Шпаргалка по "Истории политических и правовых учений"

Теорию  институционализма наиболее успешно разрабатывал Морис Орму (1859–1929), который извечную проблему противоположения интересов индивида и государства истолковал в духе христианского коллективизма первых его веков, однако сделал это с некоторыми новациями, обусловленными современной социально-исторической ситуацией. Теория институции, понимаемой как учреждение, установление или же некая коллективность, отказалась от использования договорной теории (концептуального ядра либеральной теории) и от командно-административной законности социалистов и выдвинула ряд принципиально новых положений, которые получили затем весьма широкое популистское употребление.

87. СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ЮРИСПРУДЕНЦИЯ

Данное  течение оформилось в самостоятельную  дисциплину в связи  с потребностью в  целенаправленном изучении и использовании  права в качестве инструмента регулирования  и социального  контроля. Это качество права обнаруживает себя на самых первых стадиях правотворчества (обычное  право, судейское  право), а также  на всех других стадиях  право-фиксирующей  и правоприменяющей деятельности. В этой области анализа и обобщений наибольшую известность получили концепции солидаризма в праве (О. Конт, Э. Дюркгейм, Л. Дюги), «свободного судейского усмотрения» Е. Эрлиха, социальной инженерии в праве (социологическая юриспруденция Р. Паунда), юридического институционализма (М. Ориу), а также отчасти психологической концепции права.

Социологическая методология О. Конта  вошла в правоведение лишь частично, не столько  учением о стадиях  прогресса или  статическим и  динамическим подходами  к изучению социальных фактов, сколько идеями солидаризма и представлением об особой практичности права в деле сдерживания или предупреждения общественных разногласий и конфликтов.

Для социологической  юриспруденции характерно акцентирование главного внимания не на том, что есть право, а  на том, как право  действует. В этой связи оказалось  уместным древнее  различение слова  живого и слова  мертвого, которое, будучи привнесенным в правовую жизнь и правовое общение, позволило  сразу же произвести отличие законов, которые «гласят», от тех законов, которые  «не гласят», или, в другой редакции, отличать «право в  жизни» от «права в  книгах».

В 30-е  гг. на базе традиции институционального правового плюрализма была сформулирована концепция «социального права», автором которой  стал Г. Гурвич (работал  преподавателем вначале  в Петроградском, затем Тюбингенском и Парижском университетах). Воплощением социального права Гурвич считал социальное законодательство (сам термин был предложен в 60-е гг. XIX в. О. Гирке). Социальное право в более поздних толкованиях Гурвича – это право, зафиксированное в высших формах общественного взаимодействия людей, это «социабельное право», которое содействует объективной интеграции в межличностных отношениях. В отличие от индивидуалистического права оно основано на партнерстве, и потому оно является правом, нацеленным на взаимопомощь, на решение общих задач, на установление мира, в то время как индивидуалистическое право в прошлом и настоящем – это право войны, конфликтов, разобщенности. Поскольку социальное право основано на доверии, оно не может быть установлено извне: оно действует как бы изнутри данной социальной среды и в этом смысле оно есть автономное право. Его параметры заданы не «чистой нормой» нормативистов, не субъективными представлениями лиц и не объективированным фактом, а «непосредственным юридическим опытом», который фиксируется в коллективных документах.

Социологическая юриспруденция наибольшее распространение  получила в США, где  она сосуществовала и конкурировала  с аналитической  юриспруденцией и  естественно-правовым направлением. Роско  Паунд, глава этой школы, начал разрабатывать новую проблематику еще в первой четверти века и в конце своего творческого пути сумел свести воедино свои разработки в 5-томной «Юриспруденции» (1959). Суть нового подхода в социологии права была охарактеризована самим Паундом как «инструментальный прагматический подход» к изучению права, причем само право стало восприниматься преимущественно как «инструмент социального контроля». Поскольку дело контроля связано так или иначе с урегулированием и координацией поведения и социального взаимодействия законопослушных граждан, то для самой юриспруденции наиболее подходящим названием стало название «юридическая социальная инженерия», авторство которого также приписывается Паунду.

88. ВОЗРОЖДЕННОЕ ЕСТЕСТВЕННОЕ ПРАВО

Различие  права естественного  и права искусственного, проведенное древнегреческой  мыслью, было затем  поддержано многими  авторами последующих  эпох. В XX в. новый подход к этой теме был развит неокантианцами (Р. Штаммлер и др.), которые абсолютным естественным правом объявили начало справедливости. Это начало стало восприниматься источником и масштабом в оценке исторического движения права к недостижимому идеалу. Толкование права, таким образом, стало включать в свой предмет внутренне присущее (имплицитное) норме требование справедливости и соответствующего приспособления права к ценностям существующего общества. Так возникла концепция естественного права с исторически меняющимся содержанием. Современный английский правовед Лон Фул-лер считает, что правовая норма должна содержать в себе умопостигаемую цель и указывать на средства ее достижения. В этом смысле каждая норма права субстанциональна (имеет сущностное содержание, несет значение должного и, таким образом, является ценностью). Одновременно с этим каждая норма инстру-ментальна; в этом своем измерении она определяет средства для достижения цели. Ценностно нагруженной, с учетом сказанного, является и вся правовая система. Проясняя свою позицию, Фуллер вводит различение права имплицитного (подразумеваемого) и эксплицитного (внешнего, оформленного, сделанного). Имплицитное право – это обычаи и сходные типы нормативного упорядочивания человеческого общения, которые часто лишены словесного и символического обозначения и фиксирования. Сделанное право – это внешне выраженные точные правила, заключенные в нормах и требованиях договора, статута и др. И эксплицитное, и имплицитное право суть целеположенное право, поскольку совмещают и сущее, и должное. В отличие от позитивизма, объявляющего правом практически любой приказ суверенной власти, и в отличие от нормативизма с его иерархией норм и вершинной нормой, и от социологии с ее восприятием нормы права как предсказания возможного поведения суда Фуллер делает акцент на целеполагании в праве, на средствах его реализации, которые также заложены в праве, что придает праву и всей правовой системе свойство ценностной системы. Свою преемственную связь с естественно-правовой традицией древних авторов Фуллер фиксирует в тезисе о том, что право есть разумность, проявляющая себя в человеческих отношениях. Фуллер не противопоставляет позитивное право и естественное право, а только право и неправо. Несколько иную характеристику моральности в праве дает Рональд Дворкин, автор «Если о правах говорить серьезно» (1972). Позитивное право должно подвергаться оценке не только с инструментальной, но также и с моральной точки зрения. Фундаментальные субъективные права и образуют, по его мнению, те принципы и критерии, которые должны браться в основу морального измерения права с точки зрения справедливости. Определяющим принципом является право на равенство, по-другому, «право на равное уважение и обращение». В последней трети XX в. с новыми перетолкованиями естественно-правовой традиции выступили Дж. Роулс («Теория справедливости», 1972) и Дж. Финнис («Естественный закон и естественное право», 1980). Дж. Роулс основывает теориюсправедливости на аристотелевской концепции распределяющей справедливости, взятой в несколько упрощенном виде (блага, существующие в обществе, должны распределяться на основании взаимных требований людей и на основании максимально возможного равенства). Роулс использует конструкцию-понятие «первичные блага», которые подлежат распределению. В их число он включает свободу, равные возможности, определенный уровень материального достатка. Все эти «первичные блага» обеспечивают человеку «самоуважение»; они в то же самое время суть условия, которые обеспечивают человеку его автономию, его самостоятельность, в том числе и самостоятельное распоряжение такими благами.

89. ИНТЕГРАТИВНАЯ ЮРИСПРУДЕНЦИЯ

Продолжающаяся  идейная конфронтация и новые размежевания между позитивистским юридическим анализом и естественно-правовым анализом сопровождается сегодня, как и  в прошлые исторические эпохи, некоторыми взаимными  уступками и нередкими  попытками в той  или иной форме  сблизить несходные  методологические позиции  и установки. Подобные попытки были предприняты  и в рамках синтезирующего (интегративного) правоведения (Виноградов, Ященко, Холл).

На рубеже XIX–XX вв. социологическая философ-ско-нравственная критика позитивистского догматического правоведения нашла разрешение на абстрактном, чисто теоретическом уровне в стремлении выработать синтетическую теорию права (А.С. Ященко, П.Г. Виноградов и др.). Еще в работах Чичерина было показано, что история, догма и политика права суть три одинаково необходимые направления в правоведении и государствоведении. Новое подтверждение этому было сделано в фундаментальном труде А.С Ященко «Теория федерализма. Опыт синтетической теории государства», где наряду с оригинальной трактовкой конфедеративных и федеративных политических союзов с их полиархическим и дуалистическим началами проведена мысль о том, что синтетическая природа юридических (и политических) явлений особенно ярко выступает именно в федеральных политических организациях. Подход к изучению права П.Г. Виноградов (1854–1925) называл синтетическим, противопоставляя его и обособляя от аналитического метода Дж. Остина и его последователей. Опасности аналитического метода связаны с тем, что абстрактные понятия и термины часто воспринимаются юристами-аналитиками таким образом, как будто вопрос об этих терминах и их формальных классификациях составляет существо всей юриспруденции. В конечном итоге создается особый «мир понятий», в котором происходят постоянные обновления, критика, защита и разрушение абстрактных конструкций.

По замыслу  американского философа права Джерома  Холла, автора термина  «интегративная юриспруденция», естественно-правовая традиция может быть обновлена сегодня  за счет ее сочетания  с аксиологическим (ценностным) подходом в праве. Ценности должны при  этом рассматриваться  как непременный  атрибут правовой нормы, а нормы  должны восприниматься как «защищенные  ценностные суждения». Традиционная естественно-правовая теория мало интересовалась разработкой основных юридических понятий, которые на самом  деле должны составлять исходную базу всякой юридической теории. Этот раздел наилучшим  образом разработан, по мнению Холла, в  кельзеновском нормативизме. С учетом новой роли ценностного начала в правоведении интегративную юриспруденцию можно назвать также правовой аксиологией. Ценности в праве – это то, что в норме права, подобно наставнику, «формирует психические состояния и внешнее поведение». Исключительно плодотворными в этом плане являются, по его оценке, определения права как этической в своем существе категории, данные в свое время Платоном и Аристотелем («Исследования по юриспруденции и криминальной теории», 1958).

Сегодня сложилась такая  ситуация, когда право  во все большей  степени воспринимается с позиций политического  или нравственного  прагматизма. В этой обстановке особая роль в деле обновления и интеграции выпадает на долю исторического  правоведения.

90. ТЕОРИЯ ЭЛИТ, БЮРОКРАТИИ И ТЕХНОКРАТИИ

Во второй половине XIX в. в связи с дальнейшей централизацией и бюрократизацией политической жизни наступил период критической переоценки опыта представительного правления и либерально-демократических ценностей, что нашло свое отражение в теории элит Вильфредо Парето (18481923) и в концепции политического класса Гаэтано Моска (1858–1941). В начале XX в. элитарный подход к изучению политики был дополнен изучением влияния так называемых заинтересованных групп (А. Бентли) и новым взглядом на упорядочивающую роль бюрократии в деле осуществления власти в обществе и государстве (М. Вебер). Особую разновидность социально-группового анализа политики составили концепции технократии и технодемократии (Д. Белл, М. Дюверже и др.)

Первым  наброском теории политического класса стала работа 26-летнего  итальянского правоведа  Г. Моски «Теория правления и парламентское правление» (1884). Более развернутый вариант обоснования этой концепции был представлен затем в его работе «Основы политической науки» (2 тома, 1886,1923). Теория элиты была впервые обстоятельно изложена В. Парето в его «Трактате общей социологии» (1916), в котором социологическая тематика сочеталась с исторической, политико-идеологической и социально-философской. Парето был по образованию инженером, но впоследствии глубоко и основательно заинтересовался политэкономией и социологией. Оба итальянских мыслителя исходили из весьма близкой идеи о наличии в сфере управляющей деятельности каждого общества двух значительно обособленных групп – правящих и управляемых. Самое большое новшество, предложенное ими при обсуждении этого вопроса, состояло в утверждении, что в обществе всегда правит «ничтожное меньшинство» в виде «политического класса» (Г. Моска) или «правящей элиты» (В. Парето). Парето в своем обосновании концепции правящей элиты исходил из предположения, что каждое общество можно разделить на две страты, или слоя, – высшую страту, в которой обычно находятся правящие, и низшую страту, где находятся управляемые. Он усложняет привычную дихотомию классов (господствующий и подчиненный) и выделяет в высшем слое (элите) две подгруппы – правящую и неправящую элиты, а в низшей страте такое разделение считает неоправданным.

Родоначальником теории «заинтересованных  групп» стал Артур Бентли (1870–1957), автор работы «Процесс осуществления правительственной власти: изучение общественных давлений» (1908). Главным тезисом здесь стало утверждение о том, что деятельность людей всегда предопределена их интересами и направлена, по сути дела, на обеспечение этих интересов. Эта деятельность осуществляется обычно посредством групп, в которые люди объединены на основе общности интересов. Индивидуальные убеждения, отдельные идеи и идеология в целом, личностные характеристики индивидуального поведения имеют определяющее значение лишь в контексте деятельности группы и учитываются в той мере, в какой они помогают определению «образцов» (моделей) группового поведения.

В ряду новейших модификаций  классических моделей  и теоретических  конструкций политической власти особое место  занимает типология  власти Макса Вебера (1864–1920). Вслед за Моской и Парето он усматривал главную особенность функционирования парламентской демократии в способах отбора политических лидеров и контроля над технически ориентированной административной бюрократией.