Теория Рональда Дворкина

 

 

Оглавление

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ.

 

Одними из наиболее важных и широко обсуждаемых вопросов в англо-американской юридической и философско-правовой литературе являются вопросы свободы и равенства, справедливости, либерализма, индивидуальных прав. Во второй половине двадцатого столетия дискуссии по этим проблемам приобрели особую широту и актуальность. Представители различных правовых концепций столкнулись в полемике, пытаясь детерминировать такие сложные и многогранные понятия как «право», «свобода», «правовые нормы и принципы». «В этот же период политическая позиция, именуемая «либерализмом», приверженцами которой когда-то были почти все политики, казалось, утратила свою былую привлекательность. Люди среднего возраста обвиняли либерализм в попустительстве, а молодое поколение осуждало его за косность, экономическую несправедливость и войну во Вьетнаме. Неопределенность в понимании права отражала неопределенное состояние общепринятой политической позиции».1

Возникла необходимость нового свежего взгляда на идеи либеральной политической философии, необходимость в обновлении и переосмыслении ключевых идей либерализма. Эту задачу взял на себя американский юрист и политолог, теоретик права Рональд Дворкин. Ключевой работой Дворкина, переведённой на русский язык, является опубликованная в 1977 году книга «О правах всерьёз» («Taking Rights Seriously»). Данная монография является фундаментальной и широко известной работой, в которой Р. Дворкин критикует господствующую теорию права и вместе с тем приводит свою правовую концепцию, основанную на индивидуальных правах индивида. Эта правовая концепция определяется исследователями как «концепция «либерального эгалитаризма» в системе которой понятия равенства, свободы и личной ответственности не находятся в непреодолимом конфликте, но, решая разные задачи,  дополняют, а подчас и взаимозаменяют друг друга».2

Целью данной курсовой работы является анализ критики Дворкина в адрес позитивистского правопонимания (в частности, его диалога с Г. Хартом), а также краткое изложение и обзор его собственной правовой концепции, анализируя которую попытаемся ответить на вопрос о возможности причисления Р.Дворкина к сторонникам естественно-правовой концепции правопонимания (несмотря на то, что он свою причастность к данному типу правопонимания отрицает).  Выполнив данные задачи, мы попытаемся подтвердить или опровергнуть гипотезу о том, что согласно теории Дворкина, при решении сложных судебных дел существует единственно-верный ответ, который судья может дать, основываясь на принципах морали.

В наше время обозначилась тенденция размывания границ между континентальной системой и системой общего права, и хотя в нашей стране прецедент не используется в качестве источника права, проведённое исследование будет актуально, т.к. концепция Дворкина затрагивает немаловажные и для России вопросы касательно права судей действовать по собственному усмотрению в особо сложных делах.

В качестве основного источника использовалась книга Р. Дворкина «О правах всерьёз», а также ряд книг и статей, в которых даны обзоры и авторские оценки касательно его правовой теории (см. список литературы).

Структурно работа разделена на введение, основную часть, состоящую из двух параграфов (в первом из которых речь идёт о критике Дворкиным позитивизма и его диалоге с Г. Хартом, а во втором обозревается ряд его идей, касающихся его правовой теории) и заключение, в котором подводятся итоги, и подтверждается выдвинутая нами гипотеза.

 

 

 

 

1. КРИТИКА ПОЗИТИВИЗМА

1.1. ЮРИДИЧЕСКИЙ ПОЗИТИВИЗМ ГЕРБЕРТА ХАРТА

 

В своей монографии «О правах всерьёз» Рональд Дворкин подвергает критике крайне влиятельную и популярную теорию, которую он называет «господствующей теорией права». Данная теория, в основе которой лежит философия Иеремии Бентама, подразделяется на две части: правовой позитивизм и экономический утилитаризм. Сторонники этих типов правопонимания утверждают, что они никак не взаимосвязаны, но Дворкин критикует и это суждение, таким образом, утверждая, что связь между этими двумя теориями существует. В данной курсовой работе мы не будем углубляться в изучение экономического утилитаризма и критики Рональда Дворкина в адрес его последователей. Ключевое внимание мы уделим позитивизму, так как именно этот тип правопонимания пытается дать ответ на актуальный и один из наиболее важных вопросов - «Что есть право?».3

Наиболее влиятельным вариантом позитивизма считается юридический позитивизм Герберта Харта - выдающегося английского философа и правоведа, внёсшего огромный вклад в развитие юридической науки и правовой философии. Роберт Дворкин в основном критикует именно хартовский позитивизм, т.к. его версия является сложной, глубокой и хорошо обоснованной (в отличие, например, от теории Дж. Остина, которая содержит в себе ряд ошибок и спорных моментов), пользуется большим уважением в правоведческих кругах.

Избирая в качестве мишени юридический позитивизм Харта, Р. Дворкин сосредотачивает свою критику на самом слабом и уязвимом, по его мнению, месте данного правопонимания- теории принятия судебных решений в сложных делах, когда отсутствует правовая норма регулирующая данный случай. Дабы разобраться в критических рассуждениях Дворкина, оценить их объективность и адекватность, нам необходимо, в первую очередь рассмотреть хартовскую модель принятия решений. Итак, обратимся к Харту. Его мысли и идеи можно изложить следующим образом.

Право - это система, состоящая из норм-правил, которые обычно механически применяются судьями при принятии большинства судебных решений. Но «какой бы механизм, прецедент или законодательство ни выбрать для сообщения образцов поведения, они, как бы гладко ни работали среди огромной массы обычных случаев, окажутся в некоторый момент, когда их применение будет под вопросом, неопределенными: они будут обладать тем, что терминологически выражается как открытая структура (open texture)».4 Данные открытые структуры явно подходят в ряде случаев, но возникает затруднение при определении уместности таких структур в случаях пограничных. Сам Харт в качестве примера такой открытой структуры приводит понятие «транспортное средство».5 В некоторых случаях определить, подпадает ли предмет под определение «транспортного средства» не составит труда. Для любого человека очевидно, что автобус, легковой автомобиль или же грузовик соответствует данному понятию. Однако в ряде пограничных случаев мы затрудняемся при определении, является ли данный предмет транспортным средством или нет. Что мы можем сказать об инвалидной коляске, скейтборде или танке как о транспортном средстве? Если определённое правило запрещает размещать на площади транспортное средство, то из такого правила судье просто неясно, можно ли на этой площади кататься детям на скейтбордах, ходить женщинам с колясками и т.д. Согласно Харту, в таких случаях судья законодательствует - он имеет большую свободу в том, как решить данную проблему пробела в правилах и с помощью творческого подхода заполняет пробелы в законодательстве. Харт пишет: «Фактически все системы разными способами достигают компромисса между двумя социальными целями: необходимостью в некоторых правилах, которыми индивиды могут руководствоваться во многих сферах жизни, не нуждаясь каждый раз в указаниях официальных лиц или в анализе общественной ситуации и необходимостью оставить для решения информированными официальными лицами проблемы, которые могут быть должным образом оценены и разрешены лишь тогда, когда они возникнут в том или ином конкретном случае».6 Для Харта право в первую очередь является руководством, состоящим из ряда правил и норм, которые в отличие от постоянно меняющихся стандартов, не требуют от судей свежего суждения в каждом новом случае. Вместе с тем он оговаривается, что право обладает открытой структурой, т.е. действительно существуют области права, урегулировать которые заранее законодателю невозможно. В таких областях всё оставлено для дальнейшего развития судами или официальными лицами. «Вне прецедентов судья принимает решение, которое само становится прецедентом, то есть участвует в формировании законодательства. Впрочем, и в англосаксонских странах много людей, которые думают, что задачей судей является максимально строгое и четкое применение существующих законов и не более того, никакого «творчества». Но, как видим, это невозможно»7

 

1.2. СПОРНЫЕ МОМЕНТЫ ПОЗИТИВИСТСКОЙ МОДЕЛИ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЙ

 

Настало время перейти к критике хартовского позитивизма Рональдом Дворкином. Он говорит: «Позитивизм, если судить по его собственному тезису, останавливается как раз перед вызывающими затруднение сложными случаями, которые и побуждают нас к поискам теорий права. При истолковании таких случаев позитивист отсылает нас к учению о судебном усмотрении, которое никуда не ведет и ничего не дает. Его описание права как системы норм действует на наше воображение, быть может, благодаря своей чрезмерной простоте. Если мы освободимся от этой модели правовых норм, то получим возможность построить модель, более соответствующую сложностям и тонкостям нашей собственной практики».8

Таким образом, Дворкин говорит нам, что позитивистская модель судебного усмотрения слишком проста, не соответствует юридической действительности и тому, как на самом деле принимаются судебные решения. Так что же он предлагает взамен?

Для ответа на этот вопрос необходимо вслед за Дворкиным рассмотреть два неоднозначных судебных дела.

Первое из них - знаменитое дело 1889 года «Риггс против Палмера». Элмер Палмер убил своего деда, опасаясь, что тот изменит завещание, составленное в его пользу. Внук отсидел срок ха убийство и начал претендовать на наследство, полагающееся ему по завещанию. Несмотря на то, что все законы о завещаниях и наследственном праве были на стороне Палмера, суд отказался присуждать ему наследство. Суд обосновал своё решение тем, что действие всех законов может регулироваться фундаментальными принципами общего права. А так как, исходя из принципа справедливости, никто не имеет права извлечь выгоду из своего преступления, мошенничества или правонарушения, т.е. извлечь выгоду незаконным путём, то наследник не имеет права воспользоваться наследством.9 Прежде чем делать какие-либо рассуждения и выводы, давайте обратимся ко второму судебному делу, приведённому Дворкиным в качестве примера.

Вторым делом является «Геннигсен против Блумфильд Моторс», 1960 года.10 Геннигсен приобрёл автомобиль, при этом подписав договор, согласно которому при обнаружении дефектов в машине производитель заменит только те её части, которые содержат брак. Дефекты в автомобиле обнаружились, случилась авария, пострадал человек. В судебном порядке Геннигсен истребовал от производителя не только замены дефектных деталей, но и возмещения убытков, связанных с расходами на лечение и другими тратами в связи с произошедшей аварией. Истец не мог сослаться ни на какую существующую норму, закон или правило. Тем не менее, суд решил дело в пользу Геннигсена. Своё решение судья обосновал тем, что «фирма получила бы несправедливое преимущество, если бы покупатели могли приобретать такой необходимый предмет, как автомобиль, только подписав договор, не дающий им никакой реальной компенсации ущерба».11

Оба вышеупомянутых дела примечательны тем, что судьи опирались на нечто иное, чем правовые нормы, несмотря на существование норм, регулирующих данные дела. Теория Харта в данном случае не подходит, т.к. в его теории судебного усмотрения судьи законодательствуют (т.е. создают новую норму) тогда, когда в правовых правилах существует пробел. В приведённых делах существовали нормы, их регулирующие, и тем не менее судьи решили создать новую норму, тем самым установив прецедент. Чем же они руководствовались?

В отличие от Харта, Дворкин отрицает творческий подход при нормотворчестве, он считает, что судьи опираются на ценности, но далеко не на любые из них. Согласно Дворкину, судьи опирались на принципы. Так что же такое эти принципы и какова их роль в праве?

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. ТЕОРИЯ РОНАЛЬДА ДВОРКИНА

2.1. ПРАВИЛА, СТРАТЕГИИ, ПРИНЦИПЫ

 

Согласно Дворкину, для позитивизма характерно признание правотворческой роли суда лишь потому, что в своих теоретических построениях позитивисты опираются на систему правил, при этом игнорируя немаловажные принципы права. Судья занимается правотворчеством лишь тогда, когда опирается не на принципы, а на стратегии. Стратегией он называет некий стандарт, из которого выходит необходимость выполнения некоторой задачи, связанной с улучшением экономических, социальных или политических общественных условий.12 Тогда что Дворкин подразумевает под «принципами»? И что же происходит, когда судья выводит норму, руководствуясь «принципом»? Попробуем разобраться.

Обратимся к вышеупомянутым случаям судебных дел, когда судьи принимали решение не на основе существующих правовых норм, а на основе неких других стандартов. В деле «Риггс против Палмера» обоснованием судебного решения было утверждение, что «никто не может извлекать выгоду из своего противоправного деяния», а в деле «Геннигсен против Блумфильд Моторс» судья основывал своё решение на утверждении, гласившем, что «сделка, где одна сторона несправедливо злоупотребляет экономическими нуждами другой стороны, не может быть признана законной».13

Именно такие утверждения Дворкин и называет принципами, при этом он отличает принцип от стратегии по цели, которую они в себе содержат. Если стратегия, как уже было сказано выше, несёт в себе определённую задачу (улучшить общественное положение), то принцип является выражением неких моральных требований- постулатов справедливости, честности, нравственности и так далее. Если проследить за дальнейшими размышлениями Дворкина, то обнаруживается, что несмотря на то, что он относит принципы к правовой сфере, он не даёт четкого критерия, по которому можно различить, какие из них он относит к сфере права, а какие нет. Ветютнев Юрий Юрьевич - старший преподаватель кафедры теории государства и права Волгоградского госуниверситета, в своей статье «О правопонимании Рональда Дворкина» отмечает, что «едва ли Дворкин имеет в виду, что все принципы обязательны, хотя сам ход рассуждения почти вплотную приводит его к этому»14