Политическая система общества

Это значит, что ориентация личности на социальные потребности, выражающаяся в политическом сознании, подкрепляется понятием долга, чести, совести, справедливости, счастья и т.д., то есть приобретают нравственную окраску. В свою очередь, нравственные принципы становятся более действенными, если они осознаны человеком с позиции политики. Проблему взаимодействия политики и морали можно решать в различных аспектах  под разными углами зрения. На наш взгляд, представляет интерес концепция А.Оболонского, изучающего историю России в рамках двух фундаментальных традиций, двух взаимоисключающих взглядов на мир, в которых отражены все многообразные формы человеческой цивилизации:

системоцентрицизм

персоноцентризм

 В персоноцеристнтской шкале индивидуум является высшей точкой, мерой всех вещей. Все явления социального мира рассматриваются сквозь призму человеческой личности.

В системоцентристской шкале индивидуум либо отсутствует,  либо рассматривается, как нечто вспомогательное. Индивид - средство,  но не цель. Россия относится к системоцентризму.

Эти две формы представляют собой два этических генотипа. Основное различие между ними состоит в противоположности подходов к разрешению моральных конфликтов. В основных ветвях российской народности господство системоцентристской этики на протяжении абсолютного большинства столетий ее исторического существования безраздельно. Оппозиция общество - личность даже не возникала не потому, что была гармония, не потому, что не было противоречий, а потому, что все противоречие разрешались в пользу целого. Система всегда имела превосходный инстинкт самосохранения. Любые возникавшие в России возможности вывести страну из деспотизма вступали в противоречия с национальными стереотипами политического поведения и моральными основами  социальных взаимоотношений.

Лишь в начале XIX персоноцентризм стал представлять в России заметную социальную величину, и весь XIX прошел под знаком  развития, улучшения, укрепления этой породы, расширения ее социальной базы.

К началу XX персоноцентристский генотип в русском обществе получил права гражданства и принадлежность к нему стала ведущим признаком интеллигенции.        

Персоналистское мышление XX века существует во множестве вариантов, но для всех них. Человек есть исток и завершение антропологической картины. Человек признается мерой всех вещей. Гуманистический принцип заключается в том, “что нет ничего более высокого и более достойного, чем человеческая жизнь”. Двадцатая статья Конституции Российской Федерации подтверждает, что “каждый имеет право на жизнь”, но в этой же статье говорится и о возможности смертной казни: “Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей”. Итак, вопрос о соотношении признания ценности человеческой жизни и допущения смертной казни - одна из острых моральных проблем наших дней. В каждой цивилизации существуют свои моральные проблемы, обусловленные конкретными историческими условиями, но все они так или иначе являются разными гранями общих моральных проблем человека.

4. Политические и моральные аспекты моратория на исполнение смертной казни.

4.1 К истории вопроса.

Россия впитала в равной степени карательный опыт Запада, и Востока.  Отсечение носа за курение табака - новация от Востока. Эшафот - от Запада. В княжеской Руси сначала действовал принцип кровной мести. Ты убил моего отца, я убью твоего сына. Ярослав Мудрый отменил право родовой смерти, заменив его денежным выкупом.  Князь Владимир не стал казнить даже “ведомых лихих людей” (в современной терминологии - рецидивисты). По мере укрепления государственности, ожесточались и правовые нормы. Судебник Ивана Грозного уже устанавливал смертную казнь даже за первую кражу - но с поличным.  При Иване Грозном обильно текла русская кровушка. Особенно “популярной” мерой наказания стали утопления.

Соборное уложение 1649 года расширило до 60 перечень преступлений, караемых казнью, в том числе за сдачу города неприятелю, подделку приказных писем, денег (заливали горло расплавленным металлом), за взятки судей, за побег со службы, за колдовство, продажу табака, поджог из злобы. “В Москве людей казнят чаще, чем в другом месте убивают собак”, - писал в то время один из путешественников. Дилемма - казнить или миловать? - для России не новая.

Борис Годунов, взойдя на престол,  дал обет пять лет никого не казнить. Царица Елизавета тоже отменила смертную казнь. 8 из 20 лет ее царствования в России не вешали, не колесовали, не четвертовали, не заливали горло свинцом, не сжигали, не закапывали в землю, не подвешивали за ребро.

Павел I, став российским самодержцем, в 1799 году тоже отменил смертную казнь. Вплоть до ХIХ века в системе наказаний преобладали смертная казнь и телесные наказания, а не тюремные заключения. Причина банальная - не хватало тюремных площадей. Лишь принятый в 1832 году Свод законов сделал на лишение свободы и телесных  наказаниях.  Били в России веревкой, хлыстом, палкой, розгами, кнутом. Самым тяжелым испытанием считалось битье кнутом. Такая порка, когда мясо  из костей вырывалось, фактически была смертной казнью. Вплоть до 1881 года смертные казни исполнялись публично при большом стечении народа. Но затем Александр III издал указ, который предлагал губернаторам самим определять тюрьмы, в которых  исполнять смертную казнь.

Споры о том, надо ли отменять смертную казнь в России, шли постоянно. Петрашевский (его приговорили к смертной казни) на суде 1849 года приводил слова Ришелье: “Напишите  семь слов, каких хотите, и я из этого выведу вам уголовный процесс, который должен кончиться смертной казнью. Большевики, придя к власти,   отменили смертную казнь, на потом ответили красным террором на белый.

Послевоенный  Президиум ВС СССР  также отменил применение смертной казни в мирное время. Однако 12 января 1950 г. Тот же Президиум допустил смертную казнь как высшую меру наказания, применяемую к подрывникам-диверсантам, изменникам Родины, шпионам. Известно сколько безвинных людей стали жертвами незначительной поправки.

В принятой Думой новом Уголовном кодексе сохранилась 5 статей, по которым возможно вынесение высшей меры наказания, - в том числе за убийство в отягчающих обстоятельствах. Отменена смертная казнь за измену Родине, за хищения в особо крупных размерах и др. Действующая Конституция РФ допускает смертную как временное установление - “впредь до ее отмены”.

4.2 Государственное убийство.

В ближайшее время Государственная Дума должна рассмотреть законопроект, внесенный депутатами, правозащитниками В. Борщевым и Ю. Рыбаковым “О моратории на исполнение смертной казни”. Если закон будет то в России “вплоть до законодательного решения вопроса об отмене смертной казни” людей перестанут расстреливать. Главное возражение оппонентов: нельзя, возрастает преступность. Против такого довода существует множество веских аргументов. Политический обозреватель Литературной газеты А. Борин рассматривает некоторые из них.

Японский тюремный психиатр задался целью изучить, при каких обстоятельствах  совершили преступления 145 убийц, приговоренных к смертной казни в период с 1955 по 1957 годы. Оказалось, что ни один из осужденных перед тем, как убить, просто не задумывался о том, что он может быть приговорен за это к смертной казни, несомненно, они знали, что закон о смертной казни существует и применяется. Но мысль о ней не могла сдержать этих людей, убежден японский психиатр, “в силу их импульсивности и неспособности ощущать себя в любом другом отрезке времени, кроме настоящего”.

К такому же выводу пришел и британский врач. Он пишет: “Сдерживающее влияние смертной казни отнюдь не такое простое явление, как полагают некоторые... Очень многие убийцы в момент совершения преступления настолько напряжены, что не способны осознать последствия своих действий для себя; другие же сумели убедить себя в том, что им удастся остаться безнаказанными”.

Эта загадка чрезвычайно волновала и великого французского писателя, философа-экзистенциалиста - Альбера Камю. Его трактат называется “Размышление о гильотине”, повторив, что не доказано, будто “угроза смертной казни заставила отступиться от преступного намерения хотя бы одного злоумышленника, тогда как тысячи преступников несомненно одержимы мыслью о ней”, Камю пишет: “Страх смерти действительно очевиден, но очевидно и то, что ему не дано победить иные страсти, терзающие человека. Бэкон был прав: любая, даже самая слабая страсть противостоит страху смерти. Месть, любовь, честь, боль, какой-нибудь другой страх могут одержать верх... На протяжении веков смертная казнь - нередко вкупе с дикарской утонченностью - была призвана противодействовать преступлению, однако преступление оказалось живучим”.

Почему же? - спрашивает писатель. И отвечает: потому что инстинкты, раздирающие душу человека, не застыли раз и навсегда в свое м равновесии, как хочет того закон. “Это переменные силы, - утверждает Камю, - умирающие и возрождающиеся поочередно, беспрестанные их отклонения от нулевой отметки суть основа жизни духа... Вообразим серию колебаний, от желания до апатии, от решимости до безысходности, которые мы все испытываем за день, увеличим их число до бесконечности - и мы получим представление о безграничности человеческой психики...  Смертная казнь могла бы устрашать, будь человеческая природа иной, столь же устойчивой и ясной, как сам закон. Но она не такова...”

Камю замечает: “Всякий преступник до суда оправдывает себя. Если совершенное им убийство и не “закономерно”, то по крайней мере он “жертва обстоятельства”. Он ни о чем не думает и ничего не предполагает, а если думает - значит, предполагает только снятие с себя вины, полное или частичное. Может ли он бояться того, что считает весьма маловероятным?.. Смерти он станет бояться после суда, но не перед самим преступлением... ”.

Как показывает вековой опыт, рассчитывать на универсальную силу расстрельных статей уголовного кодекса, по мнению А. Борина. не приходится и приводит конкретные примеры из мировой и российской практики, когда смертный приговор был вынесен по ошибке.

Бывший министр внутренних дел Великобритании Рой Дженикс в апреле 1987 года во время дебатов о смертной казни в палате общин рассказал, что за два срока пребывания на посту министра ему пришлось заниматься десятью делами, по которым мог бы быть вынесен смертный приговор, хотя по каждому из этих дел имелись довольно сильные сомнения. В частности, не исключалось, что к смерти были приговорены совершенно невиновные. Двое из этих людей были повешены. Были бы повешены и остальные, если бы в 1965 году не отменили смертную казнь.

“Я считаю, - сказал бывший министр, - что суждения человека слишком непостоянны, чтобы пользоваться ими для обоснования смертной казни - акта окончательного”. Только один человек в судебном зале твердо знает, совершил он свое преступление или нет. Всем другим остается лишь подозревать, догадываться и стараться найти истину. Их решение может либо совпасть с ней, либо нет. Гарантии, что истина обнаружена достоверно, окончательно и бесповоротно, практически нет никогда. Есть только большая или меньшая вероятность. Людской суд решает вопрос о жизни и смерти человека, совершая подчас самое ужасное преступление - законно отнимает жизнь у невиновного человека. “Если мы основываем наши моральное суждение о человеке на мнении, мог он или не мог в том или ином случае проявить силу воли, то никакое моральное суждение оказывается вообще невозможным... “судить” означает также реализовывать функцию “судейской” деятельности, решая - судить или помиловать, - пишет Э. Фромм в работе “нравственные силы человека” и продолжает, - образ судьи - лица, выборного в демократическом обществе и теоретически не стоящего над согражданами, - все-таки не свободен от налета древнего понятия карающего божества. Хотя как личность он и не обладает какой-то сверхчеловеческой властью, его должность и функция именно таковы”. Этими функциями наделяет его государство, толкая его на совершение преступления (которое как таковым не признается) и в первую очередь в моральном плане: “Высказывающий моральную оценку не вправе брать на себя роль Бога или верховного судьи”.

4.3 Пути реализации моратория.

Рассматривая структуру политической системы, включающую высший, промежуточный и низший уровни, а именно: мегоуровень, мезоуровень, микроуровень и соотнося их с проблемой моратория на исполнение смертной казни, можно провести некоторые параллели и выделить аналогичные уровни. Это позволит проследить, как на том или ином уровне подготовлена или только зарождается возможность успешного осуществления моратория в нашей стране, каков путь его реализации.

Так, Совет Европы можно считать мегоуровнем, где признаны необходимость и возможность моратория, ибо само вступление в Европейское Сообщество требует от стран - участниц признания невозможности исполнения высшей меры наказания.

Государственная Дума, принявшая к рассмотрению данный законопроект в случае его утверждения может  представлять мезоуровень. И наконец, микроуровень включает в себя общественные организации, партии, общественные движения, общественное мнение, которое может оказать решающее влияние на скорейшее продвижение закона, его утверждение и принятие к действию.

Что касается морального аспекта проблемы моратория, несомненно, его решение придаст положительную нравственную окраску. Возможно, в отечественной истории это станет новым прогрессивным шагом.

Заключение.

В современном обществе отношение политики и морали, политического и морального сознания складывается таким образом, что значение нравственного начала в политике возрастает, все чаще политические явления подвергаются моральному измерению, нравственной оценке. Если прогресс в политике существует, то одним из его проявлений служит именно это явление. Оно выражается, например, в распространении толкования принципа правового государства, как признающего и охраняющего права человека и рассматривающего их нарушение как серьезное государственное преступление, а  также в признании приоритета прав человека перед национальным законодательством и авторитетом.

Россия находится в стадии становления правового государства. Это значит, что российская политика наполняется поистине гуманистическим содержанием, как с точки зрения ее ближайших и конечных целей, так и с точки зрения используемых ею методов. Это значит, что политика все более привержена общечеловеческим этическим нормам и ценностям, которыми руководствуются в своих взаимоотношениях не только отдельные индивиды, но и народы.

Именно в этом аспекте введение моратория на исполнение смертной казни является неизбежным и необходимым.

Политические цели всегда требуют жертв. И все же исторический опыт показывает, что отказ от требований морали, в конечном счете, пагубно сказывается на реальной жизни.