и др.

 

      Поскольку, как я уже писала, важным  компонентом семейного благополучия  является четкость границ, то порой есть необходимость ввести в скульптурную композицию воображаемую фигуру бабушки или предмет, символизирующий работу, дачу и даже телевизор.

 

      Иными словами, скульптура выражает  через метафору то метасообщение, ту стратегию взаимодействия, которую несет в себе каждый участник. Утрирование ситуации помогает наглядно проверить экологичность семейных правил, прочувствовать эффекты, которые получают члены семьи от установленной последовательности поведенческих паттернов. Скульптура предполагает и визуальную наглядность ситуации, и кинестетическое прочувствование участниками своих позиций в символической форме. А задействуя в "строительстве" всех участников терапевтического процесса, мы способствуем получению обратной связи в том числе и от тех из них, чьей доминирующей метапрограммой дома является пассивный стиль реагирования.

 

      О выявлении метапрограмм в  скульптуре можно говорить особо. Так, например, размер разбивки информации, характерный для автора-ваятеля виден по тому, насколько детально или символично его изображение, отражен ли в скульптуре конкретный контекст, "типичная" ситуация или глобальная расстановка сил. Если же кто-то из персонажей явно стоит отдельно, далеко или на голове, то он явно предпочитает различия. В то время как фокус сравнений, направленный на сходство, будет отражаться в том, что все члены семьи "переплетены", находятся в тесном кинестетическом контакте, или у всех похожие позы, выражения лица. Внутренняя референция в принятии решений будет характерна для того, кто встанет спиной ко всем или будет показывать им, что делать. В общем групповом портрете также заметен будет и стиль взаимодействия (независимый или кооперативный), иногда можно будет обнаружить даже способ мотивации, принятый в семье. Это может отражаться в движении или общей направленности нескольких или всех членов семьи в одну и ту же сторону – это может быть как "от" кого-то или чего-то, так и "к" кому-то.

 

      В скульптуре явно находит  свое отражение то, насколько  глубокий раппорт установлен  между участниками, все ли в него включены; производит ли весь портрет в целом ресурсное или нересурсное впечатление. Так же легко можно откалибровать, конгруэнтно ли смотрятся люди в очевидной им роли; на чем именно фокусирует свое внимание каждый из участников, а что он опускает в своем восприятии ситуации.

 

      Выраженное в метафоре, в символической  форме видение каждым из клиентов  общей ситуации, позволяет всем  остальным подстраивать эту метафору под свою карту, осуществлять свой собственный транс-деривационный поиск.

 

      При таком методе работы можно  выявить через метафорическую  форму как актуальное, так и  желаемое состояние для каждого  человека ("Как бы Вы хотели, чтобы это выглядело?", "Что нужно изменить в скульптуре, чтобы это вас больше удовлетворяло?"). Такой прием обеспечивает позитивную спецификацию желаемого результата, формирует у каждого представление о том, как это должно выглядеть. Иногда при построении такой "идеальной" скульптуры сразу всплывает ограничивающие убеждения одного или нескольких участников ("Такого никогда уже не будет", "Он не захочет подойти к нам ближе" и др.). Бывает и так, что портрет, отражающий желаемое состояние, для всех членов семьи очень схож, например, они символизируют всеобщую гармонию, близость, стоя близко друг к другу и держась за руки. Это позволяет нам отлично проиллюстрировать отделение намерений от поведения: как бы различны ни были позиций в актуальном состоянии, все они стремятся к одной общей позитивной цели – сблизиться, но стремятся различными поведенческими путями. Это объединяет семью, делает очевидной необходимость совместных усилий.

 

      Теперь я бы хотела рассказать  о работе с метафорическим  предметом. Этот прием также связан  с подстройкой к ребенку. Дело  в том, что детское сознание  в 2,5 – 3 года ставиться "символичным": в игре ребенка появляются замещающие предметы. Он может использовать палочку вместо ложки, градусника; брусок конструктора – вместо машинки; понимает, что папу или маму в игре может изображать любой ребенок. Поэтому дошкольнику достаточно легко принять, что какой-нибудь реальный предмет, игрушка будет в нашем разговоре выполнять роль ссоры, обиды, плохого настроения, непослушания и т.д. То есть, те самые существительные, которые "нельзя положить в тачку", становятся реально осязаемыми.

 

      Сначала ребенок выбирает игрушку или предмет, дает ему имя или название, определяет его размеры. Затем мы спрашиваем ребенка, кто первый берет этот предмет, зачем? Кому хочет передать? Что случится с игрушкой, если ею не заниматься, не брать ее? Каким образом она передается другому? В каком количестве, на какое время? Хочет ли еще кто-то в доме поиграть с игрушкой? Получит ли он ее?

 

      Вопросы могут задаваться не  только ребенку. По правилам циркулярной  логики, принятым в семейной терапии, мы спрашиваем о взаимодействии мамы с дочерью – у отца ("Что было бы, если бы дочь не взяла игрушку?"), о чувствах мамы – у ребенка ("Изменяются ли размеры игрушки – если она отражает, например, тревогу или вину – пока мама хранит ее у себя?"), об отношении одного родителя – у другого ("Как бы поступил с игрушкой ваш муж?").

 

      И наконец, наличие игрушки как  символа определенного чувства, или состояния, или паттерна поведения  подразумевает, что это нельзя просто выкинуть из жизни. Таким образом, мы начинаем искать взаимоприемлемые пути решения задачи. Например, "Как ты думаешь, что было бы, если бы мама не отдавала игрушку никому, не бросала и не заставляла ее брать, а просто поставила бы на стол и рассказала о ней? А если бы она "разобрала" игрушку и разделила со всеми понемногу?"

 

      Итак, использование метафор в  семейной терапии – очень благодарное  занятие. Если вы грамотно умеете  пользоваться этим приемом и  проявляете в своей работе  достаточно творчества, метафора  может сопровождать ваши консультации  с момента сбора информации до осуществления вами последней поведенческой проверки сделанной интервенции.

 

      Вирджиния Сатир писала, что "мир  на нашей планете начинается  дома". Поэтому я надеюсь, что  когда вам захочется изменить  весь мир, то вы начнете с  себя и своей семьи. А если вы поможете достичь мира и некоторым другим семьям, то вы можете смело гордиться тем делом, которое вы для себя выбрали.

 

      Если же для вас вопросы  налаживания семейных взаимоотношений  представляют практический интерес, но сами вы не являетесь специалистом-психологом, вы всегда можете обратиться за помощью в разрешении трудных семейных ситуаций: найти причины внутреннего дискомфорта, оживить супружеские отношения, наладить общение с детьми. Всегда рада помочь.

 

Семейный терапевт, психолог-консультант, НЛП-Мастер Юлия Завьялова.

Мастерский курс: одна большая метафора...

      Я с трудом могу вспомнить, как проходил этот семинар. Для  меня это всегда представляло  трудность: в деталях воспроизвести  какое-то событие. Зато осталось  глубокое и сильное впечатление, которое озаряется вспышками вспоминаемых случаев и эпизодов, происходивших в течение этих трех недель.

 

      Первые два дня было трудно  и сложно. Надо было не только  воспринять материал, но и настроиться  на тренера. Спасибо Сильвии, которая, благодаря своему обаянию и мастерству, очень сильно помогла нам в преодолении этого барьера. Ее стиль ведения семинара завораживал и настораживал одновременно. Первое потому, что все, что она делала, и то, как она учила этому нас, получалось очень легко и изящно, как в танце. А второе возникало несколько позже, когда ты вдруг понимал, что очередной кусок материала пройден, а ты даже не можешь вспомнить как это было. Хотя длилось это недолго и еще чуть позже, пролистывая материалы, возможно, многие из нас удивлялись, что не находят ничего нового. В чем-то это походило на то, как в детстве нас учили плавать. Кто-нибудь из старших стоял в воде и держал руки, на которых ты лежал и бултыхал руками и ногами. Так было раз, два, а затем ты обнаруживал, что рук под тобой уже нет и на воде ты держался сам. Первоначальный испуг проходил, и на смену ему приходило понимание, что если ты что-то смог сделать один раз, ничего не мешает тебе сделать это снова.

 

      В этом сказочном сне прошло  почти три недели. Постепенно из разрозненных кусков - время, метапрограммы, пресуппозиции - начинало складываться нечто единое целое. Пришло понимание, или, может, пока только его начало, что все это неразделимо и целостно дополняет друг друга.

 

      Очень глубоким оказалось упражнение, в котором надо было отзеркалить максимально достоверно позу партнера. Затем он говорил о том, во что всегда верил и будет верить. За внешней простотой, как оказалось, скрывалось что-то очень сильное. Если говорить о том, что было у меня, то я носил с собой сутки или даже более какую-то частицу моего партнера Ивана. Это совершенно удивительное ощущение, что вот здесь есть кусок, который остался от Ивана. Кто-то видел во сне партнера по упражнению, кто-то упал с кровати, что с ним не происходило уже больше двадцати лет. Каждый испытал что-то свое, но у всех это был сильный опыт.

 

      И логическим завершением той  части семинара, что вела Сильвия, стала ее любимая техника «Снежинка», которая не оставила равнодушным никого в нашей группе. Забавно было то, что после техники мнения об ее шагах расходились. Как оказалось, многие на протяжении этого получаса то впадали в транс, то выходили из него. Вечером, когда все стали расходиться и прощаться, со стороны могло показаться, что каждый пытается решить в уме сложнейшую задачу.

 

      Но все когда-то кончается. С  грустью проводили Сильвию домой. Наиболее остро каждый из нас  почувствовал, как он привязался  к ней, именно в этот последний  день.

 

      А на утро сказка кончилась. Началась суровая действительность. На место Сильвии заступил Андрей. Его левополушарный стиль ведения семинара встряхнул всю группу. Кто-то проснулся и взбодрился, а кто-то перепугался. Последние три дня перед сертификацией были так наполнены работой, что, казалось, дальше некуда.

 

      Моделирование, которым мы занимались, было очередным глубоким опытом  для многих, в том числе и  для меня. Сейчас, оглядываясь назад, я думаю: «Ну и что, это же  было так просто». Меня и Ваню  учили лежать на стеклах. Мы  моделировали это умение с  Сашей и, как оказалось, небезуспешно. Во второй половине дня мы уже учили этому других. Для меня это послужило как бы кинестетической метафорой. До тех пор я был уверен, что не смогу это делать, но сделал. И сразу встал вопрос: «А действительно ли я не могу всего того, о чем думаю, что не могу этого?» Этот опыт так сильно захватил меня, что я как будто бы остался на том месте. И только на следующий день мне удалось забрать себя оттуда.

 

      И наконец настал тот день, которого все ждали и опасались - сертификация. Эти сюрпризы тренера, каждый из которых ожидался с содроганием. Необходимость говорить, следя за всеми метапрограммами. Судорожное вытаскивание из памяти названий раскруток и т.д. Схлынуло как волна, оставив на руках сертификат, кому мастера, кому участника.

 

      Некоторое время было тяжело  поверить, что все... что уже конец. И не хотелось расходиться. Лучшим  сравнением здесь была параллель со сменой в пионерском лагере. Сначала ревешь: «Мама, забери меня отсюда». А при расставании не хочешь уезжать. И хочется остановить время, чтобы полностью насладиться моментом этой возникшей связи со всеми теми, кто был рядом эти три недели. И кто помогал тебе. Но время не остановишь и жизнь несет нас дальше, но уже другими, новыми, более... трудно сказать что более. Для каждого из нас это свое личное, но очень светлое.

 

Федор Утенков

Банка Метафор

 

Катапульта  Прислал М.Гринфельд

Чашка чая  Прислал М.Гринфельд

Огромные волны  Прислал М.Гринфельд

Иса и неверующие  Предоставлено Г.Кенигфестом.

Конфуций и дети  From: Eugene Kossoy

Чжуанцзы - вопросы и ответы  From: Eugene Kossoy

Дзэн Линь Чи  Прислал Илья Гоз (Красноярск)

Дзэн Ильи Гоза  Прислал Илья Гоз (Красноярск)

Я и Он  Прислал Константин Медведев(Москва)

Дао-Москва  Прислал Леонид Каганов(Москва)

Необычная pеальность  Прислал Г.Кенигфест (С.-Петербург)

"Визуальная  метафора"  Прислала Елена Шугалей (С.-Петербург)

Катапульта

"Гуи  Дзы вечно говорит загадками,- как-то пожаловался один из  придворных принцу Ляну,- Повелитель, если ты запретишь ему употреблять иносказания, поверь, он ни одной мысли не сможет толково сформулировать."

 

Принц согласился с просителем. На следующий день он встретил Гуи Дзы."От ныне оставь, пожалуйста, свои иносказания и высказывайся прямо",- сказал принц. В ответ он услышал:

"Представьте  человека, который не знает, что такое катапульта. Он спрашивает, что это такое, а вы отвечаете, что катапульта - это катапульта. Как вы думаете, он вас поймет?"

"Конечно  нет",- ответил принц.

"А если  вы ответите, что катапульта напоминает  лук и сделана из бамбука, ему будет понятнее?"

"Да, понятнее",- согласился принц.

"Чтобы  было понятнее, мы сравниваем  то, что человек не знает, с  тем, что он знает",- пояснил  Гуи Дзы.

 

Принц признал его правоту.

 

Джойс Миллс, Ричард Кроули Терапевтические метафоры для детей и " внутреннего ребенка". Москва,1996, "Класс".

Чашка чая

Нан Ин, японский мастер дзен, живший в эру Мэйдзи (1868 -1912), принимал как-то у себя профессора университета, пришедшего порасспросить его о дзен.

 

Нан Ин разливал чай. Налив гостю полную чашку, он продолжал лить дальше.

 

Профессор смотрел на льющийся через край чай и, наконец, не вытерпев, воскликнул: - Она же полна. Больше не входит! - Вот как эта чашка, - ответил Нан Ин, - и вы наполнены своими мнениями и суждениями. Как же я могу показать вам дзен, пока вы не опорожните свою чашку?