Православная церковь в ТАССР в 1920-1930-е гг

К 1 марта 1930 года 6715 церквей  были закрыты, часть из них разрушена²¹.

В протест закрытия церквей  начались волнения среди простого населения, но большевистское правительство продолжало свою политику.

Например, в Казане в 1929 году в газете «Красная Татария» вышла статья «Очаг мракобесия в районе трех вузов», где утверждалось, что Варваринский храм, находящийся вблизи сельскохозяйственного и педагогического институтов, посещают всего три-четыре старушки, и ставился вопрос о закрытии храма. Данная статья послужила поводом для инициирования студенческих собраний в трех институтах с требованием закрыть храм. 16 января 1930 года храм был закрыт, а священник Николай Петров был арестован и сослан. Храм был передан под клуб рабочих трамвайного парка, затем там был кинематограф, протезная мастерская, кафедра Казанского технологического института и только в 1994 году снова был возвращен Православной Церкви²².

Таким образом, в конце 20-х  годов ХХ века началось новое ужесточение  антирелигиозной политики.

 

 

 

Глава II.

Закрытие казанских церквей  в конце 1920-х- 1930-е годы.

 

Как уже было сказано выше, в рассматриваемый период закрывались  церкви по всей России, такая же участь постигла и казанские церкви. По мнению автора, гонение на территории ТАССР было намного сильнее, чем  в других регионах.

Во-первых, местные власти сильно способствовали закрытию церквей, что можно будет проследить ниже.

Во-вторых, церковные служители  сопротивлялись сильнее, и местным  органам власти приходилось предпринимать  больше усилий.

В 1921 году в Татарии еще  насчитывалось 598 мусульманских, 273 православных и более двадцати других учреждений культа²³.

Интересную участь, по нашему мнению, постигла Кладбищенскую церковь, потому что это единственный храм, который впоследствии осталась работающей.

21 февраля 1931 года в Кладбищенской церкви города Казани во время отпевания покойников епископом Иринеем (Шульминым) Петров (агент «Металлома») «активно взялся за исполнение директив власти»²⁴, при этом был разрушен железный зонт над входной дверью. На следующий день работы продолжались, хотя там проходили вечерня и чтение акафиста. Жалобы владыки Иринея не были приняты во внимание, а разрушения восстанавливались за счет горожан.

10 июля 1932 года Бауманский  РайКомХоз предложил в 10 дней  освободить церковную сторожку, для помещения в ней рабочих. Епископа Ириней просил, чтобы сторожку оставили в ведении Кладбищенской религиозной общины. Церковь в 1934 г., невзирая на протесты верующих, была передана обновленцам²⁵.

1934 год был для церкви  наполнен такими событиями как:

 Во-первых, 2 февраля 1934 года Кладбищенскую церковь вынудили передать разные ценности;

Во-вторых, 2 марта 1934 года староцерковные православные течения, благодаря своей  упорной борьбе, добились возвращения  им церкви. Их ожидало разочарование в мае этого же года - церковь снова была передана в руки обновленцев.

По нашему мнению, местные  власти старались не допустить возвращения  староцерковных течений в церковь, потому что они были менее покорны  и менее сговорчивы, чем обновленцы.

Через 2 года в августе 1936 года инженером Исаевым был произведен осмотр технического состояния храма. Состояние здания оставляло желать лучшего, и требовался ремонт на 6-8 тысяч. Срок окончания работ был установлен Президиумом на 1 октября 1936 года. «Настал срок окончания ремонта, и в комиссию по делам культа при ЦИКе ТР поступило заявление следующего содержания: «Ремонт с наружной стороны произведен, внутри начат, но не кончен за болезнью бригадира, по сообщению инженера Исаева», посему исполнительный орган просит разрешить отложить продолжение и окончание до весны 1937 г.»²⁶.

Автор считает, что община просто не могла выполнить настолько  большой объем работ за не большой  срок. Но проверка работ не была произведена, именно поэтому на 1 мая 1937 года, храм числился функционирующим.

Александр Абросимов (обновленческий диакон) 27 ноября 1937 года подал заявление в общину об отставке, так как посчитал свою деятельность вредной для народа. Община информировала культкомиссию об этом в середине августа 1938 года.

Примерно через год, 4 августа 1938 года был арестован обновленческий архиерей Иерофей (Померанцев), с его арестом закончилась деятельность обновленцев в городе Казани.

Старожилы утверждают, что  церковь была закрыта только три  дня²⁷. Это единственная церковь, которая больше не закрывалась, поэтому она сосредоточила в себе практически все святыни казанской епархии.

Другим церквям и храмам не так повезло. Они закрывались. После закрытия было два варианта событий: либо их разбирали, либо перестраивали.

Примером храма, здание которого разобрали, может служить Георгиевская церковь.

25 марта 1929 года ТатНКВД представило в Президиум ЦИК АТССР прошение о закрытии и разборе Георгиевской церкви. Причиной закрытия должно стать плохое содержание здания и то, что она мешает уличному движению. Курицын (представитель общины) был вызван 8 мая, он подписал бумагу о том, что постановление ТЦИКа от 10-11.04 ему объявлено. Также в этот день он подал прошение об организации собрания для объявления прихожанам о закрытии и разборке храма, но в нем было отказано.

Община Георгиевской церкви не хотела сдаваться, поэтому ей 16 мая 1929 года была подана жалоба во ВЦИК, чтобы они не допустили закрытие церкви. Обжалование было принято, оставив здание церкви в пользование верующих до окончания решения вопроса. На следующий день община сообщила в Президиум ТЦИКа о подаче жалобы. Это привело к тому, что уже 24 мая «представителями НКВД ТР, КазГорКомХоза, Госфонда ТНКФ»²⁸ был создан акт о принятии всего имущества церкви, которое было передано ей по договору.

Такие действия правительства  привели к недовольству народа. В  течение двух часов после вынесения  акта о закрытии храма, собралось  около двухсот человек. Возмущенные  люди бастовали до девяти вечера. Милицией было арестовано шесть человек, которые кричали: «советская власть закрывает церкви, а мечети не закрывает», «коммунистам этот номер не пройдет закрывать церкви», «умрем около церкви, закрывать ее не дадим»²⁹. На следующий день был арестован фотограф, который пытался запечатлеть Георгиевскую церковь.

30 мая 1929 года «председатель  приходской общины Курицын и  еще 95 человек подписали заявление  в ТЦИК о том, что поскольку  нет ответа из ВЦИКа на жалобу, распорядиться «о снятии печатей  с дверей Георгиевского храма  и разрешить богослужения»³⁰. 5 июня Президиумом ЦИК ТР было приостановлено выполнение постановления до ВЦИКовского решения и богослужения возобновлены не были. Поэтому 7 августа 1929 года община Георгиевской церкви обратилась в НКВД ТР с просьбой утвердить соединение с Никольской Единоверческой общиной.

16 августа – вызван  председатель приходского совета, вероятно, для выяснения предмета  переговоров; 25 октября – в присутствии  надлежащих лиц составлен акт  приема-сдачи всего имущества  Георгиевской церкви…; а 30 ноября  община получила известие, что  занять единоверческий храм никак  нельзя, и все, что возможно – это слияние с Богоявленской общиной (разрешение на слияние дано в надежде скорого закрытия Богоявленского храма)³¹.

Только 6 декабря 1929 года Секретариат Председателя ВЦИК сообщил о своем решении отказать в просьбе верующих.

Георгиевская община соединилась  с Богоявленской. Здание церкви было разобрано.

Здесь довольно хорошо можно  проследить, как местные власти действовали  без согласия с центральными органами власти.

Мы считаем, что ВЦИК был  вынужден отказать в просьбе верующим, потому что к тому времени как  им был дан ответ, община добровольно  приняла решение о слиянии  с Богоявленской церковью.

Другим примером разобранного храма может служить Боголюбская (Екатерининская) церковь в Адмиралтейской слободе.

В течении одного года храм был закрыт.

19 февраля 1929 года собрание  рабочих Кожзавода выступило  с требованием закрыть Ягодинскую  мечеть, еврейскую синагогу, закрыть  Екатерининскую церковь в Адмиралтейской  слободе и использовать ее  на строительный материал для  предполагаемой постройки бани  в Адмиралтейской Слободе.

Власти действовали достаточно быстро, поэтому уже 8 апреля 1929-го Президиум ТатЦИК принял резолюцию по Екатерининской церкви, в непосредственной близости находились еще две церкви, и считалось, что их хватит для обслуживания верующих.

7 сентября НКВД ставит  заключительную точку отношением  в Президиум ЦИКа, считая целесообразным  закрытие Екатерининской церкви  и мечети № 14³².

Уже через месяц (12 октября) был составлен акт о сдаче и принятии имущества закрытой Екатерининской церкви³³ Госфонду РТ.

Община  Боголюбской церкви слилась в 1929 году с общиной Смоленско-Димитриевской  церкви.

Екатерининская церковь  была разобрана на строительные материалы.

Автор думает, что это  одно из самых быстрых закрытий церквей.

Примером храма, здание которого было переустроено, является Макарьевская церковь (в Адмиралтейской Слободе).

Уже в начале 1930 года, практически  сразу после слияния Екатерининской церкви со Смоленско-Димитриевской, последнюю  закрывали. 25 февраля  было подано прошение в НКВД с просьбой о слиянии Макарьевской и Смоленско-Димитриевской (храм закрывали) общин.

Макарьевскую церковь  ожидала та же участь, потому что  уже 2 апреля ТЦИК по ходатайству Президиума РайСовета от 16 марта 1930 года рассматривалась возможность закрытия Макарьевского храма.

Все «лишенцы» (люди лишенные избирательных прав) обязаны были отрабатывать «трудповинность», среди них были и священнослужители. Правящий архиепископ Афанасий (Малинин) подал прошение  в ТЦИК об освобождении настоятелей от повинности (а также настоятеля Макарьевской церкви протоиерея П.И. Маргаритова). 7 марта 1931 года была выдана справка об освобождении, а через 3 дня арестовали П.И. Маргаритова.

Уже через год (22 марта 1931 года) ЦИК ТР согласился с закрытием церкви. Начались многочисленные собрания с целью не закрывать церковь («23.03.31 г. на Кожзаводе (383 чел.), 25.03.31 г. на заводе «Серп и молот» (100 чел.), 31.03.31г. на 5-й пошивочной фабрике, 4.04.31 г. цеховые на Шорно-седельной фабрике (283 чел.), 4.04.31 г. на заводе № 40 (385 чел.), 6.04.31г. – грузчиков Устья Казань (200 чел.)»)³⁴. К сожалению, решение не было изменено.

Как и многие другие церковные  общины, Макарьевская не хотела покидать свою церковь, поэтому 24 мая 1931 года во ВЦИК ими была подана жалоба с просьбой «к местным властям дать ей надлежащий ход, а до ответа ВЦИКа храм не закрывать»³⁵. Власти не хотели терять возможность взять под свой контроль новую церковь. Практически сразу же Райсоветом были составлены планы переоборудования и смета на работы, в объединение швейной промышленности 10 июля 1931 года. Уже через девять дней Райсовет вновь запросил здание Макарьевской церкви.

5 января 1932 года ТЦИК отменяет  свое решение о закрытии церкви.

Примерно месяц (с 23 марта по 14 апреля) проходили собрания рабочих на заводах уже за закрытие церкви.

На этот раз им, рабочим, ничего не удалось добиться. 26 мая 1932 года Секретариатом ТатЦИКа было отказано в требованиях Пролетарского райсовета и рабочих завода № 40 от 7 апреля 1932 года, а церковь оставить в пользовании верующих.

Через какие-то четыре года (5 августа 1936 года) ТЦИКом был затребован акт о техническом состоянии храма, его предоставили сразу же на следующий день, а 10 августа церковь обязали выполнить ремонт ровно за один месяц.

По нашему мнению, за месяц  ремонт сделать тяжело, еще тяжелее  было в то время, когда практически  не возможно достать строительные материалы, даже церкви на них разбирались. Именно поэтому 9 сентября 1936 года ТатЦИКом было удовлетворено прошение общины о продлении срока ремонта на 15 дней.

ТатЦИКом 11 октября этого же года была направлена техкомиссия для осмотра выполненного ремонта, но ей были зафиксированы несоответствия требованиям. Уже через шесть дней были приглашены «члены приходского совета в Культкомиссию, где и огласили «приговор»³⁶.

Макарьевской общине ничего не оставалось делать как подавать заявление в комиссию по вопросам культа при ТатЦИКе с просьбой о перенесении с собой вещей в Смоленскую церковь, что и было сделано 22 октября 1936 года.

Через месяц здание церкви получили (14 ноября) ЦСОсоавиахим, условием получения здания было: до 15 декабря переоборудовать помещение.

Даже на следующий год  община Макарьевской церкви пыталась спасти здание храма и 21 мая подали жалобу М.И. Калинину, но его служба переслала ее (т.е. жалобу) в Казань.

По мнению автора,  служители Макарьевской церкви были храбрыми и защищали свою церковь, как могли.

Еще одним ярким примером переустроенного храма является Духосошественская церковь.

Община этой церкви подготовилась  к возможности закрытия их храма  заранее. Уже к ноябрю 1925 года была составлена опись имущества храма, при необходимости слияния с другой церковью, а к 1 ноября был создан договор о передачи Трехсвятительской церкви части имущества.