Права обвиняемого и подозреваемого на международной арене

Общая норма для должностных лиц, ведущих производство по делу, о необходимости разъяснять всем участникам уголовного процесса их правовой статус, а равно и обязанность обеспечивать последним возможность осуществления их прав закреплена в ч. 1 ст. 11 УПК РФ. Однако, по оценкам практических работников, копия постановления о признании лица потерпевшим, в котором содержится перечень его прав, в большинстве случаев потерпевшему не вручается или вручается только после просьбы (ходатайства) об этом. В результате возникает препятствие к реализации гарантированного статьей 52 Конституции РФ права на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.4

Закон не устанавливает возрастных рамок для признания лица потерпевшим. Им может быть признан и несовершеннолетний, в том числе и малолетний. Также потерпевшими могут являться лица, которые по своему физическому или психическому состоянию лишены возможности самостоятельно защищать свои права и законные интересы. В указанных случаях к обязательному участию в уголовном деле привлекаются законные представители или представители.

Пункт 12 статьи 5 УПК РФ определяет, кто являются законными представителями. Это родители, усыновители, опекуны или попечители несовершеннолетнего потерпевшего, представители учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний потерпевший, органы опеки и попечительства.

Определение представителя содержится в ч. 1 ст. 45 УПК РФ, согласно которой представителем потерпевшего могут быть адвокаты, а по постановлению мирового судьи в качестве представителя могут быть допущены один из близких родственников потерпевшего либо иное лицо, о допуске которого он ходатайствует. Конструкция данной нормы аналогична ч. 2 ст. 49 УПК РФ «Защитник», очевидно, как результат реализации замысла законодателя о равноправии сторон в уголовном процессе и обеспечении права граждан на квалифицированную юридическую помощь. Но в данной ситуации равноправия как раз не получилось. Ни статья 45 УПК, ни пункт 8 части 2 статьи 42 УПК РФ, ни иные нормы закона не предусматривают для потерпевшего возможности воспользоваться услугами бесплатного защитника, как это могут сделать подозреваемый, обвиняемый и подсудимый. Потерпевший самостоятельно должен приглашать адвоката, самостоятельно оплачивать его услуги, что для многих лиц, пострадавших от преступления, представляет собой дополнительную сложность и обременение. УПК Республики Молдова в этой части, по сравнению с законодательством Российской Федерации, выглядит более прогрессивным, так как п. 2 ч. 4 ст. 58 и п. 19 ч. 1 ст. 60 УПК Республики Молдовы предоставляют пострадавшему и потерпевшему соответственно право «пользоваться помощью назначенного адвоката, если он не располагает средствами для оплаты услуг адвоката».

Часть 1 статьи 45 УПК РФ, предусматривающая возможность выступать в качестве представителя потерпевшего только для адвоката, была предметом изучения Конституционного Суда РФ, подвергалась и все еще подвергается жесткой критике в процессуальной литературе. Однако, несмотря на единогласие в признании ее конструкции неудачной, законодатель до сих пор не спешит внести в нее соответствующие коррективы. Руководствуясь конституционным принципом состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, ст. 15 УПК РФ), а потерпевший и его представитель в соответствии с п. 47 ст. 5 УПК РФ относятся к стороне обвинения, представляется необходимым гарантировать потерпевшему право на бесплатную юридическую помощь, а по постановлению дознавателя, следователя или суда допускать в качестве представителя потерпевшего любое лицо, о допуске которого ходатайствует потерпевший.5

Права потерпевшего, закрепленные ст. 22, ч. 2–4 ст. 42, ч. 2 ст. 198 УПК РФ, направлены на его активную позицию в досудебном и судебном производстве. Так, потерпевший имеет возможность участвовать в уголовном преследовании обвиняемого, выдвигать и поддерживать обвинение, знать о предъявленном обвиняемому обвинении, давать показания, равно как и отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (супруги) и других близких родственников. Потерпевший наделен правами, общими с правами всех лиц, вовлекаемых в уголовный процесс (например, заявлять ходатайства и отводы, давать показания на родном языке и др.), а также правами стороны (например, по окончании предварительного расследования знакомиться со всеми материалами уголовного дела, выписывать любые сведения в любом объеме, участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций и др.). Перечень прав потерпевшего в уголовном процессе не является исчерпывающим. Вместе с тем анализ ст. 22, 42 и 198 УПК РФ позволяет сформулировать вывод о том, что некоторые права потерпевшего, не будучи подкрепленными корреспондирующими им обязанностями должностных лиц, ведущих производство по делу, остаются негарантированными и закрепленными в тексте закона лишь на уровне деклараций.

Так, право потерпевшего знать о предъявленном обвиняемому обвинении (п. 1 ч. 2 ст. 42 УПК) выглядит неубедительным в свете того, что закон не предусматривает обязанности должностных лиц уведомить его об этом. И такая несправедливость замечена многими правоведами. В литературе высказаны обоснованные предложения – уведомлять потерпевшего независимо от соответствующего ходатайства о предъявлении обвинения с указанием фамилии обвиняемого, квалификации деяния, обстоятельств совершения преступления и других сведениях в течение непродолжительного времени, например не позднее трех суток с момента предъявления обвинени.

Статья 22 УПК РФ предоставляет потерпевшему право участвовать в уголовном преследовании обвиняемого, а п. 4 ч. 2 ст. 42, ч. 2 ст. 86 УПК РФ для его реализации позволяют потерпевшему собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств. Вместе с тем и эти правомочия в большей своей части остаются лишь декларативными. Возможности к отысканию предметов и документов, как правило, у потерпевшего сведены к минимуму. Не являясь должностным лицом правоохранительных органов, он не имеет прав на производство следственных или розыскных мероприятий, не может сделать официального запроса в какие-либо организации с целью получения необходимой ему информации. Потерпевший реализует указанные права лишь при помощи органов предварительного расследования, заявляя ходатайства о получении дополнительных доказательств посредством проведения следственных и иных процессуальных действий (п. 5, 9 ч. 2 ст. 42 УПК РФ). А если сравнить возможности по сбору доказательств у защитника обвиняемого (ч. 3 ст. 86 УПК РФ) и у представителя потерпевшего (ч. 2 ст. 86 УПК РФ), то сразу станет очевидным их процессуальное неравенство и, как следствие этого, «ущемленное» в правах положение потерпевшего по сравнению с обвиняемым. Для исправления такой ситуации необходимо внести изменения в закон, наделив представителя потерпевшего правами, равными по своему содержанию правам защитника обвиняемого.

Согласно пункту 13 части 2 статьи 42 УПК РФ потерпевший имеет право на получение копий ряда процессуальных решений. Однако в законе не установлена процедура направления потерпевшему копий постановления о возбуждении уголовного дела, признании лица потерпевшим или отказе в этом, о прекращении уголовного дела, приостановлении производства по уголовному делу. Прав Д. Чекулаев в том, что данное обстоятельство также определенным образом ограничивает права потерпевших на своевременное получение соответствующих документов и может затруднить обжалование принятых решений. Предлагаемый в процессуальной литературе срок для уведомления потерпевшего о вынесенных решениях и направлении ему копий – 24 часа, выглядит вполне разумным, обоснованным и заслуживающим реализации законодателем.6

Пункт 21 части 2 статьи 42 УПК РФ закрепляет право потерпевшего ходатайствовать о применении мер безопасности. Так, в части 3 статьи 11 УПК предусмотрена возможность применения следующих мер безопасности: сохранение в тайне данных о личности; контроль и запись телефонных и иных переговоров; проведение опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым; проведение закрытого судебного разбирательства; допрос потерпевшего в судебном заседании без оглашения данных о его личности и в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками процесса.

К сожалению, указанные меры не всегда могут обеспечить эффективную защиту. Так, использование псевдонима не имеет надлежащих гарантий на судебных стадиях процесса, ибо в приговоре должны быть указаны подлинные данные потерпевшего, что повышает вероятность установления его личности. Неясна ситуация и с судьбой протокола, когда потерпевший допрашивается под настоящей фамилией, а вопрос о применении мер безопасности возникает позже. И в дальнейшем лицо уже фигурирует под псевдонимом. Именно несовершенство процессуальных норм в части обеспечения безопасности потерпевших многие ученые и практические работники называют основной причиной того, что потерпевшие, ознакомленные с правом ходатайствовать о применении к ним мер безопасности, такие ходатайства заявляют редко, в суды по-прежнему самостоятельно являются нечасто. О необходимости совершенствовать систему мер безопасности потерпевших и свидетелей в уголовном судопроизводстве говорил в своем докладе Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, предлагая дополнить Федеральный закон «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» нормами, позволяющими обеспечивать безопасность защищаемых лиц и после завершения судебного процесса.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не закрепляет за потерпевшим, его представителем права на участие в рассмотрении судом ходатайства органа предварительного расследования о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу. Но лишение потерпевшего такого права ничем не оправдано и не является справедливым. Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 №22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» (п.15) «содержащийся в части 4 статьи 108 УПК РФ перечень лиц, имеющих право участвовать в ходе судебного заседания, не является исчерпывающим. Исходя из смысла положений, содержащихся в статьях 19, 42, 108, 123 УПК РФ, когда решением вопроса о мере пресечения затрагиваются права и законные интересы потерпевшего, в том числе7 связанные с необходимостью защиты его личной безопасности от угроз со стороны подозреваемого, обвиняемого или обеспечения возмещения причиненного преступлением материального ущерба, он, его представитель, законный представитель вправе довести до сведения органов предварительного расследования, прокурора и суда свою позицию относительно избрания, продления, изменения, отмены той или иной меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого, а также обжаловать принятое решение». Верховный Суд РФ разъяснил лицам, ведущим производство по делу, а также нижестоящим судам, что потерпевший в соответствии с ч. 4 ст. 354 УПК РФ вправе обжаловать судебное решение о мере пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого. При этом возможность обжалования не зависит от того, принимал ли потерпевший непосредственное участие в судебном заседании. Судья не вправе отказать потерпевшему в удовлетворении ходатайства об ознакомлении его с материалами, на основании которых принимается решение о применении к подозреваемому, обвиняемому или подсудимому меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей (п. 16). Теперь справедливость вроде бы восстановлена. Вместе с тем данные положения, представляется, должны быть внесены в текст закона. Им необходимо стать надлежащими гарантиями в реализации прав потерпевшего.

Анализ статьи 198 УПК РФ, предоставляющей определенные права участникам процесса в связи с назначением и производством судебной экспертизы, позволяет сформулировать вполне закономерные и справедливые вопросы: Почему прав у потерпевшего в связи с назначением экспертизы меньше, чем у обвиняемого? Почему нет, к примеру, возможности присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы или нет права на постановку дополнительных вопросов эксперту? Разве эти права могут нарушить законные интересы других лиц либо воспрепятствовать установлению истины по делу? Уголовно-процессуальное законодательство зарубежных стран таких ограничений не содержит. Так, часть 2 статьи 145 УПК Республики Молдова предусматривает: «Сторонам и эксперту сообщаются предмет экспертизы и вопросы, на которые эксперт должен ответить; разъясняется их право делать замечания по поводу этих вопросов, требовать их изменения или дополнения. При этом сторонам разъясняется их право потребовать назначения по одному эксперту, рекомендованному каждой из сторон для участия в проведении экспертизы». Часть третья этой же статьи предусматривает возможность сторонам участвовать в производстве экспертизы. В Российской Федерации лишением потерпевшего данных прав нарушается провозглашенный принцип состязательности и равноправия сторон. Исправить данное положение, можно лишь изменив диспозицию ч. 1 ст. 198 УПК РФ путем включения в нее потерпевшего и его представителя.

Сложившаяся на практике ситуация, когда нарушения прав потерпевшего существенным образом не влияют на вынесение судом приговора, к сожалению, ставит потерпевшего в неравное положение с обвиняемым, что искажает назначение уголовного процесса в целом. В условиях, когда государство начало заботиться о правовой защищенности личности, вовлекаемой в сферу действия уголовно-процессуального закона, когда ужесточены требования к процедуре сбора доказательств и признанию их допустимыми, когда наблюдается тенденция к расширению правомочий подозреваемых, обвиняемых, подсудимых и их защитников, конструктивное решение вопроса о надлежащей защите потерпевших от преступлений, представляется, должно обрести первостепенное значение.

III. ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ ПРАВ ОБВИНЯЕМОГО ПО ДЕЛАМ, РАССЛЕДУЕМЫМ ОРГАНАМИ ДОЗНАНИЯ

Обвиняемый является центральным участником уголовного процесса, вокруг которого осуществляется уголовно-процессуальная деятельность, связанная с доказыванием его виновности (невиновности) в совершении преступления. В связи с этим необходимо четко определить момент его появления в уголовном деле, с целью обеспечения возможности своевременной реализации предусмотренных уголовно-процессуальным законом прав.