Память в период молодости

В книге  излагаются результаты многолетнего исследования, посвященного изучению тревоги как  состояния и тревожности как  устойчивого функционального образования  на разных этапах детства: от старшего дошкольного до раннего юношеского возраста. Рассматриваются источники, причины, возрастные и индивидуальные формы проявления, приемы и способы  компенсации и преодоления тревоги  и тревожности.

Остановимся кратко на нашем понимании  тревожности. Как уже отмечалось, мы рассматриваем тревогу как  эмоциональное состояние, а тревожность  — как устойчивое личностное образование, применяя последний термин и для  обозначения всего явления в  целом. Мы исходим из того, что некоторый  уровень тревожности в норме  свойственен всем людям и является необходимым для оптимального приспособления человека к действительности. Наличие  тревожности как устойчивого  образования — свидетельство  нарушений в личностном развитии. Она мешает нормальной деятельности, полноценному общению.

Тревожность рассматривается нами как эмоционально-личностное образование, которое, как всякое сложное  психологическое образование, имеет  когнитивный, эмоциональный и операциональный  аспекты.

Нас интересовали как общие характеристики уровня тревоги у детей разного возраста (средний уровень, половые различия, области фиксации страхов и тревог и пр.), так и особенно причины  тревожности как устойчивого  образования. При анализе причин устойчивой тревожности мы особое внимание уделили роли внутриличностного  конфликта, прежде всего с точки  зрения порождаемых им противоречивых мотивационных тенденций.

В этой связи  значительный интерес для нас  представляли работы, характеризующие  связь тревожности с неудовлетворением ведущих потребностей, поскольку это едва ли не самое важное следствие внутриличностного конфликта. Разнонаправленность мотивационных тенденций, порождаемых столкновением различных компонентов «Я-концепции», ведет к неудовлетворению фундаментальных потребностей, которые польский исследователь Я. Рейковский удачно, на наш взгляд, обозначает как потребности «Я», относя к ним «потребность сохранения тождества (интегрального «Я»), потребность сохранения собственной ценности и потребность сохранения контроля над собой и окружающим.

Вопрос  о том, насколько правомерным  представляется выделение именно вышеперечисленных  потребностей как фундаментальных  для «Я», выходит за рамки настоящей  работы. Укажем лишь на еще одну потребность, в определенной степени перекрывающую  указанные Я. Рейковским, — потребность в привычном, устойчивом и вместе с тем удовлетворяющем отношении к себе, устойчивой, привычной самооценке. Анализ представлений о механизмах порождения устойчивой тревожности вследствие внутриличностного конфликта, «размещаемого» в «Я-концепции», свидетельствует о том, что как бы ни понимался конфликт — как противоречие между «Я-идеальным» и «Я-реальным» или как расхождение между высотой самооценки и уровня притязаний, — возникновение тревожности — сигнал опасности для удовлетворения этой потребности, а закрепление тревожности, по-видимому, — показатель того, что эта потребность, как и другие потребности «Я», не удовлетворены.

Предположение о том, что в основе тревожности  как устойчивого образования  лежит неудовлетворение ведущих  социогенных потребностей, прежде всего  потребностей «Я», легло в основу настоящей работы.

Теоретической основой нашего исследования явились  культурно-историческая концепция  Л. С. Выготского и базирующаяся на ней теория личностного развития Л. И. Божович, прежде всего в тех их аспектах, которые касаются развития аффективно-потребностной сферы. Исходными для нас явились также представления о связи тревожности с ведущими потребностями, прежде всего потребностью в устойчивом, удовлетворяющем представлении о себе, о котором говорилось выше.

В подходе  к тревожности мы ориентировались  также на исследования Ф. Б. Березина, в том числе на его представлениях о явлениях тревожного ряда, Ю. Л. Ханина  о «зоне оптимального функционирования» как основы для понимания влияния тревожности на деятельность, Л. М. Аболина  о содержании и особенностях эмоционального опыта человека.

Конкретно мы основывались на представлениях Л. И. Божович о тесной связи развития эмоциональной и мотивационно-потребностной сфер личности и закономерностей становления устойчивых функциональных структур эмоциональной жизни человека. В подходе к тревожности мы исходили из разработанного Л. И. Божович представления о том, что процесс онтогенетического развития личности характеризуется формированием системных новообразований психики, в том числе новообразований аффективно-потребностной сферы. Особенностью таких новообразований является то, что они приобретают побудительную силу и характеризуются собственной логикой развития. Как известно, Л. И. Божович рассматривала этот вопрос на примере образований, обеспечивающих сознательное управление своим поведением, а также планировала использовать его применительно к изучению высших чувств. Кроме того, подобным же образом она рассматривает и качества личности как систему, включающую устойчивый мотив и закрепленные, привычные формы его реализации в поведении и деятельности.

По нашему мнению, тревожность как личностное образование проходит тот же путь развития. Можно полагать, что наличие  конфликта в сфере «Я» ведет  к неудовлетворению потребностей, напряженность, разнонаправленность которых и  порождает состояние тревоги. В  дальнейшем происходит ее закрепление, и она, становясь самостоятельным  образованием, приобретает собственную  логику развития. Обладая достаточной  побудительной силой, она начинает выполнять функции мотивации  общения, побуждения к успеху и т. п., т. е. занимает место ведущих личностных образований.

Подобный  подход, как представляется, должен позволить выявить собственно психологические  причины тревожности и ввести данное явление в целостный контекст изучения закономерностей развития личности в онтогенезе.

Пожалуй, не много найдется таких психологических  явлений, значение которых одновременно оценивается и чрезвычайно высоко, и достаточно узко, даже функционально. Но такова тревожность. С одной стороны, это «центральная проблема современной  цивилизации», как важнейшая характеристика нашего времени: «XX век — век тревоги». Ей придается значение основного  «жизненного чувства современности». С другой — психическое состояние, вызываемое специальными условиями  эксперимента или ситуации (соревновательная, экзаменационная тревожность), «осевая  симптома» невроза и т. п.

Неудивительно поэтому, что этой проблеме посвящено  очень большое количество исследований, причем не только в психологии и  психиатрии, но и в биохимии, физиологии, философии, социологии. По некоторым  источникам, количество публикаций по данной проблеме с каждым годом увеличивается  в геометрической прогрессии.

Необходимо, правда, отметить, что все это  в большей степени относится  к западной науке. В отечественной  литературе исследований по проблемам  тревожности довольно мало, и они  носят достаточно фрагментарный  характер. Можно думать, что это  обусловлено не только известными социальными  причинами, но и тем влиянием, которое  оказали на развитие западной общественной и научной мысли такие направления, как психоанализ (известно, что именно З. Фрейду мы обязаны введением проблемы тревожности в обиход психологии), экзистенциальная философия, психология и психиатрия.

И все  же, несмотря на значительное количество работ, указания на неразработанность  и неопределенность проблемы, многозначность и неясность самого термина «тревожность»  занимают значительное место при  ее обсуждении. Неоднократно ставился и вопрос о том, действительно  ли тревожность представляет собой  нечто единое или этим термином обозначается совокупность внешне сходных, но по сути совершенно разнородных явлений.

Список  вопросов, которые являются очень  важными как с научной, так  и с практической точки зрения, и мнения исследователей по которым  значительно расходятся, очень обширен. Наиболее существенными из них, на наш  взгляд, являются проблемы соотношения, во-первых, тревожности и страха и, во-вторых, тревожности как переживания, не связанного с каким-либо конкретным объектом (общая, «свободноплавающая», «разлитая» тревога), и тесно «спаянной» с какой-либо сферой жизни (частная, локальная, парциальная тревожность). И, наконец, один из главных вопросов — о сути тревожности как устойчивого  образования, его причинах и формах.

Вместе  с тем нельзя не отметить, что  на практическом уровне (когда речь идет о влиянии тревожности на поведение и развитие личности, о  саморегуляции состояния тревоги, о тревожном типе личности, о «работе  с тревогой», способах преодоления  устойчивой тревожности и т. п.) сравнительно легко достигается взаимопонимание, причем даже между специалистами, придерживающимися диаметрально противоположных теоретических взглядов. Это свидетельствует о том, что в представлении о феноменологии и функции этого явления существует достаточное согласие, а расхождения касаются прежде всего понимания его психологической природы.

Как уже  отмечалось, в самом общем виде тревожность понимается как отрицательное  эмоциональное переживание, связанное  с предчувствием опасности. То, что  тревога наряду со страхом и надеждой — особая, предвосхищающая эмоция, объясняет ее особое положение среди  других эмоциональных явлений. Образно  это описал основатель гештальттерапии  Ф. Перлз: «...формула тревоги очень проста: тревога — это брешь между сейчас и тогда».

Различают тревожность как эмоциональное  состояние (ситуативная тревога) и  как устойчивую черту, индивидуальную психологическую особенность, проявляющуюся  в склонности к частым и интенсивным  переживаниям состояния тревоги.

В русском  языке это обычно фиксируется  соответственно в терминах «тревога»  и «тревожность», причем последний  используется и для обозначения  явления в целом. Кроме того, состояние тревоги изучается как процесс, т. е. анализируются этапы его возникновения, возбуждения соответствующих проявлений вегетативной нервной системы, развития, закономерной смены состояний по мере нарастания тревоги и ее разрядки. При этом существенное значение придается восприятию и интерпретации индивидом качества физиологического возбуждения, что было впервые сформулировано еще З. Фрейдом.

На психологическом  уровне тревожность ощущается как  напряжение, озабоченность, беспокойство, нервозность и переживается в  виде чувств неопределенности, беспомощности, бессилия, незащищенности, одиночества, грозящей неудачи, невозможности принять  решение и др. На физиологическом  уровне реакции тревожности проявляются  в усилении сердцебиения, учащении дыхания, увеличении минутного объема циркуляции крови, повышении артериального  давления, возрастании общей возбудимости, снижении порогов чувствительности, когда ранее нейтральные стимулы  приобретают отрицательную эмоциональную  окраску.

Выделяется  устойчивая тревожность в какой-либо сфере (тестовая, межличностная, экологическая  и др. — ее принято обозначать как специфическую, частную, парциальную) и общая, генерализованная тревожность, свободно меняющая объекты в зависимости  от изменения их значимости для человека. В этих случаях частная тревожность  является лишь формой выражения общей.

Значительная  часть исследований посвящена установлению коррелятивных зависимостей между  тревожностью и личностными, интеллектуальными  особенностями, некоторыми особенностями  восприятия (в частности, восприятия временымх интервалов), а также  полом, национальностью и расой  детей, параметрами социальной, школьной среды и т. д. Так, например, обнаружена прямая связь между тревожностью и крайними значениями когнитивного стиля «импульсивность — рефлексивность», а также полезависимостью. В основном же данные корреляций нередко носят достаточно противоречивый характер и обнаруживают связь с культурными и социальными условиями, что служит для исследователей дополнительным аргументом в пользу представлений о преимущественно личностной, социальной природе тревожности.

Сложность анализа этих данных усугубляется различиями в понимании тревожности  и у разных авторов, а также  тем, что, как точно отмечает К. Изард, авторское понимание и определение тревожности зачастую подменяется перечислением методов ее диагностики.

Большое внимание в литературе уделяется  также конкретным, частным видам  тревожности у детей: школьной тревожности, тревожности ожиданий в социальном общении. В последнее время к  этому присоединились исследования так называемой «компьютерной» тревожности.

Важную  группу исследований составляет изучение функции тревоги и тревожности. Экспериментальное изучение влияния  тревоги на эффективность деятельности дает достаточно согласованные результаты. Данные, за небольшим исключением, свидетельствуют  о том, что тревога способствует успешности деятельности в относительно простых для индивида ситуациях  и препятствует и даже ведет к  полной дезорганизации деятельности —  в сложных. Это описывается в  терминах теории научения  как частный  случай действия закона Йеркса-Додсона, наличия индивидуальной «зоны возбуждения», оптимальной для деятельности.

Тревожность как сигнал об опасности привлекает внимание к возможным трудностям, препятствиям для достижения цели, содержащимся в ситуации, позволяет  мобилизовать силы и тем самым  достичь наилучшего результата. Поэтому  нормальный (оптимальный) уровень тревожности  рассматривается как необходимый  для эффективного приспособления к  действительности (адаптивная тревога). Чрезмерно высокий уровень рассматривается  как дезадаптивная реакция, проявляющаяся  в общей дезорганизации поведения  и деятельности. В русле изучения проблем тревожности рассматривается  и полное отсутствие тревоги как  явление, препятствующее нормальной адаптации  и так же, как и устойчивая тревожность, мешающее нормальному развитию и  продуктивной деятельности.