Духовная жизнь общества

Вот здесь-то, вероятно, и возникает  основное противоречие духовного труда: всеобщий по содержанию он осуществляется частным, точнее — ИНДИВИДУАЛЬНЫМ образом. Даже в современных условиях, при  высочайшей степени разделения духовного  труда, он по сути своей остается индивидуальным, персонифицированным. Совсем не случаен  тот факт, что Нобелевские премии в науке коллективам авторов не присуждаются.

3. Еще одна важнейшая особенность  духовного производства заключается  в том, что применяемые в  нем «средства труда» (идеи, образы, догмы) в силу их идеального  характера принципиально НЕВОЗМОЖНО  ОТДЕЛИТЬ от непосредственного  производителя (конфисковать, передать  и т. д.). Поэтому обычные для  материального производства коллизии, связанные с отчуждением производителя  от средств производства, в духовной сфере невозможны.

4. Небезынтересен и тот отличительный  факт, что духовная деятельность  сама по себе обладает огромной  ПРИТЯГАТЕЛЬНОЙ СИЛОЙ. Почему  художники, ученые, писатели, религиозные  деятели могут творить, не обращая  внимания на признание? Наверное, не только потому, что одержимы, а и потому, что сам процесс  творчества доставляет им сталь  сильное удовлетворение, что все  остальное неизбежно отходит  на второй план.

Иначе говоря, духовная деятельность САМОЦЕННА, она обладает значимостью  нередко безотносительно к результату. В материальном производстве такое  почти не встречается. Материальное производство ради самого производства, план ради плана, — конечно, нелепость (правда, не так уж редко встречавшаяся в советской действительности). А вот искусство для искусства — вовсе не такая нелепость, как это может показаться на первый взгляд. разумеется, относительная самодостаточность духовной деятельности вовсе не отрицает ее результативности.

2.Содержания духовной  жизни общества.

Под духовной жизнью общества обычно понимают ту область бытия, в которой  объективная, реальность дана не в форме  противостоящей нам предметной действительности, а реальности, присутствующей в нас  самих, являющейся неотъемлемой частью личности человека. 
Как видим, уже в попытке определения духовной жизни сразу появляется противоречие: вроде бы дух, идеальное начало не существуют сами по себе, вне человека, но в то же время они — надин-дивидуальны, всеобщи, объективны, т.е. от человека вроде бы и не зависят. Этот непонятный статус таких идеальных начал, как Истина, Добро, Красота и пр., и составляет суть «проблемы духа», всегда пользовавшейся особым вниманием философов.

 
Проблема духа. 
Традиция философского анализа духовной жизни уходит в глубокую древность. Одну из самых фундаментальных попыток отчетливо поставить и разрешить проблему духа предпринял древнегреческий философ Платон. В его философии бесплотное неопределенное идеальное начало превращается в достаточно четко систематизированную и иерархизированную структуру, которая буквально «держит» мир, составляет его основу. Именно идеальное начало оказывается первосущим, а материальный мир лишь его несовершенным подобием. В текучем, изменчивом и несовершенном мире Платон ищет абсолюта, совершенства, постоянства и находит все это лишь в мире идей, приобретающих у него статус самостоятельного существования. Анализ этого идеального мира: поиск путей определения понятий, способов их разделения и соподчинения, сопоставимости с материальным миром — вот что составляет непреходящую философскую заслугу Платона. Говорят, что философствование — это умение буквально «видеть» понятия, категории. Если это так, то Платона следует признать первым философом как по времени, так и по величине. Недаром один из современных теоретиков назвал всю последующую историю философии «расширенным комментарием к Платону». 
Но как ни велик Платон и как ни уважали в античности философов, духовные ценности отнюдь не превалировали в сознании людей той эпохи. А вот на следующем крупном отрезке европейской истории, в Средневековье, «линия Платона» получила неожиданное продолжение и своеобразное развитие в христианстве. 
Сделавшись в силу ряда исторических причин монополистом духовной жизни Европы чуть ли не на тысячу лет, христианская религия весьма существенно изменила шкалу основных жизненных ценностей. Легкое пренебрежение Платона материальной стороной жизни сменилось ее однозначным принижением и соответственно возвеличиванием духа, ибо сам Бог есть в конечном счете духовное начало. Средневековая религиозная философия (патристика, схоластика), немало потрудившись над логической стороной духа, все же разрешение проблемы идеального особо не продвинула, поскольку ей с самого начала было ясно, что божественную суть духа надо принимать как данность, а не доискиваться до причин ее появления. 
Конец Средневековья и начало новой исторической эпохи ознаменовались, естественно, сменой философских предпочтений. На место божьего разума был водружен не менее категоричный авторитет разума человеческого. «Разум правит миром», — провозгласили революционеры духа XVIII в., имея в виду возможность разумного устройства прежде всего общественных порядков. Реальные успехи человеческого разума оказались настолько велики и очевидны (промышленность, наука, политика, право), что каких-либо преград светоносному разуму просто не замечали. А уж вопрос о том, каким образом человеческий разум вдруг стал таким «умным», даже и не возникал. 
Это произошло позднее. Уже после того как немецкая классическая философия (вторая половина XVIII — первая треть XIX вв.) педантично проанализировала реальные возможности человеческого разума (Кант), показала его диалектическую противоречивость, попыталась выстроить историю эволюции духа (Гегель). 
Несомненная заслуга четкой постановки и решения вопроса о происхождении человеческого разума и движущих пружинах его эволюции принадлежит К. Марксу. Его концепция материалистического понимания истории, смысловым стержнем которой была идея зависимости общественного сознания от общественного бытия, позволяла просто и логично объяснить как само появление человеческого разума, так и многие его последующие приключения. И как бы ни оценивалась ныне вся марксистская доктрина в целом с ее явно неудачными историческими прогнозами, более простого и ясного рационалистического решения проблемы происхождения и развития человеческого разума пока еще никто не предложил. 
Однако свет разума, так победоносно воссиявший для философов XVIII в., не смог уберечь человечество в последующих двух столетиях от массы неудачных социальных экспериментов, колоссального количества малопонятных жертв и страданий, практически неуправляемого развития истории. Неудивительно поэтому, что рационалистическая философия (к которой относится и марксистская) не смогла долго удерживать господствующие позиции. В конце XIX в. возникает новая линия философствования — неклассическая философия, сознательно культивирующая иррационализм и насмехающаяся над наивной верой человечества в рациональное устройство мира и возможность его адекватного познания. На этом пути было открыто немало любопытных истин, но интересующая нас проблема происхождения и онтологического статуса духа нетривиальных решений на нем не нашла. 
Истоки проблемы духовной жизни общества коренятся в двойственной материально-духовной природе самого человека. Духовная сторона бытия человека возникает на основе его практической деятельности как особая форма отражения объективного мира, как средство ориентации в этом мире, а также взаимодействия с ним. Генетическая (по происхождению) связь духа с практической деятельностью человека никогда не прерывается: так было во времена становления человечества, так происходит и сейчас, в период формирования (социализации) каждого отдельного человека. Ведь абстрактное мышление не является нашей природной способностью. Оно не наследуется биологически, а формируется в процессе приобщения индивида к специфически социальному образу жизни и деятельности. 
Человеческое мышление по сути своей есть та же самая предметная деятельность, только осуществляемая не с реальными осязаемыми предметами, а с их идеальными заменителями — знаками, символами, образами и т.д. Иначе говоря, все мыслительные операции формируются в результате своеобразного переноса внешне-предметных действий во внутренний идеальный план. Именно это обстоятельство и создает объективную основу вроде бы чисто субъективной человеческой духовности. Коль скоро практическая деятельность человека не может не строиться по законам объективного мира, то и духовная наша деятельность должна в целом следовать законам этого мира. Речь не идет о полном тождестве материального и идеального. Суть заключается в их принципиальном единстве, совпадении основных, «узловых» моментов. При этом создаваемый человеком идеальный мир понятий, образов и догм обладает существенной самостоятельностью, автономностью. Он может очень далеко отрываться от материальной действительности, может даже возомнить себя абсолютно самостоятельным, самосущим. Однако окончательно оторваться от своей материальной основы дух не может. Мешают по меньшей мере два обстоятельства: его «материальное» происхождение, производность от материальной деятельности человека, а также тот простой факт, что в конечном счете основная функция духа, его предназначение — ориентация человека в мире. Потеря такой ориентации означает гибель самого духа. 
Кроме того, у духа есть и еще одно основание объективности. Различные продукты духовной деятельности — идеи, нормы, идеалы и др., раз возникнув и доказав свою практическую значимость, сохраняются в социальной памяти человечества неограниченно долго. Но для того чтобы стать объектом всеобщего внимания и передаваться из поколения в поколение, любое духовное образование должно материализоваться, воплотиться во что-то предметное — знак, символ, звук, изображение и т.д. Это «опредмечивание» идеального одновременно выступает и как его объективация. Такая новая «сверхприродная» реальность (не сами по себе тексты, звуки, правила, а их смысл, содержание!) обособляется от отдельного человека и выступает по отношению к нему, а также ко всем последующим поколениям людей, как нечто объективное, т.е. не зависимое от сознания конкретных людей, но в то же время вне этого сознания просто не существующее. Средства общения людей, языки, правила логического мышления, представления о красоте, справедливости, истине и т.д. становятся мыслительными формами, приобщение к которым и составляет суть процесса социализации человека, т.е. усвоения им основных норм культуры.

Структура духовной жизни  
Поскольку духовная жизнь человечества происходит и отталкивается все-таки от жизни материальной, то и структура ее во многом аналогична: духовная потребность, духовный интерес, духовная деятельность, созданные этой деятельностью духовные блага (ценности), удовлетворение духовной потребности и т.д.  
Кроме того, наличие духовной деятельности и ее продуктов необходимо порождает особый род общественных отношений — эстетических, религиозных, нравственных и т.д. 
Однако внешняя похожесть организации материальной и духовной сторон жизни человека не должна затемнять существующих между ними принципиальных различий. К примеру, наши духовные потребности в отличие от материальных не заданы биологически, не даны (хотя бы в основе своей) человеку от рождения. Это вовсе не лишает их объективности, только объективность эта другого рода — чисто социальная. Потребность индивида в освоении знаково-символического мира культуры носит для него характер объективной необходимости — иначе человеком-то не станешь. Только вот «сама собой», естественным образом эта потребность не возникает. Она должна быть сформирована и развита социальным окружением индивида в длительном процессе его воспитания и образования. 
Стоит заметить при этом, что вначале общество прямо формирует у человека лишь самые элементарные духовные потребности, обеспечивающие его социализацию. Духовные же потребности более высокого порядка — в освоении как можно большей части богатств мировой культуры, участии в их создании — общество может формировать лишь косвенно, через систему духовных ценностей, служащих ориентирами в духовном саморазвитии индивидов. 
Что же касается самих духовных ценностей, вокруг которых складываются отношения людей в духовной сфере, то этим термином обычно указывают на социально-культурное значение различных духовных образований (идей, норм, образов, догм и т.д.). Причем в ценностных представлениях людей непременно присутствует некий предписательно-оценочный элемент. 
В духовных ценностях (научных, эстетических, религиозных) выражается общественная природа самого человека, а также условия его бытия. Это своеобразная форма отражения общественным сознанием объективных потребностей и тенденций развития общества. В понятиях прекрасного и безобразного, добра и зла, справедливости, истины и пр. человечество выражает свое отношение к наличной реальности и противопоставляет ей некое идеальное состояние общества, которое должно быть установлено. Любой идеал всегда как бы «приподнят» над действительностью, содержит в себе цель, желание, надежду, в общем — нечто должное, а не сущее. Это-то и придает ему вид идеальной сущности, вроде бы совершенно ни от чего не зависимой. На поверхности виден лишь его предписывающий и оценивающий характер. Земные же истоки, корни этих идеализации, как правило, скрыты, потеряны, искажены. В том бы не было большой беды, если бы естественно-исторический процесс развития общества и его идеальное отражение совпадали. Но так бывает далеко не всегда. Нередко идеальные нормы, рожденные одной исторической эпохой, противостоят действительности другой эпохи, в которой их смысл безвозвратно утрачен. Это указывает на наступление времени острого духовного противоборства, идеологических битв и душевных потрясений.

3.Охарактеризуйте взаимоотношения между материальным и духовным производством . Объясните, в чем  сходства состоит их сходство и в чем принудительное развитие.

 Духовное производство. 
Человечество давно уяснило, что в любых сражениях самая надежная армия — профессиональная. В битвах идейных — ситуация та же. Основные формы существования духа (идеи, теории, образы, нормы и т.д.) со времени возникновения первых классовых обществ производятся профессионалами. Термин «духовное производство» — не метафора, а вполне реальное явление. 
Под духовным производством обычно понимают производство сознания в особой общественной форме, осуществляемое специализированными группами людей, профессионально занятых квалифицированным умственным трудом. 
Результатом духовного производства являются по меньшей мере три «продукта»: 
- идеи, теории, образы, духовные ценности; 
- духовные общественные связи и отношения индивидов; 
- сам человек, поскольку он, кроме прочего, — существо духовное. 
Структурно духовное производство распадается на три основных вида освоения действительности: научное, эстетическое, религиозное. Такое описание видов духовного производства не совпадает с принятой в нашей философской традиции схемой из шести форм общественного сознания (политика, право, мораль, искусство, наука, религия). Политика, право и мораль не являются «отраслями» духовного производства. Мораль — потому, что не является созданием профессионалов, идеологов. Мы не найдем в истории ни одной моральной нормы, изобретенной и внедренной в жизнь профессионалом. Даже заповеди Христа «не убий», «не укради» — это фиксация принципов, стихийно выработанных моральной практикой, т.е. это стихийное изобретение человечества, а не результат деятельности профессионала. 
А политика и право не вписываются в духовное производство потому, что создаваемые в результате политической и правовой деятельности общественные связи и отношения индивидов не являются по преимуществу духовными. В обществе существует множество самых разнообразных видов связей и отношений, но основных, наверное, все-таки два: материальные и духовные. И те и другие — суть связи и отношения между людьми, т.е. субъекты отношений одни и те же. Следовательно, вся разница между двумя основными видами отношений (и соответственно связей) заключена в их основании: по поводу чего они складываются. Если это основание материально, то и отношение будет таковым, а если это — идея, понятие, образ, то и отношение будет духовным. 
Так вот, политические и правовые отношения между людьми складываются в первую очередь по поводу реальной государственной власти, а не понятий о ней. А государство с его аппаратом, чиновниками, армиями, судами и тюрьмами — явление самое что ни на есть материальное.). В В Вотличие от буржуазной социологии исторический материализм не ограничивает рассмотрение социальной обусловленности общественного сознания и его структуры каким-либо одним планом. Он усматривает социальную обусловленность прежде всего в том, что общественное сознание является продуктом духовного производства. Оно вырабатывается, производится людьми, находящимися между собой в определенных отношениях.

Преодоление марксизмом созерцательности старого материализма выражалось и  в том, что марксистская философия  раскрыла активную роль людей в производстве общественного сознания. В процессе своей практики люди производят как  материальные, так и духовные продукты, и производство в свою очередь  подразделяется на материальное и духовное. Последнее создает представления, идеи, взгляды, теории и т. д. и непосредственно связано с идеологическими отношениями между людьми. 
Духовное производство становится возможным лишь на основе материального производства и в связи с ним. Как отмечали Маркс и Энгельс, основной формой деятельности людей является «материальная деятельность, от которой зависит всякая иная деятельность: умственная, политическая, религиозная и т. д.». Отношения материального производства определяют и идеологические отношения, в которые вступают люди в процессе духовного производства. Идеологические отношения выступают своеобразными формами или видами духовного производства, зависимыми от материального производства и его отношений. 
Зависимость духовного производства от производства материального сказывается прежде всего на содержании общественного сознания, определяемом материальными отношениями людей. «Производство идей, представлений, знания, - писали Маркс  и  Энгельс, - первоначально непосредственно вплетено и материальную деятельность 
и в материальное общение людей, в язык реальной жизни. Образование представлений, мышление, духовное общение людей являются здесь еще непосредственным порождением материального отношения людей. То же самое относится к духовному производству, как оно проявляется в языке политики, законов, морали, религии, метафизики и т. д. того пли другого народа». 
Исторически 'непосредственной предпосылкой возникновения духовного производства явилось отделение умственного труда от труда физического. Отделившись от физического труда, умственный труд получил в духовном производстве форму своего конкретного существования. Произошло это в условиях классового общества. В родовом обществе материальная и духовная стороны производства и воспроизводства общественной жизни были неразрывными функциями общества в целом. В классовом обществе материальное и духовное производство стали функциями различных социальных групп. В обществе выделились социальные группы, рекрутировавшиеся по преимуществу из эксплуататорских классов, каждая, из которых была занята особым видом духовной деятельности. Эти группы были призваны разрабатывать политические, правовые, религиозные, философские и иные представления и взгляды, идеи и теории, т. е. сознание господствующих классов. 
Анализируя возникшее духовное производство, Маркс отмечал, что в прямом смысле оно имеет своим результатом производство духовных потребительных ценностей, овеществляющихся в определенных предметах, существующих отдельно как от производителя, так и от потребителя. «...Таковы, например, книги, картины и вообще все произведения искусства, существующие отдельно от художественной деятельности создающего их художника». Другой формой духовного производства является такая, когда продукт производства не получает самостоятельной жизни, отдельной от самого производителя. «Производимый продукт неотделим от того акта, в котором он производится, как это имеет место у всех художников-исполнителей, ораторов, актеров, учителей, врачей, попов и т. д.»  
Связь между материальным и духовным производствами, оказавшимися в классовом обществе уделом различных социальных групп, осуществляется через отношения между классами. «Класс, имеющий в своем распоряжении средства материального производства, располагает вместе с тем и средствами духовного производства, и в силу этого мысли тех, у кого нет средств для духовного производства, оказываются в общем подчиненными господствующему классу». 
Таким образом, существующая связь между духовным и материальным производствами, зависимость первого от второго свидетельствуют о социальной обусловленности общественного сознания. «... Из определенной формы материального производства, - писал Маркс, - вытекает, во-первых, определенная структура общества, во-вторых, определенное отношение людей к природе. Их государственный строй и их духовный уклад определяются как тем, так и другим. Следовательно, этим же определяется и характер их духовного производства». Опираясь на это положение, мы можем более конкретно рассмотреть вопрос и о подходе к анализу социальной обусловленности структуры общественного сознания. 
Начало дифференциации общественного сознания положило разделение труда на материальный и духовный. Разделение труда является тем важнейшим социальным фактором, анализ которого позволяет подойти к правильному пониманию структуры общественного сознания. Исторически виды и сферы общественного сознания выделялись по мере того, как у общества возникали определенные потребности и появлялись особые отрасли духовного производства, в которых были заняты те или иные группы людей. «Общество порождает, - говорил Энгельс, - известные общие функции, без которых оно не может обойтись. Предназначенные для этого люди образуют новую отрасль разделения труда внутри общества». Энгельс иллюстрирует эту мысль на примере права. «Как только становится необходимым новое разделение труда, создающее профессиональных юристов, открывается опять-таки новая самостоятельная область...».