Политический парафраз и пути его формирования (на основе романов Дж. Оруэлла)

Глава посвящена  понятию «Новояз». Основными его  компонентами являются или вновь  созданные слова или слова, уже  имеющиеся в языке, значение которых  было изменено. В Лексике  «1984»  преобладают сложные слова, состоящие  из нескольких компонентов. Ведущим элементом, как правило, является второй; первый выполняет функцию определения по отношению к нему. К группе вновь образованных слов можно отнести также элементы, созданные при помощи усечения и основосложения. В абсолютном большинстве лексем происходят два противоположных процесса: с одной стороны, некоторые семы отсекаются, с другой стороны, слово приобретает новые.

Цель употребления парафразов

Употребление неологизмов и парафразов в тексте антиутопии имеет следующие функции: 1) наименование явлений антиутопического общества; 2) отчуждение событий от реального общества, в котором существуют читатель и автор, превращение их, таким образом, в фарс; 3) средство общения героев произведений или искусственная коммуникативная система⁴².  Исследование общественно-политической лексики представляет большой лингвистический интерес. В связи с возросшей ролью к исследованию политической коммуникации, к анализу закономерностей коммуникативной деятельности, в настоящее время возрастает внимание к изучению политической лексики. Несмотря на большое количество трудов, разнообразие тематик и областей исследования общественно-политической лексики, ряд задач остается нерешенным. Так, установление временных рамок развития политического словаря, определение тематических границ, а также лексикографическое представление вербального политического пространства нуждаются в дальнейших разработках.

Как известно, лексический ярус является наиболее чувствительным к изменениям в языке. При этом процесс трансформации  лексического пространства почти непрерывен, в чем и заключается связь  языковой системы с другими сферами  общественной жизни (политической, социально-экономической, государственной). Совершенно очевидно: чем интенсивнее изменения в  политике, тем интенсивнее изменения  лексики на каждом этапе ее развития. Именно в сфере политической лексики  наблюдаются существенные изменения, обусловленные общественно-политическими  процессами.  Английский общественно-политический словарь непрерывно пополняется неологизмами, т.е. новыми словами и новыми значениями уже существующих слов. Они создаются для обозначения новых понятий, возникающих в связи с социально-политическими изменениями, развитием науки и техники и другими общественными явлениями, происходящими в той или иной стране.

         “Значительную часть новообразований  составляют неологизмы, которые  создаются на основе существующих  лексических единиц и представляют  собой дальнейшее их смысловое развитие”.⁴³

Слово, употребленное в различных  контекстах, приобретает новые оттенки  значения, а в ряде случаев и  новые значения. Так, слово confrontation*- первоначально означало очная ставка, сличение, сопоставление. С течением времени это слово стало употребляться в словосочетании confrontation of armed forces и приобрело значение соприкосновение вооруженных сил. В настоящее время слово confrontation приобрело значение (открытое) столкновение.⁴⁴

Новояз был сконструирован таким  образом, чтобы его словами легко  можно было выразить дозволенные  идеологией значения, но нельзя, ни прямо, ни косвенно высказать все остальные. Для этого из него исключались слова, имеющие нежелательные значения, а те из них, которые сохранялись, были очищены ото всех «лишних» значений. Оруэллом приводится следующий пример: Слово «свободный» в новоязе осталось, но его можно было использовать лишь в таких высказываниях, как «свободные сапоги», «туалет свободен»⁴⁵. Оно не употреблялось в старом значении «политически свободный», «интеллектуально свободный», поскольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следовательно, не требовали обозначений». У каждого слова имеются синонимии и фразеологизмы, которые передают ту же мысль иносказательно. И даже если их все упразднить, появятся другие. Русское слово «свободный» прежде звучало как «слободный», а еще раньше как «вольный», так что запрет на слово «свободный» мог быть компенсирован этими словами. Или сравнением «как птица». Или антонимами с отрицанием – «не сдержанный», «с развязанными руками», «не подчиняющийся».

      Целью использования парафразов было сужение возможных границ человеческого мышления, для чего словарный запас языка сводился к минимуму. Оруэлл пишет, что все слова, связанные с понятиями «свобода» и «равенство» заменялись одним словом «мыслепреступление» (англ. crimethink), с понятиями «рационализм» и «объективность» — словом «старомыслие» (англ. oldthink), со всеми видами половых отношений, кроме естественного полового акта в целях зачатия и без физического удовольствия для женщины — словом «злосекс» (англ. sexcrime)⁴⁶. В результате даже если у человека возникала мысль, связанная с одним из этих понятий, у него не было слов, позволяющих как-то выразить её значение, кроме тех, которые означали лишь то, что эта мысль вредна. Средствами навязывания определённой политической позиции в новоязе выступали также эвфемизмы, причём доведённые до крайней степени, так что буквальное значение слова было прямо противоположным истинному: «радлаг» (англ. joycamp), лагерь радости — каторжный лагерь, «минимир» (англ. Minipax), министерство мира — министерство войны. Кроме того, создавались слова, соединяющие в себе два противоположных значения («белочёрный»): применяемые по отношению к союзнику, они приобретали положительное звучание, по отношению к врагу — отрицательное. В новоязе широко используются нетипичные для английского языка, но обычные в русском языке сложносокращённые слова, причём нередко от каждого из составляющих сокращение слов оставалось 1-2 слога: «министерство правды» — «миниправ» (англ. Minitrue), «отдел литературы» — «лито» и т. д. Такой способ образования слов, по мнению Оруэлла, позволял достичь двух целей. Во-первых, речь человека, употребляющего в основном слова из 2-3 слогов, становилась отрывистой и монотонной, чем достигалась цель её отделения от сознания, как слушателя, так и говорящего⁴⁷.

Во-вторых, Оруэлл считал, что подобные сокращения затеняют первоначальный смысл  слова, облегчая, таким образом, придание ему нужного идеологического  содержания:

  Слова «Коммунистический Интернационал» приводят на ум сложную   картину: всемирное человеческое братство, красные флаги, баррикады, Карл Маркс, Парижская коммуна. Слово же «Коминтерн» напоминает всего лишь о крепко спаянной организации и жесткой системе доктрин. Оно относится к предмету столь же легко узнаваемому и столь же ограниченному в своем назначении, как стол или стул. «Коминтерн» — это слово, которое можно произнести, почти не размышляя, в то время как «Коммунистический Интернационал» заставляет пусть на миг, но задуматься»⁴⁸.

Возможно, что для английского  языка это и так, однако для  языка аббревиатуры и сложносокращенные  слова – это норма. Причем скорее ХХ века, чем современности.

Можно сделать вывод что, парафразы  используются для наименования объектов в антиутопическом обществе, превращения  событий в фарс и общения героев. Кроме этого рассматриваются  проблемы политической лексики, которая  неразрывно связана с антиутопической. Совершенно очевидно: чем интенсивнее изменения в политике, тем интенсивнее изменения лексики на каждом этапе ее развития. Что касается новояза то он был сконструирован таким образом, чтобы его словами легко можно было выразить дозволенные идеологией значения, но нельзя, ни прямо, ни косвенно высказать все остальные.  Целью использования парафразов было сужение возможных границ человеческого мышления, для чего словарный запас языка сводился к минимуму.

Грамматика новояза

Грамматика новояза также была сконструирована предельно просто.

Из языка были исключены практически  все исключения и нерегулярности. Радикально упрощалось словообразование: любое слово в языке могло  использоваться как существительное, прилагательное, глагол и наречие. Например, слово think («думать»), выполняя роль одновременно глагола и существительного, заменило слово thought («мысль»). Если существительное  и родственный по смыслу глагол были этимологически не связаны, один из двух корней аннулировался: так, например, глагол cut («резать») был заменен глаголосуществительным knife («нож»). Прилагательные получались из глаголосуществительных добавлением  суффикса -ful, а наречия — -wise (например, speedful — «быстрый» и speedwise — «быстро»). Сохранилось некоторое, но весьма небольшое  количество прилагательных вроде good, strong, big, black, soft⁴⁹.

Для любого слова могло быть построено  отрицание при помощи приставки un- («не») или усилено с помощью  приставки plus- или — ради ещё большего усиления — doubleplus-. Таким образом, от слова cold («холодный») образовывались слова uncold («теплый»), pluscold («очень холодный») и doublepluscold («в высшей степени холодный»). Аналогичным образом можно было модифицировать любое слово с  помощью приставок ante-, post-, up-, down- и  тому подобное. Это позволяло сильно сузить словарное гнездо; например, отпадала необходимость в слове bad («плохой»), когда его можно  было заменить словом ungood («нехороший»)⁵⁰.

У глаголов форма прошедшего времени  и причастия прошедшего времени  были одинаковы и оканчивались строго на «-ed» (например, от steal — stealed, от think — thinked и так далее. Множественное  число всех существительных получалось из единственного добавлением окончания  «-s» или «-es» (man, ox, life — mans, oxes, lifes). Степени сравнения прилагательных получались добавлением «-er» для сравнительной степени и «-est» для превосходной (good, gooder, goodest); формы с more и most были вытеснены из языка. Особенности сохранили лишь местоимения (кроме изъятого из языка местоимения whom) и вспомогательные глаголы (кроме shall и should, замененных на will и would)⁵¹.Все эти принципы служили одной общей цели: обеднение словарного запаса языка путём исключения из него дублирующих корней.

В переводе Виктора Голышева эта  система передавалась применительно к русскому языку так:  «Любое слово в языке могло породить гнездо, и в принципе это относилось даже к самым отвлеченным, как, например, «если»: «еслить», «есленно» и т. д». Никакой этимологический принцип тут не соблюдался; словом-производителем могли стать и глагол, и существительное, и даже союз; суффиксами пользовались гораздо свободнее, что позволяло расширить гнездо до немыслимых прежде размеров. Таким образом были образованы, например, слова «едка», «яйцевать», «рычёвка», «хвостистски» (наречие), «настроенческий», «убежденец». Если существительное и родственный по смыслу глагол были этимологически не связаны, один из двух корней аннулировался: так, слово «писатель» означало «карандаш», поскольку с изобретением версификатора писание стало означать чисто физический процесс. Понятно, что при этом соответствующие эпитеты сохранялись, и писатель мог быть химическим, простым и т. д. Прилагательное можно было произвести от любого существительного, как, например: «пальтовый», «жабный», от них — соответствующие наречия и т. д. Всякого рода особенности в образовании множественного числа существительных, в их склонении, в спряжении глаголов были по возможности устранены. Например, глагол «пахать» имел деепричастие «пахая», «махать» спрягался единственным образом — «махаю» и т. д. Слова «цыпленок», «крысенок» во множественном числе имели форму «цыпленки», «крысенки» и соответственно склонялись, «молоко» имело множественное число — «молоки», «побои» употреблялось в единственном числе, а у некоторых существительных единственное число было произведено от множественного: «займ». Степенями сравнения обладали все без исключения прилагательные, как, например, «бесконечный», «невозможный», «равный», «тракторный» и «двухвесельный». В соответствии с принципом покорения действительности все глаголы считались переходными: завозразить (проект), задействовать (человека), растаять (льды), умалчивать (правду), взмыть (пилот взмыл свой вертолет над вражескими позициями). Местоимения с их особой нерегулярностью сохранились, за исключением «кто» и «чей». Последние были упразднены, и во всех случаях их заменило местоимение «который» («которого») ⁵².

Необходимо отметить, что многие приёмы, использованные при конструировании  новояза являются естественными  для некоторых групп языков: так, использование сложносокращённых  слов характерно для русского и немецкого, словообразование путём добавления к слову префиксов и суффиксов  — для агглютинативных языков и т. д.⁵³

Не может служить признаком  новояза само по себе образование  эвфемизмов, парафразов, которые также является естественным языковым процессом.

Кроме того, любой язык содержит в  себе отдельные элементы новояза, поскольку  любому естественному языку присуща  регулятивная функция (воздействие  на адресата с целью создать у  него определённое представление о  предмете или побудить его к совершению каких-либо действий).⁵⁴

Поэтому в лингвистике и социальной философии термин «новояз» используется лишь по отношению к ситуации, когда  конструктивные элементы новояза преднамеренно  и массово используются для воздействия  на сознание человека.⁵⁵

Подводя итог этой главе хотелось бы сказать, что грамматика новояза  была сконструирована предельно просто. Радикально упрощалось словообразование: любое слово в языке могло использоваться как существительное, прилагательное, глагол и наречие. Если существительное и родственный по смыслу глагол были этимологически не связаны, один из двух корней аннулировался. Для любого слова могло быть построено отрицание при помощи приставки un- («не») или усилено с помощью приставки plus- или — ради ещё большего усиления — doubleplus-.

 У Правильных глаголов форма прошедшего времени и причастия прошедшего времени были одинаковы и оканчивались строго на «-ed». ». В соответствии с принципом покорения действительности все глаголы считались переходными.

Заключение

Оруэлл  создал прекрасную остросоциальную  антиутопию, протестуя против тотальной  слежки за каждым человеком. И как художник, он ввёл замечательные метафоры, парафразы , в которые он попытался вложить всю свою ненависть к тоталитаризму. То, что подметил Оруэлл, было связано с демократией. Это – негативное развитие языка, его частичная деструкция. Так что слово «новояз» как лингвистический термин неоднозначен, он зависит от конкретного исторического наполнения. Мы можем сделать вывод что Парафраза в произведениях Джорджа Оруэлла отражает подвижность «точки зрения» автора. Подводя итог, можно сделать вывод, что цитирование, используемое автором, может состоять из нескольких компонентов, а также подразделяться на различные виды. Кроме этого мы определяем понятие аппликации, ее отличие от цитирования , и понятие текстовой аппликации и ее функции в тексте.  Не стоит забывать и о понятий аллюзии и аппликации, и их различие, а также место крылатых слов при цитировании. Также мы можем отметить еще один вид цитирования – парафраз. Кроме этого затрагиваются способы его применения и перевода. Наиболее удачным является замена. Дается несколько определений парафраза. Парафраз усиливает изобразительность речи, поскольку он не только называет предмет, но и описывает его. В результате частого употребления отдельные парафразы получают широкое распространение и становятся узуальными перифрастическими синонимами слов, обозначающими тот же денотат. Частным случаем перифраза является эвфемизм. В курсовое работе рассматриваются виды парафраза. Различают логические перифразы и образные перифразы. Логический перифраз основывается на логической связи, а образные перифразы базируются на развернутой метафоре или метонимии. Вполне возможной представляется классификация разновидностей парафразирования по его объектам, которые можно подразделить на три класса (терминологические словосочетания, поговорки, артонимы). Кроме этого существует парафраз текста. Когда требуется создать много парафразов одного текста, на помощь приходят полиморфный (многообразный) текст. Чаще всего парафраз встречается в художественной речи. Литературный парафраз, литературная аппликация и литературная аллюзия являются формами реминисценций.