Социологическая доктрина С.Н. Южакова

14.Социологические этюды / С.Н. Южаков. - Изд. пересм. и доп. Т. [1]-2. - Санкт-Петербург: тип. М.М. Стасюлевича, 1891-1896. - 2 т.; 21 см.

15.М.М. Сперанский. Его жизнь и обществ. Деятельность. Биогр. очерк С.Н. Южакова С портр. М.М. Сперанского, грав. в Лейпциге Геданом. - Санкт-Петербург: тип. т-ва "Обществ. польза", 1892. - 88 с.; 18 см. - (Жизнь замечательных людей. Биографическая библиотека Ф. Павленкова).  

3. Оценка современниками творческой личности

Н.В. Русанов. Южаков –  социолог и публицист.

С.Н. Южаков был  свежим и незаурядным мыслителем, который очень рано составил себе серьезный научный багаж и очень рано же выступил в литературе с разработкой вопросов большой важности. Его первые статьи появились, когда ему было всего 23 года.

Замечательно, что его первые статьи касались вместе с тем и наиболее серьезных из тех вопросов, которые он разрабатывал в течение своей жизни. Они были посвящены исследованию основных законов общества и хорошо характеризуются Первоначально они представляли ряд самостоятельных очерков, появившихся в номере 12-м «Знания» за 1872 г. и в №№ 1,4 и 5 того же журнала за 1873 г.

Посмотрим же, каковы были взгляды молодого автора на общество и общественную жизнь, законами которой  занимается резко очерченная жизнь, обнаруживающая минимум связи между  особями. Но в дальнейшем развитии возникает новая, высшая, форма коллективной жизни, форма общественная. Здесь уже выступает общественный процесс, который приспособляет среду к себе и тем самым ограничивает всемогущество чисто органического процесса. Что, действительно, происходит на этой высшей стадии общественного сожительства? Общественный процесс, приспособляясь, с одной стороны, к среде, начинает с другой стороны, видоизменять ее согласно потребностям усложнившейся коллективной жизни, переходящей, как мы сказали выше, на высшую ступень собственно общественной жизни. Эта высшая форма общежития отчасти прямо преобразует физическую среду, а отчасти, — и чем далее, тем более, — создает рядом с нею уже совершенно новую среду, среду «общественную: богатство, орудия, науку, политические учреждения — одним словом, все то, что мы обыкновенно соединяем под именем. Заметим здесь, что эта общественная среда представляет собою то явление, которое впоследствии получило такую известность при выработке марксистского мировоззрения под именем «искусственной среды».

Когда коллективный процесс общественной жизни переходит  на эту высшую стадию, то в нем  мы уже можем различать две  стороны: первичный общественный процесс, состоящий в том, что живые  единицы социального агрегата активно приспособляют к своим потребностям окружающую среду, и вторичный, производный общественный процесс, состоящий в том, что социальная среда, в свою очередь, воздействует на членов общества. Суть  рассуждения заключается не в том, что деятельность личности представляет собою некоторый неразложимый остаток, который, так сказать, выходит самопроизвольно из нее самой и не подчиняется процессам природы. Такая мистическая точка зрения была чужда тому позитивисту и реалисту, каким был Южаков. Он лишь говорит, что, раз создалась на почве общественной жизни личность, то известная доля ее действий определяется уже не рабским отражением влияний окружающей ее, хотя бы и самой же ею созданной среды, но активным проявлением сил и возможностей, уже сконцентрировавшихся в развивающемся человеке.

Несколько дальше Южаков еще яснее развивает этот взгляд. Он задает себе, действительно, вопрос, какова же динамика социальной жизни, и отвечает: «Ход общественного процесса, в общих чертах, следующий: вся совокупность общественных условий вырабатывает личность, единственный активный элемент общества; известная частная совокупность общественных условий в данный момент производит в личности, этом продукте всего предыдущего состояния среды, ряд настроенностей и потребностей; эти настроенности и потребности, переходя в действие, порождают ряд общественных явлений; действия всех личностей данною общества производят всю совокупность общественных явлений следующего момента. Через посредство личностей, таким образом, одно общественное состояние в его целом производит другое, а вовсе не одно общественное явление производит другое независимо, изолированно от действия всех остальных. Всякое явление общественное производится всеми предшествующими, произведшими деятельность личностей, и через  личностей же взаимно оказывает свое влияние на произведение всех последующих. Ряд общественных условий образует ряд личностей, а деятельность последних производит новый ряд общественных условий, и в этом заключается характеристическое отличие общественного процесса от органического. Здесь среда создается жизнью, а жизнь преобразуется под влиянием этой среды, будучи первоначально создана другою средою; в органическом прогрессе среда, создавшая жизнь, продолжает и после полновластно направлять ее дальнейшее развитие».

Южаков вовсе не принадлежит к категории фаталистов оптимистического типа, утверждающих, что все и всегда ведет неизбежно к лучшему в сем наилучшем из миров. Наоборот, он совершенно определенно утверждает, что в течение человеческой истории ведется постоянная борьба между двумя только что указанными антагонистическими принципами и что далеко не всегда исход этой борьбы оканчивается в пользу высшего начала, связующего общества. Неоднократно бывали эпохи, когда в обществе развивались противоречивые тенденции, приводившие его к распадению. Дело, значит, идет о том, чтобы указать на условия, благоприятствующие победе элементов, связующих людей в крепкое общежитие, над элементами, разлагающими союз.

Исследуя эти условия, Южаков считает возможным сказать, что в конце концов прочность всякого общежития должна зависеть от возможности установить равновесие между потребностями развивающегося человеческого союза и средствами удовлетворения этих потребностей.

Если сравнить взгляды  Южакова со взглядами Михайловского  и Лаврова, то трудно будет установить какую-нибудь существенную разницу между этими мыслителями, в сущности выдвигавшими один и тот же идеал и только различно смотревшими на приложение его как способа работы к исследованию общественных явлений.

Но возвратимся к Южакову. Надо сказать, что в течение всей своей последующей жизни этот выдающийся писатель лишь повторял социологические идеи, брошенные им в таком раннем возрасте на страницах «Знания». Правда, Южаков постоянно продолжал работать над своими первоначальными взглядами, но нового он прибавлял мало к тому созданию обобщающего ума, которое дал в ранний период своей писательской деятельности.

Так, изучая второй том его «Социологических этюдов», составившийся из работ 80-х и 90-х  годов, мы видим в них систематизацию основных мыслей его первоначального исследования, но не замечаем никаких существенных дополнений. Можно лишь отметить то обстоятельство, что на этой второй стадии своего развития, отделенной от первой, как известно, невольным путешествием в Сибирь, Южаков почти целиком вошел в ряды русской социологической школы, с которой он раньше полемизировал по вопросу о приемах исследования, и резче подчеркнул свои глубокие симпатии к Михайловскому, в котором уже и раньше он видел, впрочем, одного из самых

4.Социологическая доктрина С.Н. Южакова

4.1. Проект  длиною в жизнь

«Социологические этюды» — главная теоретико-социологическая работа С.Н. Южакова. На создание корпуса текстов, вошедших впоследствии в одноименный двухтомник, он потратил более двадцати лет. Первые статьи, как уже отмечалось, появились в 1872-1873 гг. в журнале «Знание». 
Потом были публикации 1888 г. в «Северном вестнике» и, наконец, работы 1890 и 1895 гг., печатавшиеся на страницах «Русского богатства». 
Несмотря на столь значительный срок реализации проекта и длительные перерывы в работе над ним, «Социологические этюды» представляют собой целостное в идейном, логическом и содержательном плане 
произведение. Вместе с тем каждый том двухтомника ориентирован на 
решение своего особого круга проблем.

Цель первого  тома заключается в проведении демаркационной линии между процессами органической и социальной эволюции и в определении специфики общества как объекта научного изучения. Второй том посвящен созданию теоретической модели социальной реальности и применению этой модели для анализа роли экономических институтов в жизни общества в различные исторические периоды.

Особый интерес  представляли собой статьи 1870-ых годов (из них в основном и составлен  первый том «Этюдов...»). Во многом это  обусловлено тем огромным значением, которое они имели для развития отечественной социологической мысли в целом. Теории О. Конта, Ч. Дарвина, Дж.Ст. Милля, Г. Спенсера, на которые опирался Южаков при создании собственной социологической концепции, воспринимались тогда в России как последние достижения западной мысли в области социальных наук. Проблемы, поставленные и решаемые автором «Социологических этюдов», на тот момент были весьма актуальны. Создание новой позитивной науки об обществе, определение специфики социальной реальности и факторов, обусловливающих протекающие в ней процессы, выяснение вопроса о природе отношений личности и общества и роли личности в осуществлении социальных изменений, полемика между сторонниками социал-дарвинисткого и органицистского течений в социальных науках и приверженцами демократической и активистской точек зрения — эти темы были чрезвычайно популярны среди российской читающей публики и имели первостепенное значение для отечественной социологии, которая в то время находилась в самом начале своего становления. Фактически «Социологические этюды», печатавшиеся в «Знании», «представляли собой первый в России систематический трактат социологии, начинающийся словами о задачах социологии, о строении общества и его отправлениях, об общественном развитии и прогрессе, об определении общества» и завершающийся разделом о методе социологии. Все это сделало статьи Южакова 1872-1873 гг. событием особой важности в истории российской 
социологии, а его самого — одним из пионеров этой науки в стране.

Со временем ситуация изменилась, и «Социологические этюды» последующих десятилетий стали не более чем рядовым явлением в нараставшем год от года в стране потоке социологических публикаций. Кроме того, С.Н. Южаков стал во многом заложником идей и идеалов, усвоенных в молодости и представленных на суд читателей в начале 1870-х гг. Ортодоксальный позитивизм в духе Конта и Спенсера к концу 1880-х гг. уже утратил свою научную новизну, но и в середине 1890-х гг. Южаков, считавший недостойным порядочного человека и тем более литератора изменять своим прежним взглядам и убеждениям, продолжал апеллировать к их теориям, доказывать непременную сводимость законов социологии к законам естественных наук и бороться со сторонниками 
проведения аналогий между биологическим организмом и обществом. 
Все это, а также народническо-антикапиталистическая направленность 
его работ в эпоху широкого увлечения марксизмом создавали ему малопривлекательный для опытного публициста имидж «спенсерова сына» и «динозавра от социологии», живущего достижениями двадцатилетней 
давности. Отсюда исключительно негативные отзывы критиков на второй том «Социологических этюдов» и, как возможное следствие, традиционно безразличное отношение исследователей к содержащимся в нем 
идеям.

4.2 Определение общества как предмета социологии

Вопросы, с постановки которых Южаков начинает изложение  своей социологической концепции, — это вопросы о том, что есть общество, в чем оно схоже со всей прочей совокупностью явлений окружающего мира и в чем его специфика. Возможность дедуктивного сведения социологических законов как более частных к универсальным космическим законам обеспечивает, по мнению Южакова, «научный» статус социологии и выводит ее за пределы спекулятивной метафизики.

Именно то обстоятельство, что в конечном счете общество, пусть и не непосредственно, складывается из простых молекул, как и прочие неорганические и органические агрегаты, обусловливает ранее упомянутую общую связь всех явлений и позволяет утверждать принципиальную сводимость законов социологии к универсальным законам мироздания, коими являются законы сочетания вещества и согласования энергии², отвечающие за соединение единиц в агрегат — интеграцию, и за распадение, разрушение агрегата — дезинтеграцию (идея, явно заимствованная из «Основных начал» Спенсера). Интеграцию Южаков, вслед за Спенсером, трактует как сочетание, т. е. как увеличение массы вещества за счет утраты части энергии соединяющимися единицами более низшего порядка, а дезинтеграцию, соответственно, как распадение и разложение вещества, сопровождающееся приобретением энергии частями распадающегося целого, или, другими словами, как изменение соотношения массы вещества и энергии агрегата в пользу последней и в ущерб первой.

Вместе с тем общество — это не просто агрегат, а живой агрегат. Принадлежность к числу явлений жизни наделяет его рядом свойств, не присущих неорганическим агрегатам, и вносит определенные коррективы в действие универсальных законов сочетания и согласования применительно к социальным явлениям. Во-первых, общество есть многоуровневый (сложный) агрегат, состоящий из индивидуальных живых организмов (личностей), которые, в свою очередь, также являются результатом интеграции единиц более низкого порядка.

Во-вторых, как любое  живое тело, общество растет и размножается, а также совершает определенную работу, в процессе чего происходит расходование содержащихся в нем вещества и энергии. Восполнение же запасов этих жизненно важных ресурсов осуществляется путем их поглощения из внешней среды. Таким образом, постоянный взаимообмен со средой — третье свойство общества как живого образования. Причем в отличие от неорганической природы, где сочетание (накопление) вещества сопровождается выделением (тратой) энергии и наоборот, в живых телах, в том числе и в обществе, наблюдается одновременное накопление вещества и энергии и одновременная трата того и другого. Именно в этой одновременности и заключается так называемый основной закон жизни, оказывающий влияние на действие универсальных законов сочетания и согласования в обществе. В соответствии с законом жизни, одновременность, или, как выражается Южаков, параллельность процессов накопления и выделения вещества и энергии есть норма для всякого живого агрегата, непременное условие его выживания. Собственно говоря, жизнь и определяется в «Социологических этюдах» как «параллельное накопление вещества и энергии... при постоянном обмене вещества и энергии со средой»³. Напротив, процессы интеграции и дезинтеграции, как они определены страницею выше, признаются автором «Этюдов...» нормой для неорганических тел и патологией для тел живых, включая общество.

В-четвертых, отмеченная выше зависимость живых тел от внешней среды предполагает необходимость приспосабливаться к ней. Будучи живым агрегатом, общество обладает способностью к изменению под действием среды. Следовательно, внешняя среда, включая и среду физическую (ландшафт), непременно должна входить в число факторов, влияющих на общественное функционирование и развитие.

Из принадлежности общества к числу живых агрегатов следует, что «те законы, которые сопровождают жизнь везде, где она ни проявляется, можно смело переносить из области биологической в область социологическую». В первую очередь это касается упомянутого выше основного закона жизни. В то же время подобное перенесение, предполагающее отождествление общественных процессов с процессами жизни, может быть чревато двумя серьезными ошибками: отождествлением общества с индивидуальным организмом и отождествлением социального прогресса с прогрессом органическим. И Дарвин, и Спенсер, не говоря уже о приверженцах органицистского и социал-дарвинистского направлений, оказались, по мнению Южакова, заложниками этих недопустимых отождествлений, фактически лишающих социальную реальность присущей ей специфики, а социологию — права на существование в качестве самостоятельной научной дисциплины.