Невменяемость: понятие и критерии

Кроме этого, считаем, что и само отнесение психической болезни к тому или иному виду достаточно условно. Оно может интересовать экспертов для обрисовки клинической характеристики заболевания, но для юристов совершенно не играет никакой роли. "Распределение" болезней по указанным в ст.21 УК РФ видам психических расстройств (хроническое, временное, слабоумие, иное) абсолютно не влияет на решение вопроса о признании лица невменяемым, и такое разделение представляется лишенным смысловой нагрузки.

Несомненно, в определении медицинского критерия невменяемости обязательно должен подразумеваться болезненный характер расстройства психики, так как только они могут образовывать медицинский критерий невменяемости. Все неболезненные расстройства психики (ими Ю.С. Богомягков называет глубокую степень физиологического опьянения, психофизическое недоразвитие несовершеннолетних, физиологический аффект, состояние нервно-психических перегрузок, возникающих в ситуации "человек-машина", глухонемота и другие физическое недостатки и некоторые другие состояния, если они не повлекли патологических изменений в психике Зиядова Д.З. Некоторые правовые аспекты предупреждения преступности несовершеннолетних // Вопросы ювенальной юстиции. 2007. № 3. С. 19.) не могут быть отнесены к медицинскому критерию невменяемости, однако обязательно должны быть учтены при назначении наказания. С.Н. Шишков, подчеркивая болезненный характер расстройства психики, в своих более ранних работах о невменяемости предлагал в качестве наименования медицинского критерия невменяемости использовать термины "психическая болезнь или иное болезненное состояние" Шишков С.Н. Понятия "вменяемость" и "невменяемость" в следственной, судебной и экспертной практике // Законность. 2001. № 2. С. 17.. Как указывалось, свое мнение об этом высказывал ещё В.Х. Кандинский, утверждая, что "неболезненные расстройства душевной деятельности не должны у нас исключать вменяемость, исключают ее только душевные расстройства болезненные" Кандинский В.Х. К вопросу о невменяемости. М.: Статут. 2002. С. 22..

По мнению авторов, "медицинский критерий устанавливается судебно-психиатрической экспертизой". Так как этим занимаются психиатры, то и критерий должен называться психиатрическим Богомягков Ю.С. Указ. соч. С. 107.. Однако полагаем, что в данном вопросе как раз важна суть данного критерия, а не его название.

Поскольку наличие одного из предусмотренных уголовным законом психических заболеваний является лишь одной стороной невменяемости, отражающей лишь один из критериев невменяемости - медицинский, лицо может быть признано вменяемым и при наличии психического расстройства, если при этом оно не утратило способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Следовательно, медицинский критерий вменяемости, помимо полного психического здоровья, могут дополнять также и хроническое психическое расстройство, и временное психическое расстройство, и слабоумие, и любое иное болезненное состояние психики. На это прямо указывает B.C. Трахтеров, отмечая, что вменяемость может присутствовать при наличии любого из видов психических расстройств, перечисленных в законе Трахтеров B.C. Вменяемость по советскому уголовному праву (Конспект лекций). Харьков. 1966. С. 15..

В связи с этим, налицо антиномия, состоящая в том, что медицинский критерий в его нынешнем понимании и может, и не может быть признаком, отличающим вменяемость от невменяемости, что представляется некоторым авторам как нарушение положений формальной логики Первомайский Б.В. Критерии невменяемости и пределы компетенции психиатра-эксперта. // Советское государство и право. 1991. № 5. С. 69.. Поэтому, отграничение невменяемости от вменяемости по медицинскому критерию не всегда бывает возможным. Процесс отграничения данных категорий всегда должен опираться на рассмотрение каждого из критериев.

По этой же причине нельзя признать обоснованной точку зрения, высказанную Д.В. Сирожидиновым. Последний автор предлагает считать в качестве медицинского критерия ограниченной вменяемости психические аномалии, не достигшие психотического уровня. Отличие же медицинского критерия ограниченной вменяемости и медицинского критерия невменяемости, по его мнению, должно заключаться в том, что "в первом случае характер психического заболевания полностью исключает у такого лица возможность самоконтроля при совершении общественно опасного деяния, тогда как во втором случае такая возможность самоконтроля все же остается ввиду недостижения заболеванием психотического уровня, а, следовательно, ответ на вопрос о вменяемости субъекта является предрешенным, т.е. уголовно-правовая оценка его действий (бездействия) должна быть дана как вменяемому лицу" Аргунова Ю. Применение нормы об ограниченной вменяемости // Российская юстиция. 2006. № 7. С. 22..

С нашей точки зрения автор, считая решение вопроса о вменяемости-невменяемости предрешенным характером психического заболевания, неправомерно ставит решение данного вопроса в зависимость только от психического заболевания, по характеру которого можно судить либо о вменяемости (ограниченной вменяемости), либо о невменяемости. Как было обосновано выше, медицинский критерий не всегда может служить четким мерилом невменяемости.

Относительно медицинского критерия невменяемости имеется мнение, что "...формулировка медицинского критерия невменяемости не может быть признана успешной, поскольку отнесение психической болезни к тому или иному признаку медицинского критерия в ряде случаев достаточно условно" Сирожидинов Д.В. Ограниченная вменяемость: вопросы теории и практики. Дисс. на соиск. уч. степ. канд. юр. наук. Екатеринбург., 1998. С. 127.. Предложение автора в данном вопросе сводится к тому, чтобы признаки медицинского критерия невменяемости и ограниченной вменяемости были бы идентичными по форме, отличаясь по содержанию Иванов Н., Брыка И. Ограниченная вменяемость // Российская юстиция. 2006. № 10. С. 18; Мустаханов Р. Вопросы ограниченной вменяемости по УК РФ // Законность. 1998. № 7. С. 15..

Автор предлагает в качестве медицинского критерия ограниченной вменяемости считать неболезненные психические расстройства и легкие, либо умеренные формы слабоумия. Заметим, что и те, и другие все же являются психическими расстройствами. По-видимому, автор это имеет в виду, отмечая необходимость идентичности медицинских критериев ограниченной вменяемости и невменяемости. Данное положение оспаривает В.А. Якушин, называя в качестве медицинского критерия ограниченной вменяемости не только психические расстройства, но и "физиологический дефект или иные существенные обстоятельства, влияющие на нормальное протекание интеллектуальных и волевых процессов личности, ... не исключающие вменяемость", причем предлагает именно их, а не установленный юридический факт - ограниченную вменяемость - учитывать при назначении наказания Якушин В.А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. Тольятти. ТолПИ. 1998. С.227.. Несогласие с мнением последнего автора аргументировалось при изложении вопросов ограниченной вменяемости.

2.2 Юридический (психологический) критерий невменяемости

Отмечая важность юридического критерия невменяемости, Н.С. Таганцев писал, что "только благодаря этому критерию на суде может установиться взаимное понимание врачей и юристов" Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Т. 1. М.: Статут. 2004. С.385..

В.П. Сербский указывал, что "душевное расстройство имеет значение для судьи не как болезнь, а как явление, исключающее ответственность. Не потому человек становится невменяемым, что он болен, а потому, что болезнь лишает его свободы суждения и свободы выбора того или другого образа действия" Фейнберг Ц.М. Учение о вменяемости в различных школах уголовного права и в судебной психиатрии. М.: Юрлитиздат. 1946. С.37..

Психологами верно отмечается ошибочность подхода, согласно которому решающая роль в определении невменяемости отводится медицинскому критерию по схеме "диагноз - вывод о вменяемости-невменяемости" Ситковская О.Д. Психологический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: Зерцало. 1999. С.21.. Как правило, при этом минуется рассмотрение психологического критерия. Полагаем, что вполне обоснованы опасения в том, что выявленной медицинской симптоматики (которая, зачастую проводится на день обследования, а не ретроспективно) недостаточно, чтобы судить о вменяемости - невменяемости на момент деяния.

Говоря о недостатках проведения судебной экспертизы, О.Д. Ситковская отмечает, что все заключения экспертов схематичны, что свидетельствует о том, что методика проведения экспертиз отработана и достаточно однообразна. Типичная схема заключения включает в себя анамнез, неврологический и психический статус подэкспертного, перечень некоторых черт его характера, оценку уровня интеллекта и исходит преимущественно из наблюдения при контакте. Основное внимание уделяется обоснованию наличия или отсутствия психического заболевания, а не оценке способности сознавать фактическую сторону и социальную значимость своих действий и руководить ими в конкретной ситуации Ситковская О.Д. Указ. соч. С.24.. С данной критикой, свидетельствующей о недостатках в проведении экспертизы психического состояния лица, совершившего общественно опасное деяние, автор настоящего исследования, как практикующий следователь, имеющий опыт назначения подобных экспертиз по уголовным делам, вполне согласен. Следует отметить, что само проведение экспертизы занимает, как правило, не более десятка минут, и состоит в ответах подэкспертного на поставленные экспертами вопросы. Конечно, на вооружении экспертов имеется (по крайней мере, должна иметься, иначе возникает вопрос о допустимости данного впоследствии заключения экспертизы как доказательства в уголовном процессе) полная медицинская документация, характеризующий материал на исследуемое лицо и необходимые для проведения экспертизы материалы дела. Однако исходя из данной методики сомнительно, что за этот непродолжительный период времени вообще возможно изучить психическое состояние лица в конкретный момент прошлого, которое иногда отдалено от времени проведения экспертизы на месяцы и даже годы.

К недостаткам предварительного следствия следует отнести то, что следователи зачастую в отношении обвиняемых назначают проведение судебных психиатрических экспертиз, полагая, что для исследования вменяемости субъекта вполне достаточно знаний психиатров. В результате исследования лиц проводятся не всегда полно, а заключения таких экспертиз акцентируют внимание на установление наличия или отсутствия психической болезни, что явно недостаточно Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник (издание исправленное и дополненное) / Под ред. Иногамовой-Хегай Л.В., Рарога А.И., Чучаева А.И. М.: Инфра-М. 2006. С. 123..

Выход из данной ситуации видится в необходимости применения психологических знаний при определении невменяемости, которые особенно нужны при определении психологического критерия невменяемости.

С учётом изложенного, вполне справедливо отмечается: "Не медицинская дихотомия - норма-патология, а психологическая - способность-неспособность к осознанно-волевому поведению в конкретном случае играет решающую роль в содержательной характеристике вменяемости-невменяемости" Ситковская О.Д. Указ. соч. С.25..

Согласно материалам дела, С. совершил общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законом и содержащие признаки преступлений, предусмотренных ст. 105 ч. 2 п. "а" УК РФ, - убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам; ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "в", "к" УК РФ - умышленное причинение смерти двум и более лицам, заведомо находившимся в беспомощном состоянии, с целью скрыть другое преступление; ст. 158 ч. 2 п. "в" УК РФ - кражу чужого имущества с причинением значительного ущерба гражданину, при обстоятельствах, указанных в постановлении.

По заключению стационарной судебной психиатрической экспертизы, проведенной в ГНЦССП имени профессора Сербского 19 июня 2006 года, С. после совершения преступлений обнаруживает признаки временного психического расстройства в форме "депрессивного эпизода средней степени" и по своему психическому состоянию в настоящее время не может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими и нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа до выхода из указанного болезненного состояния с последующим направлением на экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов. С учетом заключения экспертов судом вынесено указанное выше постановление.

Потерпевший Т. в кассационной жалобе просит отменить постановление суда и направить дело на новое судебное разбирательство. По его мнению, суд не выполнил указаний суда кассационной инстанции о необходимости проверки доводов потерпевших о более полном исследовании психического состояния С., не удовлетворил их ходатайств о проведении повторной экспертизы, о допросе специалиста - эксперта, составлявшего заключение о необходимости направления С. на экспертизу, об экспертизе писем, написанных им своей матери, экспертиза могла бы устранить сомнения в его психической невменяемости.

Государственный обвинитель Трифонов А.А. в возражениях на кассационную жалобу просит оставить ее без удовлетворения, а постановление суда без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, Судебная коллегия считает, что оснований для ее удовлетворения не имеется.

Принимая решение по делу, суд, как усматривается из постановления, правильно руководствовался требованиями ст. ст. 21, 81, 97, 99, 101 УК РФ и ст. ст. 442, 443 УПК РФ.

Согласно ч. 1 ст. 443 УПК РФ, признав доказанным, что деяние, запрещенное уголовным законом, совершено данным лицом в состоянии невменяемости или что у этого лица после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, суд выносит постановление в соответствии со статьями 21 и 81 УК РФ об освобождении этого лица от уголовной ответственности или от наказания и о применении к нему принудительных мер медицинского характера.

Ст. 21 УК РФ установлено, что не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости.

Суд обоснованно, со ссылкой на заключение судебно-психиатрической экспертизы, признал, что С. в настоящее время обнаруживает признаки временного психического расстройства в форме "депрессивного эпизода средней степени" и по своему психическому состоянию не может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими и нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа до выхода из указанного болезненного состояния с последующим направлением на экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов.

В соответствии с ч. 1 ст. 81 УК РФ лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими, освобождается от наказания. Такое лицо, как предусмотрено ч. 4 ст. 81 УК РФ, в случае выздоровления может подлежать уголовной ответственности и наказанию, если не истекли сроки давности, предусмотренные статьями 78 и 83 УК РФ. Однако в настоящее время С. находится в состоянии невменяемости и в силу ст. 97 ч. 1 п. "б" УК РФ ему невозможно назначить наказание.

При таких обстоятельствах суд правильно принял решение о применении к С. принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением до выхода из болезненного состояния с последующим направлением на экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов Определение Верховного Суда РФ от 24 мая 2007 года по делу № 35-о07-25//Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007.№ 11.С.9..