Психология лжи

План

 

1. Вступление       3   
2. Что такое обман?       4
3. Выявление лжи       4
4. Эмоции        5
5. Страх разоблачения      6
6. Муки совести       9
7. Восторг надувательства      11
8. Признаки обмана       12
9. Слова        13
10. Голос         14
11. Пластика        15
12. Мимические признаки обмана    17
13. Выводы        22
14. Литература        23

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Вступление

Тема моего реферата достаточно необычна, и я считаю, очень интересная и познавательная. Дело в том, что я хочу рассказать о лжи : почему люди лгут и как можна это понять.

В прошлом году мне попался  один очень интересный сериал под  названием «Теория лжи» («Lie to me»). Главный герой его – доктор Лайтман и его компания «Lighman group» занимаются тем, что по заказам проверяют определенных людей, узнавая, говорят ли те правду, или лгут. Казалось бы, фантастика – как по незаметным жестам и мимике можно об этом судить? Это киношный трюк, выдумка. Но “порывшись” в интернете, я натолкнулся на одну очень интересную книгу под названием “Соври мне (если сможешь)”. Книга эта принадлежит перу американского психолога Пола Экмана, профессора Калифорнийского университета в Сан-Франциско, ставшего, в последствии прототипом доктора Лайтмана в сериале. Он приобрел всемирную известность своими исследованиями невербального поведения, уделяя при этом особое внимание проблемам распознавания эмоциональных состояний человека. Изложение полученных им данных можно найти в любом современном американском учебнике по социальной психологии.

На сегодняшний день Пол  Экман является крупнейшим специалистом по вопросам распознавания лжи. А его книга – это исключительно обстоятельный, можно сказать даже, скрупулезный анализ проблемы выявления признаков лжи в ситуациях межличностного общения. Экман, как истинный ученый, высказывая уверенность в больших возможностях науки, в то же время никоим образом не преувеличивает достижений психологии на сегодняшний день. «И проведенное мною исследование, – пишет он, – позволяет надеяться на возможность получения объективных признаков обмана». Прежде чем обратиться к детальному рассмотрению этих признаков, Экман констатирует: «Ложь настолько естественна, что ее без обиняков можно отнести почти ко всем сферам человеческой деятельности».

Представьте себе мир, в котором  бы все люди говорили правду, невзирая на лица и вообще были бы предельно откровенны друг с другом. Так, при встрече один приятель говорил другому: «Сегодня ты очень плохо выглядишь», поступающий на работу человек заявлял бы с порога о своей нелюбви к дисциплине, врач советовал пациенту не тратиться на лекарства, поскольку у него неизлечимая смертельная болезнь, следователь раскрывал бы свои версии подозреваемому в преступлении, а дипломат делился бы с иностранными коллегами всеми планами своего правительства. Вряд ли такой мир мог бы вообще существовать. С детства мы опутаны множеством условностей, сопровождающих наше общение с другими людьми. Каждый человек понимает это, и вряд ли кто из нас считает для себя обязанным говорить всегда «правду, одну только правду и ничего кроме правды». Есть правда, которая причиняет боль, и есть ложь во спасение.

Все это хорошо понимает и Экман, который не считает, что  всякий обман должен быть обязательно  разоблачен. В своей книге он обращается к таким обманам, которые желательно или даже необходимо своевременно распознавать на основе анализа определенных поведенческих признаков, сопутствующих лжи.

 

Что такое обман?

Пол Экман дает следующее  определение лжи : это действие, которым один человек вводит в заблуждение другого, делая это умышленно, без предварительного уведомления о своих целях и без отчетливо выраженной со стороны жертвы просьбы не раскрывать правды. Существуют две основные формы лжи: умолчание (сокрытие правды) и искажение (сообщение ложной информации). Есть еще разновидности лжи, такие как: сокрытие истинной причины эмоции; сообщение правды в виде обмана; полуправда и сбивающая с толку увертка. И наконец, существуют два вида признаков обмана: утечка информации (лжец выдает себя нечаянно) и информация о наличии обмана (поведение лжеца выдает лишь то, что он говорит неправду).

Это действие, которым один человек вводит в заблуждение другого, делая это умышленно, без предварительного уведомления о своих целях и без отчетливо выраженной со стороны жертвы просьбы не раскрывать правды.

При умолчании лжец скрывает истинную информацию, но не сообщает ложной. При искажении же лжец предпринимает  некие дополнительные действия - он не только скрывает правду, но и предоставляет  взамен ложную информацию, выдавая  ее за истинную. Зачастую только сочетание  умолчания и искажения приводит к обману, но в некоторых случаях  лжец может достичь успеха и просто не говоря всей правды.

Не всякий считает умолчание  ложью. Многие люди принимают за ложь только откровенное искажение действительности. Например, в случаях, когда врач не сообщает пациенту о том, что его болезнь смертельна, или муж не говорит жене, что проводит обеденные часы в мотеле с ее лучшей подругой, или полицейский не ставит подозреваемого в известность о том, что его беседы с адвокатом прослушиваются, никакой ложной информации не передается. Однако все они подпадают под определение лжи. Здесь «обманываемые» не просят ввести их в заблуждение и «умалчивающие» действуют умышленно, без предварительного уведомления о своем намерении скрыть некие факты. Информация утаивается умышленно, с намерением, а не случайно. Но бывают и исключения - умолчание нельзя назвать ложью, если существует определенная предварительная договоренность на этот счет. Например, если пациент заранее просит врача не сообщать плохих новостей о своем здоровье, умолчание также не будет ложью.

Выявление лжи

Как можно определить лжет ли человек? Почему попытка обмануть кого-то может оказаться безуспешной, не смотря на, казалось бы, безупречное поведение лжеца? На это есть две причины : одна из них касается разума, другая – чувств.

Ведь по-сути,  лжец не всегда знает наперед, что и где придется солгать. У него также не всегда есть время для того, чтобы выработать линию поведения, отрепетировать и заучить ее. Но и в случае достаточно успешного обмана, когда линия поведения хорошо продумана, лжец может оказаться не настолько умен, чтобы предусмотреть все возможные вопросы и приготовить ответы на них. А порой, когда обстоятельства меняется непредвиденным образом, недостаточно даже исключительной ловкости, и эффективная ранее линия поведения становится бесполезной. Это причины, которые касаются разума.

Любой из этих аспектов (неумение предвидеть необходимость лжи, подготовить нужную линию поведения и адекватно реагировать на меняющиеся обстоятельства, придерживаться первоначально принятой линии поведения) дает легко узнаваемые признаки обмана. То, что говорит человек, противоречит либо само себе, либо уже известным или выплывающим позже фактам. Но даже такие явные признаки обмана не всегда настолько просты и надежны, как это может показаться на первый взгляд. Наоборот, порой слишком гладкая линия поведения может быть признаком мошенника, хорошо отрепетировавшего свою роль, и некоторые жулики специально совершают незначительные ошибки для того, чтобы обман выглядел достовернее.

У жуликов среднего уровня всегда есть в запасе хорошо отрепетированная история, которую они могут рассказывать сколько угодно раз без ошибок. Но это тоже вызывает подозрения, ведь честный же человек обычно делает небольшие ошибки, особенно в длинных и сложных историях.

Отсутствие подготовки или  неумение придерживаться первоначально  избранной линии поведения, как  правило, дают признаки обмана, заключающиеся  не в том, что говорит обманщик, а в том, как он это делает. Необходимость обдумывать каждое слово (взвешивать возможности и осторожно выбирать выражения) обнаруживает себя в паузах или в более тонких признаках, таких, например, как напряжение век и бровей, а также в изменениях жестикуляции.

Эмоции

А далее – интереснее. Невозможность заранее продумать и отрепетировать линию поведения только одна из причин, по которым совершаются ошибки, дающие признаки обмана. Гораздо больше ошибок происходит из-за эмоций, которые трудно подделать или скрыть. Не всякая ложь сопровождается эмоциями, но если это происходит, то представляет для лжеца особые трудности. Попытка скрыть нахлынувшие эмоции может обнаружить себя в словах, но случаи подобных оговорок довольно редки. Обычно не так уж и сложно ничего не говорить о своих чувствах, но скрыть выражение лица, сдержать участившееся дыхание или избавиться от внезапно возникшего комка в горле не так-то просто.

Это происходит непроизвольно, буквально в какие-то доли секунды, не оставляя ни выбора, ни времени на обдумывание. Люди испытывают эмоции не по собственному произволу. Напротив, эмоции захватывают людей; и страх, и гнев возникают помимо их воли. Но люди не только не выбирают свои эмоции, они еще и не могут по собственному произволу управлять их внешними проявлениями.

Когда эмоция нарастает постепенно, начинаясь с малого (скорее досада, чем ярость), изменения в поведении  невелики и скрыть их относительно легко, особенно если человек отдает себе отчет в своих чувствах. Однако для большинства людей это  не так. Если эмоция возникает не вдруг  и не является особо сильной, она  может казаться заметной скорее для  других, чем для переживающего  ее человека, по крайней мере до тех  пор, пока не станет более интенсивной. Но сильные эмоции труднее контролировать. Кроме того, чтобы скрыть интонацию, мимику или специфические телодвижения, возникающие при эмоциональном  возбуждении, требуется определенная борьба с самим собой, в результате чего даже в случае удачного сокрытия испытываемых в действительности чувств, могут оказаться заметными направленные на это усилия, что и явится в  свою очередь признаком обмана.

Скрывать эмоции нелегко, но не менее трудно и фальсифицировать их, даже в том случае, когда это  делается не по необходимости прикрыть ложной эмоцией настоящую. Для этого  требуется несколько больше, чем  просто заявить: я сержусь или  я боюсь. Если обманщик хочет, чтобы  ему поверили, он должен и выглядеть  соответствующим образом, а его  голос и в самом деле звучать  испуганно или сердито. Подобрать  же необходимые для успешной фальсификации  эмоций жесты или интонации голоса не так-то просто. К тому же очень  немногие люди могут управлять своей  мимикой. А для успешной фальсификации  горя, страха или гнева необходимо очень хорошее владение мимикой.

Фальсифицировать эмоции еще труднее, когда это делается с целью скрыть действительно  переживаемое чувство. Выглядеть сердитым и так достаточно трудно, но если в это время человек испытывает страх, его может просто разорвать  от эмоций. Страх толкает человека к одним внешним проявлениям, а попытка казаться сердитым –  к другим. Брови, например, от страха невольно взлетают вверх. Для того же, чтобы фальсифицировать гнев, человеку нужно их опустить. Часто признаки такой внутренней борьбы между испытываемыми  и фальшивыми эмоциями и выдают обман.

Скрывать возникающие  при обмане эмоции, дабы ложь не была обнаружена, необходимо. Спутниками лжи  могут оказаться совершенно различные  эмоции, но чаще всего переплетаются  с обманом три из них – боязнь оказаться разоблаченным, чувство  вины по поводу собственной лжи и  то чувство восторга, которое порой  испытывает обманщик в случае удачи, – они и заслуживают наиболее пристального внимания.

Страх разоблачения

Страх разоблачения в слабой форме не опасен, наоборот, не позволяя расслабиться, он может даже помочь лжецу избежать ошибок. Поведенческие признаки обмана, заметные опытному наблюдателю, начинают проявляться уже при среднем уровне страха. Но сильный страх разоблачения свидетельствует лишь о том, что человек чего-то очень боится. Если у лжеца есть возможность убедиться, что боязнь разоблачения будет очень велика, он может решить, что рисковать не стоит, и, возможно, не станет лгать. Если же он уже солгал, верная оценка своего эмоционального состояния поможет ему уменьшить или вообще скрыть свой страх. Однако информация о возможном наличии у лжеца боязни разоблачения может быть хорошим подспорьем для верификатора. Он будет гораздо бдительнее в отношении именно признаков страха, если знает, что подозреваемый очень боится быть пойманным.

То, в какой мере боязнь разоблачения может отразиться на чувствах лжеца, зависит от множества факторов. И первым из них, который обязательно  следует принимать во внимание, является представление лжеца об умении обманываемого  человека распознавать ложь. Если тот, с кем он имеет дело, известен как противник слабый, мягкий и  доверчивый, боязнь разоблачения обычно не велика. С другой стороны, если приходится иметь дело с человеком, имеющим  репутацию опытного верификатора, боязнь разоблачения может быть очень сильной.

Понять, с чем именно связанно дело – с боязнью незаслуженного обвинения или с боязнью разоблачения, очень непросто в любой ситуации. Причем трудности эти лишь возрастают в случае, если распознать обман пытается человек недоверчивый, на все взирающий с подозрением; для него с каждым разом отличить боязнь незаслуженного обвинения от боязни разоблачения будет все труднее и труднее. Правда, в результате длительной практики успешных обманов боязнь разоблачения уменьшается.

Принцип работы детектора  лжи основан на том же стереотипе, и, следовательно, детектор так же уязвим, как и человек, поскольку обнаруживает не сам обман, а только эмоциональное  возбуждение. Его провода присоединены к подозреваемому лишь для того, чтобы указывать на физиологические  изменения. Повышение же давления или  усиление потоотделения сами по себе не являются признаками обмана. То, что  руки становятся влажными и сердце начинает биться сильнее, свидетельствует  лишь о возникновении некой эмоции – и только. Однако перед тестированием  на детекторе многие операторы пытаются убедить подозреваемого, используя  так называемую «стимуляцию», что  аппарат никогда не терпит неудачу  в разоблачении лжецов.

Для этого чаще всего подозреваемому предлагают убедиться, что машина в  состоянии определить карту, которую  тот выбрал из колоды. После того как испытуемый выберет карту  и возвратит ее в колоду, оператор начинает показывать ему карту за картой и просит каждый раз говорить «нет», даже если тот видит карту, которую выбрал. Некоторые из операторов при этом не ошибаются никогда, но лишь потому, что, не доверяя показаниям детектора, используют крапленые карты. В оправдание своего обмана они приводят два следующих соображения. Если подозреваемый невиновен, необходимо убедить его в том, что машина не ошибается, иначе боязнь незаслуженного обвинения может погубить его  при испытании. Если же он виновен, необходимо заставить его бояться разоблачения, иначе машина окажется просто бесполезной. Впрочем, большинство операторов не занимаются такого рода обманами и  вполне полагаются на показания детектора; они верят, что показания детектора  действительно помогут им узнать, какая карта извлекалась подозреваемым.